Любовные пляски лисьих оборотней

Вулпесу стоило очень больших усилий, чтобы сдерживать свою воодушевлённость и возбуждение. Его обуревал внутренний голод, ему жутко хотелось близости с этим красавцем, хотелось присосаться к его чувственному рту с аккуратно очерченными полными сочными губами, хотелось раздеть его, облизать его божественно ароматное тело, медленно скользя языком по всем дозволенным и недозволенным местам. Запах от Кицуне был какой-то крыше-сносящий - неописуемый коктейль – “феромоновый взрыв мозга”. Вулпес обычно так не реагировал на людей; запах тут был какой-то другой. Ему это показалось странным и даже как-то обескуражило его. Он не мог ясно соображать, потому как гормоны застилали пеленой его мозг. А иначе он бы понял что к чему. Кицуне ведь тоже лис. И именно такой, какой больше всего и подходит для Вулпеса - лисище на гормональном пике своего бытия - с доминирующим активным мужским ядром, с характером и пылом истинного альфа-самца. Сам мистер Фокс был созданием нежным, а вернее - изнеженным, даже с некоторыми женственными чертами и повадками, хотя назвать его женственным всё же нельзя. У него во всём было чувство меры и вкуса. Но предпочтение для интимного общения он, конечно же, отдавал мужчинам. И обычно соблазнить мужчину-человека ему было довольно легко. Используя пару магических трюков, он мог уложить в постель даже самого закостенелого гетеросексуала. Долгое время развлечением Вулпеса было путешествие по разным регионам и странам мира и "дегустация" местных мужчин. Он провел некоторое время в Испании, в Турции, в Марокко, даже в Нигерии, и везде попробовал местную "кухню", так сказать, - то есть отведывал на вкус тела местных мужчин. Но поскольку ему довольно легко доставались все эти плотские наслаждения с людьми, ему постепенно стало приедаться такое времяпрепровождение, и его начала бурить какая-то внутренняя тоска и даже неутолимая жажда. Люди его не удовлетворяли полностью: в них не было магии, они были слабы и не особо интересны как личности. Физически и химически им тоже не доставало чего-то, что смогло бы заполнить внутреннюю черную дыру Вулпеса. Ему хотелось увидеть и найти в мужчине загадку, хоть какую-то глубину разума и чувств. И похоже, что это его желание, которое он смог выкристаллизовать своими постоянными мыслями о нём, воплотилось в реальность. Его в этом убеждал тот неоспоримый факт, что перед ним сейчас стоял самый что ни на есть желанный и воплощённый объект его сексуальных вожделений, коих Вулпес давно уже не испытывал настолько интенсивно. - Очень приятно с тобой познакомиться, Кицуне. Не будет ли наглостью с моей стороны пригласить тебя ко мне на бокал моего любимого шампанского, которое я привёз с собой. Я ведь только сегодня из Парижа. Приехал в Рим на поезде, на ориентальном экспрессе. - Какое совпадение! Я тоже из Парижа. Правда, приехал в “Вечный” город уже вчера. Я сейчас путешествую по Европе. Никогда раньше не бывал в континентальной Европе. Моя мать, выйдя замуж за члена японской императорской фамилии, была вынуждена переехать жить из Лондона в Токио, когда мне было всего несколько месяцев. Так что, хоть я и родился в Лондоне, но европейцем в полной мере я себя назвать не могу. - Ах, какая интересная история! А как же ты так хорошо говоришь по-английски? Это благодаря твоей матушке, я так подозреваю? - вежливо поддерживал разговор Вулпес, при этом думая только об одном. - Спасибо, да, но не только. У меня были учителя при дворе. - Так, как насчёт пройти ко мне в номер? - нетерпение остаться наедине с Кицуне уже начинало бросаться в глаза. - Ах, да, с удовольствием составлю тебе компанию. В фешенебельном номере, где остановился Вулпес, был роскошный вид из окон. Он любил приезжать в Рим, чтобы побаловать себя цивилизацией после долгих поездок по экзотическим странам. Но поскольку дело было вечернее, богатые зеленоватые гардины, расшитые золотом, были плотно закрыты. Это создавало особой интимный уют, предрасполагающий к близости. Вулпес всегда отличался прямолинейностью и необычностью поведения. - Кицуне, пожалуйста, ты не мог бы раздеться для меня, - наливая бокал ароматного игристого напитка, шутливо обронил Вулпес, даже и не надеясь, что Кицуне сделает это. Какого же было удивление рыжего лиса, когда его новый черно-бурый друг, совершенно без стеснения и лишних вопросов очень ловко и быстро снял с себя всю одежду и предстал полностью голым перед Вуплесом, который так и остался стоять с бокалом в руке и широко открытым ртом. Такого эстетически прекрасного члена Вулпес ещё не видел никогда даже в самых лучших фантасмагорических своих снах, а уж у него подсознательное воображение было выше среднего. Поистине Кицуне был оборудован фантастическим инструментом - его фаллос был настолько идеален, что мог бы стать памятником - эталоном, который должен был бы защищаться ЮНЕСКО, как культурное наследие всего человечества. Размер и форма члена имели идеальные пропорции. Словно сам Микеланджело высек его по миллиметру из драгоценной породы.