***
— Темари, а ты знаешь, что Шикамару тут? — Узумаки, увидев сестру Казекаге раньше положенного времени, сразу выдала этот факт, внимательно смотря на девушку. Куноичи нервно дернулась, застыв на пороге и чуть не выронив документы, чертыхаясь себе под нос. — Не интересно, — отмахнулась блондинка, но глаза лихорадочно блестели. Но, как Песчаная не силилась, вернуть былую непринужденность, замыленную усталостью, не получилось. — Ага, попалась! — воскликнула слишком громко голубоглазая, победоносно тыча пальцем в хозяйку этого дома. Она узнавала в ней себя, потому что, наверняка, так же смотрелась, когда речь заходила о Гааре. — Не ври мне только, что он тебе не нравится! — пригрозила той пальцем, довольно щуря глаза. — Наруто, — закипала Собаку Но, хмурясь все сильнее и сильнее, а голос приобретал неприкрытую угрозу. — Заткнись ради всевышних Богов! — шикнула девушка, нервно озираясь по сторонам, как-то поникнув, но при этом умудряясь не терять устрашающего взгляда. — Так и знала! — теперь златовласая в полной мере поняла, что испытывал Канкуро, когда она невзначай проговорилась о своих чувствах, и какое моральное злорадное удовлетворение он испытывал, когда начинал говорить намеками, а так же стало понятно его желание побыть свахой. Это обещало безудержное веселье. — Эх, подруга по несчастью! — и тут её окатило мыслью, что она отлично понимает и саму Темари, которая старается скрывать свои чувства, боясь даже намек на них показать. В отличие от нее самой, у но Собаку это выходит куда лучше, и спалилась она сейчас, наверняка, из-за усталости и неожиданности вопроса. И Узумаки сама осознала всю обреченность ситуации, ведь Шикамару настолько ленив, что порою кажется, что у него начисто отсутствует большая половина спектра эмоций, ибо энергозатратно проявлять что-то, кроме недовольства. Да, полная клиника! — Вы друзья, — гневно сверкает темно-зелеными глазами Песчаная, одним только взглядом пророча ей адскую смерть, если проболтается, потому что Наруто и Шикамару отличные друзья, а как правило, у друзей нет друг от друга тайн, ну почти. И гостья нервно сглатывает, натыкаясь на этот потемневший взгляд, охотно веря застывшему на глубине зрачков невысказанному обещанию. — Это не значит, что я ему сейчас же кинусь докладывать о твоих чувствах, — обиженно надула губы джинчурики, тяжело вздыхая. — Вы вот с Гаарой брат и сестра, что тебе мешает ему сказать о моих? — задала резонный вопрос девушка, вопросительно изогнув бровь. — Женская солидарность, — ответила Темари, почувствовав себя виноватой, потому что не сдержала гнева от того, что строжайший секрет, от которой и самой тошно, так нелепо раскрыт. — То-то же! Но тебе легче, — горячий лоб встретился с холодной поверхностью стола. Как же у нее болела голова от всех этих любовных дрязг. — Ну, прямо-таки! — возмутилась Песчаная, садясь рядом с гостьей и чуть ли не швыряя в бешенстве папки на стол. Этот экзамен у нее стоит поперек горла не из-за бумажной волокиты, а из-за того, что экзаменатор там Шикамару, и он же выполняет роль её сопровождающего, а также его семья выступает принимающей стороной. — У Гаары эмоциональный диапазон слишком узкий, да и не поймет он, почему ты краснеешь от случайных касаний, краснеешь и все — так и надо, значит, и вопросов не вызовет. А этот тип может и докопаться, если ему не лень, или же в своей излюбленной манере, смотря на облака, размышлять на тему, почему Темари краснеет, мило улыбается и запинается в его присутствии, да и вообще, ведет себя, как последняя дура. Стратег хренов! — сорвалась куноичи, аналогично прикладываясь лбом об прохладную лакированную поверхность. Она выговорилась, и ей стало легче. — Вот! Диапазон! — нервно задышала девушка. — Но чует моя жопа, что все-таки он отвергнет эти чувства, потому что любовь для него стойко ассоциируется с болью из-за прошлого, мне ли не знать! Сама еще не до конца поняла, как реагировать на любовь и заботу обо мне от окружающих! — и Наруто прорвало нескончаемым потоком слов, которые накопились на душе, а сестра её влюбленности сидела рядом и понимающе слушала. — Мне бы ваши проблемы, — пока Темари и Наруто изливали друг другу душу, копаясь в собственных клубках чувств, выливая все напряжение на светловолосые головы друг друга, подошел и третий человек. Обе дернулись, резко выпрямились и с каким-то ужасом и неверием уставились на пьяную(?) Ямато. — У моего…. Черт, — и женщина, вскинув руку с бутылкой, плотно обхватила губами стеклянное горлышко и стала весьма громко глотать спиртное, попутно морщась от привкуса алкоголя. — Капитан Ямато? — женщина на негнущихся ногах прошла к столу и чуть не села мимо стула, благо, реакция шиноби её спасла. Как говориться, талант не пропьешь. Нет, все же свалилась, потому что восседала она на собственноручно выращенном стуле с высокой спинкой, у которого повсюду торчали веточки с зелеными листьями, и появлялись бутоны неизведанных цветов, да и сама мебель была сделана кособоко, но устойчиво стояла на кривых ножках. — Как же меня он иногда раздражает! Весь такой крутой, холодный, безэмоциональный… Но такой горячий в пост… — женщина осеклась на полуслове, выхватывая пьяным сознанием тот факт, что девчонки-то молодые, только-только детство в одном месте закончило играть. Ну ладно, не у всех. — Подонок, бросил меня не бросая, — последнее больше походило на ахинею, а о ком говорилось, была одна сплошная загадка. — Девочки, не влюбляйтесь в холодных и крутых парней! — советует шатенка, вновь прикладываясь к бутылке. Не готова она была к встречи со своей недовлюбленностью от слова совсем, а думала, что, как и положено ниндзя, не будет перемешивать чувства в работу, ан нет, все равно вела себя, как отмороженная, намекая всем своим наигранным хладнокровием, что затаила обиду. — Клуб разбитых сердец? — Сакура едва волочила ноги и тоже стала свидетелем разговора, только вот последние несколько минут говорила Ямато. Харуно пришла навестить Узумаки, а нарвалась на какое-то жалкое подобие девичника, где заливали алкоголем злую любовь. — Поддерживаю, — устало присела розовласая, косясь на женщину. Не ожидала она такого от капитана, как и Темари с Наруто, которые во все глаза смотрели на пьяную куноичи и странно переглядывались. Сакуре же не повезло влюбиться в Учиха Саске, как и не повезло в том, что влюбилась по-настоящему, детской влюбленностью тут и не пахло уже. Ино везет, та отболела. А у нее Саске — болезнь, к тому же прогрессирующая, норовящая стать шизофренией. — Любовь зла, — философски изрекла джонин, хватаясь за неприятно ноющее сердце. Минуло столько времени, а все еще болит. — Ямато? — с тихим шелестом песка и листьев на кухне нарисовались Гаара и Какаши. Последний же, скользнув взглядом по темно-коричневым волосам, несколько удивился, но добило его то, что на кухне пахло алкоголем. Обведя троих подростков взглядом и принюхиваясь, он понял, что источник запаха как раз-таки его бывшая сокомандница. Ему не надо было даже гадать, из-за чего она в таком состоянии. — Темари, ты через сутки отправляешься с командой из Конохи в Лист, вместе с Канкуро, — на последнем имени, Наруто облегченно вздохнула, но вновь напряглась. Один на один в доме с любовью всей её жизни? И тут же спрятала блестевшие от паники глаза под длинной челкой, страдальчески пытаясь унять и дрожь в теле. Гаара, как обрадовал, так и огорчил. — Наруто, с завтрашнего дня по приказу Цунаде-сама и согласию Казекага-сама ты начнешь усиленные тренировки под моим чутким руководством и пристальным вниманием Ямато, — упомянутая облегченно вздохнула — есть веская причина вовсе не появляться в стенах этого дома. — Сакура, у тебя новая миссия. Ты целый месяц будешь организовывать курсы в госпитале Суны, обучая местных ирьенинов, повышая их квалификацию, — посмотрел он на вторую ученицу, которая лишь кивнула головой. — Я могу идти? — всю информацию он донес до своих подчиненных и с Гаарой обговорил все детали переправки Итачи, и здесь он оказался лишь для того, чтобы обрадовать новостям Наруто, да и Сакуру искать не пришлось. — Да, Какаши-сан, — они весь день просидели взаперти кабинета с наложенным на помещение барьером, десятки раз проговорив план, прорабатывая внеплановые ситуации, но парень не чувствовал даже намека на усталость, а еще какое-то скрытое удовлетворение, что, наконец-то, хотя бы один из Учиха будет далеко отсюда, а о втором и знать никто не будет, особенно Наруто. Какаши, подхватив пьяную Ямато, исчез в ворохе зеленой листвы, игнорируя вялое сопротивление той, оставив на полу кучку мусора из тех же зеленых листьев, которые придавали пафоса его Шуншину. Сакура, тяжело вздохнув, отправилась в свой гостиничный номер, сетуя на то, что сенсей мог бы так же легко и быстро доставить её до номера, ведь живет она вместе с Ямато, а когда выпишут Сая, то еще и он будет соседом по комнате. Тяжело вздыхая по Учиха, который скоро отправится на суд в Лист, розовласая распрощалась со всеми и вышла из дома семьи но Собаку. А Темари, с каким-то сожалением посмотрев на Наруто, устало поднялась, взяла документы и отправилась к себе в комнату, мысленно убиваться от сложившихся обстоятельств. Сама же Узумаки, широко улыбнувшись Гааре, отправилась спать, на самом деле, трусливо сбегая от все-таки накатывающей волнами паники от мысли, что они некоторое время будут жить вдвоем под одной крышей!***
Ямато укачивало, а до боли знакомый запах начинал действовать не хуже алкоголя. Тормоза потихоньку слетали, как и замки с запретных мыслей. Хатаке перебросил её себе на спину и приволок до гостиницы, точнее, сразу же переместившись в её номер, и собирался уже стряхнуть клещом вцепившуюся девушку, как та обвила руками за шею еще крепче, подключая и ноги. На все это Какаши лишь пространно хмыкнул, все же пытаясь стянуть бывшую подчиненную со своей спины, пока что максимально деликатно. Ссориться с ней хотелось в последнюю очередь. У Тензо на это были другие планы, куноичи уткнулась носом ему в шею, глубоко вдыхая мускусный и немного терпкий запах Какаши, в то время как мысленно она проклинала Цунаде, которая поставила её вновь работать с семпаем. Женская натура пересилила в ней матерую ниндзя, и обида топила до краев сознание, а желание — подсознание, и все это перекликалось от губительного воздействия спиртного. — Прекращай, — дернулся Копирующий, когда горячие губы обожгли шею даже сквозь ткань, а Ямато, схватив зубами края маски, потянула ту вниз. Столько лет прошло, а она все еще тешит себя глупыми надеждами на его счет. — Козел, — прошипела девушка, стараясь стряхнуть наваждение, а то в этой битве, как всегда, проиграет она, ведь столько раз хотела прекратить эти чертовы отношения, так нет же, прогибалась под Хатаке, надеясь на свою погибель. Всегда проигрывала, как только поняла, что испытывает что-то больше, чем простое физиологическое влечение, а прекратить их встречи не могла, из раза в раз самозабвенно отдаваясь Какаши. — Сама виновата, — тяжело вздохнул сереброволосый, все же отодрав её от своей спины и довольно жестко бросив ту на кровать, на мгновение, позволив вспомнить, что обычно после таких бросков, он ложился рядом, точнее, на нее. — Все равно козел, — пьяно икнула Ямато, прожигая Хатаке обиженным взглядом. — Не усложняй, и так работать вместе не понятно сколько, — уже сидел на подоконнике мужчина, собираясь покинуть комнату, потому что вот-вот придет Сакура, которая занимает соседнюю постель, да и то касание отдает привкусом желания, хоть и пьяного, однако передалось ему. Джонин несколько удивился, что спустя столько времени, она еще питает какие-то надежды, хоть и не высказанные вслух, а обрушившиеся на её голову чувства к нему так и не прошли. Какаши тогда крупно повезло, что в тот момент, когда женщина решила вывалить на него эту информацию, о которой он, кстати, отлично догадывался, Хирузен отозвал его со службы, и не пришлось наблюдать разбитую и подавленную его отказом Тензо. Даже то, что она носила маску, от нее все равно фонило депрессией, когда они пересекались в пространстве. Не думал, что их постельные дела перерастут в чувства с её стороны, ведь было оговорено, что этому никогда не быть. — Проспись, — холодно бросил Копирующий, поправляя маску, которую она нагло стянула, да и тело привычно отозвалось на её пьяные заигрывания, и нужно было уходить скорее, пока его мысленные затворы не решили открыться, а тело не дало сигнал, что неплохо было бы повторить прошлый опыт. — Проваливай, — бросила в него подушку Ямато, страшно скосив и попав в стену, от негодования зарычав. — Капитан Ямато, с вами все хорошо? — Сакура тихо, почти беззвучно, просочилась в комнату, и уже поднимала подушку, приземлившуюся у ее кровати. — Нет, но тебя не волнует, — грубо оборвала она подчиненную и, смотря в пустое окно, забирая из ее рук подушку и прижимая ту к себе, вновь пьяно икнув, завалилась на кровать, устало прикрывая глаза. На утро ей будет стыдно за свое поведение перед семпаем, все же у них тогда был уговор, что никаких чувств, и злиться должна в первую очередь на себя, что опрометчиво влюбилась в Копирующего, которому нахрен не нужны были эти чувства, потому что сам без пяти минут бесчувственный чурбан. — Странная вы, — пожала плечами девушка, уходя в ванную, чтобы принять, наконец-то, душ и лечь спать. Было неожиданно им сегодня узнать, что их новый капитан почти ничем не отличается от простых смертных и имеет такие же хрупкие и нежные чувства, как и любая обычная среднестатистическая девчонка. Хотя выглядела она всегда собранной, равнодушной, и казалось, что нет в ней почти ничего человеческого, а особенно если она посмотрит своим устрашающим взглядом. Настоящая куноичи — образец для подражания, умело подавляющая в себе чувства. А на деле… Девушка с разбитым сердцем.***
Наверное, день перед началом миссии по отправке Учиха Саске в Коноху запомнится семье Собаку Но на всю оставшуюся жизнь, как и всем окружающим. Ну, почти всем. Опять их дом стал дислокацией настоящего балагана, и стены вновь трещали и вибрировали. Началось все с Канкуро, который был в приподнятом настроении и отчего-то постоянно растягивал губы в хитрой усмешке. Узумаки при этом каждый раз дергалась и с подозрением косилась в его сторону, стараясь обходить десятой дорогой, предпочитая передвигаться за стенами этого дома и входить в нужное помещение через окна. Темари на все это смотрела скучающим взглядом, сконфуженно пережевывая завтрак вот уже целых полтора часа. Все её мысли витали вокруг приближающегося задания и чертового экзамена на Чуунина, на ужимки брата не смотрела, как и на странный способ передвижения гостьи. Гаара искренне не понимал, что происходит, но принимая этот балаган с титаническим спокойствием, сидел за кухонным столом, отчего-то не торопясь идти на работу. Складывалось впечатление, что его посетило любопытство, чем же в итоге этот бардак окончится. Вот поэтому Наруто, прилагая всевозможные усилия, обходила стороной кухню и веселого Канкуро. Но сколько Наруто не бегала от марионеточника, она все равно попалась. И поняла это в тот самый момент, когда все же пришлось пройти мимо Гаары, потому что в туалете-то окон не было, а в коридоре как раз проходил Собаку Но младший. И она запнулась на ровном месте, будто бы кто-то дернул за ногу, а точнее, за две сразу и, пошатнувшись, она стала заваливаться прямо на Гаару, испытывая благоговейный ужас, но сильные руки поймали, уберегли от неминуемого столкновения. — Спасибо! — смутные догадки мелькали на периферии сознания, пока все мысли были обращены к аловолосому и стуку собственного сердца. Выпрямившись и мягко убрав руки Гаары, стараясь не краснеть, хотела было вновь пойти по своим делам, натягивая маску безразличия, но вновь это чувство, только в этот раз ощущения, будто бы нагло и дерзко толкнуло, и свалилась златовласая на Казекаге, чуть не повалив того, создавая эффект домино, и оба уже слышали коварное хихиканье кукольника. — Ах ты морда разукрашенная, ну только покажись мне, даттебайо! — шипела девушка, перенаправляя внимание на Канкуро, главное не думать о том, что она вжимается всей своей тушкой в любовь всей своей жизни. Не тут-то было, руки взметнулись против воли, обвивая шею аловолосого, который теперь точно понимал, что мир сходит с ума, потому что и его собственные обняли за талию в ответ. — Ну, кто если не я, — шептал под нос Канкуро, ловко двигая пальцами и выглядывая из-за угла, растягивая губы в широкой улыбке. Гаара мастерски обломил ему месяц стеба над Узумаки и попытками стать свахой, так он решил оторваться сегодня. Наруто честно пыталась остановить свои конечности, но она уже стояла в обнимку с Казекаге, не зная, куда себя деть от смущения, чувствуя, что сейчас закипит от напряжения и одновременно растает от тепла чужого тела и рук, который почему-то оказались на её талии. Вечно бы так стояла, если бы не одно большое такое но… — Так, а теперь, — едва видимые нити тянулись и к голове Гаары. Старший, ехидно улыбаясь, вершил добро, делая этим двоим одолжение, осталось только заставить их поцеловаться, раз уже обнимаются. — Канкуро, — строгий голос сестры заставил его нервно дернуться, а крепкая хватка на ухе прекратить технику. — Ты чего удумал, идиота кусок?! — Песчаная тащила за собой брата подальше от младшего и гостьи, пока не стало поздно, и между этими двумя не возросла стена из неловкости, вон как краснеют, при чем оба. — Убью гада, — шипела Узумаки, когда нити чакры развеялись, она успела только схватиться за плащ Гаары, ибо ноги не только дрожали, но еще и пола почти не касались, чтобы не упасть ему под ноги, утыкаясь носом тому куда-то в район живота, не удержав равновесия. — Ты труп! — вскипела девушка, заливаясь насыщенно алой краской, чувствуя адский жар на щеках и стараясь смотреть куда угодно, но только не на ту часть тела друга, напротив которой была её пунцовая и взволнованная моська. — Я помогу, — честно признался Гаара, впервые став объектом розыгрыша старшего, ведь он понял почти сразу, почему Узумаки спотыкается на ровном месте, но не ожидал, что Канкуро осмелиться применить и на нем нити чакры. Но зато он понял, что такая близость девушки вызывала внутри какое-то волнение, неприятно щекочущее внутренности, но красная, как переспелый помидор, златовласая выглядела довольно мило, хотя злобно сопела и фырчала, ища опору под ногами, судорожно хватаясь за ткань его плаща. Девушка, наконец, отлипнув от Гаары, помчалась в ту сторону, где были слышны крики Темари, складывая в руках печать Тигра, намереваясь познакомить зад марионеточника с техникой, которой её в принципе научил Хатаке, продемонстрировав этот потрясающий эффект на ней же. — Техника Тысячелетия Боли! — песок помог закрепить Канкуро в недвижимом положении, что облегчило задачу Узумаки, и Гааре впервые было очень весело от участия в столь сомнительных мероприятиях. — Так-то! — отряхивая руки и с чувством выполненного долга, девушка направилась в туалет, желая, наконец, спокойно дойти до заветной комнаты под хриплые болевые стоны Канкуро, который лежал на полу, подрагивая от боли и чувствуя вселенскую горесть и разочарование от жизни. Ему теперь единственному было не весело. Пока дурдом не дошел до абсурда, Гаара покинул дом, улыбаясь краешком губ. Все же утро выдалось забавным. Но на этом приключения оставшихся членов семьи Собаку Но не закончились, потому что к Узумаки в гости пришел Шикамару с ребятами, и стены дома опять содрогнулись. Теперь как-то странно улыбалась сама златовласая, переводя хитрый взгляд с Шикамару на Темари. Но Собаку слишком поздно поняла, что нужно линять. Наруто, сделав той одолжение, столкнула её с лестницы, прямо в объятья Шикамару, громко ойкая и извиняясь за свою неуклюжесть под сердитые взгляды ленивого гения и взрывной куноичи. Политического убежища от разъяренной сестры Казекаге она искала за широкой спиной Хьюга, иногда метаясь к громко лающему Акамару и натравливая того на куноичи, потому что псу понравилась девушка, и он постоянно норовил ту облизать с ног до головы, и Кибой было признано, что Темари не такая уж страшная, какой хочет казаться, ибо животные чувствуют хороших людей. Ребята целый день провели в доме Казекаге, рассказывая Наруто, что случилось за время её отсутствия, и, расспрашивая её саму, Рок Ли выпятив грудь, похвастался, что они с Неджи убили Кисаме, и Узумаки, сияя, расхваливала и восхищалась их крутостью, Инузука кичился тем, что, если встретить хоть одного из красно-черных плащей, обязательно сможет так же пафосно и круто справится с ним. Ямато и Какаши, которых ожидала девушка, так и не пришли по её душу, забирая на тренировку, поэтому джичурики с удовольствием общалась с друзьями, чувствуя себя запредельно счастливо. Все проблемы, наконец, отступили, Акацуки притихли, Саске пойман, а она целый месяц в Суне еще будет — так что чего не радоваться-то, а? Под вечер, когда толпа коноховских шиноби рассасывалась, а Шикамару задержался, передавая Узумаки свиток с её вещами, а Наруто, визжа от счастья, запрыгнула на беднягу, стискивая в крепких объятьях, вызывая ревностный взгляд Песчаной. Великий и ужасный Канкуро заметив этот потемневший взгляд и так темно-зеленых глаз, растянул губы в широкой улыбке, уйдя из дома, скучать не придется, а новой целью его издевок станет уже старшая сестра и ленивый гений из Конохи, но тут как бы не помереть от удара по голове тяжелым теесеном.***
Утро следующего дня было суматошным и сумбурным, Темари в ужасе носилась по дому, делая вид, что просто собирается, хотя, на самом деле, её одолел мандраж от мысли, что в Коноху она отправляется как минимум на месяц, и жить ей придется в клановом поместье Нара. Теперь она всецело сочувствовала Наруто, которой так же предстоит прожить целый месяц в их доме, как и ей в доме Нара. И это самый настоящий ужас! Златовласая перехватила Песчаную в коридоре на втором этаже, прижав ту к стене и нависнув над ней. Ну, надоело смотреть, как Темари чуть ли не трясется от волнения и переживаний, хотя сама была на пороге этого самого мандража. — Угомонись, он идиот, — попыталась успокоить она блондинку, у которой взгляд был, как у испуганной лани. Девушка разделяла её волнение, потому что сама была в такой же ситуации. — Смеешься, да? — нахмурила брови Темари, недовольно цокнув языком. Да она будет жить под одной крышей не только с подрастающим гением клана Нара, но уже и с состоявшимся. Шикаку её вгонял в благоговейный трепет своей смекалкой, а Ешино была женщиной, в конце-то концов, и довольно умной, с легкость могла бы понять, что гостья неровно дышит к сыну. — Да он не поймет, если его носом не тыкнуть, да и его настоящий гений просыпается лишь в стрессовых ситуациях, а так, он лентяй и бездарь, — и вроде бы сработало, Темари несколько расслабилась, напряженные плечи поникли, а отголоски паники исчезли из глаз. — Спасибо, — поблагодарила зеленоглазая, улыбнувшись. Моральная поддержка была кстати. Наруто отпустила девушку из цепкой хватки и собралась было уже удалиться на кухню, как дверь комнаты Гаары распахнулась, и он сам вышел в коридор, сдержанно поздоровавшись с девушками. — Получай, — шепнула Темари, ехидно улыбнувшись, и со всей дури толкнула гостью на проходящего мимо Гаару. Отомстила за тот полет с лестницы в объятья Шикамару. И с чувством выполненного долга удалилась, оглядываясь назад. — И ты туда же! — крикнула зло вдогонку Наруто, чуть не оглушив Казекаге, которому опять выпала честь ловить падающую Узумаки, но теперь по вине его сестры. Если Канкуро, после того случая, сидел на жопе ровно из-за мгновенно вернувшейся кармы, то теперь Темари вела себя вопиюще странно, и тот многозначительный взгляд, которым она одарила их, прежде чем спуститься, рождал странные мысли. Девушка сама спасла себя от падения, повиснув на парне, обхватив его шею руками. — Это заговор! — бесилась куноичи, метая взглядом молнии. — Я… Да я… — и тут она подняла лицо, вмиг задохнувшись от собственных чувств, встречаясь с потеплевшим на несколько градусов взглядом бирюзовых глаз. — Не скажешь, что происходит в этом доме? — даже голос прозвучал теплее, юный Каге помог девушке встать на ноги, аккуратно сжав бока, замечая, что касается не ткани её яркой футболки, а теплой, почти горячей кожи — футболка безбожно задралась, оголяя наполовину живот и бока. Кончики пальцев странно покалывало, но руки отнимать он не спешил. — Говорю же, это заговор, даттебайо! — сердце бьется где-то в пятках, а от макушки по спине разливаются мурашки. Убирая свои руки от нее, чужие пальцы невесомо скользнули по коже, мучительно медленно, подарив мощный разряд электрического тока по оголенным нервам. — Шутники хреновы! — её передернуло, а сердце уже взметнулось ввысь, остановившись в районе горла. От волнения её даже затошнило. Девушка решила побыстрее ретироваться, а то стоит тут как и медленно тупеет, то краснея, то бледнея. — Стоять, — просьба звучит, как приказ, и уже бьет своим привычным холодом по нервам, отгоняя наваждение прочь. Девушка послушно замерла посреди коридора, и зря, потом решила она. Тонкие пальцы схватили за края яркой оранжевой футболки и потянули вниз задравшуюся одежду, пряча оголенные участки кожи под тонкой тканью. А Наруто уже готова свалиться с ног, задыхаясь. Лишь бы он не заметил, что она вот-вот упадет. — Мамочки! — пискнула куноичи и все же нашла в себе силы броситься наутек на ватных ногах, то и дело спотыкаясь на ступеньках и минуя кухню, убегая на улицу в поисках свежего воздуха. — Чего это с ней? — Гаара вышел в гостиную, искренне не понимая, что иногда творится в голове у этой девчонки, и чем вызвано это вопиющие нелогичное поведение. — Да-а-а, тяжелый случай, — протянул Канкуро, смотря на захлопнувшуюся дверь. Ему уже начинает казаться, что Наруто слишком все усложняет, потому что младший в её присутствии ведет себя несколько иначе, тоже, наверное, влюбился. Только вот не понимает он, какое счастье ему обломилось. — Ты о чем? — Песчаный вообще запутался, кажется, он один не понимал того, что тут происходит и чем вызваны эти гляделки между этими тремя, ехидные взгляды, коварные усмешки и их неадекватное желание подстраивать всякие конфузы с его собственным участием и гостьи из Листа. И кто же в этом балагане прольет ему свет на все эти странности? — О Наруто. Правда, она милая и красивая? — Канкуро стянул с плеча три свитка, проверяя крепежи, резко переведя тему. Если до брата не доходит, а Наруто молчит, как партизан, то краснея, то бледнея, значит, нужно продолжать наставлять этих обоих на путь истинный, вмешиваясь в их отношения. — Возможно, — пожал плечами Казекаге. Внешность для него вообще роли никакой не играла, почти. Для него Узумаки была милой даже вся грязная и пыльная, в изорванной одежде и с испорченной прической; спящая в простой одежде, с взлохмаченными волосами и текущими слюнями; и в своем большом, размера на два, спортивном костюме с кислотными оранжевыми вставками. — Повезет тому, кто будет её парнем, — а сейчас Гаара не понимал, при чем тут это. Узумаки в отличие от сверстниц вообще не интересуется парнями, да и ведет себя почти как мальчишка. Своя в доску. Канкуро скосил взгляд на брата, но тот оставался все таким же бесстрастным и тот продолжил: — Такие, как она, любят искренне и всей душой. Наверное, этим счастливчиком будет Неджи, вон, как на нее смотрит, хотя и пытается скрыть свои взгляды. А эта бестолочь и не понимает, — барабанная дробь, и на лицо Гаары легла тень понимания, и почти что равнодушный брат нахмурился на последних словах, плотно поджав губы. Что и требовалось доказать — младший влюбился! Просто не понял, а вот старший подтолкнул его на зыбкую почву размышлений на этот счет. — Ладно, не скучай тут без нас и пользуйся своим положением! — попрощался марионеточник, закрепляя ремни и крепежи свитков на себе, выпрямившись, многозначительно посмотрел на брата, широко улыбаясь и подмигивая. — Придурок, — буркнула Темари, отвесив старшему оплеуху. — Не слушай этого идиота, — и старшая Собаку Но потянула брата к выходу, улыбаясь младшему, помахав тому рукой. И черт бы подрал Канкуро, но мысль о взглядах Неджи в сторону Узумаки вызвала то же самое чувство едва контролируемой агрессии и беспричинной ненависти, а слова о том, что эта солнечная девчонка будет искренне любить кого-то, отдаваясь всем сердцем тому же Хьюга, вызвали в душе ещё и странный безумный гнев. Возникла мысль, что она сможет полюбить его, и она до невозможного быстро нашла отклик в его дрогнувшим сердце. А по закону подлости, он еще и увидел эти самые красноречивые взгляды Неджи, полные какой-то тоски и безбожной преданности, и было между этим что-то такое непонятное, сверкающее едва видимым огоньком на дне этих всевидящих лавандовых глаз. Наруто стояла рядом со всей делегацией, но больше разговаривала с Хьюга, что-то выпрашивая у того, и когда он нехотя кивнул, она завизжала и, не сдерживая восторга, бросилась брюнету на шею с крепкими объятиями. Песок под ногами Пятого зашелестел и как-то угрожающе взметнулся, всего на короткий миг, пока былое хладнокровие не настигло вновь его разум, остужая необоснованную кровожадность. А почти к полному душевному равновесию он пришел в тот момент, как Узумаки от компании галдящих парней увел Хатаке Какаши на пару с Ямато, чтобы та не набросилась на Итачи, замаскированного под Саске и не обломала им все планы, ведь это же Узумаки, с нее не станется.***
— Какаши-сенсей! Ну почему вы не дали посмотреть на Саске, хоть одним глазком! — сначала Узумаки обрадовалась, что её супер-сложные тренировки начались, но потом до светлой головушки дошло, что её нарочно увели от ребят. — Потому что ты на него слишком нервно реагируешь, — объяснил Копирующий, устало вздыхая. Наконец-то, вся эта беготня за Учиха закончилась. Почти что, потому что теперь предстояло самое сложное — вернуть в Коноху настоящего Саске, где будет уже находиться живой Учиха Итачи. И, когда Сенджу все же раскроет тайну убийства одного из могущественных кланов, мир шиноби хорошо так шандорахнет, а Саске вообще может свихнуться, узнав истинную причину. — Ну да, — поразмыслив, согласилась Наруто, вспоминая, как хотел разбить его мстительную голову о стенку и размазать тонким слоем его мозги. — Мудак, — фыркнула девушка, сжав кулаки. — Вот видишь, — а еще Хатаке боялся того, что будет с Узумаки, когда та узнает, что Саске все это время был у нее под носом и его никуда не девали. Да, будет ураган, которому сейчас они еще и оружие вложат в руки. — Ладно, мы тут не для этого собрались, — вклинилась в разговор Ямато, скрестив на груди руки. — У нас задание, научить тебя стихийным техникам. — Воу! — голубые глаза счастливо заблестели, и девушка вся подобралась, обратившись в слух. — На, — протянул Хатаке той бумажку. — Возьми и сконцентрируй чакру на ней, — девушка недоверчиво посмотрела на клочок бумаги, но взяла в руки, сделав так, как сказал Какаши. — Ветер, — посмотрев на то, как бумажка в её руках разрезалась на пополам, заявил сенсей, начиная вспоминать какие техники ветра он знает. — Это что сейчас было? — не поняла Узумаки, с подозрением щуря глаза и глядя на листок бумаги у нее в руках. — Чакропроводящая бумага, если она разрезалась — стихия ветер, — терпеливо объяснил мужчина. — Ямато, вырасти пару деревьев, — обратился он к АНБУшнице, даже не поворачиваясь. Раз она так чувствительно отнеслась к его присутствию, то он решил максимально игнорировать шатенку, ожидая, что могут возникнуть сложности. Не видел он проблемы в том, что некоторое время они спали с друг другом, таким образом сбрасывая стресс, а потом разбежались. Конечно, перевод сыграл большую роль, но Ямато перестала ему быть интересной, потому что увидел в глубине карих глаз больше, чем простое желание. — А-а-а, поняла. Поэтому тогда вы отказали мне в обучении Чидори, — протянула Узумаки, вспоминая грубый отказ сенсея, точнее, и вовсе тот проигнорировал её просьбу. — Да, — и Какаши пристыдился, вспоминая, что тогда был больше озабочен обучением Саске и даже не попытался объяснить, что эта техника ей просто будет неподвластна. — Твоя задача в первую очередь научиться пользоваться стихийной чакрой, — рассмотрев пустынный полигон и заметив дерево, одно единственное, но пышное и раскидистое. — Смотри, этому ты будешь учиться, — пройдя к нему, сорвав листок, Хатаке показал, что нужно сделать ─ листик, положенный на раскрытую, ладонь разрезало на пополам. — Наруто, этому люди годами учатся, — спустила с небес на землю Ямато, и Узумаки вмиг поникла. — Но ты, можешь за месяц совладать со стихией, — скептический настрой Ямато начинал раздражать. Перебивает тут его, расстраивает ученицу. — Как? — опять голубые глаза загорелись энтузиазмом. — Клоны, создай столько клонов, на сколько хватит сил, не переусердствуй, не бери чакру у Лиса, — девушка уже сложила печати клонирования, и полигон заполнила сотня блондинок. — И вместе с клонами начинай упражнение, разрежь этот лист. — Не поняла, но ладно, — почесала затылок оригинал, пока копии накинулись ошалелой стаей на дерево. — Потом поймешь, это, кстати, тоже твоя задача, — улыбнулся джонин, отходя в сторону, присаживаясь возле дерева в тени и доставая потрепанную оранжевую книжку. — Нет чтобы сразу сказать, — пробубнила Наруто, садясь в позу лотоса, как и все остальные клоны, так же начиная пыхтеть и сопеть, гипнотизируя зеленый листочек. — Вы гениальны, Какаши-семпай, — заметила Ямато с долей восхищения в голосе, присаживаясь недалеко от бывшего капитана АНБУ. — Нам это не под силу, а она даже меньше чем за месяц сможет овладеть стихией, — ответил Хатаке, которому похвала Тензо была, как коту сметана. — Следи за ней, а то когда собственная чакра закончится, в ход пойдет лисья. Так что не отвлекайся, — и вновь скосил взгляд на столбики иероглифов. Ямато недовольно отвернулась от него, взращивая те самые столбы, для подавления демонической чакры. Клоны начали схлопываться с завидным постоянством, ровно через три часа, а ни у одной Наруто не получалось ничегошеньки. И та делала новых. А еще через четыре часа, у нее носом шла кровь от отката бесполезной информации. — Поняла! — утирая ладонью струйки крови, воскликнула Узумаки. — Я же ведь получаю информацию от них, а это значит, что и опыт! И если одна из нас сможет разрезать листок, она схлопнется, и я пойму, как она это сделала, и смогу это применить! — затараторила девушка, чуть ли не захлебываясь воздухом от восторга. — Молодец, действуй дальше! — похвалил Хатаке, на минуту оторвавшись от книги, вновь туда утыкаясь. Наруто, как обычно, погрузилась в процесс настолько сильно и глубоко, что им пришлось сидеть, пока Ямато ощутимо не затрясло от холода остывшей пустыни. Какаши чуть ли не за шкирку тащил с полигона активно сопротивляющуюся ученицу. Повоевав с ней несколько минут и отвесив хорошего пинка, он все же смог отправить ту домой, сказав, что завтра ждет тут же, в шесть утра. Узумаки, понурив голову и незаметно положив в карман шорт кучку листьев, отправилась по направлению к дому Казекаге под суровый взгляд Какаши и Ямато. Особенно бросала в дрожь способность второй вгонять в дикий ужас, придавая взгляду такого устрашения, что аж глаз начинал дергаться. И может быть легла бы она спать на пару часиков пораньше, само собой разумеющееся, после домашней тренировки, но у Судьбы возникли совершенно другие планы, и Боги откровенно посмеялись над ней. — Эй, ты! — окликнул её смутно знакомый голос, и блондинка резко затормозила, оглядываясь по сторонам. — Че надо? — подозрительно сощурила глаза Наруто, вглядываясь в приближающийся силуэт. Не нравились её нотки откровенного недовольства, сквозившие в едва знакомом голосе. — Прекращай вилять хвостами перед Гаарой, — так сразу к делу и перешла Мацури, прожигая временную сожительницу своего сенсея взглядом полным ненависти. Между прочим, горячо любимого. Особенно её бесило два факта: первый, когда Собаку Но отправлялся на спасательную миссию, то вернулся с этой самой блондинкой, которая лежала у него на руках, и от этого ревность била кувалдой по влюбленному сердцу, и выпускало наружу много-много яда; второй, эта зазноба с последней миссии вернулась в плаще бывшего джинчурики! Да все её нутро уже обглодала эта колючая ревность. И это не смотря на то, что жила куноичи из Конохи в доме Казекаге! — И отправляйся в свою Коноху, — с другой стороны вышла другая девушка, которую Узумаки узнать не могла. — Че? — подставила она к уху руку в жесте «не расслышала, повтори, можно и на ухо». Вот так приехали, детский садик на выезде. Встретиться посреди темной, почти непроглядной, ночи с фанатками её Гаары ─ не самая приятное событие. Начинало пахнуть жареным. — Говорю, отвали от Гаары, — взвилась Мацури, у которой накипело, и так она бросила все силы на то, чтобы эта вездесущая Узумаки мелькала поменьше перед Казекаге, и так чести много — жить с ним под одной крышей. И ревность все грызла, грызла, грызла юное влюбленное сердце, а новость, что эта дамочка останется тут еще на месяц выводила из себя. Юката дружелюбно согласилась помочь оказать не только психологическое давление, но, если и надо будет, и физическое. — Боюсь, боюсь! — скорчила она рожицу напускного страха и затряслась в конвульсиях умирающего лебедя, охая и ахая. Раз начали разводить детсад, так она поддержит эту игру. — Прекрати паясничать! — взвилась Юката, сжимая кулаки. Её тоже грыз монстр под названием «ревность», намного сильнее, чем в адрес Матсури. — Ками-сама, видит Шодай, я не хотела детишек пугать, — тяжело вздохнув, Наруто оскалилась, выпуская маленький такой кусочек Ки Девятихвостого, чего хватило для того, чтобы эти двое отшатнулись, и в глазах ревнивых девчонок заблестела паника. Хоть это и напугало куноичи из Суны, но не настолько сильно, чтобы дать деру. Ревность и зависть были куда сильнее страха, поэтому, больше не размусоливаясь на слова и угрозы, две закадычные подружки-соперницы на удивление синхронно бросились в атаку на откровенно начавшую скучать Узумаки. И весь этот балаган застал Баки, услышав звуки драки. И когда примчался на место, увидел, как клубок из трех тел катается по дороге, и каждый из драчунов активно пытался задеть другого. Быстренько разняв троицу и опознав зачинщиков балагана, потащил троих к Казекаге, потому что две точно должны были получить нагоняй от него лично, ибо одна его ученица и помощница, а другая гостья и подруга, третья так, для компании, чтобы стыдно было. Наруто опять поняла, что сбежать от Баки почти невозможно, он лично тащил её на себе, чтобы не рыпалась, совладать с этой блондинистой бестией было тяжело, на уровень генина она точно не тянула, а других двоих вел его клон. Эти оказывали сопротивление, но джонин его уровня с легкостью подавлял этот бунт.***
Слова Канкуро плотно въелись под корку мозга, Казекаге более-менее свободный от рутины, часто подвисал над строчках документов, уносясь из реальности в собственные мысли, где с самого утра царил настоящий хаос. Он только-только уяснил для себя смысл понятий «семья» и «дружба», как всплыло новое — «любовь». Это слово было для него ранее выжжено из сердца и нанесено на лоб, в качестве напоминания о том, что оно приносит только боль и разочарование. Будучи ребенком, именно эти ассоциации плотно приклеились к этому слову. И именно эта самая любовь сломала в нем тот самый стержень, который не позволял опускать руки. Выныривая из размышлений, он сделал себе пометку, чтобы потом спросить или прочитать о том, как эта самая любовь проявляется, и что человек испытывает. То описание любви, о котором рассказывал Яшимаро, было старательно стерто из памяти и категорически не хотело всплывать, а израненное сердце вообще указывало на то, что не стоит лезть туда, куда зарекся не лазить, он натерпелся, настрадался. И так целый день, документы — мысли о любви — Наруто. О ней он тоже думать не забывал, потому что Канкуро почти прорекламировал её, как отличную спутницу жизни, намекнув, что долго одна ходить не будет. И мысли путались, путались, путались, как и чувства. Такого смятения он не испытывал еще никогда ранее. Домой он не спешил, хотя все дела на сегодня были завершены, и громкий стук в дверь оповестил, что кажется, сейчас дел опять прибавиться. — Войдите, — и дверь распахнулась, явив бывшего сенсея, который втолкал троих девушек в кабинет и зашел следом, перекрыв пути отхода. Осмотрев присутствующих, он сумел подавить изумленный выдох. Три куноичи стояли все пыльные, грязные, взлохмаченные, с ссадинами и синяками. Мацури нервно сжимала клок золотистых волос в руке, Юката, виновато потупив взгляд, мялась под строгим взглядом джонина, готовая вот-вот разрыдаться, а Узумаки, скрестив руки, отвернулась в сторону и с непринужденным видом смотрела на стеллаж с книгами и свитками, будто бы не при делах. При этом она выглядела нелепее всех: свою привычную форму сохранил только один золотистый хвостик, в то время как второй был распущен, и та часть волос торчала во все стороны, челка раком, под глазом наливался синяк, нижняя губа припухла, колени и локти сбиты. Мацури и Юката внешне выглядели более презентабельно. — Что произошло? — строго поинтересовался он, и Мацури уже хотела открыть рот, как он смерил её таким холодным взглядом, что та поникла и уткнулась взглядом в пол. Юката тихонько стояла и хныкала, а блондинка все еще делала вид, что её интересует вон тот свиток на третьей полке, слева, и на удивление молчала. — Они подрались посреди улицы, — ответил Баки, понимая, что спрашивали непосредственно его. — Как я услышал, вроде они вас не поделили, — припомнил он дикие вопли троих девчонок, где периодически слышал имя своего бывшего ученика, перемежающиеся с воплями «мой». И честно, Гаара чуть воздухом не поперхнулся, во все глаза уставившись на этих троих. Такого он не ожидал никак услышать. Мир, как продолжал сходить с ума, так и продолжает дальше, издевательски намекая, что давно у него не было стресса. — Ложь! — воскликнула внезапно Узумаки, да так, что у всех в ушах загудело. — Я тут вообще ни при чем! Это эти двое до меня докопались, — бросилась она вперед, опираясь на стол и заглядывая в глаза Гаары, ища намек на то, что он все-все понял. Внутри сжималось и разжималось от паники и злости. — Ты же мне веришь? — голубые глаза лихорадочно блестели, а сердце заходилось бешеным ритмом. — Ты вообще как смеешь так разговаривать с Казекаге-сама! — отсутствие манер бесило его не меньше, чем отсутствие дисциплины. Фамильярничать это уж слишком. Да, мужчина прав, от этой блондинки одни лишь проблемы. Вон, на нее уже фан-клуб Гаары наезжает. Радовало то, что они просто сцепились в драке, как простые смертные, и не стали показывать, кто какие техники знает, пытаясь друг друга как минимум довести до госпиталя на недельку отдохнуть. — Баки, спокойно, — осадил того аловолосый, с интересом наблюдая за слишком яростными попытками взлохмаченной блондинки откреститься от слов джонина, что наталкивало на определенные выводы. — Раз ты так рьяно оправдываешься, скидывая с себя вину, так может это тогда правда? — поддался он вперед, сокращая между ними расстояние под недовольный вздох Мацури и сенсея. Узумаки дернулась, как от удара тока, и отпрянула в сторону, стремительно краснея, что еще сильнее укрепило его догадки. — Пф, тоже мне друг, — фыркнула девушка, скрестив руки на груди и вернувшись в строй провинившихся, вновь рассматривая стеллаж со всякой макулатурой. Честно, руки чесались придушить эту наглую пигалицу, стоявшую от нее через одного. Да себя заодно, ибо бурной и весьма эмоциональной реакцией чуть не спалилась, или же… Девушка пошатнулась от этой мысли, схватившись за сердце. Ей так резко стало плохо, что бедный орган чуть не остановился от страха быть раскрытой. Ну не так она представляла, что в чувствах признается, а вообще, это она ждала, что он влюбится и признается, чтобы облегчить ей задачу и поставить точку в душевных метаниях. — Казекаге-сама, Гурен очнулась, и у нее для вас очень любопытная информация, — помощь пришла оттуда откуда не ждали. Сакура подала голос, привлекая к себе внимание. Она стучала, но, не дождавшись ответа, услышав дикий вопль подруги-сокомандницы, бесстыдно вошла, понимая, что Узумаки спалилась. Ками-сама, да уже все, кто был знаком с Наруто, знали о её пламенных чувствах к Казекаге, просто у некоторых ума хватало молчать об этом, пускай сами разбираются. — Мацури и Юката, ваша команда отозвана с Чуунин Шикена, и месяц вы будете приводить в порядок архив, — новость реально оказалась важной, и больше оттягивать наказание и наблюдать за безумно эмоциональной подругой попросту нет времени. Упомянутые с ужасом уставились на Каге, Юката разнылась в голос, а Мацури виновато потупила взгляд — это её инициатива была попытаться отвадить девку из Листа от объекта всеобщего ныне обожания. — Наруто, еще раз тебя в мой кабинет приведет Баки, я посажу до окончания срока в темницу, ты доставляешь много проблем, — устало выдохнул красноволосый, дружба дружбой, а подрывать доверие подчиненных он не собирался, ради спасения многострадальной тушки друга от наказания. — Идем, — обращено было Баки и Сакуре, на троих придравшихся девиц он даже внимание не удостоил, игнорируя их существования, так, для профилактики. — Стерва, — зло выплюнула ученица Гаары и, бросая в Узумаки клок её же собственных волос и приобнимая за плечи Юкату, успокаивающе поглаживая подругу по голове, вывела ту из кабинета. — Сама заварила, так что получай, — гордо задрав подбородок, Наруто двинулась на выход, опережая куноич из Суны, пулей выбегая из слишком душного помещения. — Гаара мой! — в тихом шепоте проскользнули собственнические нотки. Посмотрев по сторонам и убедившись, что её никто не услышал, двинулась, наконец-то, домой. В следующий раз точно Расенганом влупит, чтобы неповадно было навязывать свои правила. «Фанатки, оказывается, страшная сила», ─ подумала блондинка, пальцами ощупывая синяк под глазом. Ну и красота, однако. — Да теперь еще он начинает догадываться, — проворчала недовольно Наруто, уныло топая домой. — Если уже не понял, — обреченно вздохнула девушка, взлохматив волосы и что-то недовольно прорычав. Неловко-то как теперь будет рядом с ним!***
— Говори, — приказал Гаара, смотря на Гурен, которая, наконец, пришла в сознание и была более чем вменяемой. — Сделка, — упрямо поджала та губы, ясно давая понять, что говорить будет только на своих условиях. — Я подумаю, — пообещал Казекаге. — Какие условия, — сначала он выслушает желание пленной, а потом решит, стоит ли знание информации её запроса. Сакура и Баки стояли позади, внимательно слушая. — Спасите Юкимару, мальчик одиннадцати лет, был похищен Акацуками, — она долго думала над этим и пришла к выводу, что как бы она не старалась быть ледяной и неприступной, а к мальчишке-то привязалась, да и чувство вины грызло совесть, и у материнского инстинкта прорезались зубки. — Информация касается непосредственно планов этих Акацук, я знаю, где и что те будут проворачивать, — приоткрыла она завесу тайны, чтобы юный Казекаге размышлял быстрее. — Идет, — почти не задумываясь. Акацуки — проблема номер один для всех деревень, хотя некоторые еще этого не поняли. — Казекаге-сама, — Баки категорически был против — Акацуки теперь не их проблема. Они чудом пережили их нападение и похищение Каге, а Песок опять согласен вмешаться в их дела. — Говори, — проигнорировал парень вложенный в уважительное обращение протест. — Некий Дейдара, — начала повествование Гурен, почувствовав в голосе этого юнца стальные нотки и желание организовать эту миссию чуть ли не сиюминутно. Ей повезло, подумала женщина. Приближенные люди Орочимару знали имена и внешность почти всех Акацук, чтобы знать, что если увидел такового — значит, убей, и в похитителе она признала сумасшедшего подрывника. Гаара напрягся на этом имени, а вот стоящие за спиной нервно дернулись, особенно розоволосая. Что Песчаный, что Сакура мысленно пришли к выводу, что Наруто эту информацию не стоит знать. — Собирается призвать треххвостого Санби. Между страной Молний и Воды есть озеро, где была замечена его чакра. Они для этого похитили Юкимару. Орочимару ставил над ним опыты и собирался не только с его помощью призвать Биджу, но и сделать мальчишку его джинчурики. У вас есть шанс убить акацушников, а также завладеть еще одним Хвостатым, или предотвратить его появление из другого измерения. Где знаю, а вот когда… Это уже ваша проблема, — закончила вещать алмазная куноичи. — Мы спасем мальчишку, — утвердительно кивнул Казекаге. — Сакура, свободна. Я свяжусь с вашим Каге. Баки, выставь патруль возле нее, — распорядился Собаку Но, шуншином перемещаясь в кабинет. Все мысли, занимающие его голову, до этого были вытеснены информацией от человека Орочимару, а после проработки плана, и вовсе забылись как что-то совсем не интересное и не запоминающееся. Бывший джинчурики пришел к выводу, что стопроцентно помешает планам Акацуки на Санби, даже если не сам, то приложит свою руку однозначно. К утру у него было готово три послания: в Коноху, в Кири и Кумо. Как ни крути, а чудо озеро было между Водой и Молнией, они могли нарушить их границы, что может повлечь за собой начало конфронтации, а там и войны. И во время бессонной ночи было решено, что стоит запросить официальное разрешение на проведении миссии, где он написал, что собирается схватить акацушника, упустив из виду такую деталь, как призыв Биджу. Если постараться, то до призыва гигантской треххвостой черепахи не дойдет.