Твоя (не)забытая

Лали медленно открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого солнечного света, заливавшего больничную палату. Она прислушалась к себе, не без удовольствия отметив, что чувствует себя вполне сносно, шов почти не беспокоит, слабости нет, а вот аппетит, кажется, отменный. Но только она открыла глаза и попыталась встать с постели, как дверь в палату приоткрылась, и в неё вошла медсестра. Девушка протянула Лали термометр и, дождавшись, пока та смерит температуру, тихо сказала:  — К Вам пришли из полиции. Уже несколько дней порываются, но мы не пускали, пока Вы были слабы. Сейчас доктор разрешил им взять у Вас показания, если Вы не против.  — Не против.  — А Ваш завтрак?  — Несите. — кивнула Лали, бросив взгляд на своё отражение в зеркале. — Я позавтракаю в процессе разговора. Медсестра кивнула и вышла, пропуская в палату Себастьена. Лали показалось, что она сошла с ума. Она неотрывно смотрела на него, пока тот, улыбаясь, шёл к ней. Мужчина сел на стул, стоявший рядом с её кроватью, взял её руку в свою и слегка сжал:  — Ну и напугали же Вы меня, мадемуазель Палей! Как ты себя чувствуешь?  — Как ты здесь оказался? Почему не улетел? — от изумления с трудом шевеля губами, тихо спросила она. Он улыбнулся, наклонился к ней, легко коснувшись губами её сухих, горячих губ, и шепнул:  — Я слишком тебя люблю, чтобы снова потерять.  — Это совершенно не смешно.  — У меня и в мыслях не было так шутить. Если ты дашь мне ещё один шанс, я сделаю все, чтобы ты была счастлива.  — А… Алина?  — По возвращении в Париж мы подадим документы на развод. Мы это уже обсудили. Лали молча смотрела на Себастьена, не веря своим ушам. Ей казалось, что сейчас она проснётся в пустой палате, а его визит окажется лишь красивым сном, которому не суждено сбыться. Но взгляд ярко-голубых глаз возвращал её в реальность. По щеке Лали вдруг скатилась слеза. Себастьен тыльной стороной ладони нежно коснулся мокрой дорожки и, нежно глядя на неё, улыбнулся:  — Ты согласна попробовать снова?.. Лали, вместо ответа, бросилась в его объятия и разрыдалась, словно маленькая девочка. Себастьен, успокаивая, гладил её по волосам, плечам, спине, шепча нежные слова любви. Их губы надолго слились в поцелуе, ознаменовавшем начало их новой истории любви. Этот полет нежности прервала медсестра, принёсшая Лали завтрак. Они нехотя отстранились друг от друга, счастливо улыбаясь.  — Расскажи мне о той ночи! — попросила Лали, делая глоток чая. Себастьен весело рассмеялся:  — Этот вопрос должен был задать тебе я! После нашего разговора о личном мне очень неудобно переходить к допросу. Просто я подумал, что лучше этим займусь я, нежели Жубер.  — Ты, как всегда, прав. Ладно, я начну… И Лали в деталях описала Себастьену день, когда тот поручил её заботам Гильберта Дюмажа. Закончив, она с любопытством и сожалением посмотрела на мужчину:  — Эмиль причастен к этому всему, да? Себастьен кивнул:  — В ту ночь, когда он заявился в твой номер, в борьбе у него из кармана выпала ампула. Утром я передал её Жуберу, рассказав о нашем ночном визитере, а тот отправил её на экспертизу. Оказалось, что в ней было сильнодействующее снотворное, которое твой Эмиль хотел подмешать тебе в утренний кофе, и если бы не я…  — Мой спаситель… — Лали улыбалась, но смотрела словно сквозь собеседника. Она не могла поверить, что Эмиль мог желать ей смерти. Но это было так, и её это угнетало.  — Брось! Я делал то, что должен был делать.  — А в тот вечер…  — Когда Гильберт сообщил мне, что ты пропала, я был уверен, что знаю, где тебя искать. Дюмаж остался следить за ситуацией в отеле, а я прочесывал город. До сих пор корю себя за то, что проходил мимо того бара, где вы с Марго отдыхали. Но мне отчего-то даже в голову не пришло искать тебя там… А когда я увидел тебя, было уже слишком поздно — ты была в объятиях Эмиля.  — Что с ним будет?  — Надолго отправится за решетку. — пожал плечами Себастьен и прищурился. — Уж не хочешь ли ты сказать, что переживаешь за него? Лали отвернулась. Она действительно переживала за парня. Он ведь был так молод, а годы в тюрьме только испортят ему жизнь. Она уверенно посмотрела в глаза Себастьена:  — Может быть, можно что-то сделать, чтобы Эмиль не оказался за решёткой?  — Ты в своём уме?! — воскликнул он. — Он дважды пытался убить тебя! Дважды, Лали! А ты хочешь, чтобы он избежал наказания? Поверить не могу! Лали молчала. В голове была каша. Она то мыслями была с Эмилем, то возвращалась к Себастьену и внезапно свалившемуся на них счастью, то в её подсознании вспыхивал образ подельника Эмиля, его устрашающий вид и хищный взгляд. Ей вдруг нестерпимо захотелось вернуться в Париж, домой, к своим друзьям. Только там, казалось, она будет в полной безопасности и безмерно счастлива, не оглядываясь на эти приключения на Лазурном берегу. Она подняла голову и посмотрела на Себастьена:  — Мы завтра же улетаем в Париж!