***
*** Их встреча после пяти с лишним лет разлуки была холодна. В жаре и пестроте убранства она была ледяной... Предзакатное солнце пробивалось сквозь ажурные решётки, которые разрезали свет на рыжие треугольники... В тронном зале всё было очень ярким, витым, изящным и изобиловало непривычными легкими формами, яркими цветами. Стены резиденции Мартеллов не были такими грубыми и толстыми, как стены, хранившие Винтерфелл от ледяных ветров. Зал был освещен многочисленными подвесными светильниками, искусно сделанными из бронзы и цветного стекла, они служили больше украшениями, добавляли убранству ещё больше красок... В остроконечных нишах были выложены мозаичные картины, как Джон понял, посвященные истории Ройнаров... Пол из белого, чёрного и зелёного оникса со вставками из красного мрамора представлял собой гладкую, словно зеркало, поверхность. Перед троном принца причудливое разноцветное панно блестело золотом. Солнце и копье - символ дома Мартелл. Рядом с высоким, вырезанным из красного дерева, троном принца Дорна был поставлен ещё один похожий, из эбенового дерева на котором восседала та, ради которой Джон проделал весь путь. Он увидел её сразу. Он не смог толком разглядеть ни её жениха, стоящего между Тронами, ни женщин из свиты в пёстрых нарядах. Она никогда не была похожа ни на кого. И сейчас в окружении этих ярких людей, она была чистым сиянием. Она была облачена в винного цвета платье с нашитыми крупными серебряными пластинами в верхней части. Словно доспехи для защиты. Плечи и руки скрывал плащ цвета её дома, на волосах лежала дымчатого цвета вуаль, прихваченная изящным венцом. Взгляд Джона был моментально прикован к её сияющему лицу. Это было самое светлое из того, что находилось в том зале. Боги, она стала ещё прекраснее -это было его первой мыслью. И как ни пытался он не думать об этом, оно возникло в его голове помимо воли. Серые глаза смотрели в аметистовые, не отрываясь. Серые глаза мечтали об этом очень долго. Самообладание - вот что было важнее всего. Они знали друг друга, и все остальные также знали об этом. Глубокий вдох и Джон поклонился. Принцесса Дейенерис, из дома Таргариен, законная наследница Железного Трона и Семи короловств, Неопалимая, Разрушительница оков, Матерь Драконов. Дени... Джон Сноу, лорд Винтерфелла, Хранитель Севера. Не Старк, но никто не обратил на это внимания. - Надеюсь долгая дорога была благоприятной, милорд. Когда она наконец заговорила, в шее Джона ударил пульс. - Да, Боги были милостивы. Он едва не улыбнулся ей, несмотря на то, что милое личико выражало полнейшее спокойствие и уверенность королевы. Он снова поймал себя на том, что смотрит в её глаза слишком пристально и быстро увёл свой взгляд. Возникла неловкая пауза. Нужно было что-то говорить, ему или ей... Его цель! Нужно было покончить с ней поскорее... Джон опустился на одно колено и приложил руку к груди. - Я готов присягнуть Вам на верность, принцесса, но мой меч... - О благодарю Вас, милорд. Но пока рано, - слегка улыбнулась Дейенерис. - Для присяги мечом у вас будет время. Будем считать, что это была репетиция. Кто-то из дорнийцев тихо засмеялся, а лицо Джона вспыхнуло от неловкости. Они держат меня за идиота или варвара. - Пока Вы были в пути, настало время нашей свадьбы с Его Высочеством принцом Квентином, а потому преклонить колено и присягнуть на верность моему дому вы сможете уже через несколько дней. Все лорды сделают это после бракосочетания, когда союз двух великих домов будет скреплён по давней традиции. - Это счастливое событие, Ваше Высочество. Приятно осознавать, что я стану его свидетелем. - Что ж, благодарю, милорд. Однако, самая главная причина, по которой Вы здесь иная. Она подняла голову выше и холодно проговорила. - Мне прекрасно известно, что на Севере меня никогда не любили. Моё бегство от убийц, появившихся в вашем доме, стало причиной конфликта в Королевской Гавани, отчего Ваш отец лишился своего положения и был сослан на Стену. Я бы хотела, чтобы вы поклялись мне сейчас в том, что мне никогда не поставят в укор мою попытку спасти свою жизнь и не назовут предательницей. Я не потерплю такого отношения к себе, и если Вы здесь, чтобы преклонить колено, вы должны чётко осознавать, что весь Север принимает меня безоговорочно. - Я осознаю, принцесса, - не менее холодно ответил ей Джон. - Вы же не станете отрицать,- заговорил принц Доран, - что не Дейенерис Таргариен стала причиной бед вашей семьи. Лорд Тайвин нанёс удар по каждому великому дому. Его заговор коснулся и вас. - Мы с Вами это прекрасно понимаем, но мои лорды и знаменосцы видят всё иначе. Однако, все они знают и принимают то, что я здесь и для чего я здесь. Я умею убеждать. - Джон перевёл взгляд на Дейенерис. - И ваши драконы умеют. Драконы всегда умели убеждать самых строптивых людей. - В таком случае, вы гарантируете, что никаких конфликтов не возникнет? Нам известно, что северяне почти так же мстительны, как и дорнийцы. - Моя семья была отомщена. - Да, но не полностью. Она будет отомщена, когда мы вместе одолеем Ланнистеров, - заметил Доран. Не они мой главный враг, хотел бросить Джон. Однако знал, что стоит ему открыть рот и заговорить об угрозе за Стеной перед этими людьми - они засмеют его, а терять своё лицо было последним, чего ему хотелось бы... - Значит вы, как последний представитель рода Старк, клянетесь, что никаких ... - снова вступила Дейенерис с видом ещё более высокомерным. - Я могу поклясться за себя, - перебил её Джон, - но я не последний представитель своего рода. Мой младший брат Рикон жив и находится сейчас в Винтерфелле. Дейенерис снова улыбнулась той самой картинной улыбкой, за которой нельзя было прочитать абсолютно ничего. - Очень рада, что это так. Тем не менее, именно вы зовётесь Хранителем Севера, и как старший представитель своего дома... - Я клянусь. И ни слова о благодарности лорду Эддарду, милая. Ни единой ноты сожаления. Ни единого просвета. К горлу подступило противное чувство разочарования. И слава Богам, ведь теперь улыбаться больше не хотелось. Она исполняла свою роль отменно, Джон отчасти был восхищён. А может быть, это была вовсе не роль. Всё не так очевидно, шепнула надежда, и боги! как же он желал убить её в ту минуту. Потому, что надежда великое зло, она должна умирать первой... - Что ж, - заключил принц Доран, - на пороге становления новой власти, возрождения великой династии Таргариен, я счастлив, что старые распри забываются. Принцесса Дейенерис несёт в мир новые идеи, а для того, чтобы строить новое, необходимо сплотиться и отбросить все прошлые обиды. Эта война будет другой. И мир после неё будет другим. Война никогда не бывает другой, нежели кровавой, жестокой и беспощадной. И мир жесток уже тысячи лет... Если только это не война с другой сущностью, возможности которой превосходят человеческие. И Джону очень хотелось бы, что все это поняли, намного раньше вторжения за Стену, которое, по его твёрдому убеждению, было лишь вопросом времени...***
Отсвет пламени, сияние луны. Её волосы были чуть влажными, лежали на плече... Темно-синее платье из лёгкого шёлка. Она больше не оборонялась, была почти разоблаченной... Два дня после их встречи выдались жаркими и утомляющими. Джону было плохо, он плавился, словно лёд, даже в тени. А Дорн захватил Дейенерис себе. Добиться аудиенции с ней через дорнийцев было задачей невыполнимой. Этого бы никто не допустил, учитывая, как они оберегали их предстоящий союз. Они скорее убьют его, чем позволят поговорить с ней с глазу на глаз. Только верные ей люди. Сир Барристан стал тем человеком. Джон выбрал момент, чтобы поговорить с ним пару раз, в то время, как Дейенерис, судя по различным толкам, готовилась к свадьбе. И вот Селми пришёл в тот день, проговорил громко о том, нужно ли милорду что либо, а потом тихо добавил: через час у южных ворот. - Я делаю это не для вас, а для королевы, - сказал он, когда они оказались в седле, и протянул Длинный Коготь. - Её Милость желает переговорить с вами сейчас, и другой возможности может не быть... Водные сады - так называлось то место, где Джон нашёл Дейенерис в тот вечер. Деревья, мягкий свет от лампад, блеск воды в прямоугольных мозаичных бассейнах. Порывистый и сухой ветер стал милостивым и тёплым, и надежда снова шепнула, а что если... Вот поворот, и ещё поворот... За цветными кустами и витыми колоннами... За завесой из плакучих ветвей какого-то дерева мелькнуло серебро её волос. Услышав шаги за спиной, она повернулась... Эти глаза... Надежда оказалась права. Она увидела его и замерла. Он замер в ответ. Двое просто смотрели друг на друга молча и неподвижно. Ни у кого из них не было ни слова. Но глаза сияли и больше не лгали. Они сказали без слов самое важное... О доверии и о том, что двое помнили, кем они были друг другу. - Ты вернулся оттуда, откуда не возвращаются... А я вернулась из другого конца мира. - Это так невероятно, Дейенерис. Как будто прошла целая жизнь и началась новая... - Лорд Винтерфелла... - Матерь Драконов. Теперь ты настоящая королева... Она улыбнулась. - Ты поверил, не так ли? Теперь мне с этим жить постоянно. - Да, но надежда на то, что ты ещё помнишь время нашего детства, не пожелала во мне умирать. - Я не могла бы забыть Винтерфелл, если бы даже захотела... Все эти люди будут моей семьёй, но когда я увидела тебя, я поняла, что ты ближе их всех. Она взяла его за руку... - Дени... У него больше не было слов. Говорить об Иных? Да, но через мгновение, а пока он просто хотел держать её ладонь в своей. Он посмел поцеловать её пальцы. - Ты стала ещё прекраснее, чем я запомнил тебя. - А ты, - она легко провела рукой по его щеке, - ты изменился. Эти шрамы... Ты больше не тот мальчишка, это точно... - Многое изменилось, Дейенерис. И в нас, и в мире. Я прошёл сложный путь. И ты прошла... - Да. Но ты ведь мне по-прежнему друг мне, Джон? Я верю, я чувствую, что это так... Ты ведь простил меня... Он обнял её и понял, что она этого тоже хотела. - Тебя не за что было прощать. Всё началось раньше, и не ты принесла беду семье Старк. Тебя просто использовали, как причину, чтобы устранить отца подальше от Трона. - Друг, - повторила Дейенерис. - Ты по-прежнему мой близкий человек. Больше не сомневайся в этом. - Так что же, значит, ты скоро станешь женой дорнийского принца и начнёшь свой поход на Вестерос. - Да. Я на родине, это главное... Только... - она чуть замешкалась и прошептала, - обещай мне, что этот разговор останется между нами. Мне кажется, что от меня что-то скрывают. Она сделала шаг назад... - Я очень хочу, чтобы всё уже поскорее случилось, но мне кажется, что принц Доран что-то не договаривает. Мы должны были сочетаться браком достаточно давно, но этого ещё не произошло из-за слишком долгого и непонятного отсутствия принцессы Арианны. Они как будто тянут время, и я... Я чувствую тревогу. Надеюсь, что это только волнение перед предстоящей церемонией, но ты будь осторожен, прошу тебя. Они знают прекрасно, что мы выросли вместе. Если решат, что ты сможешь повлиять на моё решение, или ввести меня в смятение, они попытаются тебя устранить... Добиться этой встречи было непросто. У меня здесь есть и власть, и сила моего слова, но всё не так просто, пойми. - Я понимаю... Джон вздохнул. А ведь он как раз собирался ввести её в это смятение. Разговор об Иных стал ещё более неподходящим. - Когда я узнала, что ты одержал победу над Болтоном, я поняла, что непременно желаю видеть тебя. Чтобы сказать, что я счастлива, ведь справедливость снова восторжествовала. А Рикон... Джон, это просто счастье, что он нашёлся! Быть может и Санса, и Арья, и Бран тоже живы... И лорд Эддард тоже жив, только... - Я его видел давно. Задолго до того, как получил свободу от своей клятвы. Он пропал без вести за Стеной, но быть может он ещё жив и вернётся. Он северянин, пусть и устал. Я писал письма на Стену из Винтерфелла каждый день до того, как уехал. О том, что Болтон разбит, что Арья не пострадала от его жестокости. Обо всём... Я надеялся, что если отец вернётся, он порадуется, и в нём снова появится желание жить и бороться. - Я сожалею, что так вышло, - тихо проговорила Дейенерис и тут же оживилась вновь. - Но с другой стороны, тебя бы не было рядом сейчас. А ты очень нужен мне, Джон. У меня мало верных людей. По-настоящему верных. Драконами можно купить кого угодно, но только не дружбу и настоящую верность. А ты нужна целой стране, и больше, чем можешь предполагать... - Расскажи мне о драконах, - улыбнулся Джон. Она взяла его за руку и молча двинулась в другую часть сада. За стеной из самшита, за аркой, увитой цветущей лианой, была площадь побольше. Огромный бассейн пересекали дорожки и небольшой островок квадратной формы по центру. - Пока я пребывала здесь, я узнала горадо больше о драконах, чем за все годы в Эссосе. Например, как призывать их. Через пару мгновений три крылатых создания опустились на квадратную площадку в центре бассейна... Они были удивительными. Чёрный с красным, белый с золотом и изумрудно-зелёный. Дейенерис обернулась. - Дрогон, Визерион и Рейегаль. Мои дети. Джон был заворожен. Они были ещё небольшими и юными. Четыре года для жизни дракона были малым сроком. Но в них была и мощь, и грозная сила. Дейенерис подошла к ним, Джон остался стоять на месте. Он пришёл - призвать их на помощь, но язык по-прежнему не хотел поворачиваться, чтобы сказать о беде. Этот момент был слишком волшебным, чтобы портить его разговорами о зле и зиме. Она говорила с ними ласково на валирийском. Очевидно, что язык её рода дался ей быстро и легко. Голос Дени звучал, как та чудная музыка, когда он слушал его с замиранием в Сердце Севера. Она была матерью этих пламенных существ, беспощадной королевой и реформатором. Но Джон видел перед собой ту самую Дени, и оттого сердце било в груди очень часто. Ему не стоило этого делать - позволять чувствам взять верх. Никто не имел на это право в тот миг, особенно он. Драконы снова отправились в небо, а Дени с улыбкой возвращалась к нему. Глубокий вдох, и магия её голоса потеряет свою силу. Её красота станет не более властной, чем красота цветов в этом саду. Она чудо, но он не имел права даже думать об этом. Ни сейчас и никогда в дальнейшем! Ещё один вдох, и Джон заговорил бы о том, что его тревожило больше всего... Если бы судьба не распорядилась иначе...