Просто дыши

      Свет. Снова белый свет.              Лэнс даже рвано усмехнулся, когда вновь увидел столь знакомое ему неестественное пространство. Оно навевало те же ощущения, то же беспокойство и нервозность. Возможно, втискиваемого в него страха сейчас и не было, но Лэнс, памятуя о прошлом таком же видении, был готов испытать и его. Однако отличие от предыдущего сна всё же было: тропы пока не было, так что и двигаться ему среди этого режущего всё света было некуда.              — И что, — произнёс Лэнс, и голос стал будто отбиваться от стенок этого никакого мира, звуча ещё громче, вибрируя, барабаня и треща. Он испугался столь неприятно звончавшего голоса и того, что здесь сейчас происходит.              Парень моргнул раз, и перед глазами за всего долю секунды появилась светящаяся белым фигура. Это было настолько неожиданно и не к месту, что Лэнс отшатнулся, завизжал и стал заваливаться назад в падении. Его визг отзывался на несколько тонов громче от свойств этого странного мира, потому голова сразу же стала раскалываться от неприятных режущих ощущений. Он схватился за неё, почти уже плача от боли.              Когда паладин отдышался и снова поднял взгляд наверх, фигура была ещё там.              — О, эм… — подал Лэнс сдавленный голос.              Потому что он увидел и понял, что фигура была именно им. Хотя как он с какой-то стороны и предполагал.              — Какой тупой сон, — буркнул второй Лэнс и, осматриваясь, отвёл взгляд.              — Вот именно, — МакКлейн скривился, всё ещё сидя на пустующем белом пространстве. — Ненавижу своё больное подсознание.              Фигура усмехнулась и присела рядом с ним на корточки, подпирая щёки руками, локти которых покоились на коленях. Взгляд Лэнса зацепился за маленькую косичку, которая свисала с виска несколькими прядками и казалась сейчас такой странной. То есть он предполагал, что его зацепили косы других Пидж и Аллуры, но он не предполагал, что настолько, раз его подсознание решит примерить подобное амплуа и на себя.              Получается уже какой-то странный Вольтрон по-сестрински с косичками. Дружная команда, ничего не скажешь. Для абсолютной идеальности картине не хватает только сценок того, как вечерами три сестрицы под окном ещё друг другу их и заплетают.              Лэнс усмехнулся от такой дикой мысли.              Однако того, что чуть отросшие волосы и нервирующая косичка даже гармонично смотрелись со странным новым образом на его собственном лице, это не отменяло. Почему-то этот факт его неимоверно бесил.              Привычная куртка куда-то пропала, а водолазка сменилась на растянутый бежевый свитер крупной вязки, частично закрывающий ладони за своей длинной и опускающийся чуть ниже верхней части бедра неравномерными складками. Что же взбесило в этом свитере Лэнса, так это то, что выглядел он настолько тёплым, мягким и уютным, что парень захотел его на себе сиюминутно и сиюсекундно. Паладин плаксиво хрипнул что-то, потому что нифига это невозможно, потому что это просто тупой и больной сон.              Он уже позавидовал вымышенному себе.              Нет, как бы короткие потёртые ботинки со шнуровкой ему приглянулись тоже, но в сапоги второго Кита он влюбился настолько с первого взгляда, что пока не планирует это место под что-то иное высвобождать.              Однако синий паладин заключил, что хотя бы вкус у его подсознания был нормальный. От этой незначительной мысли он вздохнул с облегчением, потому что во всём остальном парень уже сомневался в адекватности функционирования своего мозга.              — И правда больное-больное подсознание, — фыркнул синий паладин.              — Оно всегда тупое и больное, — вторило ему его второе я.              — Оно меня бесит.              — Ненавижу его.              — Ненавижу и ту комнату.              — Комнату ненавижу особенно, — поддерживал его второй Лэнс, зло усмехнувшись. — Лишь бы её не существовало.              Говорить с созданным им же собой казалось сейчас таким лёгким и таким правильным, потому Лэнс только продолжал, не думая ни капли о странности происходящего.              — Ненавижу те сочувствующие взгляды.              — Так пробирают до дрожи, брррр, — тот МакКлейн сжал предплечья руками, изображая своё «брррр» буквально.              — И ненавижу, что Кит меня ненавидит, — осевшим голосом проговорил Лэнс.              — Он сказал это с такой яростью, — фигура понимающе хмыкнула. — Чувак, это было жестоко и больно.              — Ага, когда я ничего по сути и не сделал. Вот просто да, — кивал МакКлейн.              — Говорит так гадко, что я их бросил, — второй же лишь сморщился, — когда на самом деле ничего я их не бросал, тупой милый хвостик, любящий переиначивать всё под себя.              Лэнса вмиг будто вырвало из прострации. Он, пытаясь спешно что-то обдумывать, уставился на свою копию и удивился именно такой фразе, в то время как речь всё продолжалась.              — Нет, я конечно понимаю, что у него сейчас истерика на панике на фоне всего этого, но как бы, эй, Кит, это не повод продолжать следовать своему любимому девизу: «В любой непонятной ситуации шипи да кусайся», — он отвернулся и фыркнул куда-то вбок. — Дурашка безмозглая, всё же хорошо, — сказал парень настолько мягко, настолько трепетно и настолько скосив в неловкости и какой-то нежности глаза, что внутри другого Лэнса всё будто перевернулось.              Это было странно, это было непонятно, он удивился и часто заморгал глазами в попытке то ли прийти в себя, то ли осознать, почему говорят именно такие фразы и именно таким голосом. Такой смысл и чувства, вкладываемые в эти действия, не укладывались в голове.              — А? Ты... что?..              — Что? — его второе я при виде его настолько смятённого и напуганного тоже удивилось и нахмурилось.              — Ты о чём?..              — Я о... э, а что здесь такого, стоп, почему ты спрашиваешь?              Паладин уже открывал рот, чтобы сказать что-то, но потом фигура резко стала расплываться, расползаться по швам и стираться из его сознания. Грани этого мира пропадали, будто сдавливая их.              Лэнс поразился и испугался — это было неожиданно, и этого быть не должно. Его сознание только успело зацепиться за этот странный момент, как и он ускользал. Парень с отчаянным взглядом почти тянулся к другому себе рукой, как тянулись к нему.              Но не выходило ничего. Они разъезжались, не могли друг к другу прикоснуться, как бы ни старались и ни тянулись.              Всё пропадало и разрушалось.              Резко возникший звон вырвал его из сна, и белая пелена вмиг пропала.              Когда Лэнс проснулся, он не мог отдышаться. Парень судорожно вдыхал необходимый ему сейчас воздух, трясся и даже не пытался выключить всё продолжающий звенеть коммуникатор. Сам же коммуникатор и не думал вырубаться, потому через десятки секунд, когда Лэнс смог прийти в себя, он потянулся к нему, чтобы выключить столь надоедливый, но минуту назад по-нужному отрезвляющий звук.              Придя в себя, паладин понял, что этот сон был слишком странным. И если картины белой пелены и поблёскивающей фигуры навеяны недавней вспышкой и образами из неё, то откуда его подсознание могло сказать столь странные фразы?              «Ничего я их не бросал»? «Милый хвостик»? «Любящий всё переиначивать под себя»?              Лэнсу всё это слишком не нравилось.              — Да, Аллура? — ответил МакКлейн с заметным опозданием.              — Чего так долго?! — возмущалась принцесса. — Я уже была готова послать за тобой!..              — Да, прости, я... — начал парень, а после хрипнул от неприятных остаточных ощущений. Лэнс, привставая на постели, потирал переносицу и лишь сейчас осознавал, что всё это время он был в холодном поту. — Просто неприятный сон.              — Всё нормаль..?              — Да, — выдал Лэнс, прерывая тревоги алтеанки. — Прости, сейчас всё нормально. Так что?..              — Собрание, — отчеканила девушка. — Ты пропустил завтрак, но на собрание прийти обязан.              — Я, что? — Лэнс опешил. — Я пропустил, ооооо, ладно, хорошо, сейчас буду, — он прокашлялся и тут же сбросил вызов, чтобы не вызвать дальнейшим разговором ещё больших сомнений.              Паладин понял, что теперь это становится до боли ненормальным. С этим больным подсознанием он даже не услышал первый будильник, и, бог знает, сколько пыталась до него дозвониться Аллура ранее.              Это всё нехорошо слишком.                            — Ох, простите за опоздание, — бормотал Лэнс, сконфуженно почёсывая затылок и спешно влетая в помещение.              Он по привычке присел рядом с Китом. На него и правда обращали странное внимание, хотели сказать что-то, но, прокашлявшись и не позволив никому задавать вопросов о его состоянии, первой свою речь начала Аллура. Лэнс лишь благодарно кивнул ей.              — Мы изучили те аномалии…              — Когда мы сможем вернуться? — нетерпеливо выдал второй Кит.              — Неизвестно, — тот Коран закачал головой. Этот ответ казался непонятным, поразительным, а для Когане и возмутительным.              — Что?! — Кит взорвался, встал с дивана и хлопнул ладонями по столу. — Что значит неизвестно, да вы!..              — Кит, — его одёрнул Широ. В ответ на это красный паладин прошипел что-то и, слушаясь, присел на место в попытке успокоиться.              — Что-то удерживает нас, — продолжил Коран.              — То есть в каждом из вашей команды нашлась странная частичка энергии, — подхватил за ним младший Коран. — Мы не можем её распознать, эта субстанция не из нашей компетенции.              — Также мы обнаружили слабые их части практически по всей площади замка, — добавил другой алтеанец. — Мы не можем гарантировать то, что они не позволяют нам вырваться, но этот фактор слишком странный. Также его коэффициент нахождения в наших телах разительно отличается в большую сторону от такого же коэффициента у других более молодых паладинов.              — Это же может ничего не значить, — парировала Гандерсон иной реальности и, прижимая колени к груди, забралась с ногами на диван. — Мы могли просто подцепить что-то, допустим, на какой-то планете, и всё. На той зелёной с деревьями-мутантами, вот например.              — Пыльца и прочие материалы со временем убираются, — устало заметил тот Коран. — Здесь же... это отголосок как раз той вспышки.              — Повредит ли это нам? — второй Широ нахмурился.              — Навряд ли, — старший алтеанец скривился. — Но оно напоминает по своей структуре квинтэссенцию.              — Изменённую квинтэссенцию, — отметил другой Коран и повёл пальцем. — Как у друидов.              — Не совсем, но, вероятно, это какие-то их исследования, — подхватила речь и осторожно протянула копия мужчины.              — Кха, так и знал, — зло выплюнул старший Кит. — Это с самого начала проделки рук Хаггар.              — Возможно, это, — первая Аллура склонила голову. — А возможно, и нет.              — Возможно, — другая принцесса откашлялась и обернулась к красному паладину из её команды. — По крайней мере, на тебе этой квинтэссенции в разы больше, чем на других.              — Что, простите? — Когане это явно поразило.              — Нам надо было провести подобные исследования раньше, — алтеанка прицыкнула. — Так как мы ещё не понимаем, была ли эта энергия на нас раньше или же появилась лишь из-за вспышки, всё только усложняется.              — Но, всё же, Кит, — осторожно начал старший Коран, подходя к сокоманднику и заглядывая ему в глаза с беспокойством. — С тобой всё в порядке?              Когане нахмурился и уже было хотел что-то выпалить, как мужчина продолжил:              — В смысле... Не гудит ли голова, не тянет тело или ещё что-либо, потому что мы без понятия на что способна эта странная квинтэссенция.              — Нет, — проговорил красный паладин на выдохе. — Моё физическое состояние более чем удовлетворительное, — он скосил глаза на напряжённо смотрящее на него своё второе я. — А ты?              Нынешний Кит подёрнулся и растерялся от того, что к нему столь неожиданно обратился столь неожиданный субъект.              — Э, что?.. — недоверчиво спросил Когане, прищуриваясь. Это был настолько недоверчивый прищур и настолько глупое выражение лица, что старший Кит, вмиг закипая, почти психанул.              — В том, что я поражён этой дурью, виноват лишь я, — выпалил красный паладин иной реальности и также зло в ответ прищурился на своё второе я. — А раз и на тебе это может сказаться, потому что мы, а ну вдруг, связаны, то для меня, наверное, было бы естественно беспокоиться о том, не умираешь ли ты тут случаем?              В тот момент на него, казалось бы, удивлённо вылупились все, а в особенности собственная копия.              — Оу, я... — начал красный паладин сконфуженно и почёсывая затылок. — Я в порядке, не беспокойтесь об этом.              — Ну хоть это вселяет хоть какую-то радость да уверенность в дальнейшем, — фыркнув, выдала старшая Пидж.              — Это — понятно, — произнёс второй Широ, качнув головой. — Но а тогда так как насчёт нас в общем плане? Возвращение, и?..              — Всё ещё неизвестно, — Коран другой реальности устало вздохнул. — Пока мы застряли здесь на очень неопределённое время.              — Гадство, — выругался тот Кит куда-то в сторону.              — Но разве это настолько плохо? — нынешний Ханк пожал плечами. После реплики все сразу обернулись на него, и от столь пристального внимания парень вмиг стушевался. — Ну то есть... у одной вселенной есть теперь десять паладинов, ювиии?.. — он поднял ладони вверх и поиграл пальцами. — Или девять плюс четыре алтеанца, что тоже далеко не плохо.              — Вопрос в том, — начал тот Широ, — что же происходит сейчас с нашей.              — Так как это не совсем параллельные вселенные, а околопараллельные, — подала голос вторая Пидж, продолжая тыкать пальцами по ноутбуку, — возможно, мы сможем вернуться именно в то время, когда пропали.              — Это было бы... очень кстати, — неуверенно сказал Такаши, будто не до конца принимая подобную возможность.              — Да, не хотелось бы, чтобы наш замок со львами свистнул Заркон, — присвистнула Гандерсон.              — Определённо не хотелось бы, — второй Ханк закачал головой.              — Так что вы планируете делать дальше? — сказал младший Широ и приподнял бровь.              — Мы...              — Мы можем передать им все данные? — бросил Кит из другой реальности и скрестил руки на груди, тем самым прерывая планировавшего ответить Широ.              Так или иначе, но на него оглянулись с интересом и недоумением.              — Мы знаем больше, мы сражались с Зарконом на два года больше, чем они. Мы можем... — продолжил он, как резко осёкся и отвернулся.              — Ты думаешь изменить ход истории, дав им больше возможностей и знаний? — опасливо протягивал Широ.              — Именно.              — Ммммм, я очень не против этого, — вмешался младший Ханк. — И не думаю, что временные парадоксы или прочее должно нас пугать.              — В принципе я согласна, — поддержала старшая Пидж.              — То есть если это была бы единая ветвь нашего существования, то как минимум у вас были бы воспоминания о ещё других нас, — заметила и другая Гандерсон.              Большинство посмотрело на неё с полнейшим недоумением в глазах.              — В смысле вы же сказали, что для вас это первый скачок во времени, — добавила девушка и потюкала кулаком по виску. — То есть ваши будущие копии вас в прошлом не навещали, как вы нас, потому это, я бы сказала, не единая вселенная, а что-то вроде параллельных.              — Кстати похоже, — ошалело проговорил Коран.              — Хотя другой вопрос, — поддержала старшая Пидж, — что даже зная то, что знать вы не должны, всё может всё равно пойти наперекосяк.              — Эффект бабочки? — младшая Гандерсон скосила на неё глаза.              — Эффект бабочки, — кивнуло её второе я.              — Значит, никто не против, — подвёл итог второй Кит, вставая с места. — Значит, мы поможем вам уничтожить Заркона и увеличим ваши шансы на успех.              Он говорил это, не принимая возражений и смотря уже не ненавидящим, но напряжённым взглядом на Лэнса.              Остальные раздумывали недолго. Уничтожить Заркона и Империю галра — всегда было их целью, и просто кто они такие, чтобы не воспользоваться подобной возможностью, что бы в будущем она не несла?              Все сглотнули, но могли лишь согласиться.