Да что мне ваш гнев? Я люблю без надежды.

— Могу я остаться? — Ещё чего. — Ну... Чаю, было бы неплохо. И бинт. Джэйм смотрит в упор, вытесняя из помещения, но она знает — на Пингвиншу подобное не действует. У той, кажется, вообще нет понятия о навязчивости. Нет, она все понимает. Но наглость — второе счастье. И Гордон проигрывает, как и всегда. Прячет глаза и скрывает этот жест под ворчащей интонацией: — Ванна там. Я сейчас, — вздыхает Джэйм, устало потирая скулы костяшками больших пальцев. •• — Да не дёргайся ты. Сейчас, я почти закончила. Гангстерша шипит и скулит извиваясь, цепляясь сильными, острыми пальцами за плечи полицейской пока та, приспустившись на одно колено возле воссевшей на унитазной крышке, Осваль, вытаскивает осколки стекла из ее больной ноги. «Этот трон ей к лицу» — беззлобно думает про себя Джэйм. — Спа.. Спасибо, подруга. Это неоценимо, — мягко говорит брюнетка, пытаясь отдышаться и отдохнуть от боли. Она, якобы случайно, проводит по сильным плечам детективши вниз. На мгновение они встречаются взглядом. Гордон давит в груди от заискивающего взгляда Кобблпот, которая смотрит с обожанием и благодарностью. Гордон кивает, разрывая зрительный контакт и забрав металлическую миску, в которой обычно она готовила салат, выходит из сырой, душной ванны. •• Джэйм Гордон просыпается от... странных ощущений. Тело не било тревогу, как при рабочей опасности, но что-то явно было не так. Открыв глаза, она видит фигуру под одеялом, склонившуюся между ее ног. — Осв- Осваль! Что ты делаешь?! — потеряв сон из-за раздражения, Джэйм вытаскивает Кобблпот из-под одеяла за шкирку. — Я... — Пингвинша замирает, смотря в сторону, — Просто... Я благодарна. Прости, я... Я противна тебе? — она подымает глаза. Ее рот открыт, а щеки красные. Это видно даже в свете луны, бьющем через плотные занавески. — Что? Это вообще не при- Джэйм запирается, она громко выдыхает через нос,— Я тут вопросы задавать должна,— она сделала паузу и более ядовито, чем хотела, произнесла, — Многих ты так благодаришь? — Гордон села в постели, упираясь ладонями за спиной. Вышло действительно грубее, чем следовало. Это отразилось в бирюзовых глазах Осваль. Гордон скривилась, больше от сочувствия, чем злости, но второе — тоже имело место быть. Не на Осваль, а на тех, перед кем Пингвинша могла унижаться, думая, что все правильно, что так нужно. Продумать страшно... Хотя, может подобное предположение слишком смело. — Ч-что? Нет! — Пингвинша отстранилась и ее координация оставляла желать лучшего. От внимания Джэйм это не ускользнуло. — А... Так для тебя это вписывается в рамки дружбы? Нигме ты тоже иногда делаешь кунилингус? — Заткнись! Нет, Гордон. Блять, — уже бордовая, как томат брюнетка стала сползать с кровати, попутно зацепившись стопой за колено полицейской и скинув с тумбочки сигареты, — Я подыму, — прорычала она, злобно швырнув пачку на деревянную поверхность, — Если я тебе столь отвратительна, то можно просто отказать, а не нести этот бред! Движения Кобблпот стали еще дёрганее, чем обычно. Она уже собиралась ретироваться, чертыхаясь, как ее потянули за рукав. — Эй, стой, — женщина, держа мягкую ткань пижамы, потянула ее на себя так, чтобы их лица оказались рядом. — Что ты- В нос резко ударил спирт. Ее предположение обретало основу. — Ты пьяна? — Возможно. — Что, смелости набиралась? — усмехнулась Джэйм. Пингвинша на это скривилась, поджав губы с горящими глазами, готовая вступить в словесную перепалку, но вдруг полицейская смягчилась в тоне, продолжив почти с заботой, — Знаешь же, что тебе нельзя сейчас алкоголь. Его не стоит мешать с антибиотиками. — Нога...