Синий ирис

      Открыв глаза, парень увидел больничную палату номер тринадцать самой дорогой клиники города. Он знал, что это именно тринадцатая палата по чёрному столику под окном и виду на маяк из окна. Он знал как выглядят все палаты в этом здании и мог отличить их по малозаметным деталям. Он редко знал кто его сюда принёс, но всегда знал благодаря кому он снова видит этот мир. Лайонел, безусловно, был лучшим врачом. Нейтан много раз спрашивал у мужчины почему он не переедет в большой город, ведь профессионалы высоко ценятся везде. Нортон всегда отвечал, что ему и здесь прекрасно живётся, да и жена его любит Аркадию-Бэй. Прескотт никогда не видел эту женщину, но ему хотелось с ней познакомиться хотя бы чтобы спросить что она нашла в этом городишке.       В палате никого больше не было. Даже Виктории. Это бывало редко. Обычно она находилась рядом, и в тех случаях, когда кто-то другой привозил его в больницу. Наверно, Лай отправил её домой. Или Томми побеспокоился о девушке. Нейтану было странно на душе. Отсутствие лучшей подруги рядом отчего-то очень сильно зацепило парня. Он не чувствовал такого лет с пятнадцати. Безусловно, если бы здесь сидела Макс, парня это порадовало бы. Но Вик с ним с двенадцати лет и была единственным человеком, никогда не причинявшим ему боли.       Прескотт посмотрел на свои руки. Перебинтованы от запястий до локтей. Капельница. Но к кровати не привязан, что парня обрадовало. Он осторожно повернулся и нажал на кнопку звоночка. И уже через минуту в помещение вошёл высокий светловолосый худой мужчина сорока пяти лет в белом халате с планшеткой в руках — Лайонел Нортон собственной персоной. — Здравствуй. — Рад видеть, что ты так быстро оправился, — блондин поставил стул возле кровати парня и разместился там. У него был приятный голос и располагающая внешность. — Сколько я был в отключке? — Часов восемь. — Лай, ты — мой ангел-хранитель, спасибо, — Прескотт буквально чувствовал на себе взгляд пронзительных голубых глаз. — Нет, твой ангел-хранитель — Виктория. Она привезла тебя, как всегда. Ещё бы немного и я бы ничего сделать не успел, — парень заметил, что мужчина взволнован. Конечно, он уже привязался к Нейтану за столько лет. — Да, Вик замечательная. Но и без тебя я бы уже загнулся, — парень усмехнулся. — Вчера ты напугал всех и меня в том числе… Соблюдай я правила, Шона бы давно лишили прав, а тебя закрыли в том жёлтом здании на краю города… И я пошёл на это совсем не из-за того, что мой знакомый Шон Прескотт пришёл ко мне и попросил, предложив круглую сумму. Нет. Когда я тебя увидел, ты напомнил мне моего старшего сына. Тогда я понял, что если откажусь, он погубит тебя. — В этот раз он ни при чём. Ты, кстати, сказал ему? — Не говорил. Он-то как раз при чём. Если бы он уделял тебе достаточно внимания, этого бы не случилось. Я знаю о чём говорю. Мой старший тоже с непростым характером. Сейчас ему уже двадцать пять, но он всё так же приходит ко мне, чтобы поговорить, когда возникает какая-то непростая ситуация. — Ты и мне говорил, что я всегда могу прийти к тебе поговорить, но я итак чувствую себя бесконечно тебе обязанным с того момента, как первый раз открыл глаза в этой лечебнице. — Ты ничем не обязан мне, Нейтан, — мужчина был удивлён. Он всегда сеял доброе и прекрасное вокруг себя, поэтому люди тянулись к нему. — Я не могу объяснить это чувство… Когда ты видишь человека и понимаешь, что дышишь, видишь, ходишь, существуешь только благодаря нему. Это не объяснить, если человек сам не оказывался в такой ситуации, — парень подумал, что многовато сантиментов. — В этом городке вроде ничего не скрыть, но у тебя как-то выходит. Не знал, что у тебя есть дети. Догадывался, но никогда ничего не слышал об этом. — Я попросту не афиширую личную жизнь. Но да, дети у меня есть. Целых два. Младший — Киллиан и старший — Том. — Том твой сын? Вик встречается с твоим сыном? — Прескотт смотрел на врача во все глаза. — Да, — улыбнулся мужчина. — Думал, ты знаешь. — Нет, этот парень настолько крут, что общаясь с ним, ты едва ли задаёшься вопросом как его фамилия или кто его родители. А сам он не упоминает об этом. Ты можешь гордиться им. Как и он тобой. — Рад слышать это от тебя, Нейтан. — Но я ведь совсем не похож на него. — Ты не видишь этого, но у вас больше общего, чем ты думаешь… — он не закончил фразу — раздался стук в дверь. — Войдите! — Лайонел, к нему можно? — заглянула в помещение Чейз. — Да, — мужчина поднялся со стула, а в палату зашла девушка. — Он уже вполне пришёл в себя. — Спасибо, Лай. Том ждёт у тебя в кабинете, — обратилась Виктория к мужчине и тот ушёл. — Нейтан, — она бросилась к парню и дрожащими руками коснулась бинтов. — Вик… — Нейтан, я… я так испугалась, — по её щекам начали катиться крупные слёзы. — Да, раньше мне тоже было страшно, но в этот раз было не так… гораздо хуже. Лай не отвечал… ты истекал кровью… К тому же в этот раз я знала, что ты решительно не хочешь жить… — он сжал её руку своей. — Вик, я… мне было так неспокойно, когда очнувшись не увидел тебя рядом, — она подняла взгляд и уловила непередаваемую гамму чувств, отражённых на его лице. Свободной рукой он вытирал слёзы подруги. — Мне будто будто снова было пятнадцать… Когда мы поссорились и проснувшись здесь, я не обнаружил тебя рядом… Тогда я понял насколько на самом деле важна твоя поддержка. — Так почему ты постоянно пытаешься меня лишить этого? Ты нужен мне не меньше. Я нашла это, когда мы уходили из номера, — в изящной тонкой ручке она держала прожжённый с края лист бумаги с кривыми строчками и следами пепла и крови. Чейз вспомнила, как записка довела её до такой истерики, что Лайонелу пришлось вколоть ей успокоительное. — Ты раньше никогда их не оставлял. — Сам не знал почему в этот раз написал… Наверное, думал, что правда умру. — Не говори такого… не говори, дорогой, — прошептала девушка. — Я чувствую себя последней сволочью перед тобой. Ты должна улыбаться, а не плакать. Тем более, не из-за меня. — Нейт, ну что ты… — Кстати, а ты знала, что Томми — сын Лая? — решил переключиться на другую тему парень. — Да, — кивнула Чейз. — Он познакомил меня с родителями на полгода наших отношений. — И что же сказал Лайонел, увидев тебя? — улыбнулся он. — Немного удивился, но не более. Мне кажется, он думал, что я с тобой. — Классика, — подметил парень, когда Виктория отошла от кровати и потянулась за сумкой. — Уже уходишь? — Том просил зайти, — улыбнулась девушка. — Поправляйся, дорогой, — она поцеловала друга в щёку и подошла к двери. — К тому же, к тебе здесь посетитель, — Чейз впустила в палату шатенку с маленьким игрушечным котиком в руках, которую Прескотт, конечно же, узнал. — Макс…

~~~

— Ты лучший, — девушка поцеловала парня. — Это ты делаешь меня таким, — улыбнулся Прескотт.       Сейчас весь его мир был сосредоточен в её голубых глазах. Он не видел ни пляжа, ни перелива закатного солнца на волнах океана. Вообще весь этот месяц их путешествия по Калифорнии он не видел ни голливудской Аллеи славы, ни театр «Dolby», ни киностудию «Universal», ни концертный зал Уолта Диснея, ни морских котиков, живущих у пирса-39, ни оленей в национальном парке «Йосемити», ни Форта-Росс, ни рыбок в глубинах у заповедного острова Санта-Каталина. Ничего не видел, кроме Макс. Они колесили по всему штату только вдвоём и были абсолютно счастливы. — Смотри, твой родственник, — тонкая ручка указала на горизонт. Было видно, как над водой появился кит и девушка запечатлела это на свой полароид, после чего вложила снимок в дневник. — Присматривают, волнуются. Вдруг ты тут обижаешь меня, — он улыбнулся. — О да, только об этом и думаю. Кстати, ты видел? — девушка показала любимому статью на мобильном. — Вик в своей лучшей манере, какой её знают все. Скандал, Джефферсона выгнали из академии. — Хммм… — парень просмотрел текст. — Это… не Вик сделала. — В смысле? — удивлённо переспросила Колфилд. — Скандал и увольнение — не Виктории рук дела. Это постарался Том. — Да ну, наш святой Томми? — улыбнулась девушка. — Человек способен на неожиданные вещи, когда защищает дорогих ему людей. Видимо, Марк обратил внимание на Викки. Ему повезло, что воспитание Нортона-младшего не позволяет Томми прибить этого мудака. Я бы так и сделал, если бы мог, — спокойно говорил Прескотт. — Руки об него марать… — девушка покачала головой. — Мы выше этого, — она поцеловала парня. Несмотря на то, что они уже неделю провели на пляжах в солнечной Калифорнии, его кожа осталась практически такой же бледной, как и раньше. — Да, — он улыбнулся, прижимая возлюбленную к себе. — Макс, а ты за эти полгода… — Прескотт замолчал на полуслове. — Что? — Да нет, глупый вопрос. — Нейтан, договаривай, — Максин заглянула ему в глаза, а он отвёл взгляд. Нет, не на загорелую кожу девушки, едва прикрытую зелёным купальником. Он смотрел на горизонт, где совсем недавно мелькнул его сородич. — Я просто… Просто задавался вопросом. Для меня этот месяц с тобой здесь был самым счастливым временем за всю мою жизнь. Но было ли это так же для тебя? Счастлива ли ты со мной? Или, может, тебе было бы лучше с кем-то… Я не знаю. С кем-то вроде Тома? — Нейт, что ты такое говоришь? Да, Томми милый, умный и, несомненно, довольно красивый, но он — не тот, кто нужен мне. Не ты, — девушка поправила его волосы. — У него нет твоих безумных голубых глаз, твоей чертовски милой улыбки с этой едва заметной ямочкой, твоей обворожительной манеры осыпать меня цветами с ног до головы… Это всё — только ты. И мне только это и нужно. Не стоит сравнивать себя с Томом или ещё кем-либо. — Но ведь он… — Что? — Воспитанный, начитанный, общительный… — Нейт, а ещё у него отец — один из лучших в мире людей, который о нём заботился. В отличие от твоего… Ты другой, но от этого ты не хуже. Господи, никогда бы не подумала что ты можешь переживать за подобное. — Женщины имеют огромную власть над теми, кто их любит… — он отвёл взгляд. — И всё же. Макс, ты счастлива? — Да, Ней. Я счастлива как никогда и ни с кем раньше. Ты — исключительный человек в моей жизни. Я люблю тебя. Тебя. Только тебя и никакие другие мне не нужны, мой дорогой, — она переплела их пальцы. — И я тебя люблю, Макси, — он поцеловал девушку и, прижав её к себе, смотрел на волны. — О чём теперь задумался? — Знаешь, пусть прозвучит странно, но я сейчас боюсь снова проснуться в своей комнате, обнимая подушку и шепча в пустоту комнаты, что люблю тебя, — усмехнулся парень, прижимая Колфилд к себе. — Что? — удивилась Максин. — Да, чуть больше полугода назад мне снилась практически такая же сцена из сна в сон. В Калифорнии на пляже во время заката. Я никогда не успевал сказать, что я люблю тебя, — он поцеловал её в макушку. — Именно поэтому я готов говорить тебе это бесконечно. — Можешь начинать. Готова бесконечно слушать, — рассмеялись.