Живи за нас!

      Вид на прибрежные волны Чёрного озера, гонимые холодным северным ветром, всегда успокаивал директора. Да, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор любил Хогвартс — ещё с детства это сооружение покорило его своим величием и несокрушимостью. Даже узнав всю подноготную, будучи преподавателем, борясь с бунтующими лестницами и осыпающейся стеной, директор эту любовь к своему приюту не потерял. Специально для Хогвартса была отведена книга-артефакт, где замок уже указывал, что и где требуется, а после Альбус либо решал вопрос сам, либо посылал завхоза или учителя. Да, Хогвартс был живым и молчаливым другом всем, кто здесь находился, и за эту доброту люди могли лишь заботиться о нём в ответ.       В жизни кавалера ордена Мерлина первой степени было немало тёмных пятен — многих поступков он стыдился, ведь, если бы ему хватило благоразумия в прошлом, может быть, не было бы Тома, и Геллерт не томился в Нурменгарде. Что ж, история не терпит фраз «если бы» и «может быть». Нужно было разыгрывать партию до конца, чтобы дети не страдали от рук монстра, которого Альбус, по сути, и создал. Он никому не скажет, никому не признается, великому и светлому лишь придётся убрать эту ошибку, чтобы наконец всё стало идти своим чередом. Законы, запрещающие магию Крови, законы в защиту магглорождённых, упрощение образовательной системы — всё шло к тому, чтобы, наконец, сделать общество равным, а, следовательно, и счастливым.       Оставалось лишь последнее дело, которым он не будет никогда гордиться. Послать неопытного мальчишку против одного из могущественнейших волшебников, одолеть которого и Дамблдору не под силу. Текст пророчества, записанный у него в дневнике, был категоричен, и директор лишь следовал ему, вырастив послушное оружие, клинок, который стоит только заточить. Каждый раз, когда Альбус смотрел в эти зелёные глаза Лили, к горлу подкатывал комок, и он отпускал Гарри на занятия, не собираясь давить. Это ребёнок, а ребёнок имеет право на кусочек детства и образование — вдруг всё обойдётся?       Недавний выпуск Пророка лишь подтверждал опасения Дамблдора. Не обошлось, и, видимо, судьба — это дама, что никогда не меняет своих решений. Сил на будущую войну директор уже не чувствовал — возраст, а тайну Философского камня Фламель ему так и не открыл. Надо было только направить на верный путь Гарри и помочь ему.       Умереть.       Так же тревоги добавила Молли, его помощница в этом вопросе. Недавно пропала одна часть Золотого Трио, обычно через Рона Дамблдор имел ещё один рычаг управления действиями Избранного. Очень внушаемый, бедный рыжий простак. Альбус попросил Аластора проследить за этим вопросом, и тот пообещал, что вытрясет всю душу из рыжего, а найдёнышу по-маггловски всыпет ремня. Старик лишь надеялся, что мальчику хватит благоразумия не бросать друзей и вернуться в школу, иначе его жизнь пошла бы не в ту сторону. К мракоборцам по этому вопросу обращаться пока было рано.       Однако у Дамблдора и без этого хватало забот! Сегодня вечером прибывали ученики из трёх магических школ, и начинался новый год, который обещал быть ой каким непростым. Хогвартс удостоился чести принимать Турнир Трёх Волшебников! Впервые на его памяти он посмотрит на учеников Дурмстранга, Шармбатона и Хогвартса вместе. Ох, это будет замечательное зрелище! Всё было готово на высшем уровне. Жаль только, что мистер Крауч так и не пришёл на генеральную инспекцию вчера, у него были и более важные дела. Нападение на турнире — это уважительная причина.       Камин директора вспыхнул зелёным пламенем, и из него вышел молодой человек. Дорогой деловой костюм, стильная мантия из бархата, собранные в хвост, отливающие красной медью волосы и спокойные фиолетовые глаза. Красивый. Альбус надеялся, что это будет не слишком мешать девушкам, да и некоторым парням, на уроках. — А, мистер Гард! Я немного запамятовал, что у нас назначена сейчас встреча, простите старика. Присаживайтесь. Чаю? — Благодарю, директор, — юноша держался немного странно, всё в нём кричало о манерах: осанка, положение рук, снисходительный взгляд. Только вот фиолетовые глаза не давали Альбусу покоя, когда он наливал чай гостю. — Простите старика за любопытство, а это ваш настоящий цвет глаз? Такой необычный. — Ах, нет, господин директор, это всё линзы. Магглы изобрели давно, и только вот научились красить, а у меня проблемы немного со зрением… — непринуждённо ответил юноша, обворожительно улыбаясь. Дамблдор любил людей, которые умели улыбаться. — Как интересно. Что ж, приступим к вашей анкете. Ничего не могу сказать, вы её подали вовремя, когда ученики уже собирали сюда чемоданы. — Так вышло. Я недавно в вашей стране, — пожав плечами, ответил Рениэль, не спуская с губ улыбку. Ему была очень важна эта должность! — А имя?.. — Мама любила читать маггловскую литературу про магических существ. Надо мной в школе из-за него смеялись. — Хм-м, понимаю. Итак, Рениэль Гард, двадцать три года, выпускник частной волшебной школы имени Ричарда Мориса. Вы хотите преподавать Историю Магии. Почему именно этот предмет и в таком юном возрасте? — Кто не знает прошлого, у того нет и будущего. Мне вложили в голову именно эту мысль, и я хочу научить детей думать и анализировать все процессы вокруг. Всё человечество проделало огромное количество ошибок, и моя задача научить детей не повторять их. Тем более, думаю, что призрак этот предмет вести не в состоянии, — Рениэль сам удивился, насколько убедительно это прозвучало. В бытность свою Роном, он считал историю лишним и скучным предметом, поэтому спал на парах. Он был не один такой, а теперь ему же предстояло изменить отношение к предмету в этой магической школе. — Да, пожалуй, вы правы. Лимонную дольку? — Не откажусь.       Дамблдор был в раздумьях. С одной стороны — это правда, что отсутствие учителя по какому-либо предмету — позор для школы, а призрак никак не исправлял положение. Однако что-то неуловимо знакомое было в этом иностранце, судя по лёгкому акценту, американце. Хорошо, что Альбус был не против свежей крови в их команде. Ему оставалось только надеяться, что новичок не сбежит через год, как это бывало на предмете ЗОТИ. — Что ж, думаю, вам нужно вернуться за всеми необходимыми вещами. Эльфы покажут вам дорогу в ваши комнаты. Очень желательно присутствовать на Пиру. Сегодня же первое сентября! — Да, директор, я это прекрасно понимаю. — Можно просто Альбус, мой мальчик. — Альбус, — легко поправился Рениэль, и директор не заметил то возмущение, что промелькнуло в глазах нового учителя.

***

      Рениэль задумчиво пригубил лучшее гоблинское вино урожая тысяча восемьсот пятнадцатого года, благо гоблины использовали эльфийскую технологию изготовления, что делало напиток сносным, только не хватало выдержки. Итак, всё прошло удачно, Гелл занимался делами в банке: все эти зарплаты, гоблинские общежития, строительство усадьбы, налоги правительству. Деньги считать эльф никогда не умел, ему от супруга часто за это перепадало. Свалить всё на Гелла было нечестно, но мудро. Бывший невыразимец был только чуть-чуть доволен тем, что ему не придётся выходить в мир и что можно пропасть с глаз своих коллег. Все вещи были уже разложены в его комнате, как бы ни было мерзко прибегать к услугам этих паразитов домовиков, но прок от них определённо был.       С коллективом эльф пока не познакомился в новой личине, но любопытные взгляды Флитвика и Макгонагалл уже начинали нервировать. А косые взгляды Хагрида смешить. Тайно наблюдать — это не его. И как только он стал лесником? *— Никогда не смотрел на зал с этой стороны, да и, чёрт, интересно на преподов поглядеть с другой стороны! — Похоже, тебя радует подобная перспектива. — Жду не дождусь, когда ты увидишь летучую мышь подземелий… — Северуса? — Откуда? — Я — это ты. Хорошо, что ты его по-настоящему не ненавидел, а то бы и я относился к нему предвзято. — Э-э?*       Внутренний диалог прекратился, как только упоминаемый ими человек сел рядом. Что ж, посмотрим на него через артефакт, коим и являлись линзы. Крайне интересно! Эльф с трудом удержал спокойное лицо, а хотелось широко-широко улыбнуться. Это может повлечь проблемы, а если всё получится, то дело по возвращению господства эльфов пойдёт ещё быстрее. Чёрные, с первого взгляда, жирные волосы, большой нос с горбинкой, у которого так и напрашивалось сравнение с профилем птицы. А так, человек сильный, умный, он был крайне ценным вложением, учитывая, кто за этой личиной спал. И как же его угораздило?       Зельевар, заметив его взгляд, никак не отреагировал и проигнорировал, всё своё внимание обращая на начинающих заходить в зал учеников. Ему было всё равно, кто такой этот новый мальчишка за их столом. Хотя стоило об этом спросить у Альбуса или у самого незнакомца с такой… яркой внешностью, если не сказать, смазливой. Как бывший шпион, он мог определить, что за человек перед ним по одним чертам лица и мимике, но этот рыжий совершенно не читался. Слишком правильные и мягкие черты лица, кожных изъянов не видно, и Северус не мог сказать ничего конкретного, кроме того, что видно остальным. Кроме странно блестящих глаз, в которых цвет как будто переливался.       Ученики начали занимать положенные места, и всё внимание, казалось, было приковано к новому учителю. Тот словно не обращал внимания на такой интерес и гул, что разносился по залу. Рениэль мог распознать каждое слово, произнесённое в этой комнате, и от обилия звуков у него начинала болеть голова. Он увлечённо рассматривал учеников и отмечал про себя тех, кто мог быть полезен, таких оказалось всего десяток. Двое, не считая Драко на Слизерине, один на Гриффиндоре и нет! Лонгботтом! Ну почему?! Ладно, посмотрим. Луна и ещё двое на Рейвенкло и Седрик с одним парнем на факультете Хаффлпафф. Эльф рассчитывал на большее, но что есть, то есть.       Когда директор представлял его толпе, Рениэль сразу отметил двоих, которые удивились пуще остальных. Гарри и Драко. Обоим он послал по улыбке, а глаза Гарри так и обещали долгий разговор. Что ж, а Драко же, естественно, напишет об этом своему отцу сегодня же вечером, и никак этому не помешаешь.       Тихо вздохнув, юноша опустил взгляд и снова выпил глоток вина. Почему всё так сложно? Где та простота, что была раньше, когда его задачей было только убивать, крушить, защищать и, если надо, умирать. «Так, соберись, не хватало ещё напугать учеников своим кислым лицом». На распределении Рениэль нашёл ещё пару интересных учеников, но работать с ними можно было начать и попозже. Его главная цель, казалось, незаметно бросала недовольные взгляды из-за слизеринского стола, от которых бросало в дрожь от предвкушения. После распределения началось настоящее представление. Ученицы Шармбатона со своими иллюзорными бабочками, и не только. Иллюзии кошек и птиц скакали по столам и пролетали сквозь учеников, чирикая на своём языке, всё это было так красочно и волшебно, что они заслужили овации зала. За свою красоту и мастерство, ну и за директора Олимпию Максим, которой эльф дышал в районе пояса, если сравнивать.       Ученики Дурмстранга были более сдержаны в демонстрациях магических способностей, но это было обманчивое впечатление. Они показали слаженность, дисциплину и выдержку своим маршем, а порой это ценилось больше, чем искусность. Но последний их огненный дракон, пролетевший над всем залом, расправив свои огромные крылья, доказал, что в этой школе слабакам не место. Все эти меховые шапки, пальто военного кроя создавали должный имидж «варваров с востока», на Рениэля как, прежде всего, на солдата, это точно произвело положительное впечатление. Их директор Игорь Каркаров сел рядом с ним и Снейпом со стороны последнего.       Юноша посмотрел внимательно на этого человека и удостоился точно такого же внимательного взгляда. Мужчина строгий, с тёмным прошлым и взглядом повидавшего вояки, такой никогда просто не будет болтать. — Игорь Каркаров, директор этих оболтусов, — он кивнул на своих подчинённых, садящихся за стол Слизерина. — Снейпа и остальных я знаю, а вы кто? — Рениэль Гард, преподаю Историю Магии, здесь я довольно недавно. Скажите, а что, все болгары такие? — эльфу и правда было интересно, неужели в этой стране, которую он в глаза не видел, все подобны этим крупным парням с холодным и оценивающим взглядом, а иногда и злым. — Большинство этих парней русские, украинцы, поляки и сербы. Вы владеете русским? Вам ведь придётся учить и моих учеников. — Думаю, некоторые артефакты исправят этот мой пробел в образовании, — наконец вино создало в голове розовый туман, и даже новость о дополнительном классе не заставила нового учителя моргнуть и глазом. — Поживём — увидим, — интерес к нему резко пропал и обратился на сидящего между ними зельевара. А им было, что обсудить.       Через боковую дверь в зал зашёл ещё один гость в клетчатом костюме, котелке и с забавными усами и быстро занял своё место сбоку от директора, слегка кивнув, дав ему сигнал. — Мистер Снейп, а кто это? — Рениэль сделал вид, что не заметил, как зельевар скривился от того, что его отвлекли от беседы. — Это Барти Крауч, глава мракоборцев, заведует охраной этого цирка. — Какого? — Узнаете.       Наконец директор выступил с речью и объявил о том, что в этих стенах будет проводиться Турнир Трёх Волшебников, после был продемонстрирован сам Кубок огня, который будет отбирать участников. После на столах наконец появилась долгожданная еда. Эльф опять испытал восторг, видимо, Рональд очень любил этот момент в своей студенческой жизни, и желудок предательски заурчал. Перед ним, как по заказу, возникла панированная индейка, картошка фри и бифштекс с салатом Цезарь. Стало вдруг неважно, чья это кухня и кто это готовил, и парень приступил к еде, слишком часто прикладываясь к вину.       Через пару минут через стену проскакала призрачная лошадь и, направившись прямо к нему, заговорила голосом Гелла. — Рениэль, у нас проблема, требуется ваше присутствие. Дело касается вашей семьи, — Рениэль, по памяти Рона, знал, что это патронус, и что другим не слышен этот разговор, но всё равно на душе у эльфа стало беспокойно. Портключ в виде одного из колец использовать прямо на пире было неприлично и породило бы массу вопросов, как и патронус посреди зала.       Послав просящий взгляд в сторону директора и получив кивок, Рениэль, быстро извинившись, направился к выходу. Покинув Большой зал, он нашёл и активировал портключ, несмотря на шаги сзади. — Ро… — в последний момент кто-то схватил его за рукав, и их обоих утянуло из Хогвартса.