***
Серега был в ужасе. Он с остервенением оттирался от всех прикосновений Данила и навязчивого запаха крови. Стоя под ледяным душем, парень мечтал о том, чтобы этот рыжеволосый кошмар исчез в какой-нибудь бездне. То, что произошло... это не лезло ни в какие гетеросексуальные ворота. Что ему теперь делать? Порезы на животе кровоточили и щипали. Он провел по одному и понял, что они явно складываются в какую-то надпись. Да, к черту. Не до этого теперь. Парень провел ладонями по лицу, смахивая непрерывно бьющие струи воды и уставился в кафельный пол. — Сыночка, почему же твой друг так поспешно убежал? — постучалась в дверь мама. — Я ведь даже завтраком не успела его накормить, а ведь ты его всю ночь мучил. Серега почувствовал, как истеричный смех рождается где-то внизу живота и начинает клокотать в горле. — Ничего, мама, — парень попытался взять себя в руки и закрыл воду. — Он очень торопился, поэтому и ушел, не отведав твоей восхитительной стряпни. А сейчас, дай мне, пожалуйста, минуту. — Хорошо, милый, только смотри, не опоздай в университет, — согласилась мама и удалилась на кухню, к сонному мужу. Через некоторое время Сергей, одетый и бодрый, зашел в кухню, чмокнул маму и поздоровался с отцом. Затем, перехватив бутерброд и отказавшись от завтрака, поспешно смылся на учебу. — Серега, да очнись ты уже! Тебя чуть грузовик не задавил! — Алина тронула его за плечо у пешеходного перехода и с тревогой заглянула в глаза. — О чем ты вообще думаешь, красавчик? — эта фраза была произнесена уже с кокетством. Опасность сохранности выбранной цели миновала, активировался режим флирта. — Здравствуй, Алина. Ни о чем я не думаю, — он незаметно убрал ее руку с плеча и устремился к воротам шараги. Девушка не отставала. — Эй! Грубо вот так обрывать разговор, ты... — о чем она там говорила, Сергей уже не слушал. На крыльце показалась компания первачей-художников. В каких-то цепях, пирсингах, некоторые стояли с ярко окрашенными в неестественные цвета шевелюрами, в черных футболках со всякими оккультистскими знаками и подобными неформальными хренями. Они громко переговаривались, смеялись над чем-то, тыкали друг друга локтями и не спеша начали что-то раскуривать. Исаев уже приготовился пренебрежительно скривить губы, как во всей этой бурлящей и разноцветной толпе показался черно-оранжевый бомбер Данила. Он улыбнулся, что-то сказал, отчего все заржали, хлопнул одного по плечу и, кивнув другому, с туннелями в ушах и странной наполовину выбритой стрижкой, что-то тихо сказал на ухо, а потом заметил у подножия лестницы Серегу. Сергея словно прошила молния, он рванул к себе все так же о чем-то болтающую Алину и прижался губами к ее губам. Девушка пошатнулась от такого напора, но отбиваться не стала, похоже, не верила в такую удачу. Серега не увидел, как изменилось лицо Данила, уже было направляющегося к нему. И как сжались кулаки рыжего тоже не увидел. Постепенно лицо Дани приобрело безразличное выражение, а ладони спрятались глубоко в карманах бомбера. Парень вернулся к компании и, с раздражением выдернув у кого-то из рук сигарету, глубоко затянулся. Серега наконец отпустил Алину, и теперь стоял перед ней, не представляя, что сказать. Девушка буквально сияла, еще немного, и ею можно было бы заменить все лампочки в актовом зале универа. — Нам надо на пары, — наконец буркнул он, и, быстро поднявшись по лестнице, скрылся за стеклянными дверьми учебного заведения. Девушка все стояла на месте, кончиками пальцев касаясь губ и невидящим взором смотря ему вслед.Рыжий презрительно сплюнул сигарету и затоптал ее под недовольные возгласы окружающих.***
Зайдя в аудиторию, он мельком окинул взглядом одногруппников, и как обычно сел подальше ото всех, но не ближе к Зереву, который сегодня излучал какую-то особо темную ауру. Алина села под боком, что немного раздражало, но в пределах терпимости, поэтому Сергей не обратил особого внимания. Профессор вкатился в аудиторию бодрым огурчиком, и, лихо раскрутив полотно, щелкнул кнопкой проектора. — Ну что, ребята, как настроение? — Юрий Анатольевич быстро отстучал пальцами по клавишам ноутбука и выжидающе воззрился на 724 группу. Тем временем, 724 группа явно не была рада столь повышенному вниманию и выжидала, когда можно будет тихо прикорнуть под бубнеж Анатольича. — Что, совсем плохо? — покачал головой препод. — А как там Вишневский? — внезапно прозвучал вопрос из аудитории и согнал, казалось, пелену вялости и отвлеченности. Все заинтересованно загалдели. Профессор смущенно засунул ладони в карманы серого пиджака. — Ну, до ректора, слава Богу, не дошло. Герман Станиславович в последний момент взял себя в руки и решил забыть... эм... про этот досадный инцидент. — Так что Даня сделал-то? — недоуменно спросил Андрей, ковыряя ручкой дырку от шурупа в столе. Юрий Анатольевич кашлянул и уселся за стол. — Он не... просветил преподавательский состав насчет причины. Но мы уже все замяли, и надеюсь, что вы — студенты, также забудете о том, что здесь произошло. Давайте не будем портить Герману Станиславовичу начало его преподавательской карьеры. А теперь лекция... «Надо же, выкрутился рыжий...» — мысленно покачал головой Серега и тут же поморщился. Боль от порезов никуда не делась. «Надо было хоть чем-то смазать...» Андрей, сидевший впереди и чуть левее, внезапно обернулся, и с самой похабной улыбочкой на широкой морде провел пальцем себе по шее и изобразил какую-то пантомиму. Сергей автоматически коснулся шеи и Алина сразу погрустнела, словно что-то заметив. — Ты бы хоть что-то с высоким воротом надел, — сказала она как-то вяло и сухо. — Что? Зачем? — парня начинали терзать смутные сомнения. Алина посмотрела на него как на дурака. После пары Серега решительно двинул в медпункт, втягивая голову в плечи и засунув руки поглубже в карманы джинсов. Медсестра, что удивительно, была на месте, хотя ее отсутствие уже стало в универе притчей во языцех. — Что такое? Голова болит? Живот? Ты сразу говори, а то у нас вчера свалился один. Еле откачали, оказалась железодефицитная анемия, таблетки не принял. Ладно хоть другой паренек знал, что делал, сказал, что на медфаке проучился несколько курсов. Где-то на половине Серега уже устал слушать ее болтовню. — Мазь от порезов есть, или что-то в этом роде? Медсестра профессиональным взглядом окинула его руки. — У нас обычно только художники с порезами. Но что-то тебя я не припомню... — она встала и, покопавшись в ящичках, вытащила мазь. — Ну и? Где порезы? Серега, не думая, задрал майку. Сестра крякнула. — Ох ты ж. Эм... — Чего? — едва не зарычал Сергей, которого уже порядком достала и медсестра, и то, что у него болят порезы, и голова с носом, кстати, тоже. — Еще у меня, похоже, встряхнута голова и смещена переносица. Насчет переносицы не уверен, может даже сломана. Так что можете оказать мне, в конце концов, медицинскую помощь, или нет? Медсестра никак не отреагировала на его слова. Серега, психанув, подошел к зеркалу и уперся глазами в надпись на своем животе. — Галина Федоровна, тут Вика лодыжку подвернула, может... — девица, которая поддерживала пострадавшую подругу, застыла в дверях, не зная, куда двигаться дальше. Но на нее Сереге было плевать. Как и на медсестру. Он медленным взглядом изучал багровые засосы на шее, груди и ближе к паху. Затем опустил футболку и сел прямо на пол, охватив руками лицо. — П-парень? Ты как? — настороженно спросила медсестра и замахала руками девочкам, которые отступили в смежный кабинет. — Позовите Данила Вишневского. Скажите, что я умираю, — коротко сказал Сергей. Медсестра не сдвинулась с места, сжимая в руках почему-то противоожоговую мазь. — Пожалуйста, — кинул он на нее взгляд, от которого Галине Федоровне поплохело. Она быстро вышла из кабинета и помчалась к аудиториям.***
Сергей стоял у двери медкабинета, сжавшись, как пружина, готовый для мгновенного нападения. — ... вот я подумала, что нужно позвать... — раздался дребезжащий голос медсестры. «Сначала удар в челюсть, затем в пах, после забью ногами, сломав пару ребер. Я все просчитал. Секунда». Дверь открылась. Летящий кулак перехватили моментально, выкрутив руку и прижав животом к стене. Медсестра взвизгнула и куда-то исчезла. «Блять. Я же все рассчитал», — он дышал глубоко и спокойно. Ярость питала его обманчивое спокойствие, которое вот-вот должно было прорваться, как плотина. Его тряхнули и еще плотнее прижались пахом к заднице. — Что такое, красавчик? Мне сказали, что ты умираешь, — протянул Данил, наклонившись к уху Сереги. — Похоже, наврали. — Пусти, — дернулся парень, но хватка и не думала расслабляться. — Что это было за нападение из-за угла, а? Так поступают крысы. Ты же не крысеныш, правда, малыш? — рыжий лизнул кончик пылающего уха. — Я сказал, отпусти меня, — Серега рванулся и Данил отпустил руку. — Что с тобой не так? — сполз по стенке Сергей и тяжело уставился снизу вверх на парня. — Почему ты такой неадекватный? Почему ты как какое-то проклятье? — Значит, я проклятье? — тихо спросил рыжий. Серега начал понимать, что, когда Данил перестает смотреть в глаза — значит становится серьезен. — А как это можно назвать? — он встал и задрал майку. Рыжий мельком взглянул, а потом уставился Сереге прямо в глаза, спокойно и решительно. — Что-то имеешь против? Сергей провел пальцами по порезам, которые складывались в надпись «МОЙ» и прикусил губу. — Я с самого начала против как бы. Но ты словно не слышишь. Прешь, как без тормозов, и не даешь мне выбора. — Какой выбор? — в голосе Данила зазвенели льдинки. — Это был просто перепих. Не делай из этого трагедии. Может еще жениться на себе заставишь? Серега не верил своим ушам. Он смотрел на эту спокойную и безразличную спину и не верил, что ночью, совсем недавно, он был готов следовать за этой спиной куда угодно. Дышать и умирать, просто потому что этот парень скажет сделать ему это. — Да пошел ты. Пидорас, — он схватился за дверную ручку. — Даже не смотри на меня, понял? Никогда больше. Дверь хлопнула и Данил остался один. Он неторопливо подошел к окну и, отодвинув белую занавеску, провел по подоконнику подушечками пальцев. Машинально посмотрел, есть ли пыль. Внезапно резко опустил кулак на оконное стекло, и оно зазвенело.***
Серега вышел из медпункта и сразу же увидел Зерева, буквально вешающегося на новенького. Покрасневшая рожа и Юля, которая тянула его за рукав, только привлекали еще большее внимание. Парень скривился. «Везде это гейство». Он быстрым шагом преодолел галерею и спустился в фойе с намерением свалить с пар нахрен и залечивать раны. «Телесные и... душевные?» Сергей резко остановился. «Душевные? Серьезно? Нет, ну, если смотреть с психологической точки зрения, он нанес мне травму. Душевную. Психологическую.» Сергей тихо взвыл и взъерошил волосы. «Но дело-то не в этом». Он подумал о том, что сейчас делает Данил. Правда ли это был разовый перепих или может он все же что-то значил для него? Поймал себя на мысли, что принял гейскую натуру, и грязно выругался, отчего длинноволосая девушка с папкой в руках нервно обернулась. — Даша? Девушка нахмурилась, но потом улыбнулась. — Сережа, привет. Как твои дела? Что-то ты теперь не часто заглядываешь в плавательный клуб. Я уже скучаю, а эти оболтусы совсем от рук отбились. — Что делаешь в пятницу вечером? — внезапно спросил он, и девушка изумленно приподняла брови. — Э. Видимо иду куда-то с тобой? Серега мотнул головой. — Слышала о вписке? Составишь компанию?***
Через несколько дней, сразу с утра, в аудитории разразилась сцена. Серега, сидящий почти посередине, внимательно уставился на Юлю, которая явно кого-то поджидала. Тут в аудиторию вполз Зерев и сразу же отшатнулся. Жнецов подскочил как ужаленный и вклинился между ними. О чем был разговор он не понял, до него доносились лишь обрывки фраз. «…меня не касается?» Юля развернулась и быстро ушла на место, а Кириллы, о чем-то пошептавшись, тоже разошлись. И это перешептывание просто неимоверно взбесило Серегу. «Я что, один вижу пидорасию между ними?!» Зашел профессор и стал нудно вещать лекцию. Но не успел он сказать и пары слов, как послышался грохот падающего тела. Серега безошибочно повернулся к Зереву и не прогадал. Жнецов уже был там и помогал ему подняться. — Кирилл, тебе плохо? Опять голова? Тошнота? — Вы посмотрите… — не удержался Сергей от комментария. — Он как муженек о своей беременной жене беспокоится. Послышались смешки, и Серега криво улыбнулся. — Иди нахуй, — взгляд Жнецова проморозил его до костей, но Серега больше не мог удержать язык в узде. Он бросил на стол бумажку, которую мял все это время. — А ты чего так взъелся, длинноволосик? Шуток что ли не понимаешь? Я думал, красавчики все с юмором… Внезапно встряла Алина, всю пару кидавшая на него непонятные взгляды. — Прекрати, Сергей. Не видишь, что Зереву плохо? Нашел время для шуток. — Да ему чуть ли не каждый день плохо, — Серега достал телефон. — Хрупкий, блять, как ваза. Принцесса. — Что ты сказал? Сергей поднимает голову и обнаруживает бледного как труп Зерева, который, тяжело дыша, смотрит на него почти так же, как Жнецов. — Вы посмотрите, кто встал! Я уж думал ты там уже все, коньки отбросил. Зерев дергается, но Кирилл удерживает его. Сергей уже немного в замешательстве от своей внезапной вспышки, но встает и телефон медленно опускается в задний карман джинсов, а на лицо снова лезет противная улыбка. Несмотря на едва зажившие раны и чешущиеся порезы, ему почему-то хочется нарваться. — Это просто день открытий какой-то! Ты что, Зерев, навалять мне решил? А справишься? Зерев снова в бешенстве дергается, но Жнецов непреклонно держит его руку и вообще смотрит куда-то в сторону. — Справлюсь, и не сомневайся. Жнец, сука, отпусти. Тут профессор вежливо напоминает о своем присутствии, а длинноволосый тихо задает Кириллу какой-то вопрос. Серега краем глаза замечает, что оба Кирилла выходят из аудитории. — Два ебучих пидора, — бурчит он себе под нос, и его едва не коробит от своего же лицемерия. «Да нихуя. Я не пидор. А то, что произошло с этим рыжим извращенцем — …» — парень задумался, как можно было назвать то, что произошло. Но тут пара закончилась. Сергей кинул в рюкзак пустую тетрадь и уже собрался уйти, но Алина не дала ему этого сделать, загородив проход. — Зря ты так с Кириллом. Что на тебя нашло? Последняя капля переполнила чашу терпения Сереги, и он грубо стряхнул руку девушки со своего плеча. — Пошла нахуй, тупая овца! Ты заебала на меня вешаться, отвали уже! Вообразила, что лечить меня можешь? Обломись, и вали от меня подальше! Тут его прервал мощный удар в челюсть, и Сергей пошатнулся. Рядом с Алиной, у которой неестественно заблестели глаза, стоял Андрей и спокойно смотрел на Исаева, не разжимая кулаков. — Ты что… — начал было Сергей, но тут он увидел профессора, который не успел покинуть аудиторию и слышал абсолютно все. — Исаев, возможно вскоре вас пригласят к декану, — сообщил он, словно не увидя рукоприкладства, совершенного Андреем, и вышел. Алина и Андрей ушли следом. Сергей, скрипнув зубами, поднял рюкзак. Ему захотелось напиться.***
Когда Исаев и Даша пришли на квартиру, все уже были в хлам. В прихожей стоял туман из сигаретного дыма, и Даша мученически сморщила нос. — Давно я не была на такого рода мероприятиях, — сообщила она парню, но тот едва ли что-то расслышал из-за громкой музыки и гомона. Сергей жестом показал, что пойдет возьмет им чего-нибудь, а она пусть пока идет в гостиную, где находилось сосредоточение студенческой вакханалии. Даша пожала плечами и исчезла в дыму, а Серега по наитию двинулся к кухне. Едва он пересек ее порог, как почувствовал свежий воздух, видимо, кто-то открыл окно. На столе и под столом, да и вообще на всех поверхностях, находились бутылки. В основном, конечно же, пустые. Не отчаиваясь, Исаев нашел забытую всеми бутылку водки и, отвинтив крышку, сразу же сделал глоток, отчего закашлялся, но остался непреклонен. Чуть погодя, он нашел пива для Даши и пошел обратно. Голова уже немного кружилась, а в горле стоял обжигающий комок. В гостиной было шумно до одури. Орали колонки, орал телевизор, орали люди, среди которых он узнал парочку своих одногруппников. На диване, где он обнаружил Дашу, длинноволосому парню заливали через воронку пиво, крича «До дна!», пиво текло по подбородку, он фыркал и ржал одновременно, все еще пытаясь осилить полтораху и не захлебнуться. В другом углу играли в бутылочку, но уже были в таком состоянии, что правил никто не соблюдал. Девушки целовались с девушками под одобрительные крики парней, которые тоже были не против засосаться друг с другом. На другом диване, стоявшем возле балкона, подозрительно возилась какая-то парочка, и то, чем они занимались не было тайной ни для кого. Другое дело, что всем было плевать. Даша смотрела на все это с плохо скрываемым ужасом, и Серега подумал, что зря взял приличную девушку в такое место. Это была его последняя трезвая мысль. Затем он снова сделал глоток и стал частью всего этого безумия в глазах Даши или просто пьянки, в глазах остальных. Через какое-то время он обнаружил себя на коленях какого-то парня, который лапал его за зад и грубо кусал за шею. Сергей выгнулся от удовольствия, чувствуя, как у него встает, и начал активно тереться об ширинку парня. Тот схватил Серегу за волосы и полез к нему в штаны… Следующее, что помнил Исаев, это как его грубо, за шкирку, стаскивают и куда-то тащат. — Потом мне еще благодарен будешь, дебил. «… рыжий…?!» Серега попытался освободиться и встать на ноги, но его замутило и он позволил оттащить себя в туалет. Там его прижали к стене и предложили проблеваться. Исаев, чувствуя член у своей жопы, сразу же забыл о тошноте и призывно начал ею ерзать. За спиной ругнулись и резко перевернули пьяной мордой к себе. — Ты что, блять, с ума сош… — Данил осекся, поняв всю суть ситуации, а в частности то, что Сергей в говно и сам подставляет свою сладкую задницу. — Что, не хочешь? — на удивление отчетливо произнес Исаев и, демонстративно опустившись на колени, стащил штаны с Данила и начал ему отсасывать. Данил слегка прихуел, а затем, закусив губу, уставился в потолок, мучительно стараясь сохранить здравое мышление. Сергей лизал головку, водил языком по стволу, заглатывал настолько глубоко, насколько мог, и Данил кончил, до последнего пытаясь вытащить член изо рта Сереги, но тот не дал этого сделать. Серега сглотнул, облизнув губы, и посмотрел мутными глазами на рыжеволосого. — Долг выплачен. С процентами. Данил непонимающе нахмурился, но потом вспомнил свое заявление дома у Сереги. — Не думал, что это произойдет настолько быстро, Исаев. За дверью послышались шаги. — Он его куда-то в ту сторону утащил, — послышался голос Даши. Кто-то начал объяснять ей, куда именно, и Данил осклабился. — Продолжим? — прозвучало предложение из его расползающегося в ехидную улыбку рта после того, как он приоткрыл дверь туалета. Он поднял Серегу с колен, повернул и прижался к парню снова эрегированным членом, попутно начав расстегивать пуговицы его рубашки и проводя ладонями по коже с едва заметными уже царапинами. Сергей застонал, запрокинул голову на плечо Данила и тяжело задышал. Рыжий стянул с парня джинсы и, заставив облизать свои пальцы, начал растягивать его задницу. Тот едва ли не царапал стену, выгибался и насаживался как можно глубже и Данил, не оттягивая момент, вытащил пальцы и резко всадил по самые яйца. Серега застонал и Данил начал так же грубо и резко двигаться, сильно задевая простату парня, отчего тот просто начал сходить с ума, и, если бы Данил не зажал ему рот ладонью, тот кричал бы, не переставая. — Да ничего он не в туалете, вот, тут открыто, видишь… Перед глазами Даши возникла сцена, достойная гейского порно. Парня, которому она в какой-то мере симпатизировала и ради которого пошла на эту вписку, трахал другой парень, причем не обращая на нее ни малейшего внимания. Он зажимал рот Сергею, у которого порой прорывались стоны, переходящие в крики, и его побагровевший член обильно тек смазкой. Девушка, пребывая в шоковом состоянии, постояла пару секунд, затем захлопнула дверь, успев заметить, как рыжий ей пошло подмигнул. Серега, витающий где-то недалеко от оргазма, эту сцену пропустил, и Данил испытал некое недовольство, поняв это. Он нарастил темп и Серега, ноги которого уже подкашивались, а рот все так же зажимала твердая ладонь, был вынужден лишь глухо стонать. Через пару минут бешеного ритма парни кончили. Данил наконец отпустил Серегу, который сразу же сполз на пол, а из его задницы начала вытекать сперма. Оглядев дело рук своих, больше похожее на изнасилование, Даня сфоткал это на телефон и, довольно улыбаясь, стал приводить парня в порядок.***
Серега очнулся и ему жутко захотелось пить. О том, что было вчера, он не помнил, но это было ненадолго. Первым делом Исаев обнаружил себя в чужой постели в чужой комнате, и насторожился. В теле чувствовалась сладкая истома и он, нежась, потянулся, не в силах ей противоречить. — Хм, — послышалось откуда-то, и Серега дернулся, ударив рукой по чему-то, что издало придушенный вскрик. Парень откатился в сторону и быстро встал. На кровати лежал Данил, щурясь, как довольный кот, и массируя переносицу. — Даже этим ты не испортишь мне утро, понятно? — сообщил рыжий и бросился на Серегу, повалив обратно на кровать. Серега в ужасе закричал и начал отбиваться, но все равно был подмят и обезоружен, так как его руки были сведены вместе и удерживались над головой. — Это что за твою мать?! — заорал он, дергаясь как червяк, но Данил просто заткнул его поцелуем. — Ало, Данил, когда бабки возвращать будешь? — в комнату бесцеремонно ворвались те личности, которых Серега уже встречал в квартире Вишневских, и застыли с раскрытыми ртами. Серега замычал, пытаясь вытолкнуть язык парня. — Это, блять, что за пидорство?! — начал было один, доставая складной нож, но тут Серега вырвался и оттолкнул рыжего. — Это не то… — начал он, но осекся, отрывками вспоминая произошедшее на вписке. — Это то, что вы подумали, — уныло признал он, понимая, что сейчас прольется кровь. Данил расхохотался и снова потянулся к Исаеву, но тот выставил руку вперед. — Мне кажется, что мы все решили в медпункте. Разве нет? — Давай сотрем этот эпизод из наших отношений, — пожав плечами, предложил рыжий, привлекая его к себе и приобнимая. — Знакомьтесь, гангста. Это моя девуш… — получив тычок под ребра, он исправился. — … мой парень. Затем все внезапно пришло в движение… И началась драка.***
— Ну, в этот раз мы пострадали не сильно, — сказал Данил, выпинывая в подъезд последнюю тушу. — Надо бы сменить замки. — Мне кажется, или с этого момента моя жизнь превратится в ад? — риторически спросил Исаев, дуя на ободранные костяшки пальцев. — Ты воспользовался тем, что я был пьян, урод. Данил закрыл дверь и, обернувшись, ехидно улыбнулся. — Тогда ты был всем доволен, — он жестом остановил рванувшегося к нему Серегу и опустил голову, строя из себя невинность. — Мне правда жаль, что я наговорил всякого тогда. И… бляяять, — простонал он. — Может опустим эти тупые сцены с извинениями и признаниями в любви? Не находишь, что это дебилизм? Я хочу трахать тебя до конца своих дней, и днем, и ночью, и где угодно, и когда угодно, и сколько угодно раз… — Достаточно, — Сергей едва сдержал смешок. — Видимо, только на такие признания ты и способен. Я все понял, можешь больше не напрягаться. — Да? — Данил облегченно вздохнул, и они оба расхохотались.***
— Нахуя ты меня сюда привел? — раздраженно спросил Исаев, стоя у барной стойки в баре «Топи». — Отдать дань уважения… — пробормотал Данил, думая, что никогда не расскажет Сереге о том, как он со злости подкатывал к Кириллу Зереву, думая, что забудет Исаева, и о суровом мужском разговоре, что настиг его со Жнецовым, и вообще обо всем, что он делал эти несколько дней, пытаясь разобраться в своих чувствах и по-черному пиздострадая. — Что ты собираешься делать с долгами? — перевел тему Сергей. — Я могу помочь, мне как раз скоро заплатят за фотосессию. — Ты не поверишь, — Данил расхохотался и глотнул пива. — После того случая с Германом и моим выпрыгиванием из окна мне позвонил какой-то мужик и пригласил поработать каскадером на съемках, если я предварительно пройду подготовку, конечно же. Сказал, что мне хорошо заплатят и… — И ты, блять, молчал? — прихуел Сергей. — Ну, мы с тобой не очень хорошо общались в последнее время, знаешь… — Данил схватил злого Исаева под руку и куда-то потащил. — Вау! Кого я вижу! — сказал Вишневский чьей-то спине, и, узнав Зерева, Серега ощетинился. Кирилл обернулся, сдержанно поздоровался и вопросительно уставился на них. — Хай, — равнодушно бросил Сергей и попытался было уйти, но тут Данил ущипнул его за задницу. — Ну чего же ты, лапуля? Стесняешься? Исаев взвился. — Да пошел ты нахуй, дебил! Данил внезапно достал телефон, и Серега увидел на экране блокировки коллаж из его фотографий, причем настолько развратных, что ему резко поплохело. — Что-то я не расслышал, милый, — промурлыкал Данил, и Исаев, скрипя зубами, обронил. — Я говорю, привет, Кирилл. Рад тебя видеть. — То-то же, — одобрительно кивнул рыжий, и они покинули Зерева, который стоял в немом шоке из-за обходительного обращения Исаева. Когда они отошли на достаточное расстояние, Данилу досталось по первое число. Все фотки были удалены, несмотря на жалобные крики рыжего. — И чтобы больше так не делал, идиот, — процедил Сергей, постепенно успокаиваясь. — Ну как я могу этого не делать, если ты настолько прекрасен в такие моменты, что рука сама тянется это запечатлеть? — хмыкнул Данил, целуя Серегу. Исаев мученически закатил глаза.Конец