Всё недосказанное о Гарри Поттере

      Когда друзья подымались на шестой этаж, чтобы купить чай в буфете, им кое-кто встретился по пути.       Через оконце в двери, прижавшись носом к стеклу, на них смотрел светловолосый кудрявый мужчина с ярко-голубыми глазами и улыбался бессмысленной лучезарной улыбкой во весь свой белозубый рот.       — Ух ты! — сказал Рон, уставясь на это лицо.       — Не может быть! — задохнулась Гермиона. — Профессор Локонс!       Их бывший преподаватель защиты от Темных искусств толкнул дверь и вышел на площадку в длинном сиреневом халате.       — Приветствую вас! Вы, я вижу, хотите получить мой автограф?       — Не сильно изменился, — шепнул Гарри, а Джинни, стоявшая рядом, улыбнулась.       Но в это время из двери в дальнем конце коридора высунулась голова, и голос, полный материнской заботливости, сказал:       — Златопустик, шалунишка, куда это ты убежал?       Добродушного вида целительница с мишурным веночком в волосах торопливо шла к ним по коридору и приветливо улыбалась.       — Ах, Златопустик, у тебя гости! Как мило — да еще в Рождество. Бедный ягненочек, вы знаете, его никто не навещает, не понимаю почему, ведь он такая душка!       — Только недолго, — шепнул Рон.       Так и случилось. Немного посидели, а затем целительница ушла, так как ей нужно было дать таблетки другим пациентам. Друзья тоже потихоньку собирались и уже стояли в дверях.       — Гермиона, ты идешь? — Спросил Рон, потому что Гермиона так и осталась сидеть на стуле.       — Ммм... Вы идите, а я вас догоню. Закажите и мне чаю, ладно?       Джинни приподняла бровь, а Рон вопросительно уставился на Гермиону, но все же друзья вышли и закрыли дверь.       — Еще автограф? — Локонс улыбнулся ослепительной улыбкой. Но Гермиона была здесь не за автографом, он у нее уже был. Она хотела осуществить свою давнюю мечту. Локонс был ее любимым писателем и даже кумиром! Девочка прочла все его книги (и старалась не замечать, что все подвиги, описанные в них, на самом деле совершил не он) и знала о Златопусте всё. А до чего же красивым он ей казался: в голову сразу лезли всякие пошлости.       — Благодарю. Вы не против если я сниму кофту? У вас тут... жарковато.       — Нет, не против, - жизнерадостно сказал Локонс и принялся старательно выводить буквы на обратной стороне фотографии. Когда он наконец поднял глаза, то увидел Гермиону в маечке, через которую просвечивался лифчик.       — Ух. У вас красивая майка.       — Спасибо. Я могу ее снять. — Гермиона стала действовать более решительно.       — Не в праве вам отказать!       Гермиона сняля через верх майку и Локонс заметил, какая у нее красивая фигура. На ее бледной коже алый лифчик, скрывающий ее небольшую грудь, смотрелся очень хорошо.       — Ух ты! — С восхищением сказал Златопуст. — Алый лифчик на вашей... твоей белой коже. Так... сексуально... я и не знал, что мне такое нравится!       — Ошибаетесь: знали! Вы писали об этом в вашей книге "Похотливая Вампирша"! Я читала ее, и это моя любимая!       — Мм... да, — не отрывая взгляда от груди, сказал Локонс, хотя он явно не понимал, о чем речь.       — Вы замечательный писатель. Вы мне очень нравитесь! И вы... вы хотите меня?       — Да. Да, хочу. — Сказал Златопуст, чувствуя тесноту в штанах. Ему в последнее время было так одиноко. Все, чем он занимался, это учился писать, а единственным его собеседником была добродушная целительница.       Гермиона усмехнулась и спросила:       — Тогда, может, стоит снять и все остальное?       — Безусловно! Можно... можно я сам сниму?..       — Да, конечно! — Гермиона очень обрадовалась, что Локонс сам ей такое предложил. Он встал со стула, присел на колено, расстегнул пуговицу и начал потихоньку стягивать джинсы Гермионы, оголяя ее длинные ножки. Трусики были такого же цвета, как и лифчик. Сняв с Гермионы носочки, Локонс лизнул ее большой палец. Гермиона засмеялась, а он продолжил целовать ее ноги, постепенно поднимаясь вверх. На самом верху его ждали уже слегка мокрые трусики, а за ними...       Златопуст оттянул ткань в сторону и провел пальцем по губкам, заставив Гермиону судорожно вздохнуть. Его так заводил ее полностью бритый лобок! Он не сдержался и провел языком по ее губкам.       — Ох! — Сразу выдавила из себя Гермиона.       Далее Локонс уже более уверенно стал лизать ее клитор, теребя влагалище пальцами. Гермионе еще никогда не доводилось испытывать такое удовольствие: об этом она читала только в книжках, а видела только в своих мечтах. Так же она отметила, что Локонс не соврал, когда писал в "Похотливой Вампирше", что у него есть опыт ублажение девушки кунилингусом. Гермиона постанывала, язык бывшего профессора был очень гладким и приятным, девушке нравились ощущения. От наслаждения, она не сразу поняла, что Локонс перестал лизать ее киску и начал целовать ее живот, плавно поднимаясь вверх. Легким движением руки, он сорвал алый лифчик. Упругая грудь очень понравилась Златопусту. Она была небольшой и легко вмещалась в ладошку. Слегка помяв ее груди, Локонс стал играть с ее сосками, которые были твердыми и напоминали горошек. Он слегка прикусывал их, заставляя Гермиону застонать, обхватывал их губами, лизал языком. Через пару минут он уже стал целовать Гермиону в губы.       Они оба встали и Гермиона начала снимать с него мантию, не переставая целоваться. Вскоре Локонс остался в одних штанах, но и их Гермиона сняла, присев на колени. Из трусов словно выпрыгнул большой член писателя. Гермиона коснулась головки пальчиком, и из члена выделилась капелька жидкости. Девушка поводила ручкой вверх-вниз по стволу Златопуста, а тот испытал большое наслаждение. Гермиона взяла в рот головку и стала посасывать, играя с ней язычком. Локонс то и дело звонко постанывал, заставляя Гермиону работать дальше. Вскоре она стала заглатывать чуть больше, когда она доходила до средины члена, то мягкая головка упиралась ей в нёбо.       — Ах, да! Как приятно... — Локонс зарылся рукой в густую гриву Гермионы и начал направлять ее, так что она заглатывала все глубже. Златопуст так давно не испытывал подобного, что довольно быстро кончил Гермионе в рот. Глотнув сперму, она взяла писателя за руку и направилась к его кровати.       — Ох-х, Гермиона! Так тебя зовут?       — Да, умоляю, называйте меня так. Говорите мое имя! — Гермиона легла на спину и расставила ноги.       — Мне... мне нравится эта поза!       — Я знаю! — Воскликнула возбужденная Гермиона.       Локонс медленно вошел в нее и она еле сдержалась, чтоб не крикнуть. Затем он почти полностью высунул член и снова вошел.       — Гермиона...       — Да...       — Гермиона... ах...       — Да! — Пискнула Гермиона.       Локонс толкался в нее, взявшись руками за бедра. Гермиона же вскоре начала извиваться и толкаться навстречу Локонсу, не забывая громко стонать. Златопуст тоже выл от наслаждения: так узко, влажно и тепло... Он начал ускоряться, а Гермиона начала комкать простыню и еще громче стонала, когда он произносил ее имя.       Вскоре решили сменить позу. Гермиона перевернулась на живот, стала на колени и локти и выгнула спину, подымая попу повыше. Локонс снова засадил ей, на этот раз по самые яйца, и Гермиона охнула, закрыв глаза. Златопуст продолжал толкаться в нее, но не мог удерживать медленного темпа. Он двигался все быстрее и Гермионе безумно нравилось. Это буквально сводило ее с ума.       — Ах... Златопуст... Давайте теперь в попу?       Локонс с удовольствием согласился на это. Гермиона палочкой вызвала зелье смазки. Бывший писатель начал смазывать член, а его партнерша аккуратно окунала в зелье пальчики и потом потихоньку совала их в попу. Через минуту, Локонс шлепнул ее по упругой попке и вошел в нее.       — О да... — Шепотом сказала Гермиона.       Локонс начал двигаться. Через некоторое время он уже стал делать это так быстро, что грудь Гермионы подпрыгивала по два раза в секунду. Кончив, Локонс вышел из Гермионы и повалился на кровать, а она еще продолжала целовать его.       Пару минут спустя они распрощались, и Гермиона, уже одетая, побежала наверх к друзьям, придумывая на ходу свою версию того, что они делали со Златопустом Локонсом.