Украденный мир

      В чувства я прихожу ещё на ступеньках, ведущих куда-то вниз. Затылок болит, голова немного кружится, но в целом все не так уж плохо, и я даже начинаю передвигать ногами, к огромному облегчению двоих людей, тащащих меня на своих плечах. Они пыхтят и ругаются, когда затаскивают меня в темное подвальное помещение. А там у стен расставлены столы с компьютерами, на стенах висят плакаты из игр. Из соседней комнаты выглядывает ещё несколько человек. Все молодые парни. Как и те, кто меня похитил. Я испуганно озираюсь и корю себя за то, что сразу показала всем вокруг, что я уже в сознании. Ну что мне стоило притвориться полумертвой и послушать, что будет происходить дальше? Ведь, обладая хоть какой-то информацией, можно догадаться, что им от меня нужно и как себя вести дальше. А в том положении, в котором я нахожусь теперь… — Ну вот, — широко улыбается темноволосый парень, кажется, тот самый, которого я успела ударить. — Нашли. Он толкает меня на стул и я валюсь на него без сил, потирая больное место под косой. — Ух ты! Девушка! Настоящая! — выбегает из-за спин загомоневших парней — я насчитала четверых, плюс двое моих похитителей — мальчик не старше десяти лет. — Привет! — Привет, — тихо отвечаю я и очень криво улыбаюсь. Пока вся эта ситуация ничего хорошего мне не предвещает. И почему я не послушалась Алика и Дениса и не осталась ждать их в аптеке? Почему не зашла в супермаркет и не попросила проводить меня до машины, заодно и пакеты тяжелые донести? Интересно, Дана заберет эти пакеты? Обрадуется? Понимая, что думаю я совсем не о том, я снова переключаюсь на пугающую реальность: двое моих похитителей — как я поняла, они лидеры в этой компании — о чем-то тихо спорят, оглядывая меня сальными взглядами. — Эй, пацаны, освободите помещение, — наконец договорившись о чем-то со своим товарищем — серые волосы, серые одежды: он весь какой-то серый и мерзкий — хмыкает брюнет и больно хватает меня за плечо, стаскивая со стула. — Идём развлечемся, малышка? И если раньше я сидела молча, глупо надеясь на то, что, если я буду молчать, как мышка, обо мне забудут и мне удастся тихонько ускользнуть от своих похитителей, то это становится последней каплей. Я окончательно понимаю в этот момент, что именно от меня хотят и зачем меня сюда притащили, и упираюсь изо всех сил, ухватившись за один из мониторов, который с грохотом падает к моим ногам. — Убери от меня лапы, — визжу я чужим голосом, готовая в этот момент царапаться, кусаться и тыкать пальцами в глаза человеку, который собирается сотворить со мной нечто ужасное. — Вы тут что, совсем ненормальные?! С ума сошли за несколько дней? Или вы такими уродами всегда и были, а? А что, если кто-то сейчас ваших мам или сестер вот так же? Девушек, если они у вас были? Я что, вам, не человек, чтобы так со мной поступать? Чтобы украсть меня, притащить сюда и собраться изнасиловать всем по очереди?! Я говорю прямо, ничего не приукрашивая, и вижу, что вся группа, которая ждала тут моих похитителей, начинает смущённо и неуверенно переглядываться. Тут я попала в точку — они ведь обычные парни, мои ровесники в большинстве своём, разве что эти двое — брюнет и серый — чуть постарше. И несмотря на то, что случилось с миром, им не так уж просто переступить какую-то черту, отбросить в сторону все моральные нормы и стать самыми настоящими насильниками. — Нет, ты что, — говорит мне мальчик, подходя ближе — на его глазах блестят слёзы. — Не бойся, никто ничего плохого тебе не сделает, правда? Егор, ты же не сделаешь ей ничего? Мой черноволосый похититель нехотя разжимает руку, но смотрит на мальчика без смущения, скорее с раздражением. — Вот видишь, он ничего не сделает. И Серёга тоже, — кивает мальчик на серого — удачно я ему имя подобрала. — Не думай так о нас. У нас тут плита есть в другой комнате и газ. И продуктов много. Ты нам покушать сваришь? Чипсы надоели. Я нервно смеюсь — и этому что-то надо — но он с надеждой смотрит на меня, даже не моргая. — Как тебя зовут? — спрашиваю я, чтобы сказать хоть что-то. — Ванька, — отвечает он и улыбается. - А тебя? — Вика. И тут же начинают говорить немного расслабившиеся парни, вышедшие из второго помещения. Здесь есть Андрей, Марк, Юра и Сеня. Но я их не запоминаю. Ни лиц, ни имён, ни то, какое имя какому лицу принадлежит. Я то и дело поглядываю на темноту, ведущую по ступенькам вверх — к выходу из игрового клуба, в котором обосновались парни. И им даже не нужно рассказывать мне свою историю — и так все ясно. Они проводили здесь время и за игрой даже не поняли сначала, что произошло на улице: пропустили и инопланетные тарелки, и массовую гибель людей… Наверное, им повезло. Вот только радоваться за них мне не хочется. Где-то там сейчас люди, которых я знаю не так уж давно, но которые успели стать мне близкими. Мы с ними пережили самые первые дни и с ними же я планировала жить дальше, строить новое будущее. Я была в них уверена, я им доверяла, я к ним привыкла. А теперь… Скорее всего, я их больше никогда не увижу. Я смаргиваю слёзы с ресниц и спрашиваю: — А когда я приготовляю вам поесть, вы меня отпустите? — Туда? — делает большие глаза Ванька и шепчет. — Там же опасно. — Забудь, — хмыкает Егор, который все ещё раздевает меня взглядом, явно отложив телесные забавы до более удобного времени, когда все, кто сможет ему помешать, уснут. — Ты сама там была, ты что, не видела этих тварей? — Я там была не одна. И я хочу вернуться к своим людям, — заявляю я, зная, что это звучит чертовски беспомощно. Но Ванька, как истинный герой, грустно вздохнув, снова пытается мне помочь. — Вы же говорили, что найдёте кого-то, кто сам захочет к нам прийти. Спасете кого-то, — с укором говорит он моим похитителям. — А она не хотела. И была не одна. — Когда мы её нашли, она была одна. Не так, что ли? — устремляет на меня ледяной взгляд серых глаз Сергей. — Тащила какое-то шмотье из супермаркета. Мы решили, что не женское это дело — добывать себе все нужное в нынешние-то времена. Забрали девчонку и привели сюда. Теперь мы тебя обеспечим всем нужным, крошка, а ты можешь расслабляться и варить борщи. Пока есть из чего, конечно. — Верните меня к моим людям! — повторяю я уже настойчивее, но Егор только смеётся и разводит руками. — Твои люди давно свалили. Знаешь, сколько мы тебя на себе волокли? И никто за этот час даже не попытался нас догнать. Если бы мы знали, что ты не одна, мы бы, конечно, тебя не тронули. Мы же спасали тебя, вообще-то! Ну извини, что ли. — Час? — охаю я и оседаю прямо на пол, не обращая внимания на тут же бросившегося меня поддержать большеглазого и доброго мальчика Ваньку. Все мои надежды на то, что компьютерный клуб находится где-нибудь за углом торгового центра и за мной с минуты на минуту придут, меркнут. Я кусаю губы, чтобы не расплакаться перед этими парнями, и горько думаю: с какой стати я вообще решила, что за мной кто-то пошёл бы, даже если меня бы оттащили только за угол? Кому я нужна? Да, я привыкла к ним всем: к всегда уверенному Денису, к спокойной Дане, смешному Алику, грустной Лере, к доброму Стасу и решительному Владу. Даже к Богдану, который уже не пугает меня так сильно, как в первые пару суток. Даже к Джемме, за право снова обнять которую я бы сейчас отдала все на свете. Они мне дороги, вот так вот внезапно я это понимаю. Но кто для них я? Просто балласт, не знающий и не умеющий ничего полезного. И даже если меня бы сейчас отпустили, что бы я делала? Пешком шла в тот супермаркет, где от всей компании не осталось и следа? Или гораздо дальше к Алику, рискуя быть сожранной на каждом шагу? Машину водить я не умею, у нас с мамой не было лишних денег ни на автомобиль, ни на автошколу. — У нас правда есть еда, — вдруг говорит один из четверки Андрей-Марк-Юра-Сеня, кто именно, я понятия не имею. — Ну и все такое. Тут и туалет есть, и воды мы нашли неподалёку много. Спим, конечно, на полу, но это пока. Потом найдём нормальную хату, когда на улице этих всех меньше станет. — У нас тоже была еда, — шмыгаю я носом и, понимая, что раскисать никак нельзя, поднимаюсь на ноги под испуганно-грустным взглядом Ваньки. — Ну иди, показывай, где тут у вас плита и продукты. Возможно, я поступаю неправильно. Возможно, мне надо было замкнуться в себе и ни с кем не разговаривать. Или рыдать в голос. Или ругаться на чем свет стоит. Уговаривать их отпустить меня и бежать куда-нибудь. Но я не вижу во всем этом смысла. Я все ещё в шоковом состоянии — мой мир за какую-то неделю рухнул уже второй раз. Но если я начну реветь и жалеть себя, то сдамся окончательно. А ещё покажу Егору и Сергею, что я жертва. А это последнее, чего мне сейчас, под их взглядами, хочется. Нет уж, лучше я покажу всем остальным, что я им полезна. Хотя бы даже горячей вкусной едой. Потом найду в себе силы с ними познакомиться, покажу им, что я тоже человек. Может быть найду себе наименее противного из них, такого, который не захочет сразу чего-то большего. Но рядом с которым можно будет лечь ночью, надеясь, что мои похитители, настроенные на то, чтобы получить своё, не станут затевать ссоры в группе из-за меня. В глубине души я понимаю, что мой план очень наивный со всех сторон. Что Егор с Сергеем не зря меня похищали и так долго тащили сюда. Что они получат желаемое во что бы то ни стало. Но думать об этом мне, по ясным причинам, совсем не хочется. Я предпочитаю надеяться на лучшее. И делать хоть что-то, пусть даже такие слабые шаги, как приготовление для моих похитителей еды. — У нас вот только мяса свежего нет, но есть консервы, — торжественно ведет меня Ванька к плите, у которой стоит газовый баллон. — Что ж, тогда суп вряд ли получится, — фальшиво, но все же улыбаюсь я и осматриваю довольно просторную комнату, в которой раньше, очевидно, можно было отдохнуть и покушать сотрудникам клуба. Там, кроме плиты, есть небольшой холодильник, от которого сейчас мало толка, раскладушка в углу, стол и три стула. Под столом и под стенами действительно собрано много припасов. Причём сразу ясно: все это парни нашли уже сейчас, ведь вряд ли и раньше здесь стояло три мешка с картошкой, лук, упаковки консервов, хлебцы, каши, пиво, мука, водка, сладости, рассыпанные прямо на полу… — Давай кашу сделаем с тушенкой, как думаешь? — спрашиваю я у Ваньки и беру со стола большую, новенькую — ею еще ни разу не пользовались — кастрюлю. Потом выбираю из кучи пачку с гречкой и с сомнением оглядываясь на столпившихся вокруг меня парней. Вижу их голодные глаза и, уже не сомневаясь, бухаю всю пачку в кастрюлю. — Где тут у вас раковина есть? Всей толпой меня провожают в туалет, где я под их взглядами промываю гречку, стараясь израсходовать как можно меньше воды. А ещё — убраться из этого места как можно скорей. Парней, кажется, запахи туалета не сильно смущают, а смывать за собой каждый раз они явно считают лишним, несмотря на то, что есть чем. Залив гречку водой и посолив её, я торжественно водружаю кастрюлю на огонь и оборачиваюсь к остальным. Они смотрят на меня, как на ведьму. — А дальше что? — недоверчиво щурится на кастрюлю Сергей. — А дальше ждём, пока закипит. Убавляем огонь до минимума и снова ждём и следим. Когда гречка станет похожа на кашу, а воды не станет вообще — можем снимать с огня. Добавляем тушенку, размешиваем и каша готова. Вы что, никогда в жизни не готовили ничего? — Ну, яичницу там, — говорит пара парней. — Я бутерброды умею, — гордо заявляет Ванька. — А остальное мама делала сама. Вот и у других, судя по всему, тоже мамы делали все сами и даже не задумывались, что их сыновья однажды могут попасть в такую ситуацию, когда даже банальную кашу сварить не смогут, несмотря на инструкцию на обратной стороне пачки. — Как ты вообще тут оказался? — спрашиваю я у Ваньки, присаживаясь на стул. — Меня брат с собой взял. Я смотрю на парней, думая, кто же из них брат — неужели Егор? — но Ванька печально продолжает тихим голосом. — Мне стало скучно и он вышел за мороженым. И не вернулся. Я сказал им, — он кивает на Егора с Сергеем, и я только сейчас догадываюсь, что они в этом клубе, наверное, работали, в отличие от остальных. — Но когда Егор согласился выйти глянуть, что там… — Эти недодинозавры там людей хавали вовсю, — заканчивает за всхлипнувшего Ваньку, которого я тут же прижимаю к груди, Егор. — Может быть, твой брат успел где-то спрятаться. В магазине или ещё где-то, — утешаю я мальчика. — Он бы уже давно пришёл, — грустно вздыхает он. — Но я все равно тоже думаю так, как ты говоришь. Так легче. Внезапно откуда-то раздается громкий стук и, вслед за ним, грохот. Я не сразу понимаю, что это, но остальные оказываются гораздо сообразительней. Егор достаёт огромный нож, Сергей хватается за биту, ещё кто-то за, неимением ничего лучшего, выдергивает клавиатуру и заносит её над головой. После непродолжительной тишины в помещении компьютерного клуба вдруг оказываются Денис с Владом, оба с пистолетами. Я пытаюсь метнуться вперёд, к ним, но Егор перехватает меня за косу и прижимает к себе, приставив к шее нож. Увы, все не так уж хорошо, как показалось мне минуту назад.