Проклятие Рэйджу

— Я запретил тебе выходить сегодня на работу! У тебя неделю после парка боли в спине! — Зоро был в ярости, даже взрывался на сестру прямо в присутствии Нами (та невозмутимо красила ногти за рабочим столом). Он тоже заботился о своей сестре порой насильственными способами. Иначе годы реабилитации псу под хвост? Куина морщилась, просто усаживаясь в кресло, но ехала в офис, чтобы присматривать за ним, а не на полноценное обследование в стационар. Девушка уже приготовилась к полноценному отражению атаки, как дверь в офис тихонечко приотворилась, на пороге показался неожиданный посетитель.       В офис с тихим «Доброе утро, не помешаю?» вошел Усопп, Куина неконтролируемо для себя обрадовалась. Они не виделись с Усоппом с парка, когда между ними пролегло какое-то невысказанное напряжение и они молчали почти всю дорогу до дома — шесть часов. — Я опоздал к вам домой, а Санджи просил отдать сегодня… — немного нервно посматривая теперь уже не только на Зоро, но и на Куину проговорил Усопп. В руках у него был какой-то сверток. Встретив непонимающие взгляды, Усопп спохватился: — Это футболка Куины, черная, Санджи ее в тот день под пижамой носил, и не отдал. Но вы не волнуйтесь, он отдавал ее в прачечную…       Усопп неловко протянул сверток, Куина не подняла руки, потому Усоппу после неловкой паузы пришлось положить его на один из столов. Атмосфера в офисе опять стала напряженной, и Куина не обманывалась — из-за нее, но раздражения даже просто от упоминания Санджи скрыть не могла. — Он передавал благодарности за… — вдруг в кармане у Усоппа зазвонил телефон, неловко достав его и увидев высветившееся на экране имя, Усопп моментально вспотел, а колени у него затряслись. Он сглотнул, но все же нажал принять вызов, немного отойдя от Зоро и девушек в сторону. Из угла доносилось: — Да… пока нет… я пытаюсь! Я найду! Только не убивайте меня! Мне нужно еще время… Только не надо отпиливать мне ноги! Я осознаю всю ответственность… Будет сделано! — последнюю фразу от страха он выкрикнул фальцетом и почему-то отдал телефону военный салют. Когда он повернулся обратно, все взгляды были устремлены на него. — Носатый, ты что — задолжал что-то мафии? Не втягивай в это мою сестру и бровастого, — сказал вдруг Зоро, и девушки синхронно уставились на него. — Что? Мафии?! Да с чего вы взяли?! — выпучил глаза Усопп, будто с его характером он способен на такое, он даже зайцем на автобусе ехать не решится. — Ноги. Тебе отпилят ноги, — подчеркнула Нами. — Ты просил не убивать тебя, — испуганно подтвердила Куина. Усопп оторопело перевел взгляд на телефон, похлопал глазами и наконец расхохотался. — Ах, это! Это была не мафия, это был Зефф-сан! Он конечно может меня и прикончит, но из добрых побуждений. Хотя да, это и не смешно, — Усопп снова приуныл. — А что ты ему должен? — позволила себе напористость Куина. — Должен? Да нет, он сказал мне присматривать за Санджи, а в последнюю неделю он куда-то запропал. Зефф-сан волнуется, потому что сегодня годовщина смерти Рэйджу, они должны были пойти вместе на кладбище, но Санджи не объявился. Ох… — он понял, что рассказывает про Санджи под критический взгляд Куины. — Я… я должен идти, я только что понял, что Санджи специально сказал мне отдать футболку именно сегодня. — То есть как это — пропал? — остановил его вопросом Зоро.       Куина устало потерла виски, словно от резкой головной боли. Это очередной план Санджи придержать Зоро на крючке за пару недель до свадьбы? Сам не появился, но сделал Усоппа своей пешкой — как изящно разыграно. А Зоро уже снова трепыхается на удочке. — Да не то чтобы пропал. Мы с ним переписывались, просто Зефф-сан волнуется, что он не пришел на встречу именно сегодня, — пытался объясниться Усопп. — Мы думали, если он и пропадет куда, то точно будет на могиле Рэйджу, но его там нет.       Перед глазами Куины мелькнул образ — то, как Санджи стоял на набережной, когда они с Кидом на него наткнулись, и задумчиво смотрел на море, не обращая внимания на полощущий его волосы и рубашку ветер. Она знает, где этот паршивец может быть. Девушка вздохнула — сама проверит и разберется, если скажет сейчас всем, Зоро с ним точно столкнется. Ничем хорошим для ее брата это не светит. — Тебе помочь? — говорит она вслух и со стыдом ловит на себе благодарный и радостный взгляд Усоппа, тот думает, что она смягчилась и что это — шаг вперед к налаживанию отношений. Она и правда хотела бы помириться! Но — с Усоппом. — Я предлагаю разделиться, — говорит она, и улыбка Усоппа немного гаснет. — Так мы быстрее проверим все места. — Нет, как ты поедешь одна… — начал было Зоро, но осекся под ее взглядом, был у Куины такой, редко применяемый взгляд «ледяной клинок». — А можно мне… — слабо попросился Усопп тоже в напарники. — Нет.       Куина остервенело крутила колеса. Их чертов город полон подмостков, бордюров, ступенечек, но будто это ее остановит. Просто чуть труднее, чем остальным — подумаешь. В этот раз она не потеряет управление, опыт — это плод ошибок, тем более набережная — одна из самых ровных улиц, правда, на всякий случай, она пристегнулась к креслу. Изредка она посматривала назад, Зоро все же не следил за ней, и правда искал Санджи, позабыв обо всем.       Свежий ветер от воды немного успокоил ее и охладил мысли, давно она не гуляла вот так — одна, и чтобы ветер, солнце, и город только ее. Кажется, это ее первая настоящая прогулка в одиночку после аварии. Над заливом кружили птицы, по воде доносились крики чаек и матросов из порта. Отражающийся от водной глади свет слепил глаза, потому силуэт человека на фоне блестящей воды казался черным, почти мультяшным.       Человек ходил вдоль берега у насыпи и смотрел в воду, сверкнули на солнце золотые волосы. Высокая фигура показалась Куине знакомой, эти длинные ноги, вот он куда залез… Санджи нагнулся и поднял камень, засовывая его себе в карман пиджака. Куина остановилась. Санджи нагнулся и подобрал второй булыжник, этот пошел во второй карман. Он выпрямился и задумчиво посмотрел на воду. Что он там такое делает, как-то это все… неуютно. Санджи сделал один шаг вперед.       Она открыла было рот, но осеклась — не хотела звать его по имени. Не так она представляла их встречу, думала — подъедет и выскажет, что он заставил волноваться друга. Нагнувшись, Куина нашла у бордюра камень побольше и пустила его по склону насыпи. Камень покатился, увлекая за собой другие камушки, вызывая небольшой оползень. Пара совсем мелких и шустрых плюхнулись в воду рядом с ногой Санджи, он прямо в ботинках стоял в воде по щиколотку и снова задумчиво смотрел на горизонт. Он резко вздрогнул и, кажется, выронил еще один камень из руки.       Он обернулся и нашел глазами Куину, кажется, смутившись, и засунув руки в карманы пиджака. Те топорщились от собранных им «сокровищ». Она молча изучала его сверху насыпи. Санджи виновато улыбнулся. Куина достала мобильник. Санджи попытался начать беседу: «Куина-чан! Рад, что вы выбрались на прогулку в такую погоду!» Щелк — она сделала его фотографию на фоне воды, а потом кинула Усоппу геолокацию и эту фотографию. Она свое дело сделала. Санджи внизу неловко переминался с одной мокрой ноги на другую. Видимо, захотел закурить, сунул руку в карман, достал камень, по привычке чуть не достав из него сигарету зубами, как он всегда делал с открытой пачкой. Удивленно воззрился на камень, перевел взгляд на Куину, рассеянно улыбнулся. — Я тоже выбрался в такой денек. Собираю коллекцию, ха-ха. Сделаю при «Барати» садик камней — очень модная тема. Ну вы же понимаете, Куина-чан, у вас дома есть додзе и сад в японском стиле, — он говорил быстро и сбивчиво, глаза горели нездоровым блеском, это было видно даже издалека. Будто Куине было дело, она очистила совесть перед Усоппом — этого достаточно.       Она ничего не сказала. Просто повернула аккуратно кресло и покатила дальше вдоль набережной. На душе было как-то смутно, но она и так сделала больше, чем хотела — помогла Усоппу, разве они имеют право требовать с нее что-то еще?       На выскочившего из-за угла Усоппа она чуть и не наехала в самом конце улицы. — О, Куина! Привет, — смутился он, потому что уже здоровался сегодня.- Можно я… мне тебя проводить? — Разве ты не идешь за Санджи? — удивилась она. Усопп быстро-быстро замотал головой. — Я скинул Нами, что ты нашла его. Она позвонила и сказала, что Зоро сейчас ближе меня к набережной, так что он перехватит Санджи. Все хорошо, спасибо! А то Зефф почему-то всех собак на меня спустил…       Куина скривилась, как от боли, Нами, ну зачем? Она же и взялась за это, только чтобы оградить Зоро. Как бы она ни пыталась защитить своего младшего брата, Санджи все равно дотянется до него, будет разрушать его сердце вплоть до свадьбы. Она поняла, что Усопп смотрит на нее с заботой и волнением, и закусила губу — если ради счастья Зоро нужно будет навсегда поссориться и с Усоппом, она это сделает. Ей будет тяжело, но она справится, вряд ли ей будет больнее, чем сейчас Зоро. Он ведь такой… основательный, влюбляется, так до костного мозга — не вытравишь. — Куина… — вдруг Усопп поступил совершенно неожиданно. Он присел на корточки прямо напротив кресла Куины, заглядывая ей в глаза. Она ненавидела такое, ненавидела, когда люди наклоняются, якобы чтобы быть с ней на одном уровне. Но Усопп смотрел так взволнованно и просяще, что мысль о фальшивой вежливости и жалости к ней даже не промелькнула у Куины. — Куина, — повторил Усопп, будто собирая все свои силы для решимости. — Пожалуйста, давай поговорим. Я знаю, вы почему-то с Санджи не поладили, хотя не понимаю, почему. Ты была так рассержена, что мне даже страшно спрашивать, — Усопп сглотнул. — Но, пожалуйста, давай скажем друг другу все. Это ничего, если мы потом рассоримся тоже. По крайней мере я буду точно знать причину. А не будет так, что из-за неловкости мы будем все меньше общаться, кто-то начнет избегать взгляда, кто-то не осмелится написать первым. Я этого боюсь еще сильнее. Только не по этой причине, по которой ссорятся все остальные. Давай у нас не будет никаких недомолвок?       Куина даже рот приоткрыла от удивления. Нет, в ее семье слабаков не было, характер у всех был тот еще. Но никто никогда не использовал его, чтобы поговорить. Если у тебя были трудности — ты с ними справлялся, проблему — переживал или претерпевал, становясь сильнее, но никогда не спешил ее обмусоливать. И Куина поняла, что как раз такой смелости — говорить с тем, кто ей так безумно нравится, в открытую, у нее, кажется, совсем мало. Потому она потупила взгляд и мелко, едва заметно, кивнула. Усопп расцвел в улыбке. — Давай поговорим в «Барати»? Ты же хотела посмотреть? Он почти закончен, — он тут же вскочил, увлеченно поворачивая ее кресло за угол. Куина опять еле заметно кивнула. Ей не хватило духу сказать Усоппу, что посмотреть «Барати» она хотела перед перепродажей, ведь деньги на счет фирмы от страховой еще не переведены. «А ты тоже бываешь слабачкой, Куина», — усмехнулась она и пообещала себе рассказать Усоппу все сама.       Усопп помог ей въехать внутрь по дорожке, некогда отсыпанной Луффи. Она вспомнила тот теплый веселый вечер, что они провели со строителями в недостроенном зале. И как Санджи взял ее на руки и усадил на бочку, и что Санджи помог ей тогда, задержав ее брата внутри и позволив поехать домой с Усоппом. Она тогда думала, что Санджи помогает ей…, но что он говорил, как мучил душу ее брата, заставив всего парой слов того остаться с ним допоздна в недостроенном ресторане? Приятное воспоминание рассекло будто ударом хлыста, она вспомнила, каким вернулся тем вечером Зоро, и как запустил в стену бутылку. Есть вещи, которые Куина не может простить.       В ресторане был легкий полумрак. Команда Фрэнки начала внешнюю отделку и напротив окон вплотную стояли строительные леса, не пропуская внутрь достаточно света. Куина прокатила в просторный, хмурый от темноты, обитый деревом обеденный зал. Да, ресторан тут бы вышел очень уютный… Может, помещение выкупит другой ресторатор. Она просто выкатила в центр зала и остановила кресло, не разворачиваясь к Усоппу. — О чем ты хотел поговорить?       Она услышала стук его ботинок по полу, он сел прямо на пол рядом с колесом ее кресла. Он смотрел не на нее, а в ту же сторону, не желая ее смущать. — Ты навсегда поругалась с Санджи? Ты расскажешь мне? Прошу, это очень важно для меня, ведь я его друг, и сейчас он очень нуждается… Понимаешь, ты очень важна для Санджи. Он говорит, что видя, как ты заботишься о Зоро, а Зоро о тебе, он всегда вспоминает Рэйджу. А теперь ты не позволяешь ему смотреть на вас. Я уверен, что бы между вами ни случилось — это недоразумение, Санджи ни за что и никогда не позволит себе обидеть девушку. Куина, разве Санджи тебе что-то сделал? — Куина вздохнула. Быть может, они и правда говорят в последний раз перед ссорой. Она не хочет терять Усоппа, но если так надо… — Не мне. Зоро. — Зоро? — голос Усоппа был очень удивленным, нет, даже шокированным. — Да нет, это тоже недопонимание. Санджи очень нравится Зоро. — С чего ты взял? — тон ее голоса был неожиданно циничным. Но в полумраке ресторана Усопп тихо хохотнул. — Последнему парню, кто издевался над его бровью, Санджи в школе проткнул карандашом бедро. А с Зоро они только переругиваются. Понимаешь, он ему очень многое позволяет. Пока ты не сказала, я и сам не заметил, что они выглядят очень довольными, когда ругаются. А потом вспомнил, Санджи же обожает ругаться с Зеффом. Так что Санджи ведет себя с Зоро как с куда более близким человеком, чем даже со мной. Немного обидно, — шутливо вытер воображаемую слезу под глазом Усопп. — Да, пока Рэйджу была жива, он Зоро терпеть не мог. Но потом заявил мне, что тот мировой парень. — Пффф, — Куина была полна скепсиса. — Или он до сих пор его ненавидит, но решил, что прикинувшись хорошим, сможет сделать ему больнее. — Зачем? — Усопп захлопал глазами. — В смысле — со смертью Рэйджу у него пропали все причины. Он злился, что Зоро женился на Рэйджу, но не любил ее. Ему очень хотелось, чтобы перед смертью у Рэйджу был кто-то, кроме него, очень сильно ее любящий. Он думал, ей одиноко. Но когда ее не стало, он сказал, что Зоро просто малость тормознутый, но если бы у него было больше времени, он бы точно-точно влюбился в Рэйджу, она классная, — Усопп взъерошил и без того пушистые черные кудри рукой. — Рэйджу была правда потрясная. Просто немного закрытая. А потом Зоро показал ему что-то в память о Рэйджу, и Санджи вообще стал считать себя по гроб ему обязанным. Ну, Зоро же был не обязан с ним нянчиться и таскать туда, куда они ходили с Рэйджу. Но он стал, а Санджи помнит добро. Я не думаю, что он правда мог бы сделать Зоро что-то очень плохое.       Куина смотрела в сторону, сжав пальцы на подлокотниках. Как-то приторно все звучит, сладкая сказочка с волшебной переменой отношения. — Он издевается над ним, — тихо произнесла Куина. — Что?! Как? Дразнит? Я думал, у них стиль общения такой. Зоро сам его бровастым обзывает, — улыбнулся Усопп. Усопп открыто выражал свою заботу о Санджи, потому был смелым и простым. Куина не могла быть такой, как Усопп. Она наконец повернулась к нему в темноте ресторана и посмотрела на него глазами, полными боли. — Разве тебе не кажется, что Санджи не дает Зоро продыха? Постоянно его преследует?       Усопп уставился на нее удивленными глазами. А потом медленно кивнул. — А если… да. Я это заметил, — тихо произнес Усопп, и Куина выдохнула — спасибо. Он все поймет. — Тебя это беспокоит? — как-то печально спросил вдруг Усопп. — Меня волнует, зачем он это делает? Он мешает Зоро сблизиться с невестой. А ведь у Зоро скоро свадьба. Я зла на него за это, — буркнула Куина. — Разве мой брат не заслужил счастливого брака? — Конечно, заслужил, — Усопп задумчиво кусал ноготь. И вдруг выдал. — В Австралии… — В Австралии? — непонимающе переспросила Куина. — Да. Где люди ходят вниз головами, — еле заметно улыбнулся Усопп. Это была их игра — поймай меня на лжи. — Да, и как же у них шляпы не падают? — ответила Куина, и это значило, что она все еще заодно с ним, даже если они в разных лагерях. Усопп приободрился. — О, им приходится привязывать шляпы под подбородком веревочками, чтобы те не свалились, — он аккуратно чуть-чуть повернулся, чтобы сидеть к Куине вполоборота. — Звучит логично. — Еще бы! А знаешь откуда пошли стаканы с крышечками и соломинками? Из Австралии, а до этого они и попить нормально не могли! И ты знаешь, там люди смотрят на некоторые вещи иначе — вверх тормашками. — Да ну? — Сам удивляюсь, до чего порой доходят! Вот у меня недавно друг из Австралии приехал, иногда он рассказывает сумасшедшие истории про Санджи. Я ему и говорю — ты просто ставишь все вверх тормашками! — Что за истории? — Куина почувствовала, как рядом на подлокотнике легла рука Усоппа, но не касалась ее руки. — Ну, он такой чудак, мой друг из Австралии, — голос Усоппа был негромким, и таким теплым, он правда говорил о близком для него человеке, и дело было не в выдуманном друге из Австралии. — Он приехал и говорит — посмотри на нашего общего друга Санджи, мы знаем его с начальной школы. И с седьмого класса не было и месяца, даже недели, чтобы он не начал с кем-то встречаться, приседая всем на уши, что это любовь всей его жизни. Но вот уже год, как он ни с кем не встречается. А я ответил ему: наверное, так на него повлияла смерть сестры. Она была самым ценным человеком в жизни Санджи, другие девушки только бросали его, — усмехнулся Усопп. — Конечно, ему тяжело справиться с довольно подлым разрывом с Виви без поддержки Рэйджу. Только она всегда находила верные слова, что Санджи нужно немного постараться, и он обязательно встретит ту, что его оценит. — И… что ответил твой друг из Австралии? — как-то тихо и очень аккуратно спросила Куина. — Он ответил, что это глупости. Даже если Санджи больно, не в его характере, чтобы сердце пустовало целый год. Он ни с кем не встречается после смерти Рэйджу не потому, что некому помочь ему залатать душевные раны. А потому, что его сердце не пустует — он уже тайно влюблен. — Не понимаю, — призналась Куина. — Был бы влюблен — признался бы, и ты бы знал. А не «друг из Австралии». — Да мы с тобой одинаково мыслим, так я своему другу из голов… из Австралии и ответил. Мол, Санджи не из страдальцев, он из тех, кто готов моментально признаться, чем бы ему это ни грозило. Пусть даже его отошьют. А он говорит мне, дурак ты, Усопп. Он не может пережить отказ и двигаться дальше, потому что не может признаться этому человеку. — Санджи и не может признаться! Глупости какие! — хмыкнула, вздернув нос Куина. — Я ему и сказал: Ха-ха, Санджи — самый отчаянный в отношениях человек, кому он может бояться открыться? А австралиец мне и говорит: тому, кому не имеет права. — Чужой жене, что ли? — с сомнением спросила Куина. — Нет, признаться чужой жене у Санджи не застрянет. Он так уже делал, получал ответ, что она счастливо замужем, и быстро находил новый объект обожания. Тут нужен человек, которому Санджи думает, что не имеет никакого морального права признаться. Мой друг сказал мне: чтобы догадаться, ты должен думать вверх тормашками. — А ты? — Куина уже была не на шутку заинтересована. — Встал на голову и простоял так два часа! У меня даже прическа с тех пор все время немного примятая — видишь? Тут, вот тут? — Усопп пытался указать на незаметный изъян на идеально торчащей во все стороны копне волос. Куина подыграла ему и кивнула — вижу, вижу. — Додумался?       И Усопп горделиво кивнул. А потом лицо его погрустнело, и он уставился в пол. Тогда Куина сама нашла рукой пальцы Усоппа на подлокотнике, те вздрогнули от ее мягкого пожатия.  — Скажи мне.       И Усопп сказал совсем негромко, но уверенно, ни капли не сомневаясь. — Я думаю, что единственный человек, которому Санджи никогда ничего не скажет — это Ророноа Зоро.       Усопп замер в темноте. Он сболтнул эту глупость. Куина высмеет его, оскорбится, как посмел Санджи с такими извращенными, неподобающими мужчине мыслями смотреть на ее брата, драться с ним, сидеть рядом на диване. В зале воцарилась тишина, Усопп даже не слышал, как дышит Куина. — Потому, пожалуйста, не ненавидь его. Он не помешает Зоро жениться, он просто… ему просто одиноко. Ему хочется хотя бы немного побыть не одиноким. Как Рэйджу. Куина сидела, как громом пораженная. Это было лишь предположение, догадка Усоппа, в которой он сам был не до конца уверен. Но если посмотреть на все под этим углом? Тогда вечно маячащий в жизни Зоро Санджи, отвлекающий даже перед свадьбой, будет выглядеть уже не таким подлым. А скорее… да, одиноким. Но что за глупости, Зоро был бы только счастлив. Чертов сложноскроенный Санджи! Без ног побить его за такие выкрутасы будет трудно. Сердце Куины разрывалось — верить или нет? Предполагать или нет?       Ее пальцы сжались, и Усопп посмотрел на нее с испугом и надеждой, что высказанная им мысль не разрушит ничьих отношений. — Я… за такое нельзя злиться на человека, — наконец произнесла Куина и как-то ранено улыбнулась. — Если думать немного вверх тормашками, то я могу понять поведение Санджи. — Правда? — обрадовался Усопп. — Не прогоняй его. Санджи ничего не сделает твоему брату. Он никогда не посмеет покуситься на жениха Рэйджу.       Рука Куины сжалась так сильно, что Усопп ойкнул, он начал пристально всматриваться в полумраке в лицо девушки. — Куина? Все хорошо? — Ннн… — выдавила она. — Все нормально. Я рада, что мы так откровенно поговорили. — А еще мой друг из Австралии… Нет, — Усопп помотал головой, хватит прикрываться игрой, он собирается сказать что-то важное. — А еще мне было очень грустно, что вы с Санджи поссорились. Потому что я не могу его оставить, он еще не выправился после смерти Рэйджу. Но мне было очень тяжело, что мы с тобой не можем нормально поговорить и между нами растет стена недомолвок. Потому что мне ни с одной девушкой не хотелось говорить так много и обо всем, — он сидел на полу, а она в кресле, потому он смотрел на нее немного снизу вверх. — Я ужасно скучал по тому, как мы легко болтали обо всем раньше. И это потому что ты стала мне настоящим другом, а не только потому что я в тебя влюблен.       Куина посмотрела на него, едва различимого в темноте недостроенного ресторана. Он не ойкнул и не покраснел. Эта фраза не сорвалась с его губ случайно, он именно это с самого начала и хотел сказать. Усопп был молодец, когда нужно было прояснить чувства, потому что больше всего боялся остаться не понятым в своих лучших чувствах. Но что по части дел, да, он был нерешительным малым. Говорят, что трусость — это когда ты можешь представить себе сотню исходов дела, и тогда вероятность, что из них выпадет один-единственный желанный, слишком мала. Конечно, тут тяжело решиться. Отважные люди просто не имеют достаточно фантазии, а в умении фантазировать Усоппу было не отказать. Куина находила этот его талант восхитительным, а что до решительности в действиях… В этой паре их ей не занимать. Потому это она склонилась через подлокотник кресла и поцеловала Усоппа.