Любовные пляски лисьих оборотней

- Вы никогда не слышали про лис-оборотней? ... Это очень странно! О них же сложено столько интересных японских сказок. Я очень люблю японские сказки, знаете ли. Ну, будем же знакомы. Моё имя Вулпес Фокс. Я ненадолго в этом городе. Люблю путешествовать, знаете ли, и не сижу на одном месте подолгу, - грациозный и слегка импозантный молодой человек с пушистой копной длинных золотисто-рыжих волос в бархатном черном костюме с кашемировым шарфом через плечо тараторил, не умолкая, удерживая на себе пристальное внимание всех окружающих в фойе первоклассного отеля для самых богатых, но его речь была впрочем направлена только к одному человеку. Его собеседник-избранник, такой же молодой и статный и с такой же роскошной шевелюрой, но только иссиня-черного цвета с редкими, но ярко сияющими прожилками серебра, выглядел чрезвычайно заинтересованным и внимал с жадностью каждому слову Вулпеса - своего новоиспеченного приятеля. - Так, а как вас, вы говорите, зовут? - Вулпес говорил по-актерски с расстановкой, с чувством с толком, словно любуясь каждым своим словом. - А я ещё не успел вам представиться, мистер Фокс, - жгучий черно-бурый брюнет в ответ широко улыбнулся, обнажив свои белоснежные клыки, а его темно-карие глаза с глубокой красной подсветкой, словно наполнились прозрачной похотью, и могли утопить в себе своей бездонной жаждой. - Меня зовут Кицуне. Я наполовину японец. Думаю, что форма моих глаз выдаёт моё происхождение, не так ли? - Да, вы знаете, пожалуй, только она и цвет волос выдают вас, а так бы и я в жизни не подумал, что вы из Японии: вы такой высокий и плечистый мужчина, просто загляденье какое-то, - Вулпес, забыв стыд и срам, беззастенчиво и откровенно флиртовал с черноволосым красавцем. - Вы мне льстите, хотя должен признать, что и вы мне взаимно так же кажетесь очень привлекательным человеком, - Кицуне отличался особой японской вежливостью, помноженной на свою европейскую аристократичность. Да, его мать была англичанкой - столбовой махровой что ни на есть дворянкой из одного из древнейших английских родов. Такой отменной “педигришности” любой бы позавидовал. От того и была кожа Кицуне просто "сангреазульная" - ярко белая, отдающая элитарной туркуазной голубизной. И, вообще, он был, словно высечен из одного цельного куска каррарского мрамора. Картинка, а не мужчина - любо дорого глядеть.