***
История III. Часть 3. Невозможно не влюбиться
18 июля 2020 г. в 17:34
Из трёхчасовой беседы с Алёной, если это можно так назвать, я узнала, что она на два года старше меня и учится в педагогическом институте. Это было похоже на знакомство в интернете. Ты ничего не знаешь о человеке и задаёшь стандартные вопросы по типу: «Сколько тебе лет?», «Чем ты занимаешься?», «Какое у тебя хобби?»… вот только было одно но, в интернете ты можешь просто перестать писать и отвечать человеку, если он тебе не понравиться, а в моём случае это навсегда. Чувствуя покалывание на коже я отчётливо ощущала волнение девушки, словно видела, как она заносит ручку над рукой и замирает, пытаясь подобрать слова. Поначалу казалось, что это будет меня раздражать, но в итоге было даже приятно, что кто-то так сильно волнуется о том, что я о нём подумаю и как отреагирую. К десяти часам у нас уже завязался лёгкий разговор и я едва сдерживала смех от некоторых её фраз, что получалось не всегда. Было странно, но ни одна из нас не попыталась узнать друг у друга больше личной информации, на типе номера телефона или странички Вконтакте, ведь так было бы куда легче общаться и не приходилось бы взращивать возле себя кучку влажных салфеток, чтобы освободить место на коже для нового сообщения. В этом плане нам повезло, ведь я была левшой, но даже так нам иногда приходилось писать продолжение какой-нибудь истории на бёдрах, после чего яростно тереть их, до покраснения, пытаясь смыть синюю, въедливую пасту с кожи.
Я так увлеклась общением с Алёной, что не заметила, как родители несколько раз заглядывали в мою комнату, бросая на меня подозрительные взгляды. Об этом я узнала уже утром, проснувшись в обед и радуясь выходному дню.
Родители были дома, что было немного странно для субботы — в этот день они обычно просто приходили домой пораньше, но и вчера они вернулись до ужина.
— Доброе утро, — настороженно поздоровалась я, привлекая внимание родителей. Мама была занята супом, а папа раздражённо печатал что-то на ноутбуке, время от времени недовольно фыркая. — Вы сегодня так рано дома, это неожиданно.
— Обед уже, — усмехнулась мама, удовлетворённо кивнув кастрюле и накрыв её крышкой.
— Решили, что сегодня побудем дома, — пояснил отец, яростно нажав на Enter и захлопнув крышку ноутбука, — ты же нас почти не видишь из-за этой работы, так что можно и отдохнуть.
— Ну и круто, — пожала я плечами, подозрительно прищурившись, и села за стол, где меня уже ожидал чай и хлопья. — Что-то случилось?
Родители переглянулись и, словно согласившись друг с другом в чём-то мне неизвестном, кивнули, возвращая ко мне немного настороженные взгляды. Наблюдая эту картину я съёжилась, замерев с не дошедшей до рта ложкой с завтраком.
— Знаешь, — начала мама, выдвигая стул и присаживаясь за стол, — мы никогда не говорили тебе, как познакомились и никогда не говорили как сделали себе эти татуировки.
— Но вчера мы заметили кое-что и решили, что тебе будет легче, если ты узнаешь правду, — продолжил отец, также пододвигаясь ближе.
Именно в этот момент мою ладонь начало покалывать и, краем глаза, я заметила, как на ней начал вырисовываться красивый цветок, под которым было написано красивым, размашистым почерком: «С добрым утром, соня».
— Что вы заметили? — не поняла я, но в глубинах сознания уже зародился ответ на мой вопрос.
— Мы соулмейты, — сказала мама, смотря мне прямо в глаза и я сглотнула. — И нам показалось, что и у тебя есть родственная душа.
Я не знала, что мне думать и как реагировать. Только вчера я узнала, что то, что раздражало меня в сказках больше всего, на самом деле реально и, что эта реальность не так уж сильно меня и раздражает, а теперь мне говорят, что и мои родители соулмейты. Я была сбита с толку этой информацией, смущена тем, что меня спалили и злилась. Злилась от того, что мне врали, что не сочли важным сказать о чём-то подобном.
— И насколько часто это явление? — спросила я, решив засунуть эмоции поглубже.
— С учётом того, что в них никто не верит, — нахмурился отец, словно никогда не задумывался над этим вопросом, — не думаю, что больше десяти процентов населения, хотя может и больше, ведь никто не афиширует свои отношения в подобном плане.
— Если тебе интересно, в интернете можно найти других соулмейтов, хотя половина из них фальшивые. — Мама почесала в затылке, словно вспоминая что-то. — Иногда «нас» могут закрыть в психушку, ведь мир перестал верить в родственных душ. Скажи кому-то, что можешь телепатически общаться в другим человеком…
— Редкая связь, — вмешался отец в рассуждения мамы, — даже на сайтах не нашёл ни одного примера. Слишком удобная, может выдуманная или утраченная со временем. У нас вот на запястье были часы и мы узнали, что соулмейты, когда цифры сошли на ноль.
— Моя связь… тоже удобная. — Если задуматься, то возможность общаться со своим соулмейтом это лучшая связь, которую только можно придумать. Вы заранее знаете имена друг друга, знакомитесь и узнаёте друг друга, к моменту встречи вы уже знаете, что ожидать от своей родственной души. Я бы назвала подобную связь более логичной, чем одинаковые татуировки или первые слова. Но мои раздумья прервали вопросительные взгляды родителей и я просто показала им свою левую ладонь, на которой по прежнему красовалась ромашка, только сейчас задумываясь. — Стоп, а как она поняла, что я проснулась?
Не обращая внимания на восклик мамы «Она» и непонимающий взгляд папы, я схватила ручку с холодильника и начала строчить сообщение соулмейту, уже не обращая внимания на свой ужасный почерк.
Как ты поняла, что я проснулась? — Гласило это самое сообщение, но взгляд вновь упал на ладонь и я дала себе мысленные подзатыльник. — И с добрым утром.
Практически мгновенно на моей руке появился смеющийся смайлик: Ты сейчас занервничала? И не говори, что нет, я как будто бы это почувствовала. И ответ на твой вопрос, я всегда это знаю, мы же соулмейты. Ты просто об этом не задумывалась, но у меня было целых два года, чтобы понять какое настроение моё, а какое твоё. Прости, если считаешь это вторжением в личную жизнь, но я не могу это отключить.
Всё то время, что на коже появлялись слова, родители не сводили взгляд с моей руки, улыбаясь. Заметив это я протяжно эйкнула и убрала руку под стол, чем вызвала их смешки.
— Прости-прости, — улыбнулась мама, — нам просто было интересно.
— Но что значит это «два года»?
— Ну, Алёна ничего не писала, но узнала о моём существовании два года назад, — пояснила я, почему-то смущаясь. — А вы тоже можете чувствовать эмоции друг друга?
Родители улыбаясь кивнули и я задумалась. За эти два года было несколько случаев, когда я была беспричинно зла, раздражена или счастлива, когда мне ни с того ни с сего хотелось плакать или смеяться, но я списывала это на переходный возраст и только сейчас поняла, что это, возможно, было не моё настроение.
Ты нервничаешь? — появился вопрос на моей руке и улыбки на лицах родителей стали ещё шире.
Мои родители оказывается тоже соулмейты. — Я решила, что не будет ничего страшного, если я пообщаюсь с Алёной при них, тем более так удастся избежать меньше вопросов, да и скрывать мне от родителей нечего.
Прошло несколько дней.
Родители наконец рассказали мне, как именно они познакомились, я перерыла, наверное, весь интернет, пытаясь найти истории о соулмейтах, но чаще всего натыкалась на сказки или на фанфики, а в моей сумке поселилась большая пачка влажных салфеток.
Даже уроки не мешали мне общаться с Алёной, которая тоже была не против забить на скучные пары, иногда говоря мне, что именно они изучают. После нескольких таких примеров я убедилась в том, что точно не пойду в учителя, как хотела бабушка. Тот факт, что я сидела на последней парте позволял мне вести себя на уроках более раскованно, но я не в коем случае не прогуливала уроки и все тесты писала на пятёрки. Да-да, такая неаккуратная балда, как я, была отличницей, заставляя Алекс смотреть на меня с ненавистью, ведь она и математика существовали в параллельных мирах.
— Хорош витать в облаках, — услышала я голос подруги, решившей провести перемену в моём классе.
— Не мешай мне думать, — буркнула я, даже не поднимая взгляда на блондинку.
— Много думать вредно, ты не я, — усмехнулась девушка и приземлила свою пятую точку мне на парту. Я лишь закатила глаза, уже собираясь со всей силы дать ей по мягкому месту, но заметила, как она дёрнулась и мечтательно заулыбалась.
— И это ты мне говоришь про облака? — вырвала я Алекс из мира грёз, за что получила щелбан.
— Слушай, а ты веришь в соулмейтов, — спустя минуту молчания ошарашила меня подруга, смотря мне в глаза со всей серьёзностью в мире.
Класс был пуст, так как все спешили в столовую, но мы были не голодны, да и не испытывали сильного желания быть раздавленными десятками тел, словно лишившихся рассудка, поэтому предпочли отсидеться в классе.
— Чего это ты вдруг? — насторожилась я, сильнее натягивая рукав на левой руке, на которой красовался мультяшный лес и пожелание удачного дня. Я же написала имя Алёны в том же стиле, что и недавняя фигура, за что получила сердечко внизу.
— Просто… — Алекс вдруг замялась, словно решая, стоит ли мне говорить. В её взгляде можно было увидеть сомнение, смущение, решительность и последнее всё же победило. — Я… у меня есть соулмейт. Ты только не смейся, это правда.
— Предположим, — нахмурилась я, откидываясь на спинку стула.
— Это очень бредово и невероятно, но я могу общаться с ним… с ней телепатически. — Алекс говорила тихо, словно кто-то ещё в пустом классе мог её услышать.
Я слышала страх в голосе подруги, словно она боялась, что я не поверю, хотя почему словно, ещё неделю назад я бы засмеялась, как сумасшедшая от подобных слов.
— Я просто слышу её голос и… она помогает мне с математикой, а ещё она забавная и мне просто катастрофически нужно было выговориться, потому что я в неё, кажется, влюбилась.
Девушка протараторила последнюю фразу, как пулемёт и обречённо опустила голову, будто ожидая, что я её ей отрублю. Но, вместо так ожидаемого ей смеха, я закатала рукава на блузке и взяла ручку из пенала.
Привет. — написала я на правой руке, не обращая внимания, на ничего не понимающую подругу.
Мы уже здоровались. — моментально пришёл ответ на левую руку и глаза у Алекс были больше похожи на пятирублёвые монеты. — Как дела?
Теперь лучше. — написала я, не в силах скрыть улыбку. — Ты знаешь, меня окружают одни соулмейты. Сначала ты, потом родители, теперь вот подруга. Это точно редкость?
— Так у тебя тоже есть, — наконец отмерла Алекс и выдохнула с облегчением, но её реакция волновала меня в последнюю очередь, ведь из головы не выходила одна фраза «потому что я в неё, кажется, влюбилась». Эти слова как эхо в пещере разносились по моему сознанию, царапая стену скептицизма и круша моё упрямство.
Соулмейты — люди, предназначенные друг другу. Соулмейт это тот, в кого ты влюблён ещё до рождения и выбора у тебя действительно нет, есть только упрямство, но даже под ним судьба может прогнуться. Хотя я уже не хотела идти против неё, как в самый первый день. Я просто хотела увидеть эту девушку с невообразимо красивым почерком и влюбиться в неё ещё раз, на тот раз во внешность, а потом ещё раз, ныряя в её внутренний мир и позволяя ей сделать то же самое.
— Даш? — Алекс пощёлкала перед поим лицом, пытаясь привлечь внимание и только тогда я вернулась в реальность. — Ты в каких краях витаешь? Не докричаться прямо.
— Прости, — я виновато улыбнулась и опустила голову, вновь обращая внимание на милый рисунок. — Я думаю, у меня та же проблема, что и у тебя.
Алекс застыла с непониманием на лице, а я вновь почувствовала покалывание, но посмотрев на руку не увидела рисунка, а лишь короткую фразу, всю неделю меня раздражающую.
Прости, у меня физ-ра, — гласило короткое послание и я скривилась, но потом моё внимание вновь вернулось к подруге и в голову пришла идея.
— Алекс, нарисуй мне браслет на руке, — практически вскрикнула я, от чего блондинка подскочила на месте, смотря на меня, как на сумасшедшую. Точно такие же взгляды я поймала и от вернувшихся из столовой одноклассников. — Спортивный какой-нибудь, мячи там, ракетки.
Девушка усмехнулась и, не говоря ни слова потянулась к своей сумке, доставая пенал и вываливая на мой стол разноцветные ручки. До звонка оставалось не более пяти минут, но блондинка смогла уложиться в это время, щекоча мою кожу прохладными кончиками ручек и вырисовывая вокруг запястий мячи, сетку, ракетки, ворота, беговую дорожку (как она смогла нарисовать это я ума не приложу), объединяя это всё красивыми разноцветными линиями.
Почувствовав покалывание на левой руке, Алёна заволновалась, тут же украшая мою руку множеством вопросительных знаков, но Алекс не обратила на них внимание, продолжая рисовать. Я же, кое-как, ещё более ужасным почерком, чем обычно, написала правой рукой «Подожди».
Звонок прозвенел, Алекс умчалась на так нелюбимую математику, а на моей руке появился смущающийся смайлик, полностью сбивающий меня с толку. Я повертела руку, в поисках ещё какого-нибудь послания и только после этого заметила, что нарисованный браслет был не только спортивным, якобы объединяющие спортивное снаряжение верёвочки были украшены тем, чего я рисовать уж точно не просила, но даже не смотря на нахлынувшую, высотой с Эйфелеву башню, волной смущения, не могла не признать, что всё сочеталось. Алекс нарисовала на линиях мать их сердечки и оставила, уже мне, на маленьком клочке бумаги послание: «Это тебе в качестве подарка».
— Дарья, с тобой всё хорошо? — как гром среди ясного неба прозвучал голос учителя и я вскочила с места под всеобщий смех класса.
— Ч-что, простите? — переспросила я, понимая, что моё лицо по цвету, наверное, похоже на очень спелый помидор.
— Хорошо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила невысокая женщина, подходя ближе и прикладывая руку к моему лбу. — Не заболела?
— Ааа… н-нет, всё в п-порядке… — выдавила я, пытаясь выпроводить из головы мысли об Алёне и, одновременно с этим, побороть смущение от всеобщего пристального внимания к моей персоне, — яяя…
— Давай-ка ты пойдёшь домой, — прервала меня учитель, не отрывая обеспокоенного взгляда, — материал ты и так знаешь, а уроков у вас всего два осталось. Я предупрежу остальных учителей.
— Аг-га, — только и смогла сказать я, медленно начиная собираться.
С одной стороны, это было хорошо, ведь я бы всё равно не смогла ни на чём сосредоточиться, проклиная чёртову влюблённость, но, с другой стороны, не хотелось пропускать уроки, да и родителям наверняка сообщат о том, что мне нездоровится и они будут волноваться. По крайней мере я смогу объяснить им причину своего поведения. Вот только, в глубине души, я всё ещё не могла принять факт того, что влюбилась в своего соулмейта, как и принять эту новую реальность, скрытую за завесой человеческой фантазии.