Две веры

Рана заживала хорошо. Долгое время Мечислав совсем не поднимался на ноги, и рабыням приходилось ухаживать за ним. Когда приходило время купания, девушки приносили мысли с теплой водой и тряпками обтирали его тело, а потом мазали рану мазью и накладывали свежую повязку. Мечислав боролся со своим смущением, а рабыни спокойно относились к его наготе. Одна девка даже призналась, что если он захочет, она может удовлетворить его мужские аппетиты. Безнравственность норманнов уходила далеко за границы морали христиан. Но он привыкал. Деррик освободил Мечислава от всяких работ и велел поправляться, но взамен Мечислав должен обучить Деррика языку саксов. Сначала пленник боялся, что, научив викинга, станет не нужен ему и его убьют, но со временем, когда зима сменила осень, осознал, что отношение к нему изменилось. Не только у Деррика, но и у остальных в поселении. То, что когда-то он даже не поразмыслив встал на защиту норманнских детей, привело к тому, что Мечислав стал своим среди чужих. Одна лишь Женифра шипела, как гремучая змея, которых он часто встречал в поле. Такие твари опасны тем, что выжидают, когда жертва приблизится сама, а после жалят своим ядом. Её взглядов Мечислав боялся. Слепым он не был и видел, наверно, даже лучше самого Деррика, какие чувства в том зарождаются. Ярл доверял ему безгранично, рассказывая о своих планах на весну: на кого хочет напасть и кого взять в эти набеги. И Мечиславу непременно отводилось место на драккаре рядом с ним. А потом, когда Мечислав наконец-то поднялся с постели, Деррик устроил праздник. Не многим дошло, почему викинг выжидал столь долго, прежде чем казнить ярла Хальвдана. Это следовало сделать сразу, шепотом судил народ. И Стайлз, с тех пор он принял новое имя, подслушивая их, отвечал: «Тому есть разумное объяснение». Потому он ни разу не отвел взгляда от Деррика. Тот в своих самых лучших шкурах величался в центре круга, образованного людьми, и приказал привести пленника. Хальвдан ─ Стайлз впервые увидел его — был большим и грозным мужчиной с длинной бородой и свирепыми глазами. Его руки и ноги не заковывали в кандалы, и шел тот свободно, словно вовсе не на смерть. Как-то Тео скомканно и неясно объяснил Стайлзу, что викинги не боятся умереть, их пугает лишь недостойная смерть. И только сейчас, смотря на Хальвдана, приходят в голову мысли, о чем ему толковали. ─ Твое последнее слово, ─ обратился к пленнику Деррик. ─ Пусть приходят за мной валькирии, чтобы доставить в Вальхаллу. Сегодня я буду пировать вместе с богами! ─ величественно заорал Ховальд. И остальные подхватили его крик. Ни для пленника, ни для остальных это не было убийством. Это было ритуалом, почетным жертвоприношением богам, насилием, что считается искусством. Стайлз вразумил, что увидит сейчас то, о чем с ужасом рассказывают христиане, ─ «Кровавого орла», самую страшную языческую пытку. Перед пленником поставили осиновый пень, а рядом забили копья. Хальвдан легко опустился перед ним на колени и оперся грудью, пока Деррик привязал его руки. Почти как Христа, подумал Стайлз, но как неуместно вспоминать о нем сейчас, когда ходишь под другим богом. ─ Если вытерпишь молча ─ встретимся в Вальхалле, ─ напуственно сказал пленнику Деррик и одним движением рассек тому спину. Тот сжал зубы, но ни звука не вырвалось из его груди. А Стайлз почти задыхался. Лужа крови росла вокруг Деррика, и лишь это видели глаза. Не то, как отделили ребра от позвоночника, не то, как вырвали легкие и надели их на кости. На каком движении умер Хальвдан? Стайлз не запомнил. Он думал о том, почему такой жестокий человек, как Деррик, пощадил его когда-то, почему он приносил ему воду, когда он бился в лихорадке, почему ведал то, о чем не ведает своей жене. Стайлз очарован тем, чего на его родине сторонятся. Деррик — демон, о которых вещают настоятели в церквях, прося не искушаться грехами.

***

─ Ты испугался? ─ вечером, после празднования, когда все разошлись спать, спросил его ярл. ─ Ты очень часто дышал, Стайлз. Они сидели у огнища и допивали вино. Рабыни давно убрались тут и ушли. Женифра покинула их сразу, молвив, что не пристало женщине ярла распивать вместе с христианином. Деррик не останавливал её, чему Стайлз искренне порадовался. ─ Да. Было страшно, ─ не стал лукавить он. Вино вскружило ему голову и развязало язык. ─ От того, что Хальвдан ни звука не произнес. ─ Если бы он это сделал, то уже не попал бы в Вальхаллу. Иначе он доказал, что достоин находиться среди богов. А как на твоих землях судят предателей? ─ По-разному, ─ Стайлз посмотрел в темные глаза напротив. В них танцевал огонь и тлели угли. ─ Обычно сажают на кол или душат на веревке. Тебя бы бросили в яму со змеями. ─ Почти как Тор, что боролся с Мировым Змеем. В этой битве змей пал на дно морское. И даже в этом викинг увидел причину для гордости, а Стайлз отчего-то разозлился. Ибо его вера учит дорожить жизнью своей и чужой, а проклятые язычники относятся к ней, как… как… ─ Вы, норманны, безрассудные люди! Деррик только весело засмеялся и откинулся назад, ложась на пол рядом с очагом. ─ Ваш Бог, вот кто скудоумен, если запрещает вам быть собой. То, что нужно человеку, вам нельзя. Ты сам рассказывал мне эти заповеди. ─ А ты поднял их на смех, ─ вспомнил Стайлз. Особенно Деррику не понравилось — не прелюбодействуй. «А что же делать мужу в походе? Или жене одной дома?» — с искренним непониманием спросил он. ─ Потому что нужно жить так, как хочешь, ─ это звучало соблазнительно для ушей Стайлза. Хотя Деррик и не знал, что творится в голове его друга. ─ Если тебе хочется войны, иди воюй, если хочешь есть — ешь, а хочешь возлежать в постели с женщиной ─ не терпи. И ни один бог не должен воспрещать это. ─ Возможно, ─ набравшись смелости, Стайлз поднялся на ноги, чуть покривившись, ведь рана всё ещё болела. Деррик внимательно следил за ним, пока тот обходил очаг по кругу, приближаясь. ─ Возможно, ты прав. Стайлз переступил через мужчину одной ногой и опустился тому на бедра, не отрывая взгляда. ─ Что ты делаешь? ─ спокойно спросил ярл. Христианин мог вытащить клинок у него из-за пояса и перерезать горло, а мог и что-то другое. Деррик выжидал. Ему было интересно, какой поступок совершит мальчишка. ─ То, что не делает Женифра уже очень давно, ─ удовлетворяю тебя. Без тени сомнений Стайлз наклонился к мужчине и поцеловал его так, как нужно целовать такого мужчину. Сладко, дразня своим языком чужой, чтобы хищник вышел на охоту. Неожиданно Деррик поддержал его порыв и уложил свои лапища на бедра, подтолкнув выше, так что Стайлз уселся точно на нужный орган. Так он мог чувствовать отклик на свои действия и продолжать дальше. Чужое желание не спугнуло, хотя когда-то Стайлз мечтал зарываться в пышные груди Лидии, златовласой девушки из его поселения. Сейчас дрожь проскальзывает по телу от мощного воина под ним, его хриплого горячего дыхания и сильных объятий. Нетерпеливые руки огладили большие плечи и стянули с них шкуры. Стайлз хотел увидеть это великолепное тело полностью нагим, а Деррик поддержал этот порыв. Они отстранились друг от друга, сняли свои туники и штаны. Стайлз первый управился со своими тряпками и помог стянуть Деррику сапоги. Они расположились на его нагретых медвежих шкурах и ласкали друг друга там смоченными слюною перстами. ─ Тебе нравится? ─ спросил Стайлз и, не удержавшись, ощутимо укусил ярла за плечо. Деррик сильнее сжал его орган и охнул, выдавая ответ. ─ Поцелуй меня ещё раз, ─ собственнически приказал он и потянулся первым. Стайлз охотно ответил, играя с чужим языком. Деррика хотелось пленить, чтобы он не смел больше думать ни о ком, кроме него. ─ Возьми наши органы в одну длань, ─ настоял Стайлз, предчувствуя это ощущение близости. Новая ласка вырвала стоны у обоих. Органы терлись друг о друга и истекали смазкой, которая пачкала дорогие шкуры под ними. Но Деррику было все равно. Он наслаждался мальчишкой рядом с собой и впервые в постели чувствовал себя не главным. Стайлз руководил тем, что он чувствовал, и это божественно. ─ Дергай сильнее! ─ прошептал мальчишка ему на ухо, и рука задвигалась. Стайлз хрипло дышал и вгрызался в его шею, как голодный зверь. Его руки лежали на Дерриковых и доводили до пика с каждой секундой. Ярл охнул и выплеснулся им на животы, в момент расслабляясь, а Стайлз продолжал двигать его ослабшими дланями по органам дальше, пока сам не настиг того же состояния. Потрескивал огонь в очаге. Дыхание приходило в норму. Страсть наконец-то не застилала глаза. ─ Как твоя рана? ─ тут же спросил Деррик и прикоснулся к повязке. Сквозь нее не проступила кровь, но это пока. ─ Это последнее, о чем я сейчас думаю. Стайлз повернулся к нему и прильнул с новым поцелуем. Горячим, как само пламя. Деррик сжал его крепче и тут же отстранил. ─ Так оставаться нельзя. Он явно не хотел говорить о случившемся. Возможно, даже хочет забыть о том, что произошло. ─ Конечно, ─ Стайлз резко поднялся, как по команде, и натянул на себя тунику. Вымоется уже завтра. Деррик тоже стал собираться. И Стайлз не мог на этом отпустить его к Женифре. Просто не мог. Он вновь быстро приблизился и ворвался в желанный рот, вылизывая его вдоль и поперек, обещая этим незабываемые ощущения. Деррику не стоит забывать об этой ночи. Он и не сможет! Стайлз не позволит этому случиться! ─ Тебе пора, ─ он же и отстранился первым, вдоволь нацеловавшись. Деррик вмиг спрятал свою растерянность. Но, вопреки ожиданиям Стайлза, не стал убегать от разговора. ─ Сейчас я уйду, ─ выверенно говорил он каждое слово. ─ Но мне захочется большего. Ты делал мне приятно, и я хочу сделать тебе так же. Стайлз лукаво улыбнулся. Для начала неплохо.