*
Выйдя из лавки Ранвила с сумками полными нескоропортящихся продуктов, карт и различного снаряжения, Винсент и Гидеон спокойно пошли по каменной дорожке вдоль города. Гидеон выглядел подавленно, и Винсент, спустя около минуты, окликнул напарника и пошарив в сумке достал большой голубой сапфир: - И? - Что и? - Ты же должен отдать его заказчику. - А кто сказал, что я должен? Более того, я выяснил что заказчик исчез после обстрела столицы, так что теперь эта штуковина полноправно наша. Лицо Гидеона изменилось, и он одарил Винсент смущенно-благодарной улыбкой. - Спасибо. Но только убери его в сумку, украдут же. - О-о-о нет, это так не работает Гидеон. Вор вора никогда не обчистит, уж тем более в городе. Понимаю, для аристократии мы бесчестные ублюдки, но на самом деле нам не чужды ни понятия чести, ни взаимовыручка. Просто никто этого не замечает. - Ясно… Так куда теперь? - Ну полагаю мы купили все что нужно, поэтому стоит отправляться в Кристальную империю. - Так просто? - Если я не сказал, что будет тяжело, это не значит, что не будет тяжело, - с ухмылкой сказал Винсент. - И в чем сейчас состоит план? - Я поговорил с Ранвилом, и из проверенных источников узнал, что скоро из Понивилля отправляется грузовой поезд в сторону Клаудсдейла. Там он поедет на запад, а мы сойдем и пересядем на поезд до Гелукриста и все. Дальше я передаю тебя родителям, и мы квиты, - при этих словах сердце Винсента странно екнуло. - А разве поезда не проверяют? - Я думаю, что среди тучи вагонов, груженных различными коробками и баулами, отыщется укромный уголок. - Как скажешь… Гидеон не заметил, как за разговором они вышли к противоположной части города, где была такая же лестница. Поднявшись по ней, они очутились на куда меньшем пропускном пункте, где их без проблем выпустили, но вместо длинного уходящего вверх тоннеля их встретила винтовая лестница. Спустя две минуты непрерывного подъёма, он уперлись в деревянный люк. Открыв его, они очутились на холме, в километре от города. Перед ними расстилались поля, на которых оставались обрубки от скошенной пшеницы, мерно покачивающиеся в так ветру. -Мы с западной стороны города. Пройдем немного на север и окажемся у станции. Поезд отбывает в девять часов, так что у нас еще целых четыре часа. - Чем займемся? - Думаю разбить лагерь неподалеку и отдохнуть. Нам понадобятся силы, чтобы все получилось. Убрав компас в сумку, Винсент пошел на север, ведя за собой белого единорога. Спустя около пятнадцати минут, они остановились на опушке леса, где развели костер и, сняв сумки, прилегли у разгорающегося огня. Пламя окутывало бревна, поднимаясь вверх словно стебель дерева. - Гидеон. -Да? - Расскажешь что-нибудь о себе? - Зачем? - Ну знаешь, у воров традиция такая, когда знакомишься с кем-то то просишь рассказать о себе. Не из злого умысла, больше из любопытства и желания узнать собеседника получше, - умело сочинил Винсент. - Ну ладно… А что рассказать? - Я о тебе ничего и не знаю кроме имени и принадлежности к роду Альтери, так что на твое усмотрение. - Эм… В общем я Гидеон, шестнадцать лет, живу с семьей… - Нет это все я знал… Кроме той части, что ты почти мой ровесник. - А тебе сколько? - Семнадцать, когда день рожденья точно не знаю, кажется, в октябре или около того. - А где ты родился? - Город Кастер, но… - Воу! Так далеко? Я думал, что на юго-востоке почти никто не живет, там ведь драконы и ничего не растет. - Откуда ты знаешь? - География Эквестрии входила в один из обязательных аспектов обучения дворян. - Понятно… Ну на самом деле кое-что там да растет… Подорожник там, цикорий… - Не знал, что их до сих пор употребляют в пищу. - Вообще-то… - Винсент встал, осмотрелся и отойдя на пару метров магией сорвал листы подорожника, растущего небольшой группой. Вернувшись, вор пролевитировал из седельных сумок небольшой походный котелок, наполнил его водой из фляги, добавил подорожник, немного соли и специй. Вскоре вода в котелке закипела, и листы подорожника стали тускнеть, а вода становится зеленоватой. Винсент начал активно помешивать содержимое котелка, разрывая мягкие волокна листов. Постепенно все это превратилось в подобие пюре, темно зеленого цвета, будто ведьмино варево. Однако пахло оно на удивление приятно. Спустя пятнадцать минут котел, окруженный красной аурой, взлетел над костром, и разлил суп в две тарелки, которые Винсент заранее приготовил. - И последний штрих, - из сумки вылетел небольшой сверток с сухарями, и те, разбившись на две части, упали в тарелки. Гидеон посмотрел на тарелку, и по его телу пробежали мурашки. - С-спасибо… - Знаю выглядит не очень… Но ты попробуй… Гидеон, преодолев легкое отвращение, прильнул к тарелке. К собственному удивлению суп оказался довольно вкусным и приятно грел горло, а сухари придавали ему избыточную сытность: - Ну как? – поинтересовался Винсент. - Вкусно, - ответил Гидеон, одарив своего спутника улыбкой, заставив того вновь отвернутся, чтобы скрыть свою собственную.*
Стеллария стояла на мраморном балконе башни, всматриваясь в очертания облаков. Ее продолжало одолевать чувство неопределенности и смутный страх. Страх за Селестию, за невозможность просто взять и телепортироваться к ней. Страх за солдат, сражающихся на западном фронте. Страх за Луксимора, который погряз бумажной волоките и перестал даже навещать свой народ по воскресеньям. Все это лежало огромным камнем на ее душе, и она не видела пути, чтобы избавится от него. Позади послышался скрип двери и в комнату вошел Луксимор. Он медленно подошел сзади и остановился параллельно с супругой: - Опять думаешь о Селестии? - Да. А, разве… - Я тоже – прервал Стелларию Луксимор. – Я тоже постоянно думаю о ней. - Может все-таки пора? - Нет. Не стоит раньше времени обращаться к… Нему… - Почему ты не доверяешь мне? Неужели ты настолько боишься? - Нет, скорее я не доверяю этой… Магии Тьмы. - Я же столько раз говорил, что она не только вредит. Любую силу можно направить в правильное русло, в том числе и силу Тьмы. - Но ведь она состоит из боли и страха. - То, что она питается болью и страхом не делает ее источником этих сущностей. Принося в жертву боль и страх, ты получаешь излечение и успокоение. - Но кроме фестралов ее никто не использует. - Потому что не могут. Потому что ни у кого кроме фестралов нет связи с Тьмой. О солнце, я же все это объясняла тебе столько раз! - Просто мне надо иногда напоминать подобное. Иногда я вообще сомневаюсь реальность ли все это или затянувшийся сон. - Ты ужасно устал Лукси. Тебе срочно нужно отдохнуть, иначе ты сойдешь с ума. - Когда? Работы по горло, писари не успевают переписывать документы даже с помощью магии. - Но это не дает тебе права убивать себя. - Если я начну следовать твоим советам, то дело производства встанет окончательно. Как ты только не устаешь? - Я черпаю энергию от Тьмы. - Может ты этой Тьме прикажешь и документы за нас проверять и переписывать? - Это довольно обидно. Попроси прощения. - Еще чего! Сама проси! - Если ты этого не сделаешь, я прикажу ей задушить тебя, - игриво сказала Стеллария, проведя щекой по шее Луксимора. - Да я ее сам задушу, пусть только попробует! - ответил Луксимор и повернулся к жене. - Вряд ли ты сможешь ей навредить. - Да ладно… - Ляг, - предложила Стеллария. Луксимор подошел к кровати и повалил свое устало тело на мягкое одеяло. - Знаешь… - начал Луксимор. – Если бы ты могла, куда бы ты отправилась? Я бы отправился на восток, куда-нибудь на Филидельфийское побережье, чтоб солнце грело и вокруг все цвело. Или вовсе в Грифонстоун, чтобы отдаться мидитациям в горах и познать истинное спокойствие. - Я не думаю об этом. - Почему? - Когда придет время и Тьма поглотит меня, я смогу быть где угодно. - А разве ты не станешь частью Тьмы? - Я и так ее часть. Я буду всегда связана с ней. - А все остальные фестралы? - Они тоже остаются свободны. Даже сейчас я могу общаться с некоторыми из них. - Ты с мертвыми болтать можешь!? И за пятьсот лет ты не соизволила мне это сообщить? – вскричал Луксиор с шокированным видом. - Вообще-то я тебе это говорила. Если быть точной семь раз. - Видимо память уже не к черту, - констатировал Луксимор. - Э-э-эх повезло вам. Умирайте и все: летай где хочешь, общайся с кем хочешь… - Вообще-то не только фестралы могут стать частью Тьмы. - Разве? - Да. Если хочешь я могу тебе рассказать об этом, но только завтра. А пока…- Стеллария наклонилась над Луксимором и прикоснулась рогом к его лбу. На конце рога зажегся слабый фиолетовый огонек, и глаза короля сами собой сомкнулись, а сам он провалился в сон, - Спи дорогой, утро вечера мудренее. Магией задернув шторы, Стеллария вышла из комнаты, и пошла к кабинету Луксимора. Открыв деревянную дверь, она зажгла свечи, увидела перед собой огромные столбы бумаг. На одной из групп столбов лежала бумажка с огромными буквами “На перепись”. Стеллария магией подняла со стола перо и чернила, и непрерывно смотря на бумагу, начала шептать. Магия вокруг чернил и пера начала переливаться черным, и королева рассеяла собственную. Зависнув еще на пару секунд в воздухе, чернильница приземлилась на стол, из одного из столбов вылетел один лист, из противоположного конца кабинет рядом с первым на столе приземлился чистый лист бумаги, а перо, окунувшись в чернила, начало идеально копировать текст с правого листа на левый, повторяя все, вплоть до подчерка с оригинала. Шелест пишущего пера наполнил плотно заставленное помещение, приглушенное из-за бумаги и книг, которыми были заставлены все полки, утопленные в стены. Стеллария еще с пол минуты наблюдала за тем, как перо, облаченное вуалью темно-фиолетовой магии само переписывает один лист за другим, а после погасила все свечи и захлопнула дубовую дверь.