Reverberation of Force / Отголоски Силы

Теперь о войне говорят в открытую по всей далекой-далекой галактике. Сопротивления почти не стало, но это только ожесточило враждующие стороны, ведь теперь Первый Орден признавал их скудное существование и не скупился на средства, направленные только на одну цель — уничтожить повстанческое отродие раз и навсегда. Этим же они допустили промах, подстегнув сражаться тех мирных жителей, кто еще не готов был сдаться новому порядку. Жертва Люка Скайуокера не была принесена зря. «Герой пришел на помощь. Искра Сопротивления вновь зажглась в наших сердцах» — звучали лозунги повстанцев на каждой планете. Идеология, которая не оставляла равнодушным никого в былые времена, что могла мотивировать людей сражаться, отстаивать свои права теперь, даже когда сенат был уничтожен, а мир почти полностью погряз в тени Первого Ордена. Мы верили в это. И мы ошибались. Люди устали от войны. Сопротивление искало помощи по всей галактике, нуждалось в армии от наших союзников, но все чего мы смогли добиться — одиночные мятежи в деревнях на отдаленных планетах, заканчивающиеся все одинаково — полным уничтожением. Первый Орден не знает жалости. Но и мы тоже. Флотилии уничтожались одна за другой при первой же подвернувшейся возможности; люди гибли с обоих сторон. Новобранцы, впервые вступившие в сражения — не возвращались. Только одно отличие от врагов: мы чтили нашу человечность, помнили достигнутые ими результаты и оплакивали их, высылая скорбные письма семьям погибших. В этом году я написала уже двести семьдесят шесть писем, в прошлом их было в два раза меньше. Двести шестьдесят семь писем на датпаде, разбивших сердца людям из самых разных частей галактики, чьи близкие не остались равнодушными к установлению нового мира. Остальным же просто не было кому или куда их отправлять. Учитывая, что были уничтожены целые системы с миллиардами людей, столь невеликое число писем должно было бы утешать, но нет. Это все что мы имели и это то, что мы уже потеряли. После восхода нового лидера… стало все несколько иначе. Если Сноук допускал существование Сопротивленцев и строил свою империю на законах и порядке внутри собственного строя, постепенно расширяя власть по галактике, то Кайло Рен верил только в то, что он мог построить новое будущее лишь уничтожив старое. По крайней мере, мне так казалось, но генерал Органа придерживалась другого мнения, впрочем, как и По, и Рей и даже тот бывший штурмовик, Финн. Они все имели что сказать на этот счет и никогда не сходились в общих мнениях. Лея ценила каждое из этих мнений, выделяя ребят для себя как особых стратегов, которые едва ли знали, за исключением По, военное дело. К Рей, во всяком случае она прислушивалась больше остальных, после того, как та спасла нас с поля боя на Крейте. Впрочем, девушка не сильно рвалась делиться своими мыслями. Не сказать, что и мне было дело до этого. Факт в том, что каждое новое сражение под предводительством Кайло Рена грозило нам полным исчезновением, а выйти в открытую, такое чувство, будто никто и не собирался. Естественно, были первоочередные задачи. Вывести из строя очередной дредноут или Финализатор; разбить базу с провизией Первого Ордена из Кореллианской системы, чтобы впоследствии обменять их на новенькие корабли у закупщиков. И все это сопровождалось жертвами с обоих сторон. Кредиты Сопротивления были на нулях, а война требовала денег. Потому мы все чаще стали затаиваться на тихих безлюдных планетах и создавать, если не базы, то военные лагеря. Идеи Леи, конечно же. Эта женщина все знала о войне и, честно, вызывала мое безграничное восхищение, но временами… временами она же выводила из себя своей невозмутимостью.  — Генерал, разведывательная группа отсутствует уже несколько недель. И никакого ответа от них до сих пор не поступило. Что если их захватили в плен? Они могут выдать наше положение. — Лейтенант Конникс, вы сомневаетесь в наших людях? Я более чем уверена, что капитан Демерон и Финн способны избежать хвоста и точно не так глупы, чтобы привести его за собой. Ди’куар наш последний доступный источник информации о местонахождении Первого Ордена, как вам известно. Скорее всего, они не выходят на связь, потому что знают, что могут быть подслушаны, — женщина стояла в тени ламп, освещаемая лишь голубым переплетением гало-карт от проектора. Она была непреклонна и полна надежд. Как всегда. Чуть расслабившись, протянула руку мне. — К тому же, если бы что-то случилось, По уже бы активировал трекер, и мы бы узнали об этом. Не теряйте веры, лейтенант. Лея изогнула губы в подобии улыбки, которую ребята уже давно прозвали между собой «мамина радость», когда на тебя смотрят как на нашкодившего ребенка и дают понять, что ты заблуждаешься, но все равно не хотят задеть твоих чувств. — Я не теряю веры. Я обеспокоена, генерал, — чуть опустив подбородок, делаю шаг ближе к ней и понижаю голос, нарушая все формальности, но ничего с собой не могу поделать. Она и в правду временами напоминает мать. — Если Кайло Рен вновь захватит их в плен, мы же знаем, что произойдёт. Он не убьет их, а будет пытать или того хуже, — выдаю я, думая о этой чертовой Силе, что делала Верховного Лидера таким особенным, но не произношу вслух, замечая, как каменеет морщинистое лицо Леи Органы, а легкая улыбка превращается в натянутую прямую линию губ от упоминаний об этом человеке. Но мне ничуть не жаль, только не сейчас. — А узнав от них наше месторасположение — он придет и за нами. Мы не сможем дать ответный бой, только не с теми запасами, что у нас сейчас имеются. Генерал, нашей провизии почти не осталось, не говоря об огневой мощи. Лея развернулась на носочках, став ко мне спиной и вздергивая подбородок. — Ваши предложения, лейтенант, каковы они? — Отправиться за провизией, в первых пунктах, — я сделала шаг к ней, незаметно вторя ее позе, скрещивая руки за спиной, расставив ноги, — и сниматься с места в ближайшее время. К более отдаленной планете. Если…когда капитан Демерон и Финн вернутся, мы успеем обосноваться на новой базе, где еще не успели привлечь ничьего внимания. Возможно, кому-то стоит остаться здесь и дождаться их, заодно и проверить наличие, как вы выразились, «хвоста», мэм. Она молчала. Пару минут точно, затем, женщина обернулась, обхватывая себя руками. В глазах расцветала решительность. — Думаю, вы правы. Здесь мы были на виду действительно длительное время, и у меня есть идея насчет дальнейшего места дислокации. Осуществление плана займет некоторое время, но пара дней в запасе у нас имеется. И оно так же есть у По и Финна, чтобы вернуться, если же им оно потребуется дополнительно, тогда идея с оставшимся для сопровождения не кажется такой уж и плохой, — монотонно произнесла генерал, подчеркнув лишь одним выразительным взглядом, что не очень-то довольна моим предложением. — И правда, пора бы отправить кого-то за провизией. Рей полетит в Рукав Тингел на Дагон, к ближайшей торговой к нам планете. Финн обещал сообщить о еще одной мало защищённой точке военного склада Первого Ордена, пока можно надеяться, что они успеют туда заглянуть перед возвращением. Но кто останется здесь? Я слегка поднимаю подбородок и уверенно встречаюсь с глазами генерала. — Я, мэм, если позволите, — она слегка качает головой в удивлении, а затем, словно испытующе, оглядывает. В голове возникло неприятное ощущение, словно кто-то гладит мой мозг мысленными перьями. — По Демерон — мой друг, я должна его дождаться. Как и Финна, но вам необходимо как можно скорее оказаться в безопасной зоне, генерал. — Это рискованно, Лейтенант. Ведь как вы и сказали, они могут привезти с собой Кайло Рена на хвосте со всей флотилией. Я не могу подвергать вашу жизнь опасности таким образом, как и любую другую. — Я осознаю это, — понизив голос, припадаю взглядом к полу. Ей никого не удастся обмануть, если голос генерала Органы каждый раз будет срываться на имени сына, ее замысел будет всегда предсказуем. — Как и то, что не могу позволить вам занять это место. Вы — сердце сопротивления, Лея. Вы должны быть с ними. Женщина молчала, зажимая в кулаке маечек: то сжимая, то разжимая. Дыхание сперло, и я уже приготовилась быть выбраненной за дерзость, но вместо этого ощутила шершавую ладонь на своей щеке и вскинула настороженно глаза, встречаясь с ее глубокими, повидавшими целую, которую мне и не представить, жизнь, темными глазами. И она улыбнулась. — Ты хороший человек, Кайдел. Твоя мудрость, порой, обескураживает, ведь я еще помню тебя пятнадцатилетней девочкой, которая хотела как-то повлиять на мир, сделать его лучше. И я верила — ты сможешь. — Она опустила руку с левого плеча, чуть ниже, где располагалось мое сердце. — Это делает тебя человеком в первую очередь. И когда придёт время, именно оно подскажет тебе, как вести Сопротивление дальше, когда мой путь будет закончен. Ты его продолжишь. Губы невольно приоткрылись от удивления, голова сама затряслась в отрицании. — Лея, это… — Нет, не нужно. Я верю в По, он справится как справлялся всегда, но ему будет нужен кто-то, кто сможем уравновесить его и сдержать, — вновь улыбка, правда глаза так и остались грустными, — кроме тебя никто не справится. И мы обе это знаем. Твоя подготовка не вызывает сомнений, так что этот путь теперь для тебя открыт. — Лея отступила назад, собираясь уходить. — Завтра отправим Рей на Дагон, а вы начнете сборы к перелету. Есть одна планета о которой я слышала еще в Диком пространстве Поливикса, мало кто знает, что она пригодна для жизни, обитаемых соседних планет еще меньше. Я внесу ее координаты в карту для вас. С завтрашнего дня ты назначаешься моим заместителем пока я буду отсутствовать. Я встречу По и Финна лично. — Она развернулась, не заметив моего ошарашенного взгляда.  — Генерал Органа, прошу вас, не стоит… — вставила я, но женщина только обернулась напоследок с ухмылкой, словно молоденькая боевая принцесса вновь предстала предо мной. — Это приказ, полковник-лейтенант Конникс. Вы справитесь, я верю в это, и вы тоже должны. Я отдам все распоряжения на ваш счет немедленно. Исполняйте, — ответила она и сенсорные двери раскрылись перед ней, выпуская из смотровой. — Да, мэм, — ответила запоздало, когда двери уже вновь закрылись и я осталась наедине с гало-картами. Это было совсем не то, чего я хотела.

Рей

Дагон ничем не отличается от тех торгово-рыночных планет, что мы вынуждены были посетить в поисках провизии за последний год. Бесконечные торговые ряды с миллионами покупателей, безвольно шатающимися от прилавка к прилавку. Они должны были бы пугать человека, выросшего в окрестностях Заставы Ниима, где встречались всегда одни и те же неприветливые лица, кроме забредающих случайных душ, но нет, люди меня больше не пугали — теперь среди них можно было скрыться. Очередной вылазке удивляться не стоило, когда Лея сообщила об этом мне вчера ночью. Практически всегда выбирают меня. Лишь некоторые способны так же умело скрываться в толпе, не привлекая лишнего внимания. Лица Сопротивления пестрят по всем гало-платформам с подписью «разыскиваются за вознаграждение. Опасные преступники». Первое время, когда я узнала, что за мою голову было назначено полмиллиона кредитов, два миллиона пайков, у меня даже мелькнула мысль саму себя сдать Первому Ордену. О таких деньгах мусорщице с Джакку мечтать никогда не приходилось. Но нет, нужно было избавляться от старых привычек. Расценив меня как угрозу первого уровня, на ровне с такими героями ополчения как Лея Органа и По Демерон, они не слабо подняли мою самооценку. Жаль, что незаслуженно. Еще больше жаль, что осознавала это я лишь одна. Над нашими гало-портретами всегда значилось «брать живым», в отношении остальных членов противоборствующей Первому Ордену стороне, такого не предлагалось и значилось «стрелять без промедления». Орден выставлял нас зверями перед галактикой, дикими и необузданными мятежниками, которые разрушают все на своем пути и посягают на свое же правительство. Нас так же объявили провокаторами войны, и никого не волнует, что вообще-то мы пытаемся вернуть людям волю. Вернее, пытались, такова была наша цель раньше, теперь же наши приоритеты немного сдвинулись. Приоритет номер один: выжить. Три месяца прошло с последней стычки с преследующим нас Дредноутом на среднем кольце; восемь месяцев после официального заявления, что власть теперь принадлежит Первому Порядку, а во главе стоит Верховный Лидер Кайло Рен; год с битвы на Крейте, в которой был потерян последний Джедай, но Сопротивление получило второе дыхание. И весь этот год я создавала для себя место в этой новой жизни, которую старая Рей с Джакку не мечтала даже узнать. Друзья, заменившие семью; пусть и связанное с ежедневным выживанием, но любимое дело и вера в то, что мы действительно пытаемся спасти мир. А также Сила. Когда она пришла, я не хотела всего этого. Стоило прикоснуться к ней — и она жалила. Показывала сковывающие тело страхом ужасные вещи, она оставалась загадкой, с которой не по силам было справится самостоятельно. И Люк не помог, так как я надеялась когда-то. И никто не смог бы. Но помощь все же пришла и неожиданно — от самой Силы. Ее потоки приносили новые воспоминания, расшифровывая книги, которые я, к своему стыду, успела украсть с Ач-То. Языки древних оставались для меня закрыты, но картины о джедаях, что составляли эти книги, буквально наполняли разум смыслом, заточенным в них. Но даже чтобы усвоить это было необходимо время, и бывало так, что неделями Сила молчала, и тогда я просто сутками глядела в книгу со скрин-переводчиком и пыталась расшифровать письмена, записанные на мертвых языках. Получалось весьма коряво, смысл терялся и так стопорилось мое обучение. Оно все еще продолжалось, и прогресс поразительный, для меня самой в первую очередь, учитывая насколько нестабильным было это обучение. Я больше ее не боялась, а принимала Силу и даже тянулась к ней. В ней столько могущества — неограниченное количество возможностей, но самое главное то, что Сила — это часть чего-то бесконечного. Та часть, что останется, когда война будет окончена, когда всех нас уже не станет. Это как соприкосновение с самой жизнью. И тем большей загадкой для меня становились представители Темной стороны. Выбрать порок, смерть, разрушение, зная, что в мире есть что-то всеобъемлющее, живое и настоящее — это тот выбор, который мне был непонятен. Но это же не значило, что он не имел объяснений — в конце концов речь шла о безграничной мощи, и так же как жизнь, она составляла в себе и смерть: она опускала тебя на самое дно и сама же возносила, дурманила и отталкивала. И ей хотелось обладать, я знаю. Я чувствовала это однажды. Может больше чем однажды. Может все еще думаю об этом. Из учения джедаев. мной была усвоена главная мысль: — не просто бороться с тьмой, что носит плащи и орудует красными мечами, а искоренить ее из своего сердца (в книги эта фраза звучала наверняка иначе, но повторюсь, переводчик из меня не очень, так что главное было уловить суть), одолеть тягу к необузданной силе — это и был самый сложный путь. Конечно, я была не против надрать зад всем обладателям черных балахонов и дурных манер, но думаю, что сейчас они лучше знали свои уроки, чем я, поэтому была слишком велика вероятность, что надрали бы зад в итоге мне. Я только прикоснулась к ее освоению, и впереди длинная дорога. Даже не смотря на ранние победы, которые сейчас воспринимаются больше чудом. У меня не должно было быть и шанса…поэтому сейчас все внимание сосредоточено на искоренении из сердца тьмы, чтобы это не значило. Помощь товарищам и запас провизией — определенно были шажками в верном направлении, но вот методы, к которым было необходимо было прибегнуть, вызывали сомнения. Выбор не просто так падал всегда на меня, особенно после того, как наши кредиты были почти полностью истощены, а лица оказались самыми разыскиваемыми в галактике. Вот какой способ применения мне нашли в Сопротивлении — умении скрываться и…убеждать. Слово «красть» кажется совсем грубым и бесчестным. Лея тоже от этого не в восторге, что лично у меня вызывает сомнения — она же вышла замуж за контрабандиста, в конце концов, но иных путей не предлагает. Даже на Джакку мне никогда не представлялось возможным украсть что-то. Во-первых, потому что меня бы точно поймали, а наказания у Ункара Плата славились своей жестокостью, а во-вторых, я работала именно для этого, чтобы получить честно заслуженный хлеб, как своего рода признание моего труда в виде подачки, чтобы дотянуть до нового рабочего дня. Жалко да, зато честно. Конечно, это было до знакомства с Финном, Ханом и Сопротивлением в целом, но до сих пор вызывало где-то внизу живота тугой неприятный узел. Война требовала жертв. Первой в расчет пошла моя честность. — Эти сухие пайки будут отличного качества, — говорю я на Тви’лекском, применяя принуждении Силы и, судя по остекленевшим глазам торговца, это сработало и на сей раз. Было просто жизненно необходимо отработать эту способность. — Эти сухие пайки будут отличного качества, — невнятно пробормотал тви‘лек, полностью подчиняясь. Раньше был необходим постоянный зрительный контакт, теперь же мне не обязательно снимать очки и арафатку, не приходится никуда уводить в дальние углы, а значит и занимает все намного меньше времени. — Отнесите пятьдесят пайков на мой корабль в древесном порту через час и забудьте об этом разговоре, — уверено завершаю я и двигаюсь дальше, отмечая что продавец «отмирает» и тут же вцепляется в следующего подошедшего к нему покупателя, будто ничего не произошло. Вот и хорошо, может хоть кто-то покроет его убыток, у него ведь может быть семья и дети… Гоню прочь от себя эти мысли. Именно поэтому я стараюсь брать лишь понемногу у разных лавок, так они не выльются в большой убыток для одного единственного владельца. Ведь чтобы прокормить Сопротивление, и полного разорения десятка магазинов было бы мало. Придется повторить эту процедуру и еще не раз. Главное заткнуть свою совесть как можно глубже. Ближе к вечеру я уже почти готова возвращаться с неплохим уловом, но мой взгляд падает на прилавок с техническим снаряжением, за которым стоит грозный кролут. На секунду, подумалось что это Ункар Платт, но нет, у данного торговца было две руки, в отличие от моего бывшего торгового партнера, который после встречи с Чуи на Такодане, теперь не сможет выдавать пайки обеими мерзкими лапами уже никогда. Другое дело, что в коллекции этого кролута мой взгляд сразу выхватывает магнитный стабилизатор диаметром с один серебряник. Идеальный. Я и не рассчитывала его найти здесь, но теперь вижу огромный шанс. И иду к нему. Центриоли стабилизатора из меча Скайуокера было невозможно восстановить, как я не пыталась, а найти новый просто не представлялось возможным. — Магнитный стабилизатор. Он нужен мне, — уверено говорю я, снова взывая к Силе, но в голосе отчетливо слышится усталость, энергии за день было растрачено уже слишком много. Кролут оценивающе оглядывает меня и усмехается. Нет, он еще более мерзкий чем Ункар, решаю я, пока он поджимает свои скользкие морщинистые губы и вновь смеется. — Тебе не по карману, мусорщица, — бросает торговец, верно оценивая мой камуфляж, который должен был создать иллюзию невидимости среди здешнего потока скупщиков, и так же лишить меня определенного подхода вот к таким вот любителям нажиться на богатеньких. Эта кухня, конечно, мне была знакома, но другое дело, если бы у меня было что действительно предложить. К тому же совершенно очевидно, что на него моя Сила не действовала. Иногда так бывало. — Сколько ты за него просишь, — уверено гну свое, подумывая все-таки снять очки и попробовать контактное принуждение, но кролут уже задумчиво почёсывает подбородок. — Тысячу кредитов, — выдает он. — Стабилизатор весь поцарапанный будто его выдрали из прибора едва обесточив. Семьдесят кредитов его красная цена, — парирую в ответ, думая где бы раздобыть хотя бы семьдесят кредитов, которых у меня тоже не было. — Ты спятила. Это редчайшая вещь. Он способен удерживать лучи преобразователя на самих осциляторах. Пятьсот, не меньше, — осклабился торговец, наклоняясь чуть ближе, обдавая своим зловонным дыханием, — либо соглашайся, либо проваливай отсюда, такой товар не задержится здесь надолго. В этом не приходилось сомневаться, было удивительно, что он вообще оказался в таком месте у сборщика металлолома. И я, ч е р т п о б е р и, не могу себе его позволить. Все внутри сжалось от негодования.  — Сто пятьдесят, и ты отдаешь мне его прямо сейчас. Это может и полезная вещь, но спрос на нее небольшой, — повышая голос и не собираясь так просто сдаваться, стягиваю очки на лоб и пристально смотрю на торговца. Кажется, только лишь позабавила его сильнее. — Ты хорошо торгуешься. Но твои предложения мне не интересны, — бросил он, окидывая меня оценивающим взглядом, — если не можешь предложить ничего другого. Кровь отлила от моего лица, а затем и вовсе замерла: лед заструился по моим жилам. Мерзкое создание с такими же мерзкими намеками. Я выхватила шест быстрее, чем успела задуматься над этим действием, и уперлась острым концом в мешкообразное горло кролута так плотно, что он едва смог вздохнуть. — Ты, сволочное отрепье, можешь засунуть этот стабилизатор себе знаешь куда, — я надавила посильнее, прежде чем отойти на шаг и развернуться чтобы уйти, пока желание придушить мерзавца не достигло критической точки. — Готэ’я хамаро, — бросил он вслед раздраженно на родном языке кролутов. Я замерзла, не в силах сдвинуться, пока гнев не затопил каждую клеточку тела и вырвался с быстрым точным ударом шеста в голову торговца. Тот завалился на прилавки, распластавшись на спине и взревев от боли, хватаясь за поврежденный глаз. И мне хотелось сделать это еще раз, даже если бы этим я только подтвердила то, кем он меня назвал. Рука уже была занесена для следующего удара, пока мой взгляд не упал на собственный кулак и… Я отскочила назад, бросая испуганный взгляд на ладонь, а затем прижала ее к груди, словно поранилась. И схватила стабилизатор.  — Это за моральный ущерб, — плюнула в ответ и поспешила скрыться в толпе. Все начало размываться, собственные ноги подкашивались, и я едва добрела до жилых построек, чтобы укрыться в тени переулка. Ноги то становились короче, то длиннее и расстояние от земли то приближалось, то отдалялось на высоту роста человека. Чужого роста. Я прислоняюсь к ближайшей кирпичной кладке, сползаю вниз. Моя рука почти полностью скрыта серым балахоном, из которой едва ли кисти виднеются, но глядя на нее, создается эффект двойственности: одно изображение накладывается на другое и вот мне видна совсем другая рука, укрытая черной перчаткой. Нет-нет-нет. Почему сейчас? Закрываю глаза, иначе кто-то может воспользоваться ими так же, как и я. Нужно возвести стены, разделить сознание иначе это не закончится. — Исчезни, — сквозь стиснутые зубы цежу, стукаясь затылком о холодную кладку стены. Лучше уж физическая боль, чем это. Перед глазами все вращается, пусть они и закрыты. Вижу темно-серые стальные стены, чувствую холод пребывания на планете уступающей в температуре Джакку на все сто градусов, ощущаю то, как волосы щекочут скулы и шею при ходьбе. Это не я, это происходит не со мной. Но через секунду все может изменится, и он заметит меня. Скрючиваю пальцы и пытаюсь вызвать поток Силы, который буквально обволакивает мое тело; создаю ментальный барьер и внимаю, как сжатый в тисках разум, начинает расслабляться. Резко картина исчезает, оставляя меня с желтым светом солнца сквозь веки. И я распахиваю глаза, вновь обретая контроль над собой, вижу только свою руку перед собой и, наконец, расслабленно выдыхаю. Все закончилось. Я хочу в это верить. Нет, все только начинается. Дурнота накатывает вместе с растущей в каждой клеточке тела ноющей болью. Дышать становится нечем. Сила, как больно! Все горит, но хуже всего в моей голове — она тяжелая, ее словно накачивают углекислым газом изнутри и мне хочется кричать. Слезы текут из глаз, я жмусь на земле, вгрызаясь ногтями в песок и терплю, стискивая зубы как могу. Еще не хватало, чтобы кто-то заметил и узнал одну из центральных фигур Сопротивления, тогда мое ментальное соприкосновение с Кайло Реном будет пустяком, если в итоге появится он сам явится и уничтожит меня и всех моих друзей. Эта мысль помогает вырваться, помогает отталкнуть боль, и она уходит, резко покидая тело, словно ее никогда и не было. Я отчаянно озираюсь в поиске случайных свидетелей и, к счастью, никого не замечаю. На моей щеке песок, перемешанный со слезами. Я наспех тру рукавом лицо, стирая следы своего секрета. Еще мне нужно подняться на ноги, но это, пожалуй, может и подождать. Почему сейчас? Почему сегодня? В последний раз это случалось почти четыре месяца назад, я уже порадовалась, что может навсегда избавилась от этих проклятых уз, хотя, конечно, предполагала, что так просто они не исчезнут. Хотела верить, что разорвала связь еще после того, как закрыла перед ним дверь на Крейте, а в итоге только блокировала его оболочку, потеряв возможность голосовой связи. Не было причин цепляться за него: он выбрал путь Кайло Рена, Верховного Лидера Первого Ордена и всей галактики, а Бена Соло мне уже было не вернуть. Он открыл по мне огонь, желая уничтожить, и тоже самое сделала бы и я, будь у меня шанс. Мы не смогли найти баланс и началась новая фаза войны. Связь было необходимо разорвать, и я была уверена, что сделала это, после того как он перестал появляться физически, блокировала все мысли о нем, кроме планов по уничтожению Верховного Лидера. Я похоронила Бена Соло, но спустя много лет после того, как он сделал это сам. Кайло Рен не остановился ни перед чем в желании уничтожить Сопротивление, и меня в частности: постоянные рейды поисковых флагманов, провоцирующие атаки на наших союзников, ни одной возможности избежать битвы неважно какой ценой. Но с того самого дня я больше его не видела и надеялась бы не увидеть никогда. «Позволь этому всему умереть». Но в итоге приобрела новое, пугающее проявление уз. Буквально оказываясь в его теле, чувствуя его руки как свои, смотря его глазами, ступая там, где он ступал. Сила требовала сопряжения. «Рей, я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне». Тысячи учебников для юных джедаев не могли бы мне дать ответ всего на один вопрос: как от этого избавиться. В книгах Люка, по крайней мере, этого я точно не встретила, но каждый раз открывая их, надеялась, что что-то пропустила. Потому что чувствовать его — это было еще хуже. «Пожалуйста.» Достаточно. Это нужно было прекратить, еще не хватало чтобы враг видел моими глазами. И я научилась «отрезаться». Проекция Силой как физического щита была описана в книгах и мне захотелось попробовать что-то подобное только в качестве ментальной защиты. И это сработало, но совсем не так, как мне хотелось. Я не просто называла этот способ «отрезанием». Фактически, это было близко к тому, что когда-то сделал Люк, разорвав свою связь с Силой. Я укрывала себя невидимым щитом и каждый раз за ним, временно отключала свою чувствительность к ней, теряла связь и лишь надеялась, что потом обрету ее после. Не стоит добавлять, что ощущалось это ужасно болезненно, как будто одновременно вырезаешь у себя каждый орган в теле. Такова была плата за физический контакт уз, о которых я и не просила. И вот теперь я вновь ее не чувствую, вообще ничего, словно все живое вокруг исчезло и в мире стало так пусто. А еще это так же означает, что внушение, применяемое мной весь день к торговцам, вот–вот испарится как влага в жаркой пустыне. Я наконец поднялась на ноги, шатаясь, но более ни секунды не теряя, бросилась обратно к торговым рядам. Мне нужно как можно скорее оказаться на корабле. Весьма вероятно, что моя миссия по доставке провизии могла провалиться в любую минуту. Я припустила бегом, пробиваясь сквозь густо забитые ряды покупателей на рынке, которые все пребывали с восходом второго солнца. До доков было фактически уже рукой падать, когда на моем пути возникла преграда. Нет, не преграда, всего лишь человеческая девушка, торгующая амулетами, укутанная в длинное плотное сари и арафатку для защиты от песка, в которую я влетела на бегу на своих подкосившихся ногах. Без Силы я была опасна для самой себя, теряя полную координацию, не то что для остальных. Амулеты со звоном посыпались на каменистую землю, и девушка тут же принялась их собирать, не обращая внимания на мои невнятные извинения. Конечно, я спешила — спешить было жизненно необходимо, и все же… Я присела на корточки и начала ей помогать собирать их. Все-таки это была моя вина, а подлостей за сегодняшний день с моей стороны уже было предостаточно.  — Спасибо, — коротко поблагодарила она, выглядывая из-под платков. Я поздно поняла, что забыла надеть очки обратно, и вполне возможно, меня уже кто-нибудь мог узнать.— Еще раз, извините, — наспех бросаю ей, но она потянулась, хватая меня за руку. Чего ей нужно? Бить ее, конечно не хотелось, но вдруг придется. — Тебе нужно быть осторожней, — произнесла она едва-слышно, вглядываясь в мои глаза без излишнего волнения. — Не волнуйтесь, я буду осторожной, — заверила ее, пытаясь отнять руку. Девушка показалась мне какой-то отстранённой, но никак не агрессивной. По крайней мере так было, пока она не продолжила.  — Да-да, поостерегись. Иначе тот, что живет в твоей голове, заберет у тебя самое ценное. Не позволяй ему этого. Даже если у него твое сердце. Плата стократно будет хуже. Твой путь должен быть светел, — я вырвала руку, застывая на месте, сжимая губы в тонкую линию. То, о чем она говорила… невероятное совпадение. Правда? — Ты пользователь Силы? — выдыхаю я, нависая над ней, в глазах просыпается надежда. Я могу быть не одна такая. — Что за Сила? — смущается она, хмурит темные брови, что виднеются из-под арафатки и кивает на свои амулеты. — О, ясно, — сдерживаю разочарованный вздох. Провидцы, или как они там себя называли, были тем, во что мое сознание отказывалось верить, даже учитывая мой опыт с необычном. Я и сама видела будущее однажды, но на то была воля Силы, и насколько я успела понять, лучше бы мне никогда его не видеть вновь. Тут можно было согласиться — плата слишком высока. Я киваю ей, мол поняла, учту, и ретируюсь, спеша скрыться в толпе. Сопротивление ждет.