Всё недосказанное о Гарри Поттере

      Глубоко под землёй, на первом уровне Министерства Магии, Кингсли Бруствер устало посмотрел на часы в своём кабинете и с досадой обнаружил, что до конца рабочего дня еще целый час. Пару важных заседаний, кипа бумаг на столе и конференция с Отделом магического правопорядка не оставили в нём совершенно никаких сил. Качнув серьгой в ухе, он обернулся на волшебное окно своего кабинета, из которого лил тёплый солнечный свет. Довольный работой Отдела магического хозяйства (они всегда с трепетом относились к воссозданию погоды за окном министра), он закрыл глаза и взялся обеими руками за лысую голову.       Искусственное солнце приятно грело ему затылок, и у Кингсли невольно появилась идея слегка вздремнуть. Он уже подумал послать служебную записку своему секретарю, где попросил бы никого, будь то сам Мерлин, не пускать в его кабинет, как вдруг услышал стук в дверь.       — Войдите, — пробасил министр, мысленно при этом выругавшись.       Дверь отворилась, и в кабинет робко вошла целая стопка из папок, документов и справок, из-за которой выглядывала пышная каштановая грива.       — Мисс Грейнджер, — поприветствовал свою подчиненную министр, стараясь говорить своим обычным ровным голосом и не выдавать раздражения.       — Добрый вечер, министр, — пролепетала Гермиона, озираясь по кабинету, — я к вам по делу. Надеюсь, я вас не слишком отвлекаю? Если отвлекаю, то...       — Мисс Грейнджер, будьте добры, поставьте это, — Кингсли улыбнулся и указал на шаткую бумажную конструкцию в её руках, а затем кивнул на один из стульев, обитых фиолетовой тканью.       — Извините, — шепнула девушка и водрузила свою ношу на указанный стул.       Теперь Кингсли мог её как следует рассмотреть. Гермиона Грейнджер стояла на высоких каблуках и была одета в строгую блузку (правда, с довольно глубоким вырезом, как отметил министр), темный пиджак и подозрительно короткую юбку, каких Кингсли ранее на ней не замечал.       — Я по поводу своего нового законопроекта по защите прав эльфов, — слегка волнуясь, начала Гермиона. — Я вам на прошлой неделе приносила, помните?       — Да, Гермиона, насчет этого... — понизил голос Кингсли. — Идея мне конечно... поначалу очень понравилась, да...       Гермиона просияла. Министр даже пожалел, что придется заканчивать предложение: не хотелось, чтобы её симпатичные ямочки исчезли с лица.       —... но это все очень ресурсозатратно, понимаешь? Мы пока не можем взяться за такое, на Министерство взвалилось так много проблем, а эльфы... Им ведь и так хорошо, разве нет? — развел руками министр.       — Мистер Бруствер, —возмутилась Гермиона, — вот в этих самых принесенных мной папках хранится множество записей и исследований об актуальности моего проекта! Более того, есть даже рекомендательное письмо от Амоса Диггори!       Кингсли вздохнул и отвёл свой уставший взгляд. Стрелка на часах двигалась предательски медленно.       — Хорошо, Гермиона, — министр сделал своё самое серьёзное лицо. — Я посовещаюсь с главой Отдела регулирования магических популяций, и вместе мы решим твой вопрос.       — Я знаю, что он вчера ушел в отпуск, — отрицательно помахала головой Гермиона, — и это затянется очень надолго. И непонятно, сколько еще времени домовым эльфам придется это терпеть.       Тут Кингсли уже окончательно подтвердил свою догадку: Гермиона была умнее половины работников Министерства, и её не получится кормить бесконечными обещаниями. Тогда он виновато вскинул плечи и спокойно сказал:       — Гермиона, я здесь ничем не могу тебе помочь.       Девушка вздохнула и закусила губу, напряженно о чем-то размышляя. Её кисти сжались в замок, и она беспокойно теребила пальцами. Всё это время она не спускала глаз с министра магии, что, по правде, не сильно его смущало. Он вопросительно смотрел на неё в ответ.       — Может быть, я могу для вас что-нибудь сделать? — спросила Гермиона и слегка побагровела.       — Всего доброго, мисс Грейнджер, — сказал уставший Кингсли.       Он прекрасно знал к чему она клонит. После секундной борьбы с собой, она подойдет к его столу поближе — цокнули черные каблуки, и Гермиона оказалась перед Кингсли. Верхняя пуговица её блузки незаметно расстегнется, и ему станет труднее смотреть в её жалобные глаза — Гермиона как будто поправила пиджак, но когда убрала руку, вырез на груди стал шире. Её губки дрогнут, и она попросит еще раз. Чуть тише, но уже настойчивее:       — Прошу вас, мистер Бруствер. Я готова на всё ради этого.       Министр выдержит паузу... а затем его подчиненная сделает какой-нибудь интимный жест — девушка поместила свою аккуратную ладонь на ручищу Кингсли. Она подастся ему навстречу — сначала упругая грудь, а затем алые губы Гермионы оказались в опасной близости к лицу своего начальника. Они посмотрят друг другу в глаза, и она шепнёт:       — Пожалуйста...       Затем девушка легонько коснется его колючей щеки — её маленькая ручка принялась поглаживать лицо министра — и она приоткроет рот, готовая к медленному, чувственному поцелую. Однако, Кингсли откинется на фиолетовую спинку стула, подальше от желанных губ, глубоко вздохнет, смотря на готовую провалиться сквозь землю Гермиону, и ровным голосом сообщит, что она устала, и он отпускает её домой — она коснулась его широких губ язычком, и он впустил её внутрь. Босс Гермионы Грейнджер встанет и поможет донести её бумаги к выходу.       — Я хочу вас, мистер Бруствер.       Закроет за ней кабинет и всё-таки вздремнёт.       — И я вас, мисс Грейнджер...       И они снова поцеловались, в это раз гораздо увереннее. Ногти Гермионы проводили по тёмной щеке министра, ласково трогали его за ухом, и Кингсли почувствовал напряжение в штанах. Дыхание его стало отрывистым, когда он поглаживал её язык своим и облизывал алые губки. Стуча каблуками, Гермиона обошла угол стола и, оказавшись рядом с Кингсли, уместилась к нему на колено.       — Мисс Грейнджер... — выдохнул он ей в рот.       — Вы ведь можете называть меня Гермионой, министр. — прошептала ему в ответ подчиненная.       Кингсли сглотнул, и его сильные руки плавно обхватили Гермиону за талию. Из её груди вырвался тихий стон, и она стала поглаживать крепкое плечо своего начальника, который уже тянулся к ней за еще одним поцелуем. Пока их губы были заняты, Гермиона, не открывая глаз, сняла свой пиджак, отправив его куда-то позади себя. Кингсли с неожиданной для девушки нежностью стал целовать её шею, так что сосочки за её белой блузкой набухли и стали просвечиваться — мисс Грейнджер предусмотрительно забыла надеть лифчик. Смуглая рука министра проникла под одежду Гермионы и задержалась на её ребре. Не в силах терпеть, девушка расстегнула еще пару пуговиц, и Кингсли, закончив с шеей и ключицами, теперь заимел полный доступ к её груди.       — М-м-м... — вырвалось у девушки, когда язык босса скользнул по её розовому сосочку. — Да...       Министр не останавливался, и Гермиона почувствовала, что взмокла. Ей стало жарко, но лучи солнца из волшебного окна здесь были не при чем. Когда шершавый язык, словно фигурист на льду, стал нежно описывать круги вокруг её сосков, молодая работница Министерства не могла более сидеть спокойно. Девушка стала извиваться, как если бы широкая нога Кингсли вдруг показалась ей жутко неудобной. Обеими руками она обхватила лысую голову и прижала к своим сисечкам.       — Ох, мистер Бруствер...       Кингсли не отдавал себе отчета в том, что он делал, но делал от этого не хуже. В голове его не было ничего, кроме её имени: "Гермиона... Гермиона..." Он с чувством играл с ней, покусывал её горошинки, оттягивал их, целовал. Руки его, в моменты когда не были заняты грудью, бесцельно сновали вдоль её тела, он хотел потрогать каждый сантиметр её бледной кожи, хотел взять её всю.       Будь это любая другая девушка из Министерства, думал позже Бруствер, он бы выгнал её из кабинета, не успей она сказать "волшебство". Но Гермиона... Поначалу он считал, что испытывает к ней лишь отцовские чувства. Он знал её еще с тех пор, как она училась в Хогвартсе, и всегда считал её милой и смышленой девочкой. Но за те пару месяцев, что она успела проработать в Министерстве, он стал ощущать что-то еще.       — Ах... Да... — стонала покрасневшая Гермиона.       Привлекательная молодая колдунья никогда не опаздывала на работу, не нарушала ни одного правила и сдавала все отчеты вовремя. Кингсли еще не встречал такой добросовестной и трудолюбивой сотрудницы. Более того, во время их довольно редких деловых встреч, он всё удивлялся, как выросла и похорошела Гермиона с тех пор как он её впервые увидел. Всегда строго одетая, элегантная и аккуратная, она пробуждала в нём давно забытые чувства...       — Вы хотите меня, мистер Бруствер?       "Я думаю, я люблю тебя, Гермиона" — подумал Кингсли, но в ответ лишь промычал что-то утвердительное, целуя её губы.       Девушка закусила губу, и её нежная рука скользнула вниз по мантии министра, остановившись на его твёрдом члене. Даже сквозь штаны она ощущала, какой он горячий, а его размер поначалу слегка испугал юную колдунью. Возбужденный министр не успел и опомниться, как Гермиона оказалась на коленках у него между ног. Из спущенных вместе с бельём штанов выпрыгнул огромный черный болт, заставив Гермиону шумно вдохнуть воздух. Взволнованные карие глаза посмотрели вверх на Кингсли, и он легонько опустил свою руку на её макушку и принялся поглаживать непослушные волосы.       — Возьми его, — с ободряющей улыбкой сказал министр, и Гермиона кивнула.       Девушка обхватила стержень своего босса и медленно провела рукой до самого основания, от чего Кингсли напряг живот. Сделав еще пару плавных движений вверх-вниз, словно толкла что-то в ступе, она наконец попробовала его на вкус.       — М-м-мх... — министр с наслаждением откинулся на спинку стула, когда его головку обхватили нежные губы.       Кингсли закрыл глаза и продолжал гладить свою работницу, пока она ласкала его своим ротиком, в который еле вмещался его толстый член. Гермиона, обсасывая головку, водила рукой вдоль жилистого ствола, выжимая из начальника хриплые стоны. Её язык, так приятно поглаживающий уздечку, уносил Кингсли далеко от мирской суеты, заполоняя его мысли страстью. Спустя пару минут, Гермиона стала действовать смелее и проталкивать этого гиганта поглубже, стараясь пересилить рефлекс. Её теплое горло сжимало толстый член босса, когда он входил в неё на одну третью. Поглаживания министра стали более грубыми и переросли в направления её движений. Гермиона, желающая исполнить любую прихоть начальника, поддалась его крепкой руке и взяла член до середины.       — А-а-ах, да!.. — прорычал Кингсли, отпуская спустя пару секунд её волосы, и слюнявый болт с мокрым звуком вышел из волшебного ротика Гермионы.       Член уже был хорошо смазан и легко скользил в руке девушки. Поцеловал пару раз головку напоследок, Гермиона встала.       — Мистер Бруствер... — с желанием произнесла она.       Кингсли положил руку на её голую ляжку и принялся ласково поглаживать её ногу. Дыхание Гермионы учащалось: рука двигалась в направлении её киски. Когда его пальцы наконец нащупали мокрую ткань трусиков, Герми тихо охнула. Она смотрела на его стоячий колом член и чувствовала, как её писечка воспламеняется под ласками министра. Кингсли слегка надавил двумя пальцами у входа во влагалище, заставив раскрасневшуюся Гермиону зашипеть.       — Снимите их... — взмолилась она.       Не смея отказывать ей, он стянул-таки черные трусики, и они оказались у её каблуков. Слегка смущенная, она приподняла свою юбку так, чтобы ему открылась её маленькая, еще юная киса. Увиденное так возбудило Кингсли, что он даже вскочил со своего стула. Взяв её сильными руками, темнокожий министр посадил её на стол, предварительно смахнув все бумаги, и те принялись кружить по комнате. В самом центре этого бумажного вихря, он припал губами к её гладкой писечке и принялся ласкать маленький клитор-пуговку. Делая это, он наслаждался соками Гермионы, которые сочились из её возбужденного влагалища.       — О-о-ох, мистер Бруствер... Вы сводите меня с ума... — простонала девушка, ноги которой уже начинали подрагивать.       Но когда Кингсли ввёл в неё дрожащие от возбуждения пальцы, Гермиона ахнула громче прежнего и сразу же закусила губу.       — Трахните меня, прошу вас...       Бруствер поднялся. Освободившись от одежды, он крепко сжал в руке свой инструмент.       — Трахните меня прямо на этом столе.       — Да, Гермиона...       Гермиона почувствовала, как его член коснулся её губок, и по телу прошла лёгкая дрожь. Кингсли слегка надавил, и налитая кровью головка легко вошла в нужное отверстие. Девушка ахнула, но только сильнее расставила ноги.       — Ах! Да! —вырвалось у девушки, когда министр стал двигаться в ней.       Стенки влагалища плотно сжимали член Кингсли, и начальник низко зарычал от этого сладкого чувства. Он взял её бёдра, и теперь Гермиона полностью принадлежала своему боссу. Он насаживал её на свой огромный член, который еще не входил даже до половины, но девушка уже стонала от мощи этого гиганта во весь голос.       — Изуми-и-ительно... ах! — вскрикнула она после минуты быстрого темпа.       На устах Кингсли мелькнула мимолетная улыбка: только Гермиона могла сказать такое слово во время секса. Похоже, он действительно её любит...       — Я хочу, чтобы вы кончили в мою киску, мистер Бруствер... — простонала Герми, прикусив губу и обнажив свои ровные белые зубки.       Кингсли не сбавлял темпа. Он трахал её так, что его серьга, казалось, сейчас выпрыгнет из уха и на полной скорости влетит в стену кабинета, оставив в ней трещину. Его член почти полностью погружался в эту аппетитную кисочку, и он чувствовал, будто входит в горячее масло. Они встретились взглядами, и в их глазах уже отражались те неуловимые блики чистого наслаждения, предшествующие мощному оргазму. Ротик Гермионы застыл в беззвучном крике. Она закрыла глаза.       — Да-а-а-а-а! — кабинет разразил грубый бас, словно погода за окном сменилась на грозу с громом.       Гермиона задрожала всем телом, чувствуя, как её киска наполняется чем-то горячим, густым и липким. Министр только что кончил в неё. Она только что кончила на его здоровенном члене. Они оба тяжело дышали, и девушка продолжала вскрикивать от накрывающих её волн оргазма. Кингсли протёр потный лоб и положил крупную ладонь ей на щеку, ласково поглаживая её пальцами. Он вынул свой длинный, но уже более мягкий член, и из покрасневшей влажной киски потекла белая вязкая сперма.       Кабинет выглядел ужасно — всюду валялись бумаги, папки и свёртки пергамента, унесённые внезапным порывом страсти, стол стоял неровно, по полу разбросана одежда. Министра это не волновало. Эту проблему он сможет решить взмахом волшебной палочки, но у него есть другая, более сложная. И речь не о просьбе Гермионы, ведь даже с этим глупым законом о защите прав эльфов можно всё уладить. Речь о самой Гермионе.       Она слегка порозовела и смущенно улыбнулась министру, убирая пальчиком растекшееся семя со своей аккуратной кисы. Кингсли грустно ухмыльнулся в ответ. Сейчас Гермиона наденет трусики, застегнет блузку, накинет пиджак и направится к выходу. Может, если повезет, они еще перекинутся парой фраз. У Бруствера мелькнула призрачная мысль о поцелуе в щечку, но сразу же растворилась в его холодном рассудке. Гермиона попрощается с ним и уйдет, и министр снова останется один.