Я люблю тебя, но мы не можем быть вместе

Очнулся Лухан у себя в кровати, в доме Сехуна. Он попытался встать, но его жутко штормило из стороны в сторону, но тем не менее, он добрался до двери, дернул ручку, а та оказалась закрыта, еще он услышал, как на первом этаже говорит Сехун, он не могу разобрать слов, но он был уверен, что там и Чонин, и Кенсу. Поэтому он пошел на крайние меры, спрыгнуть из окна – самое лучшее решение. Пока он выбирался, ему показалось, что все-таки там слишком высоко, поэтому он быстро в шкафу набрал много простыней, связал их между собой, закрепил у ножки своей кровати, и начал слазить. Слез он успешно, осталась главная задача – забежать в дом и прекратить этот цирк. Оббежал дом он за несколько секунд, как ему показалось, потому что жизнь друзей намного важнее своей. Но, как только он забежал в дом, он не смог пройти из-за амбалов, но, он ведь мальчик умный, поэтому он взял камешек среднего размера, кинул в сторону сада, а те тупоголовые амбалы, естественно, услышали шорох и побежали на шум, оставив «босса» наедине со своими жертвами. Лухан забежал в дом, сразу же побежал на кухню, откуда и доносился звук. - Лухан, что ты тут делаешь? – Спросил Сехун ледяным голосом. - Спасаю друзей, идиот. - Уйди, сейчас же. - Лулу, прошу, сделай, как он говорит, - Слезно просил его Кенсу, которого держало еще два амбала, Лухан посмотрел сначала на Кенсу, а затем на Чонина, который был связан на стуле, голова у него была опущена вниз. – Л-лулу, он страшный человек, уйди, пожалуйста. – Еще сильнее плача, просил Кенсу. И тут, на Лухана устремил свой взгляд Чонин, у него было лицо буквально разбито полностью, живого места не было, он был весь в крови. - Сука. – Прошипел Лухан. – Какая же ты сука, ты ведь обещал. – И Лухан с кулаками набросился на Се, но тот успел вовремя блокировать его удар. - Прости, малыш, я люблю тебя, но я себе поклялся. - Ненавижу тебя, слышишь? Ненавижу, урод. – И Лухан помчался на кухню. – Я обещал, что совершу суицид? Я обещал? Обещал, да? Так вот смотри, эта смерть будет на твоей совести. - СТОЙ! Лухан, ты ведь мне признавался в любви и клялся, что сделаешь все ради меня, так вот, я прошу, не делай этого. – Сехун уже давно отвлекся от Чонина. - Когда я тебе такое говорил? Не надо врать. Ты хотел, что бы у нас все было хорошо? Зачем ты мне тогда наврал? – Сказал Лухан и опустил нож к вене, при этом начиная плакать. - Во сне…ты мне говорил это во сне, вот о чем я тебе говорил ночью. Я услышал, как ты говоришь во сне, потому что сам еще не спал, пришел к тебе в комнату, а там ты говорил про то, что никогда меня не отпустишь, что ты меня любишь, и уж тем более не совершишь суицид. Правда. Я не вру. - Я-я тебе не верю, ни единому твоему слову, понимаешь? Ты обещал, но не сдержал обещания. За всей этой драмой молча наблюдал Кенсу, тихо плакав при этом. А Чонин смотрел на Сехуна таким взглядом, который говорил сам за себя «Хоть волос с головы Кенсу и Лухана упадет, тебе пизда, братан». И тут, Лухан сделал глубокий порез вдоль вены, из раны мгновенно полилась кровь. - ЧЕРТ, ЛУХАН! – И Сехун сорвался с места, побежав к Лухану. – ДА ВЫЗОВИТЕ ВЫ СКОРУЮ, ОТПУСТИТЕ ДО. И амбалы, повиновавшись, вызвали скорую. Минут через 15 приехала скорая, которая оказала первую помощь Лухану, а в том время, пока они оказывали помощь, Сехун подошел к Чонину со словами: - Я тебя и Кенсу отпущу, но ты не думай, что я так просто все забуду, ты мне всю жизнь испоганил. – После этих слов, Сехун развязал Чонина, а Чонин, как только встал, так со всей силы ударил Сехуна в живот. Что-что, а силы у Чонина было предостаточно. - И за что он только в тебя влюбился? – Выплюнул в лицо Чонин Сехуну. - Милый, ты как? – Чонин бережно поднял Кенсу на свои руки. – Ничего не болит? Как ребенок? - Т-ты беременный? – Ошарашено спросил Сехун. - Какая же ты тварь. – После этих слов Кенсу начал плакать. - К-кенсу, я правда не знал, я бы в жизни так не поступил с беременной омегой, прости, может вам в больницу? - Ты хочешь, что бы мы нашего единственного друга оставили с тобой наедине? – С презрением спросил Чонин. – Этому не бывать. Мы его забираем. - Нет. Лухан останется со мной и точка. – Сказал Сехун. – Идите к себе домой, а Лулу вам позже позвонит, как придет в себя. Но останется он со мной. - Нет, Сехун. - Да, Чонин, да. - Ой-ой-ой. – Тут подал голос Кенсу. – Чонин, мне что-то плохо…ребенок…он… - И Кенсу потерял сознание на руках Чонина. - Сука, если с ним и с моим ребенком что-нибудь случилось, тебе конец. – И Чонин бегом начал вызывать такси. Вскоре, после уезда Чонина с Кенсу и скорой, когда Сехун давно остался наедине со своими мыслями, он понял, что натворил. Он довел своего Олененка сначала до истерики, теперь до суицида, он чуть было не погубил беременного омегу и его парня, хотя Лухан просил его. Нет ему шанса на прощение. Спустя примерно 4 часа, когда часы перевалили за полночь, очнулся Лухан. Сехун все это время сидел около него, не смыкая глаз, ведь он так корил себя за совершенный поступок. - Где Кенсу? Что с Чонином? – Первое, что спросил Лухан. - Малыш, не переживай, я отпустил Чонина, Кенсу стало плохо, они поехали в больницу, но недавно мне звонил Чонин и сказал, что бы я передал тебе, что все в порядке и тебе не о чем беспокоится, правда. - Больше ко мне не подходи. - Ма… - Договорить Сехуну не дал Лухан. - Мне противно от тебя, я ведь действительно думал, что ты изменился, но нет. Я ведь и в правду люблю тебя, какой же я дурак, что влюбился в такого, как ты. – И Лу не смог сдержать слез. - Лухан, пожалуйста, дай мне один шанс, прошу тебя, я не буду трогать Чонина и Кенсу, я ведь не знал, что Кенсу беременный. - Бэкхен тоже беременный. - Бэкхен – это другое, а вот Кенсу, он здесь вообще не при чем, он не должен страдать. - Тридцать. - Что? - У тебя есть двадцать восемь секунд, что бы покинуть комнату. Иначе, я за себя не ручаюсь. – сказал Лу и злобно оскалился. - Обещай, что подумаешь. - Двадцать две. - Лухан. - Двадцать. - Пожалуйста, подумай. - Семнадцать. - Обещай. – Проговорил Сехун это со слезами на глазах. - Обещаю, - Лу устало потер виски. – А теперь, покинь комнату.