Australis Incognita

Гюнтер остановился на углу дома, поджёг сигарету и, глубоко затянувшись, выпустил струйку дыма. Прислонившись к монолитной стене, он из-под прикрытых век наблюдал за прохожими. Чем-то ему даже нравились эти полулюди-полумашины, снующие вокруг, спешащие по своим делам. Может быть своей наивностью? Когда-то он точно так же верил в правое дело Скайнета. Когда-то… с тех пор, не столь уж и давних даже с точки зрения человеческой жизни, столько всего произошло, что любой из этих модификантов, пожалуй, сошёл бы с ума. Откровенно говоря, Гюнтер и не считал себя пребывающим в здравом уме. Также считали и многие вокруг него, особенно после событий во Франции. Гюнтер снова затянулся. А что если это не так? Что если то, что он считает безумием, на самом деле качественно новый уровень его сознания? Быть может он, в отличие от ранних лет подлинно человеческого безумия, оставил позади людские нормы и стал мыслить в большей степени как машина? Более… цинично, что ли? Может быть и так, может и так… Потому и смог наказать Дитера, потому и смог сотворить с Джоном то, что сотворил. Потому и помогает Уриэлю? Светофор на ближайшем перекрёстке сменился на зелёный, и Гюнтер, ловким щелчком отправив окурок в пепельницу урны, поторопился вслед за человеком, ровно десять минут назад покинувшим здание небольшой строительной фирмы. Очень нужным Волку человеком. Мужчина уже на той стороне дороги ослабил петлю галстука. Спустя два квартала он уже и пиджак расстегнул, расслабленно вываливая живот, и походка его стала куда менее выверенной и официальной. Свернув в тупиковую улочку он вприпрыжку спустился по ступенькам в подвал, за дверями которого оказался бар. Последние дни выдались напряжёнными, а впереди маячила неопределенность и выходные. И лучше бы радоваться вторым, чем переживать по первому пункту два дня. Впрочем, его веселье было всё ещё слишком искусственным, а заказанное пойло неохотно лезло в горло, хоть и было более, чем приличным. Гюнтер вошёл в подвальный бар неторопливым шагом обывателя, собравшегося законным способом и в людном месте провести время в компании различных алкогольных напитков, если уж не случилось компании хороших друзей. Впрочем, одно другому редко мешало. Нужного человека за барной стойкой немец определил немедленно. Впрочем, сперва он задумчиво прогулялся вдоль стойки, вроде бы изучая ассортимент. После этого он всё-таки присел рядом со своей целью, тут же оказавшись в центре внимания улыбчивого бармена, бывшего человеком только по пояс. Ниже пояса это было нечто, лихо перемещавшееся по рельсам вдоль барной стойки и полок с напитками. — Чего желаете? — Сухой мартини. — Сию секунду... — Момент, — приподнял Волк палец и уточнил заказ, вспомнив незабвенного британского агента и, совершенно случайно, британского Т-3000 Варда Торна. Вот тот бы сейчас выглядел здесь куда уместнее. — Две части «Gordon's», одну водки, половину «Kina Lillet», добавьте лёд и тоненький ломтик цедры лимона. Благодарю. «Показушник», — подумал человек из дорожной компании, Но вопреки своим мыслям стал заинтересованно смотреть сначала на бармена и его причудливые действия, а потом и краем глаза на заказчика данного коктейля. — И чем хороша эта ядерная смесь? — лениво поинтересовался он, осознав, что слишком заметно таращится на соседа по барной стойке. — Он очень крепкий, очень холодный и мастерски приготовленный, — усмехнулся Гюнтер и пригубил коктейль. — Люблю нечто подобное в конце тяжёлого рабочего дня. Позволяет снять напряжение. С кем имею честь? — Я Карл. Не боитесь, что такой коктейль снимет напряжение слишком быстро? Не успеете насладиться. Бармен подъехал к их части стойки. — Ни разу меня ещё клиенты не просили приготовить нечто подобное. Спасибо, за бесценный опыт. Опишите хоть ощущения. Буду знать, что говорить другим, — встрял в их беседу бармен. Отчасти, в его интересах было свести в общении двух клиентов. Больше выпьют — больше ему процент. — Он легко пьётся... и... хм... наполняет лёгкостью. Расковывает, — немец усмехнулся. — Впрочем, я его пью обычно для начала. Но для меня это не порция. Могу ли я заказать нечто покрепче? — Безусловно. Что мне приготовить? — Моё имя Гюнтер, — кивнул немец человеку и подмигнул бармену. — Часть водки, полторы джина и пол части абсента, пожалуйста. Если желаете присоединиться, Карл, могу оплатить вам напиток. — Не хочу показаться нетактичным, Гюнтер, но так обычно клеят женщин. Вы либо неудачно предложили отведать необычной смеси, или забрели в неправильное место, чтобы подкатывать к парням. Ещё раз прошу меня простить за прямоту. А коктейль я отведаю, но за свои деньги, — довольно резко ответил Карл. Ему совершенно не хотелось портить свой и без того недолгий вечерок отдыха оскорбительными подкатами и намёками. — Будьте добры и мне такой же, — обратился он к бармену, выражая всем своим видом невозмутимость и самолюбие. — Ничего страшного. Пожалуй, тоже скажу прямо: нет, я к вам не подкатываю. Вероятно, я старомоден, но у меня есть семья, и отношения вне её меня не привлекают. Я всего лишь искал собеседника на вечер, — Гюнтер принял свой коктейль. — Моя слабость, впрочем, некоторый азарт, если позволите. Вот вы утверждаете, что напиться можно этими коктейлями очень быстро. Я считаю, что смогу продержаться долго. Можем проверить. В итоге тот, кто просидит дольше, оплатит всю выпивку. Или же предложите свой вариант. Карл звучно рассмеялся, что аж чуть не свалился с высокого стула. — Вы уж простите, что не признал в вас старого доброго собутыльника. В последнее время все реже люди просто ищут, с кем хорошо напиться и душевно поговорить. Со всеми этими модификациями и модой на инновационные взгляды приходится быть осторожным. Ох, прости, братан, — мужчина виновато глянул на бармена. — Давай, Гюнтер, скорее начинать. Хочу успеть выпить раньше, чем ввяжусь в драку за свои слова. Очень уж нервная выдалась неделька. Вот и проскакивает такое. Карл протянул руку соседу. — Хорошее пари. Забьёмся. Только сразу уговор: не больше пятисот. Я предпочитаю хотя бы пытаться контролировать свои траты. Не хотелось бы уходить без штанов. — Сойдёт, — Гюнтер пожал руку человека и, бармен, по его указанию, разбил спор. — Ничего, всё понимаю. Трудно работать во время всех этих спортивных состязаний. То и дело какую-нибудь херню фанаты устраивают. Карл сначала медленно попробовал смесь, после залпом опрокинул и закусил, и только после этого ответил: — По молодости и я зависал на стадионах, жёг фаеры и покрышки, бунтовал. А теперь меня уже новые фанаты раздражают. Вот так жизнь и заканчивается. Пока водитель — бесят ремонтники, а когда сам на объекте, так хочется колеса поспускать этим оленям, которые своей ездой все дороги убивают. Я хоть уже давно не на земле, но все равно каждый объект с его поломками — как серпом по яйцам. Проедет негабаритка, а потом сплошные ямы. А ещё лучше эти все военные. После них не дорога, а стиральная доска. Гюнтер невозмутимо прикончил свою порцию и кивнул бармену, чтобы тот смешал следующую. — Да... ломать, это не строить. А разве военные и спецтранспорт не должны ездить по каким-то там специальным дорогам? Укреплённым, там... — Так не напасутся дорог специальных себе. На своих базах они то ездят по особым, толстым таким дорогам, хоть самолёт сажай, а в остальных случаях куда им деваться? И ездят себе. Как все. Карл потянулся ещё раз за закуской, отходя от ядерного коктейля. — Сам-то от чего прячешься на дне рюмки? — решил он проявить хоть какую-то учтивость. — Да так, — хмыкнул Гюнтер. — Отец у меня козёл. Ну недоволен моим выбором, ну и забыл бы. Та нет, до сих пор кровь портит при каждом удобном случае... а тут ещё на работе облажался... вот скажи, вот не любишь водителя, если он без тормозов едет. А вот если ему шланг подрезали? Вот виноват он что ли? Немец выпил и подцепил зубочисткой зелёную оливку с острым перчиком внутри. — Проверять надо машину по утрам. Хотя кому я заливаю... сам дважды улетал, потому что раздолбай. С тех пор предпочитаю быть по эту сторону дорог. Ай, жив и то ладно. Пусть в полицию пишет, будут разбираться, кто там кому подрезал что. С семьёй хуже. Семья — это важно. Лучше помирись, пока не поздно. А у меня дочка... с женой бывшей живёт. Жена стерва ещё та, накручивала её против меня. Да девочка и сама не особо тепла ко мне была. Не общались почти. А тут она заболела серьёзно. Позвонила. Ты не подумай, это не развод от бывшей на деньги. Я ездил к ним. Совсем плоха. Прощение просила. Жалась ко мне. Рыдала. Врачи разводят руками. Серьёзно там всё. Нужна операция, да и та не факт, что поможет. А стоит она... много очень стоит. Где ж я такие деньги найду-то в дорожно-строительном? Ну... ну... надеюсь, ей помогут. Чего бы это ни стоило! Карл потупил взгляд и опрокинул в себя ещё одну рюмку, даже не закусывая. Душа болела. И за себя, и за дочь. Глупая ситуация. Такую бы только в мыльных операх крутить. — Так может помочь чем? Не то, чтобы я богач, но всё-таки... — Гюнтер выпил свою порцию и заботливо придвинул ещё порцию Карлу. — Уже не надо... Карл выпил ещё порцию и стыдливо опустил глаза. Большая часть самоконтроля уходила на придание себе устойчивого положения в условиях сильного головокружения. — Один уже помог. Может это нехорошо. И совесть уже сейчас мучает... Скорее от предвкушения чего-то ужасного, чем от своих действий. Вот так всегда. Я вообще-то честный человек. Хотя в таком месте нечистым на руку ой как хорошо живётся. Но тут всё-таки дочь... И сумму предложили хорошую. Странно это. За мелочь, в общем-то. Потому и переживаю, что мелочь. Так не бывает. Выплывет ещё потом что-то такое, из-за чего хоть в петлю. Да и... — Карл посмотрел на бармена и прошептал: — знаю я, как у нас лечат безнадёжных. Вроде и жива будет, а вроде и надо кому такое железное чудище. Гюнтер ободряюще похлопал человека по плечу и снова выпил. — Так ведь многие так живут. И даже полноценно. Модная будет... — тут немец пригнулся и прошептал. — А кто это был-то? Ну, помогай этот? Благотворитель? — Не знаю. Представился сотрудником благотворительного фонда. Сказал, что очередь пока дойдёт, может быть поздно. А случай интересный, и он хотел бы помочь. За маленькую услугу. Он сказал, что для его другого источника дохода будет очень выгодно, если на пару дней одна улица будет закрыта. Но так, чтобы никто об этом заранее узнать не мог. Тем более, что участок действительно был подлежащим ремонту. Не сейчас, так позже. Ну я и направил рабочих. Всего-то не внёс в базу эту заявку. Я проверял, деньги действительно поступили на счёт той больницы. — Понятно, — Гюнтер оценивающе глянул на собеседника и заказал ему последнюю порцию коктейля. — А что за больница? Что за фонд? — Святого Георгия. В Кэрнсе. А фонд... «Белые крылья». Вроде бы... Карл осушил ещё одну рюмку и зажмурился. Сил открывать глаза и противиться гравитации не было. — Макларен, 7а. Будьте добры... кто-нибудь. Прежде, чем отрубиться, мужчина успел назвать свой адрес, надеясь на честность бармена или собеседника. Впрочем, даже если он очнётся прямо здесь, ничего не случится. Гюнтер усмехнулся и прижал палец к считывателю, оплачивая всю выпивку. К счастью, Уриэль по пути озаботился выдать средства братьям. Оставил пару одноразовых денежных карт на стойке и кивнул бармену: — Прошу вас, вызовите ему такси. Я должен идти. А это вам за коктейль. К слову, называется «Веспер». Всего доброго. Бармен дал обещание позаботиться о клиенте и пожелал Гюнтеру хорошей дороги. Заодно ещё раз поблагодарил за интересный опыт смешивания и солидные чаевые.