Сансара

Эбигейл была готова биться головой о темное дерево своего стола. Стены кабинета давили на неё своим холодом и присутствием прежнего редактора, которого уволили три недели назад. Она ведь мечтала об этом кабинете целых три года, когда еще приносила американо этому извращенцу Дэвиду Холланду и по совместительству бывшему редактору «TorBooks». Эби всегда задерживалась в этом самом кабинете чуть дольше положенного, позволяя тогдашнему редактору воспринимать это на свой счет. Но сейчас, когда она добилась своего, почему Эбигейл Андерсен не рада этому? Дэвид копался в своих старых документах, которые она еще не успела отнести на помойку, и что-то бормотал себе под нос. Её напрягала его фигура в кабинете редактора одного из лучших издательств — чего там Нью-Йорка — США. Мужчина неторопливо перебирал бумаги, разделяя их на две кучи. — И как тебе в роли босса? — В его голосе был настоящий яд, и девушка ничуть этому не была удивлена, — Удобное кресло? Глаза цвета кленового сиропа нехорошо блеснули, когда мужчина кинул на нового редактора снисходительный взгляд. Он наверняка знал, как нелегко ей было в первую неделю на новом месте и в новой должности. Он знал из других уст, что остались преданы бывшему руководству, как Эби порой чуть ли не порывалась ворваться в кабинет шефа со словами «верните мне прежнее место». Дэвид Холланд был в курсе всего, что творилось на его территории. Когда-то его территории. — Я хотя бы занимаюсь работой, — изображая равнодушие, произнесла Эбигейл, — А не пытаюсь трахнуть кого-то из сотрудников… — Какие слова-то, — Холланд рассмеялся, оскалившись в акульей улыбке и проведя длинными пальцами по отросшим темным кудрям, — Я думал, что ты так выражаешься только после нескольких стопок… «трахнуть»… Он продолжал смеяться, уже удобно устроившись на диване. Андерсен передернула плечиками, но постаралась взять себя в руки. Это её кабинет, и он не имел никакого права вести себя здесь, как хозяин. Но это был Дэвид. Чертов Дэвид Холланд! И в этого урода она когда-то была влюблена? Глупая, глупая девочка! — У меня скоро совещание, — Эби открыла почту, просматривая кучу новых писем и стараясь не обращать внимания на мужчину, — поэтому давай быстрей бери свои бумаги и… уходи. — Эй, Андерсен, а я был готов ради тебя отказаться от многого, — его слова били её не хуже кувалды по похороненным чувствам. — Как это благородно, — ответила девушка с положенным холодом в голосе. Она не глупая девочка, она не простит такого урода. Не даст второй шанс. — У тебя есть десять минут. После ты уйдешь, потому что я не оставлю тебя в своем кабинете. Мужчина присвистнул и, хлопнув по коленям, поднялся к бумагам. Он изредка кидал на Эбигейл тяжелые взгляды и довольно хмыкал, когда видел, как девушка начинала ёрзать. Ей было некомфортно. И когда Дэвид снова вернулся к огромной кипе бумаг, Андерсен кинула на него последний взгляд, отмечая, как хорошо сидело на нем темно-серое пальто, как отросли его волосы, как ровно его дыхание, когда ей воздуха не хватало. Пока она пыталась сосредоточиться на письмах от начальства, редакторов других отделов с поздравлениями и пожеланиями добиться высоких успехов на посту главного редактора отдела современной прозы, мужчина слишком громко стал заявлять о своем присутствии. Главный редактор научно-фантастического отдела казался единственным искренним человеком среди всех остальных — это она поняла еще на ее первом совещании редакторов «TorBooks». И сейчас, читая полное искренности письмо, она была готова уронить слезу от того, что хоть кто-то не воспринимает ее в штыки. Погрузившись в свои мысли и письма, некоторые из которых ждали своей минуты несколько дней, Эбигейл даже не заметила довольного мужчину, который открыто рассматривал ее. Она заёрзала в кожаном кресле, чувствуя себя лягушкой, которую препарирует студент-недоучка, пропустивший лекции. Остро, безжалостно его взгляд скользил по ней, изучая жертву с хирургической точностью. — Поужинаем? Андерсен подняла удивлённый взгляд на мужчину, который радовался своей маленькой победе — он выбил почву у нее из-под ног, а она просто не успела сориентироваться. — Ты уже закончил? — поинтересовалась Эби, поднимаясь с кресла и разглаживая юбку. Дэвид воодушевленно кивнул, сделав шаг навстречу. Она подошла ближе, касаясь холодными пальчиками его черного галстука, будто поправляя, и хлопнула его по лацканам пальто. — Раз ты уже разобрал свои бумаги, — она скромно улыбнулась, — может, освободишь мой кабинет? Мужчина усмехнулся, не теряя своего оскала. — А ты быстро учишься быть маленькой сучкой, Андерсен. Она сделала шаг назад, скрестив руки на груди: — Пошел вон. Или я вызову охрану. Ему не нужно было повторять дважды. Кинув бумаги в коробку, Дэвид Холланд громко хлопнул дверью, с гордым видом уходя навсегда. И Эби так мечтала, чтобы это «навсегда» было окончательным и бесповоротным. Тяжело выдохнув, девушка облокотилась о стол. Воздуха действительно не хватало, словно этот нарцисс Холланд унес его с собой, оставив Эбигейл задыхаться. — Черт… Главное собраться с мыслями. Эбигейл набрала воздуха в легкие и шумно выдохнула, пытаясь привести все мысли по местам. Сейчас было не время показывать свои слабости. Она же, черт возьми, на работе, где каждый ждал, когда эта стервозная Эбигейл Андерсен сдастся. "Не сегодня" — подумала про себя девушка, возвращаясь за стол. — Сью, можешь заварить мне чаю? — Черный с лимоном? — уточнила помощница. Эби кивнула в пустоту. — Окей, босс. Босс. Как ее бесило это обращение. В первые дни она упивалась этим словом — «босс». Упивалась даже тогда, когда другие сотрудники проговаривали это через зубы, скрепя белоснежной эмалью, скрывая зависть за добродушной улыбкой. Но после прихода Холланда ей стало неуютно. Будто ей прямым текстом продиктовали, что тут никто ей не рад, она здесь не нужна. Сьюзан вошла без стука, покачивая бедрами в такт музыке, которая всегда звучала у нее в голове. Она поставила поднос с чаем на стол Эби, закрыла за собой дверь и плюхнулась на диван. — Не обращай внимания на этого мудака, — Мин махнула рукой со свежим маникюром. Многочисленные браслеты, которые украшали тонкое запястье, брякнули в тишине кабинета. — Все мужики уроды и совсем не похожи на героев романов Спаркса. — Да уж, — согласилась Эби, натянуто улыбнувшись. Ей нравилась Сью Мин, нравилось то, как она говорит и рассуждает. Они незаметно подружились, и Сьюзан была единственным человеком, который искренне порадовался за Эби. — Эй, Эби, не вешать нос! — с улыбкой на лице заявила ассистентка, поднявшись с дивана. — Ты теперь здесь босс! Ясно? Эбигейл согласно кивнула. — Там, кстати, принесли рукописи, — уже на выходе произнесла Сью, — не хочешь прочитать? — Да, было бы здорово. Как только дверь за Сью Мин закрылась, Эби вздохнула с облегчением. Когда она осталась одна, ей казалось, что открылось второе дыхание, бремя новых обязанностей уже не казалось ей таким и обременительным, а миссия справиться с тем бардаком, какой ей оставил бывший редактор, вполне выполнимой. Мысли девушки перервал звук диспетчера. — Да, Сью? — У тебя совещание через, — девушка на секунду замолчала, — Сейчас. — Черт. Осень пугала Старка своей переменчивостью. Еще вчера весь день лил проливной дождь. По крайней мере, так известила его Пятница, когда он уже потерялся во времени. Сегодня погода сжалилась: солнечные лучи пробивались сквозь ночные шторы нежного кофейного цвета, которые выбрала Пеппер. Тони закрыл глаза, наслаждаясь темнотой и тишиной в мыслях. За последние две недели он ни разу нормально не поспал. Даже сегодня. Проворочался в постели полночи, думая о том, что без неё кровать казалась слишком огромной. В комнате было тихо. Никто не прижимался к нему, потому что он снова задержался в мастерской, а она жутко замерзла. Никто сонно не бормотал, как он достал приходить позже в постель, когда она его ждет. Никто больше не пританцовывал перед ним в одном кружевном белье, собираясь на работу. Ведь раньше Старк так и жил. Постель почти всегда была застелена, женщины сменялись раньше, чем он смог бы привыкнуть. Смог бы полюбить. А тут эта Пеппер Поттс. Ворвалась сначала в его работу, навела порядок не только там, но и в его жизни. Он сам не заметил, когда его жизненное «к черту все – каждый день может быть последним» так резко и неожиданно превратилось в «я должен защищать самое дорогое, что есть у меня – тебя». Тони почти сказал, как сильно любил эту женщину, что улыбалась ему по утрам и нежно целовала в плечо, когда он, уставший и сонный, приползал в постель. Он поставил чайник, облокотившись на кухонную тумбу из нержавеющей стали. Тишина раздражала, но сейчас должна проснуться Пеппер, сонно прошлепать босыми ногами по паркету. Должна заставить его улыбнутся. Она бы обняла, прижимаясь к нему. Тони не понимал, почему Пеппер еще не проснулась, а он в такую рань уже заваривал ее любимое какао с молоком. — Твою мать, — тихо выругался мужчина, прижимая обожженные пальцы к уху. По привычке заварил две чашки. Себе насыпал слишком много арабики из Северной Африки, которую ему привез кто-то из знакомых. Горячий и ароматный кофе обжигал небо, но приносил мнимое спокойствие. И как же Старку не хватало даже такого, черт возьми, спокойствия. Мужчина помассировал переносицу, сфокусировав взгляд покрасневших глаз на уродской кружке, которую Пеппер выхватила на какой-то барахолке в Мексике. Это было единственное, что она не забрала с собой, когда уходила. … — Черт, милая, что ты делаешь? — Старк облокотился на дверной косяк, ослабив бесивший его весь вечер галстук. — Пеппер? Она молчала. Молчала и собирала вещи. Он снова облажался. Встретил бывших однокурсников, пропустил пару бокалов виски, а потом Грэг — ёбаный Грэг — предложил перебраться всей мужицкой компанией к нему, погонять шары в бильярд. Старк к тому моменту был чертовски пьян, заглушая очередную паническую атаку двойным виски. Он ведь самолично посадил Пеппер в такси, когда она сказала ему, что устала. Посадил, обещал через час быть дома. «Детка, мы недолго, — Тони пьяно улыбнулся и попытался поцеловать женщину, которая отвернулась от него. — Посидим, Грэг обмоет свое назначение на пост сенатора, и я приеду». Приехал. Правда ближе к полудню с жутким похмельем и чувством вины перед любимой женщиной. — Пеппер, прости, — он подошел ближе, обнимая ее со спины, заключая в крепкие объятья. — Прости, малыш, я облажался… — Тони, отпусти, — он почувствовал, как Поттс завозилась в крепком кольце его рук. — Я не могу так больше. Его сердце пропустило удар. — Малыш, я… — Я устала от такой жизни, Тони,— Пеппер отступила от него на шаг, создавая пропасть, и обняла себя руками. — Пришельцы, Альтрон, Мандарин… Я устала жить с мыслью, что мне привезут твое тело. Устала жить в постоянном страхе… — Эй, милая, я никому не позволю тебя обидеть… — Не за себя, милый, — Пеппер коснулась небритой щеки любимого мужчины. — За тебя. Я постоянно боюсь за тебя… боюсь потерять тебя, когда ты мне так нужен… Она нежно коснулась его скулы, где под пластырем еще не зажила рана после Заковии. Тони закрыл глаза. — Ты уже все решила? — слова давались нелегко, но не легче, чем просто стоять и смотреть, как она так медленно собирала свои вещи, будто просила, чтобы он остановил. Но ведь она все равно уйдет. — Решила вот так перестать жить в страхе? Пеппер остановилась посреди спальни и посмотрела на него. И Тони почувствовал, как в груди неприятно кольнуло, как весь мир, центром которого была эта женщина, медленно рушился. Это было намного страшнее всего того, что ему пришлось видеть в своей жизни. — Милая, послушай… — Нет, Тони, это ты послушай, — ее голос сорвался, а глаза мгновенно стали мокрыми.— Я больше не могу так жить. Я устала. Устала от твоей жизни супергероя, устала от постоянной опасности. Я устала от тебя, твоих костюмов и от того, что все свое время ты проводишь в мастерской. Мне нужно отдохнуть. У меня больше нет сил так жить, Тони. Он молчал. Молчал и смотрел, как Пеппер собирала вещи. Они не разговаривали. Она решила все за них обоих, и Тони искренне удивлялся, сколько сил у этой нежной и хрупкой женщины. Она итак была с ним слишком долго, слишком долго терпела его и все его проблемы. — Остальные вещи привезет Хэппи… …Тони кинул пустую кружку в стену, наблюдая, как осколки фарфора разлетались в стороны, а на светлой стене осталось тёмное кофейное пятно. Он тяжело дышал, опустив голову на руки. Все катилось прямо в ад, к великому Сатане, с которым Старку обещала встречу какая-то журналистка или модель. — Мистер Старк, голосовое сообщение, — голос Пятницы ворвался внезапно, но Тони было плевать. — От мисс Поттс? — Нет, сэр, — быстро ответила Пятница, и Тони был готов послать помощницу к черту. — Думаю, Вам стоит послушать. — Мистер Старк, добрый день,— приятный женский голос разрезал густую тишину на кухне. — Меня зовут Аманда Девлин – я помощница Сары Брайт. Миссис Андерсен-Брайт приглашает Вас на ежегодный благотворительный вечер. Приглашение и точную дату я выслала Вам по почте. Надеемся на Ваше присутствие. Хорошего дня.