***
Ровно в девять часов утра мы с подругами без объявления войны вторглись на территорию местного причала. Народу на нем было немного. Моряки готовили свои разномастные суденышки к послеобеденному наплыву туристов, которые сейчас отогревали телеса на пляжах под палящим солнышком. Шли мы по набережной, так что происходящий на побережье кошмар я созерцала в полной мере. Не то что яблоку — мухе негде сесть, хотя эти твари себе место всегда и везде найдут. В голове опять мелькнула мысль, что идея Марины была вполне себе неплохой. Черт, иногда мне начинает казаться, что это розоволосое несчастье просто профессиональный гипнотизер. Это бы объяснило то, как легко она уламывает людей на всякие безумства. Дрю ждал нас около катера, устроившись прямо на причале и свесив ноги в воду. А стоило нам приблизиться к нему, как парень оторвал свою задницу от нагретых солнцем досок, отряхнулся, подошел к нашей красавице и… — Марина, не буду лукавить. Ты ебанулась. Андрюха, как же я тебя понимаю! У самой была примерно такая же реакция, когда Маринка заявила о своих планах. А Дрю, видать, от ее инициативы был в абсолютном восторге: таким мрачным я его последний раз видела года два тому назад, когда он расстался со своей школьной любовью. Первая серьезная пьянка, слезы, похмелье и все отсюда вытекающее. Повезло еще, что его родителей тогда дома не было. Иначе настучали бы нам по буйным головушкам за попойку и разгром сарайчика. А хороший ведь был сарайчик… — И я рада тебя видеть, Дрю, — подруга беззаботно улыбнулась и обняла парня за пояс. Он в ответ пренебрежительно фыркнул, но по-отцовски погладил Марину по головке. По привычке. Со стороны это выглядело чертовски мило, потому что наша мелкая розоволосая пиявка доставала Андрею только до груди и вполне могла сойти за его маленькую сестренку. И это несмотря на то, что он был старше нас с Маринкой всего на год. Хотя Марина и мне лишь до плеч доставала. А я — до плеч Дрю… Кхм, веселая лесенка из нас получилась бы. — Не подлизывайся, — Андрей одному ему известным способом отцепил Марину от себя. Этим удивительным и великим знанием он ни с кем никогда не делился, хотя я сотню раз просила его об этом, ибо на мне Мариска висеть просто обожала. Чаще всего — в самые неподходящие для этого моменты, за что потом она, само собой, получала по тыкве. — Хоть я и согласился принять участие в этом безумии, мое отношение к своей затее ты знаешь. Поверить не могу, что вы не смогли вправить ей мозги! Вот не надо мне тут! Я пыталась, но оказалась в меньшинстве. Была б Жасмин на моей стороне, никуда Марина бы не поплыла, зуб даю!.. Хотя нет, не даю. Зубки жалко… И вообще… Одной экстрим подавай, другой — тайные знания ботанического мира. А мне что делать?! Чувствую себя, как логика в истории про Алису в Стране Чудес — униженной, оскорбленной и ни на что не влияющей… — Прости, Андрей, — Мин виновато улыбнулась. — Ты же знаешь, какая Марина упрямая. — Ага, особенно если ей что-то эдакое взбредет в голову. Виновница всего происходящего безумия сердито на меня покосилась. Что? Правда Ваши хитрющие голубые глазки режет? — Котя такая злюка! — Маринка в свойственной ей манере насупилась. Ага, злее меня никого в целом свете не найдешь! Саурон по сравнению со мной обычная лампочка от новогодней гирлянды, а Волан-де-Морт — продавец фисташкового мороженого. Я ужас, я страх, я ночь!.. Но это розоволосое чудо было слишком милым, когда дулось, так что очередную язвительную реплику я оставила при себе, не упустив при этом возможности пожмакать подружку за надутые щечки. Чем вызвала усмешку Андрея и светлую улыбку Жасмин. Как бы странно мы со стороны не выглядели, они к подобным чудачествам в наших взаимоотношениях уже привыкли. Дрю забрал у нас сумки и поднялся на катер, бросив короткое «надевайте жилеты». Жилетики лежали на ящиках прямо у воды. Андрей боялся, что мы без них в лодку забраться не сможем? Да как он посмел?! Хотя, учитывая мою везучесть и неуклюжесть Марины, когда у нее в голове ветер гуляет (то есть всегда)… Ладно, обижаться на него не за что, пусть пока живет. Когда мы наконец-таки экипировались (и силой затолкали оскорбленную Маринку в спасательный жилет), Андрей помог подняться на катер. Настоящий джентльмен, чтоб его! — Давайте сразу проясним один момент, — Дрю проследил взглядом за Мариной, которая предприняла уже несколько безуспешных попыток забраться на нос судна, и закатил глаза. Парень, ты знал, с кем имеешь дело. Теперь не жалуйся! Андрей, видать, это и без моих мыслительных подсказок понимал, поэтому ни слова не сказал о чудаковатом, но забавном поведении розоволосой сумасшедшей, а просто продолжил свою речь: — Завтра в семь часов утра я за вами приеду. И только попробуйте спалиться! Найду, запихну в сундук и закопаю под пальмами. Марина, тебя это в первую очередь касается. Маринка в ответ на слова друга на секунду отвлеклась от тщетных попыток забраться на нос катера и, обернувшись, состроила Дрю сердитую мордашку. Эх, знали б окружающие, что сему милому и невинному созданию в этом году девятнадцать годиков стукнуло, не умилялись бы так, а крутили пальцем у виска. Я б с удовольствием покрутила, да только сама недалеко от Марины по степени неадекватности ушла. — Вот уж в чем, а в скрытном проникновении в неположенные места мне равных нет! Подумать не могла, что ты будешь в этом сомневаться! Андрей хмыкнул, откинув швартовочные тросы на причал. — И в мыслях не было. Пролезешь ты куда угодно — это факт. А вот прятаться не умеешь. Позволь напомнить, что там вы будете в замкнутом пространстве, так что, если заметят, бежать не сможете. Усекла? Марина недовольно буркнула что-то себе под нос и показательно отвернулась, скрестив лапки на груди. Как ребенок, ей богу… Дрю вздохнул и, зачерпнув воды из моря, провел ладонью по белокурым волосам, зачесывая их назад. Обычно он так делал, когда что-то его сильно беспокоило или раздражало. Знаете, Андрею я сейчас сочувствовала. Он всегда ужасно волновался за Марину, но никогда не мог ей отказать, о чем бы не попросила. Дрю знал ее чуть ли не с пеленок, и поэтому чувствовал за это безбашенное розоволосое создание некое подобие ответственности. Прямо как родной старший брат. В нынешней ситуации он явно был против идеи Маринки из-за большого риска. Даже не из-за егерей: поймают, поругают, выпишут штраф да отпустят. А из-за того, куда мы собирались. Кто бы что ни говорил, море — это в первую очередь непредсказуемая и опасная стихия, а не место для игр. И кому, если не Андрюхе, это знать: у него дядя в море пропал. Средь бела дня. На обычной весельной лодке. Через пять минут Андрей, удостоверившись, что мы устроились со всеми удобствами и усадили на место Маринку, которая никак не хотела ехать на сиденье, как все нормальные люди, отчалил. В лицо ударил свежий морской ветер. Берег медленно отдалялся. Катер по большой дуге обогнул общественные пляжи и устремился к Кара-Дагу. Со стороны моря эта гора еще больше напоминала гигантского медведя. Хотя медведя ли? Скорее уж какое-то чудище…***
Дикий пляж, на который так хотела попасть Марина, оказался узкой полосой покрытого галькой берега, ограниченного горой и скалами с трех сторон. Неудивительно, что я его во время морской прогулки даже не увидела. Да я и сейчас его с трудом смогла различить, хотя катер подошел к берегу метров на тридцать: ближе Андрей подплывать не стал из-за угрозы напороться на скалы, а их тут было немало. Марина, стоило Дрю заглушить мотор, скинула с себя ненавистный ей спасательный жилет, принизивший ее достоинство профессионального пловца, захватила водонепроницаемую сумку с провиантом и рюкзак и, салютнув нам дыхательной трубкой, сиганула в море, подняв тучу брызг. Андрей отвлекся на воздушную подушку Жасмин, которую у нее никак не получалось надуть самой, а я полезла доставать из-под сидений остальной багаж. Пятилитровка воды, небольшая поясная сумка, которую Марина всучила Мин для канцелярии и записной книжки (ага, эти атрибуты были всегда при ней в любую погоду и в любое время года), и еще один рюкзак. Все водонепроницаемое. Вот откуда Маринка это взяла? Я не припомню, чтобы у ее дедушки на чердаке был аппарат для производства водоотталкивающего материала и швейная мастерская. — Помочь с сумками? — по-джентльменски поинтересовался Дрю, когда я начала ворочать багаж. Я тряхнула головой, откидывая налипшие на лицо волосы, и бодро улыбнулась. — Спасибо, не стоит. Что ж, пора отправляться. Закинув рюкзак на плечи, я прыгнула в воду первая. Жасмин подала мне воздушную подушку, баклажку и осторожно опустилась следом. — Кать… — я уже собиралась отплывать, когда Андрей меня окликнул. Не нравится мне его лицо. Ой как не нравится. Несмотря на то, что Марина всю дорогу нас веселила, Дрю сейчас был мрачнее тучи. — Будьте осторожны. — Не беспокойся, — я уверенно кивнула ему. — Не пропадем. Парня мой оптимизм ни капельки не успокоил. А вот его напряжение в полной мере передалось мне. Почему-то. Неожиданно обрушившееся на меня желание забраться обратно на катер и как можно быстрее смыться обратно в Коктебель становилось все сильнее, так что я поспешно попрощалась с другом и направилась к берегу. Жасмин барахталась рядом, держа перед собой надутую Дрю подушку и пятилитровку воды. Шума мотора я не слышала. Андрей ждал, пока мы доплывем? Неужели так сильно беспокоится? Да, видимо так. Потому что стоило нам подплыть к берегу на безопасное расстояние, как Дрю завел катер и медленно направился обратно к причалу. Надеюсь, его опасения беспочвенны. Мозг, будь так любезен, надейся вместе со мной! В ширину облюбованный Мариной пляжик был от силы метра три, в длину — пятнадцать. У одной из крупных скал, ограждающих эту часть побережья, находилась симпатичная кучка валунов. Хм, неплохой вариант укрытия от глазастых туристов. Маринка выбралась на берег раньше нас, но сейчас ее на суше уже не было. Сумка с едой лежала на мелководье, а распахнутый рюкзак — у самой кромки воды, прямиком на раскаленной гальке, как и ее майка с шортами. Розоволосая сумасшедшая, захватив помимо трубки еще и маску, сиганула обратно в морскую пучину еще до того, как мы успели подплыть. Ну ничего, через пару часиков вернется. Уставшая, целиком обгоревшая (повторно), зато довольная. А мне ее потом кефиром целую неделю поливай. Опять… Я подняла раскиданные Мариной сумки (эх, грустно осознавать себя носильщиком, но улики на видном месте оставлять было затеей крайне бредовой) и направилась к камням. Не прогадала: за валунами действительно было достаточно места для укрытия. Жасмин застряла где-то на полпути к месту назначения, заприметив покрытый какой-то растительностью булыжник и сразу же увлекшись его изучением. И чего она в них интересного нашла? На общественном пляже точно такая же бандурина лежала. И не одна. Хотя не мне судить. Биологию в школе всегда учила на отвали и сейчас вспомню разве что упоротые генетические задачки. Про лысых женщин с волосатыми губами и волосатых мужчин с кривыми зубами. Или про кракозябр с рецессивным геном интеллекта… И кто этот ужас до неокрепшей детской психики допускал? Ладно я, меня подобным не напугаешь, ибо безвозвратные изменения в подсознании произошли еще в глубоком детстве после встречи с Мариной. А другие, более адекватные детки чем подобное заслужили? Я вытащила из рюкзака и расстелила пляжные коврики, спрятала в тень сумку с продуктами, накидав вокруг мокрых холодных камней. Жасмин быстренько перенесла к провизии воду, а затем смылась обратно к заинтересовавшему ее камню. Марина барахталась где-то метрах в пятидесяти от берега: ее розовая макушка периодически мелькала то тут, то там над морской гладью. Я же уселась на один из валунов, заранее обдав его холодной морской водой. Поджаривать собственную задницу, несмотря на легкие мурашки, пробежавшие по спине из-за по-утреннему свежего морского ветра, не очень хотелось. Божечки, как же приятно после заплыва в прохладной воде погреться на солнышке!***
— Это точно они! Жасмин судорожно хватала ртом воздух после очередного погружения. На этот раз удачного. Ага, представляете, загадочные водоросли мы все-таки нашли. Только не у Золотых Ворот, где их увидела Мин, а намного ближе к берегу. И они действительно были очень странными. Какие-то фиолетовые лопухи с прозрачно-белой бахромой по краям. Не представляю, как Жасмин умудрилась их заметить. Да, вода здесь была удивительно чистая, и рассмотреть дно с поверхности проблем не составляло даже рядом со скалой, несмотря на тридцатиметровую глубину. Но все-таки увидеть кучу листьев с такого расстояния — это надо уметь. У Жасмин вообще была чуйка на подобные вещи. Во время походов в лес она всегда умудрялась заметить какую-нибудь редкую зверушку. Лису там, кабана. Один раз ей на глаза даже барсук попался. Мы же с Мариной в это время видели только настырных комаров и кусачих муравьев, а если повезет — еще и клещей. Вот такая вот несправедливость. — И что это за растение? — впервые в жизни мне действительно было интересно узнать, из-за какой хрени мы с Мин кучу времени безвылазно проторчали в воде. — Надеюсь, эта штука не ядовита? — Не знаю… — Жасмин ухватилась за плавательную подушку и откинула потяжелевшую и потемневшую от воды косу за спину. — Я правда думала, что мне тогда показалось. А теперь… Нужно в сети поискать больше информации. — На сушу? — Мин кивнула. Надеюсь, она не простудится. Вода здесь была не такая теплая, как у общественных пляжей. Да и проторчали в море мы долго. Для меня это чем-то критичным не было: мне и в проруби неплохо. А вот Жасмин могла замерзнуть. Как выберемся на сушу, отожму у Марины наручные часы. Ей они все равно без надобности, а я хотя бы буду знать, когда выгонять Жасмин греться на берег. Пока мы с Минкой занимались увлекательнейшими исследованиями морских глубин, наше розоволосое бедствие все ж таки соизволило выбраться из воды. И сейчас сидело под полотенцем на солнышке и отогревалось горячим чаем из термоса, стуча зубами. — Ну? Нашли что-нибудь? Ага, утонувшего принца, Атлантиду и пещеру сокровищ. Марина с любопытством посмотрела на наш исследовательский дуэт, подавая Жасмин стаканчик с чаем. Хотя б до этого додумалась. — Спасибо, — Мин присела рядом с Маринкой и взяла чаек. Эй, со мной то поделитесь! — Нашли странное растение, которое я видела около Золотых Ворот. Я накинула на плечи подруги теплое полотенце и приземлилась на соседний коврик, вытаскивая из сумки бутерброды. Чаечком меня не обделили. И на том спасибо. Ммм, со смородинкой. Вкусненько. — Нэ… Негусто… — я чуть не поперхнулась от подобного заявления. Мы тебе серьезно Атлантиду должны были найти? — У меня улов покрупнее! И что это за самодовольное и хитрющее выражение лица? Мы с Жасмин переглянулись. А Марина, коварно хихикая, выудила что-то из-под полотенца и поставила перед нами. При ближайшем рассмотрении это что-то оказалось небольшим (размером с крупную антоновку) камнем, покрытым какими-то наростами и водорослями. Никогда бы не подумала, что Маринка будет считать булыжник со дна моря ценным… Она слишком долго плавала и мозги себе отморозила? Или наоборот перегрелась? Солнце-то печет! — И что это? — спустя минуту игры в гляделки с Мариной я все же не сдержала своего раздражения. Таких камней в море миллионы, а мне подруга сейчас хочет его впарить с таким видом, будто это величайшее сокровище планеты. А Марина продолжала лыбиться. Совсем чокнулась… Жасмин такой критичной, как я, не была, поэтому восприняла слова Маринки со всей серьезностью. Она взяла в руки булыжник и с интересом осмотрела со всех сторон. Хотела найти то, чем эта штука нашего маленького шизика заинтересовала? Без ста грамм не найдешь. — Обычный камень, обтесанный волнами и покрытый останками членистоногих, зелеными водорослями и цианобактериями. Что в нем ценного, Марина? — я же говорила! Розоволосая в очередной раз хихикнула и протянула к камню руку. Кольцо на ее указательном пальце засияло. Эм… А какого, собственно говоря, хрена?! — Круто, да? — я перевела взгляд со светящегося перстня на лицо Марины. Самодовольная улыбка расползлась по ее мордашке. Даже знать не хочу, как я выгляжу сейчас со стороны… От сверления взглядом дырок в милашном личике подруги меня отвлек грохот. Это загадочный камень рухнул на гальку из трясущихся рук Жасмин. Из-за удара один из наростов отлетел от булыжника, и сквозь трещину стало видно мягкое белое свечение. Мало того, что от этой штуки кольцо Маринки зафонило, так она еще сама по себе светится! — Как такое возможно? — ну, хотя бы не я одна была в шоке. У Мин на резко побелевшем лице вообще прямым текстом был прописан ужас, медленно перетекающий в панику. Марина удивленно воззрилась на нас невинными голубыми глазами: — Девчат, вы чего? На какое-то мгновение наступила тишина, нарушаемая лишь шумом накатывающих на берег волн и шуршащих под водой камней. — Марина, ты хоть понимаешь, что эта штука может быть радиоактивной?! — Жасмин подорвалась с места и схватила Маринку за плечи, встряхнув. — Зачем ты ее взяла? Это ведь опасно! Теперь была очередь Марины удивляться. Боже, скажите мне, что мое шокированное лицо выглядело не так смешно, как физиономия Маринки сейчас, пожалуйста! — Да с чего ты это взяла?! — розоволосое недоразумение ответным жестом тряхнуло Жасмин. — Камень безвреден! У меня в кольце точно такой же! Очередной безмолвный перерыв. Жасмин осела обратно на коврик, закрыв лицо руками. Видимо, старалась успокоиться и проанализировать произошедшее без лишних эмоций. Марина взяла загадочный светящийся камешек в руки и аккуратно содрала с него водоросли и оставшиеся наросты. Достала из рюкзака парочку влажных салфеток и стерла остатки налипшей на булыжник дряни. И камень оказался никаким не камнем, а прекрасным лебедем… Вернее полупрозрачным кристаллом в форме шара, покрытого витиеватым узор из мелких завитушек. Похожие термины, легко спутать, ага… Маринка поставила чистый сияющий кристалл между нами. Стоило ей увести кольцо в сторону, светиться загадочная штука перестала. А Марина протянула свои загребущие лапки к забытым во всем этом сумбуре бутербродам. А вот хрен тебе. И крошки не дам, пока все не расскажешь! Я шлепнула подругу по рукам. Она возмущенно на меня посмотрела. — Котя! — Говори давай! Где ты нашла эту штуку? И откуда знаешь, что она безопасна?! Видимо, мой взгляд был достаточно красноречивым и отлично передавал желание съездить подруге по макушке чем-нибудь особо тяжелым, потому что Марина поежилась. — На дне морском нашла, — тихо буркнула розоволосая беда. В ее голосе нетрудно было заметить обиду. — А кольцо я еще в Москве проверяла. Как и второй кристалл! Э? Второй? Что-то я вообще ничего не понимаю! — Марина… — Жасмин подняла взволнованный взгляд на подругу. — Прошу, объясни все нормально! Мариска поднялась и, переместившись к нам за спины, крепко обняла меня и Жасмин за плечи. На лице у нее сияла загадочная улыбка. — Девочки, я все расскажу, обещаю… Но не сейчас. Пожалуйста, поверьте мне. Уже какой по счету раз мы с Мин переглядываемся за сегодняшний день? Десятый? — И когда же? Марина, хитро прищурив глазки, нагло воспользовалась моей растерянностью и быстренько хапнула один из бутеров. Влила в себя остатки успевшего поостыть чая и направилась к морю. А мы с Мин ее дружненько поймали под руки и дернули обратно, из-за чего Мариска, пискнув от неожиданности, грохнулась на свой же рюкзак. Хорошо, что не на камни. — Да вы охрене!.. — Жасмин очень вовремя заткнула рот Марины бутербродиком с колбасой. Я едва сдерживала вырывающийся наружу смех. Хотя на несколько секунд мне все-таки удалось состроить самое серьезное выражение лица и, пригрозив охреневшей подружке пальцем, произнести: — Не выражаться! И меня прорвало. Жасмин интеллигентно хихикнула в кулачок. Марина недоуменно похлопала глазами и в два укуса схомячила свой кляп. — Это че щас было такое? — Правильно Дрю говорил, — я смахнула появившиеся на глазах слезы и посмотрела на подружку. — Не умеешь ты прятаться! Марина зависла. Медленно выглянула из-за валунов. На ее лице появилась нервная улыбка. Шум подплывающего к Золотым Воротам катера она, видать, не заметила. Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу. — Гребаные туристы!***
Оставшийся день прошел приблизительно так же, как и первые полтора часа. Марина почти все время проторчала в воде, упорно обыскивая дно. Как предположила Жасмин, она искала другие камни такого же вида. Если учесть, что в разговоре с нами она упомянула «второй кристалл», это вполне вероятно. Мин больше часа висела в телефоне, стараясь поймать сигнал и залезть в интернет. С горем пополам у нее получилось, хотя я не представляю как. Карадагские белки себе в дупла вай-фай провели? Местные скалы вообще долгие годы считались аномалией: любая электроника здесь сбоила или отключалась, а тут такое счастье — интернет поймали! Как бы то ни было, даже снизошедшая на наши головы благодать в виде появившейся связи ничего не дала, и Мин никакой нормальной информации не нашла. Зато решилась взять образец загадочной водоросли. Правда, перед этим она раза четыре ныряла к фиолетовым лопухам и рассматривала их чуть ли не до каждой жилки. И лишь когда на все сто пятьдесят процентов убедилась, что у бедного растения нет ни зубастой пасти, ни шипов, ни длинных стрекательных волосков (или как там эта дрянь у крапивы называется?), взяла малюсенький образец при помощи парочки опустевших пакетов из-под бутербродов. Растение, когда от него отщипнули кусочек, кусаться не стало, в ужасное чудовище не превратилось и в прах не рассыпалось. Это уже радовало. Обещание Марины все рассказать нас с Мин немного успокоило. Хотя у меня все-таки остался осадочек: раньше Мариска от меня ничего не скрывала. А тут БАЦ! И такая вся таинственная ищет на дне Черного Моря загадочные светящиеся камешки. Тоже мне, Индиана Джонс в бикини… Но все же… Что это вообще такое? И откуда взялось? Жасмин была на Черном море впервые, однако все, что касалось природы России и стран СНГ, она знала прекрасно. И та паника, которая у нее началась от одного только вида светящегося булыжника, обо многом говорила. Да, я знаю, что наша планета, несмотря на старания ученых, изучена еще не полностью. Но чтобы в Черном (Черном, мать его!) море нашлась какая-то странная, неизвестная науке хрень, да еще и не одна? Это вам не Марианская впадина, чтобы у ученых были проблемы с исследованиями, а просто огромный бассейн, связанный с океаном через две лужи — Босфор и Дарданеллы. А тут уже и камни светящиеся на дне лежат, и странные водоросли растут. Мои недовольные мысли Мин рассмешили, и она в очередной раз занялась просвещением такой необразованной в ботанико-зоологическом плане меня: огромная часть моря не может быть нормально изучена из-за мертвой зоны — кучи сероводорода на глубине. Но, несмотря на это, Жасмин все-таки признала, что светящиеся сами по себе камни — это предел странностей, который сероводородными слоями не объяснишь. На том мы и закончили разговор, решив забить на всякие странности на весь оставшийся день. Когда еще нам доведется тут оказаться, чтобы тратить время на бессмысленные размышления о каких-то минералах?***
Солнце склонилось к самому горизонту, когда Марина все ж таки выползла из пучины морской обратно на сушу без желания в нее вернуться. Как я и говорила, она была чертовски уставшей и обгоревшей. Вот только не совсем довольной. После сытного обеда Маринка выходила на берег только для того, чтобы погреться, и после этого сразу же прыгала обратно. Но поиски никаких результатов так и не дали: больше ни одного светящегося камня наша розоволосая пародия на Лару Крофт так и не нашла. И сильно негодовала по этому поводу. Было уже слишком поздно для морских прогулок, и мы выбрались из своего укрытия и уселись у самой воды. Загадочный камешек Марина пристроила в качестве светильника у себя на коленях. А светит эта штука действительно неплохо. Сидели мы в тишине. Маринка пополняла запас калорий и хорошего настроения чурчхелой, незаметно засунутой ей в сумку заботливой бабушкой, и что-то читала в своем блокнотике. Воды у нас оставалось немного. В поллитровках она вообще кончилась, а баклажка была заполнена где-то на треть. Но мы с Жасмин не так уж и много энергии за сегодня потратили, в отличие от Мариночки: во второй половине дня наш дуэт вообще занимался только тем, что искал ракушки и симпатичные камешки на мелководье, периодически ныкаясь за скалами от проплывающих мимо туристов. Так что пить особо и не хотелось, и вся вода досталась нашему любимому водохлебу-сладкоежке. Я развалилась на до сих пор теплой гальке. Мягко набегающие на берег гребешки волн приятно холодили ноги. Кайф. — Марина, давай все-таки вернемся в нашему разговору, — Жасмин, видимо, забыла о нашем уговоре. Она внимательно посмотрела на розоволосое чудо, закутанное в полотенце. Та встрепенулась и удивленно воззрилась на Мин. — Ты сказала, что все нам расскажешь. Когда? Маринка прожевала кусок чурчхелы и отложила свой блокнотик в сторону. Задумчиво посмотрела на горизонт, за которым уже почти целиком скрылось солнце. Вместо него на небе вспыхнули первые звезды. Что-то меня ее задумчивое состояние немножечко беспокоит… — Сама пока не знаю… — да ты издеваешься?! Марина тяжело вздохнула и по самый нос закуталась в полотенце. Кристалл засветился сильнее. — Минка, я же в курсе, как вы с Котей к сверхъестественному относитесь. Даже если я расскажу все сейчас, вы мне не поверите… — Так дело в мистике? — я фыркнула. В голове всплыли воспоминания о том, как наши придурки-однокласснички однажды решили нам доказать, что призраки существуют. В ночь на Хэллоуин в заброшенном доме напялили на себя костюмы и попытались напугать. В итоге, напугала их я, а потом еще гоняла по этажам захваченной в одной из пустых квартир шваброй. Больше они к нашей компании с розыгрышами вообще не лезли. И тогда я окончательно разочаровалась во всем, что имело хоть какое-то отношение к сверхъестественному. И поняла, что швабра — штука страшная и крайне опасная. Особенно в руках взбешенной девушки, ага. Марина мельком глянула на меня и, видимо, по выражению лица догадалась, о чем я думаю. — Знаю, Коть, тебя вообще хрен чем удивить можно. Поэтому ничего и не говорила… Надеялась сначала доказательства найти, чтобы голословный бред не нести… — Доказательства чего? — поинтересовалась Мин. Маринка промолчала, не сводя странного взгляда с горизонта. Она опять зависла?! — Марина? — я позвала подружку. Никакой реакции. — Марина! — Что это такое? — удивленный голос Жасмин отвлек меня от попыток растрясти Маринку. Я посмотрела на Мин. Она, как и наша розоволосая чудачка, смотрела куда-то в море. И чего они там увидели? Какого?! Знаете… После произошедшего утром я вот на все триста процентов была уверена, что меня больше сегодня ничто не удивит… Я еще никогда так не ошибалась… Потому что две луны в небе — это жесть как удивительно! Особенно в таком виде, как сейчас! Оба светила находились внутри Золотых Ворот. И они медленно сближались, формируя почти идеальный круг. Если не считать того, что растущая луна (которую я видела почти весь день, медленно ползущей по небосводу) была нормального серебристо-серого цвета, а вот ее непонятно откуда появившаяся старшая сестричка — багряно-красного. Последующие события описывать сложно. Мы втроем, как завороженные, смотрели на медленно сходящиеся в каменной арке луны. Мне с трудом удалось оторвать от этого удивительного зрелища взгляд и перевести его на море. Но то, что происходило с ним, было еще странней. Вода быстро отступала от берега, открывая взору темное, покрытое галькой и каменным песком дно. С откуда-то с запада подул холодный ветер. Черт, больно! Какого?! Яркий багряно-алый свет, вспыхнувший в арке Золотых Ворот, неприятно ударил в глаза, заставляя прищуриться. Я чувствовала, как по щекам потекли слезы. Справа испуганно пискнула Жасмин. Слева бросалась нецензурными словечками непонимающая происходящее вокруг Марина. А когда я смогла открыть слезящиеся глаза… Господи, лучше бы я их не открывала… Огромная волна обрушилась на берег с громким, оглушающим ревом… Меня со всей дури впечатало в скалы, из-за чего я чуть было не отключилась. Единственное, что удержало в сознании — это крики. Крики подруг. Я не могла разобрать слов, в ушах звенело… Но я их слышала… Волна медленно отходила. Каким-то чудом я успела ухватиться за один из валунов на пляже. Какой же он скользкий! И откуда эта чертова волна взялась?! Перед глазами снова все поплыло. Твою мать! Одного взгляда хватило, чтобы осознать главное: на пляже я была одна… Нет… Нет-нет-нет! Такого просто быть не может! — Марина? Жасмин?! Где вы? Как такое могло случиться?! Я не соображала, что делала. Уже через секунду я бросилась под очередную накатившую на берег волну. Ее сила отшвырнула меня обратно, а потом потянула в море вместе с кучей гальки. Цепляться было уже не за что… Плевать. Где они?! В глубине что-то блеснуло. Это Маринкин камень! Раз светится — она тоже там. Нужно доплыть! — Не позвольте Проклятой Луне сбить с пути Солнечного Тигра. Чей-то голос набатом ударил по мозгам. Жуткий громкий звон разрывал голову на части. Как же больно… Не знаю, откуда я нашла силы вынырнуть и сделать вдох. Очередная волна медленно отходила. Меня утянуло глубже. Черт, почему так жарко?! С трудом мне удалось открыть глаза и, не поймав в них кучу мелкой гальки и песка, из-за которых бывшая кристально-чистой весь день вода стала темной и непроглядно-мутной, посмотрела на собственные руки. От ужаса увиденного воздух из легких пузырями вырвался изо рта. Этого не может быть! Левая рука пылала ярким рыже-красным огнем. И это пламя, несмотря на окружающую воду, медленно поднималось к плечу. Словно живое. Рука немела. На запястье отчетливо были видны абсолютно черные следы чьих-то пальцев. Проклятье… Не могу дышать! Сопротивляться ужасающе сильному течению без одной руки было безумием. Но, похоже, мозг перестал мыслить логически, как только первая волна обрушилась на пляж и утащила Минку с Мариной куда-то на глубину. Один вдох. Всего один вдох! Пожалуйста! — Лунный глаз — это очень опасная техника. Госпожа, Вы уверены, что оно того стоит? Что?.. Чей это голос? Кто говорит? Я судорожно оглядывалась. Где свет? Куда делась Марина? Где Жасмин?! Откуда доносятся эти голоса?! Неожиданный удар в спину выбил с таким трудом полученный воздух из груди и едва не лишил меня сознания. Какая-то неведомая сила, сжав до хруста костей грудную клетку, тянула на глубину, а мои тщетные попытки вырваться из этого потока ничего не дали. Тело практически не слушалось. Левую руку разрывало от жуткой невыносимой боли. Даже через темную толщу воды на грани сознания я видела светящие сквозь Золотые Ворота луны. Их свет уже слился в одно багряное сияние, заливающее все пространство в скале. Меня тащило туда! Под аркой разверзлась бездна. Днем я видела этот обрыв в дне моря, но выглядел он совершенно безобидно. Теперь же эта трещина в земле наводила страх своей абсолютной чернотой. Это были настоящие врата в ад. Алое пламя перекинулось с руки на шею и грудь. Боль от этого безмерного жара окончательно затуманила сознание. Резкий рывок вверх. Яркая кровавая вспышка света и адская боль, медленно расползающаяся от груди по всему телу. Думаю, меня швырнуло на треклятую «счастливую» скалу. Какая ирония… Эм… И это всё? Я умерла, да? Тогда почему у меня до сих пор всё болит, чёрт возьми?!