I'll get creative and come up with ways to be happy (smiling). Я поднапрягу свою креативность и выдумаю способы быть счастливым (улыбаться).
Полгода спустя.
Луи вздрагивает ото сна и ровно на секунду оказывается дезориентированным. Он тяжело дышит, пытаясь встать, чтобы дать себе больше воздуха и хоть на чём-то зацепить взгляд. Однако крепкие руки обнимают его за плечи и прижимают к себе. Луи чувствует тёплую кожу под своей щекой и сердцебиение. — Всё хорошо. Можешь спать здесь, — успокаивает Гарри. — Я уже несколько месяцев сплю здесь, — Луи наиграно язвит, имея в виду целый дом. — Я про гостиную, — поправляет Гарри. Конечно же, он поправляет его, хотя прекрасно знает, что это шутка. — Могу принести тебе плед и подушку. — Нет, я пойду в спальню. Луи нехотя встаёт, теряя ощущение комфорта, которое дарила ему грудная клетка Гарри. Это того стоит, потому что после каждой ночи на диване у него болит шея, и Стайлс заставляет Луи посетить массажиста. Ну, как заставляет. Массажист приходит прямо домой, и у него не остаётся выбора. Луи потягивается и замечает рядом с мужчиной ноутбук. Заранее понятно, что это значит. — Когда ты придёшь? — Засыпай без меня. Завтра встреча с конкурирующей компанией. Мне нужно подготовиться, потому что если повезёт, они перестанут быть занозой в моей заднице, и начнут сотрудничать. Луи понимающе кивает. — Можешь сделать мне кофе и принести плед? — Боже, кухня и шкаф находятся в разных концах дома. Я не был готов к физическим нагрузкам сегодня. — Не преувеличивай, — Гарри устало смеётся, потирая глаза. Свет от ноутбука давит даже на минимальной яркости. — Пожалуйста? — Хорошо. Но если кофе будет холодным, то я не виноват. Тут долго идти. Луи приносит всё необходимое достаточно быстро, несмотря на свои жалобы по поводу габаритов дома. Он делает это каждый день вот уже почти полгода и не собирается останавливаться. Здесь ванная больше, чем квартира, в которой он жил до этого. Он имеет право, хотя бы потому что уверен, что похудел на пару килограмм из-за ходьбы по лестницам и просто между комнатами. Луи ставит кофе на журнальный столик и накрывает Гарри пледом. Он наклоняется, отрывая мужчину от дела, и дожидается, когда он поднимет свой взгляд. Тогда Луи накрывает его губы своими, мягко сминая их, но не проникая языком внутрь. В данной ситуации это запрещено. За полгода он выучил основные правила, которые движут кудрявой головой. Тем не менее, долгие поцелуи не запрещены, поэтому Луи хочет растянуть удовольствие. Однако Гарри тяжело выдыхает и отстраняется. — Обещаю заняться тобой, когда всё это закончится. — Я только хотел поцелуй на ночь. Гарри закатывает глаза, притягивая Луи обратно к себе, и быстро целует его с характерным чмоком. Шатен долго не спит. Когда мужчина ложится рядом, часы уже показывают четыре утра. Он прижимается холодными конечностями к Луи, вызывая у того мурашки по всему телу. От него пахнет кофе, и это успокаивает. По крайней мере не виски. Гарри сжимает руку Луи и после этого его дыхание быстро выравнивается. Усталость сказывается на нём и вырубает в первую же минуту.***
Будильник звонит непозволительно рано. Шесть утра, если быть точным. Луи успевает выключить надоедливую музыку до того, как Гарри окончательно встанет. Он решает дать ему ещё час сна, поэтому сам идёт к Оливии в комнату. Она сладко спит, обняв свою игрушечную собаку. С каждым днём лицо девочки всё больше становится похоже на женскую версию Гарри. — Лив, — мягко зовёт Луи, затронув девочку за плечо. — Вставай, уже утро. — Я не хочу, — ворчит Оливия и накрывается одеялом с головой, чтобы защититься от солнечного света. — Подумай ещё раз. У тебя есть шанс получить дополнительную порцию джема за завтраком. Девочка отодвигает край одеяла и заинтересованно смотрит одним полуоткрытым глазом на Луи. — Ладно, — Оливия дуется, но всё равно принимает сидячее положение. Она ещё наполовину спит и сопит. И тогда начинается ежедневный список вопросов, составленный Гарри. Он помогает контролировать состояние Оливии. Луи открывает специальный блокнот, приготавливаясь записывать ответы. — Сегодня было не больно. Напиши везде «нет». Луи недоверчиво смотрит на девочку, а затем подходит к ней, поднимая её руки по очереди. Затем осматривает шею и ноги. Однако он не находит там никаких красных пятен, поэтому даёт Оливии градусник. — А где папа? — Он мало спал, поэтому я разбужу его попозже. — Почему мне нельзя так тоже? — Потому что у тебя лекарства, Лив. Ты ведь знаешь, — говорит Луи, протягивая девочке стакан воды и таблетки. — Знаю, — тяжело вздыхает Оливия и выпивает всё необходимое. — Они помогают? Луи отрывается от заполнения блокнота, шокированный внезапностью вопроса. Она никогда не спрашивала такого, но с возрастом, у неё появляется больше и больше вопросов о своём состоянии. Луи даже не уверен, как ему отвечать на это. — Скоро вы пойдёте к Лиаму, и он скажет всё точно. Давай градусник. Оливия аккуратно передаёт его в руку Луи, который облегчённо выдыхает. Всё в пределах нормы. Значит, они выигрывают ещё один день. — Всё хорошо, — говорит Луи с улыбкой. — Умывайся и спускайся на кухню. Но сначала выбери джем. Вишнёвый или клубничный? — Я хочу два. — Будет сделано. Луи выходит из комнаты девочки, направляясь на кухню, чтобы приготовить всем завтрак. Он сверяется с часами каждую минуту, а может быть и чаще. Она спускается, беззаботно прыгая с одной ступеньки на другую. Шатен собирает волосы Оливии в косичку, прежде чем пустить её за стол. Няня приходит ближе к семи утра, когда со всеми утренними делами уже покончено. Со спокойной душой Луи собирает завтрак Гарри на поднос и уходит в комнату, чтобы разбудить его. Гарри лежит, укутавшись в белоснежное одеяло по пояс. Беспокойная складка между бровями вот-вот превратится в морщинку, поэтому Луи хочется предотвратить это. Он ставит поднос на тумбочку и забирается на кровать, подползая к мужчине вплотную. Как бы хотелось отменить всю работу, чтобы Гарри отдохнул, а его синяки под глазами исчезли. Они устроят отпуск. Обязательно. Луи прижимается губами ко лбу Гарри и мягко задевает пальцами щёки. Мужчина щурится от света и потягивается всем телом. — Мне жаль, но уже пора вставать. — Только не говори, что уже шесть. — Не скажу. Потому что сейчас семь. Гарри резко раскрывает глаза и пытается встать, но Луи силой прижимает его обратно к подушке. — Спокойно. Лив уже встала, блокнот заполнен, няня пришла и, — Луи поднимает поднос и ставит его напротив Гарри. — Твой завтрак готов. — Спасибо, — Гарри расслабляется и принимает удобное положение. — Ты едешь к семье? — Да. На три дня, пока у тебя работа. Всё равно от меня никакого толку. — Ошибаешься, — говорит Гарри, целуя руку Луи, лежащую рядом с подносом. — Хватит дразнить меня своим вниманием, когда ты не в силах дать его мне. Шатен упирается головой в ключицу Гарри и вдыхает запах его тела. Они молчат, пока поднос не оказывается пустым.***
За три дня Луи успевает побывать со своими сёстрами на всех аттракционах в парке развлечений. Джоанна снимает каждый их заезд. Но вряд ли там можно будет что-то толком посмотреть, потому что от смеха её руки трясутся вместе с телефоном. Слышно только их крики. — Ты зайдёшь познакомиться с Гарри? — спрашивает Луи, когда третий день уже подходит к концу. — Я…хочу уговорить его устроить совместный отдых где-нибудь в Англии. Мы могли бы… — Это хорошая идея, — перебивает его Джоанна, широко улыбаясь. — Ты скрываешь его от нас уже полгода. Давно пора.***
У Луи созревает план только на утро, когда он приезжает обратно к Гарри. Ему нужно отдохнуть от всего хотя бы на день. Работа сильно била по нему последний месяц, и теперь его бизнес снова улажен. Но Оливия по-прежнему больна, а Гарри любит её слишком сильно, чтобы дать себе отдохнуть от должности отца. Лив сидит в игровой с няней, и это значит, что у Гарри сейчас его великий час отдыха в бассейне. Луи решает его нарушить ради более выгодного предложения. Он снимает обувь, прежде чем тихо зайти в помещение с бассейном. Шатен раздевается, оставляя на себе только боксеры. Гарри спокойно лежит на воде, словно спит. Его волосы растеклись в воде. Он вдруг начинает говорить, не открывая глаз. — Я говорил тебе никогда не трогать меня в мой час отдыха. Голос мужчины строгий, но Луи достаточно смелый, чтобы ему возразить, поэтому он залазит в воду с бортика, не удосуживаясь дойти до ступенек. — Знаю. Но я тут подумал… Гарри не даёт договорить, принимая вертикальное положение в воде. — У меня был плохой день. Я прошу дать мне всего один час одиночества. Луи с горем пополам подплывает к оскорблённому Гарри, хватаясь за его плечи. Тот выглядит словно вот-вот смахнёт их с себя. — Я дерьмово плаваю. Тебе стоит послушать, что я скажу, раз я проделал эти адские три метра ради тебя. — Луи, правда… Шатен закрывает ему рот рукой, потому что другого способа предъявить свои аргументы у него нет. Это одна из вещей, что он выучил, проживая с Гарри под одной крышей. — Знаю, что у тебя был плохой день. И думаю, что тебе нужно намного больше, чем обычный час. В глазах Гарри наконец-то пропадает раздражение. Оно сменяется интересом. — Я договорюсь с Найлом, и он займёт Оливию на весь завтрашний день. Есть идея с одним оздоровительным СПА. Я не буду мешаться, и весь этаж дома твой, если… — Если? — Если ты поможешь мне доплыть до выхода из этой ямы с водой. Но сначала поцелуешь. Я три дня сходил с ума из-за тебя… Конечно же, Гарри целует его. Он не умеет отказывать в этом.***
На следующий день Найл забирает Оливию рано утром ещё до пробуждения Гарри. Целые сутки проходят в абсолютной тишине, без лишнего стресса и давления. Они ни разу не пересекаются друг с другом, спасибо размеру дома. Перед ужином Луи решает пойти в их самую большую ванну, чтобы максимально расслабиться. Он берёт полотенце и новый шампунь, но когда заходит внутрь, Гарри уже там весь в пене и мокрый. Он оборачивается на шум открывшейся двери. — Ой, прости. Я думал, что тут не занято. Пойду в ванну наверху. Луи старается как можно быстрее удалиться, но внезапно Гарри обращается к нему. — Останься…пожалуйста. Посиди со мной. — Но как же твоё одиночество…? — Просто залезай в ванну. Мне не хочется говорить, но любить я тебя могу и молча. С тобой спокойно. Луи немного смущается, услышав признание в любви в такой необычной форме. Одежда остаётся на полу, и он забирается в ванну, наконец-то ощущая теплую воду, которая окутывает его тело. Они сидят напротив друг друга и их ноги соприкасаются. От этого Гарри прикрывает глаза и откидывает голову назад. Его шея переливается из-за капель воды, а лицо абсолютно умиротворённое. Луи думает, насколько это просто — дотронуться до его кожи. Сначала это всего лишь мысль, но уже через минуту его пальцы и губы начинает покалывать из-за дикого желания прикоснуться к шее Гарри, его векам, скулам. Луи размышляет всего минуту, прежде чем медленно подняться и сесть ближе к Гарри, заставив его открыть глаза. Они молчат, и Луи кажется, что сейчас всё можно, потому что Гарри даже взглядом не показывает недовольства. Он просто ждёт, что выкинет его парень, который уже сел ему на бёдра и мастерски игнорирует их наготу. Луи касается ресниц Гарри, заставив его вновь закрыть глаза. Тогда шатен оставляет два лёгких поцелуя на веках мужчины. Сначала на левом, а затем на правом. Он чувствует губами выпуклую часть роговицы, спрятанную под тонкой кожей. И это словно…тепло. Новая волна бабочек порхает в животе. Луи руками оглаживает скулы и линию челюсти, как будто старается запомнить каждый сантиметр. Его пальцы находят губы Гарри, и он застревает на них. Просто смотрит какое-то время, как под фалангой сминается нежная розовая кожа. Луи поднимает взгляд и натыкается на зелёные глаза всего в паре сантиметрах от его. И внезапно он чувствует себя на вершине мира от одного только взгляда Гарри, в котором читается вся любовь этой вселенной. Мурашки пробегают по его телу, когда он осознаёт себя таким желанным. Гарри приподнимает уголки губ, проводя мокрыми ладонями по волосам Луи. Они становятся влажными и более тёмными. Мужчина держит в руках лицо шатена, рассматривая каждый сантиметр. В одно мгновение кажется, словно он вот-вот что-то скажет, но вместо этого он тянет Луи на себя. Их губы соприкасаются, и это ощущается как глоток свежего воздуха. Несмотря на всю нежность, этот поцелуй становится грязным, когда Луи шире раскрывает рот, впуская язык Гарри внутрь. Они просто наслаждаются друг другом несколько секунд, медленно и горячо целуясь. Шатен с неохотой отстраняется, только чтобы поймать взгляд Стайлса. Он думает сказать всё, что сейчас на уме… Но в последнее мгновение передумывает из-за страха разрушить эту интимную обстановку, что они так трепетно создали. Вместо слов Луи тихо скулит и пытается занять более комфортное положение, внезапно обнаруживая себя сидящим на бёдрах Гарри. Он только надеется, что его практически немая просьба оказалась услышанной. Так и есть. Мужчина запускает руку куда-то за спину Луи, а он сейчас слишком ленив, чтобы следить за этим. Он просто обнимает его за шею, стараясь не зажать длинные волосы, и в это время чувствует, как палец Гарри проникает в него. Слишком аккуратно. Поэтому Луи качает бёдрами в знак продолжения и тут же получает его в виде второго пальца, так легко растягивающего стенки внутри. Благодаря тёплой воде шатен может выдержать намного больше, но всё-таки его дыхание замирает, когда головка члена надавливает на его вход. Луи сжимает свои объятия сильнее, пока миллиметр за миллиметром принимает в себя Гарри. Он судорожно выдыхает ему в шею. И этот выдох граничит с мольбой. Они вместе замирают, давая друг другу привыкнуть к ощущениям. Неожиданно Гарри делает короткий толчок вверх, и Луи теряет себя. Его громкий стон ударяется о стены ванной комнаты и возвращается обратно. Он пытается отдышаться и приготовиться к следующему толчку, но вместо этого Гарри гладит его спину и целует в плечо. В этой ванной он просто не может двигаться постоянно, поэтому Луи берёт это на себя. Он поднимает бёдра и мучительно медленно опускается до основания. Его сердце бешено стучит в груди, и он не думает, что способен сделать ещё хотя бы одно движение, не разлетевшись на куски. Однако он делает, потому что слышит тяжёлое нетерпеливое дыхание Гарри. Луи лениво получает его раз за разом и сладко стонет над ухом. Они не разлетаются на куски только из-за того, что держатся друг за друга. Разумеется, у них до этого был секс, но сейчас перед ними словно открывается новая стадия их отношений. С каждым судорожным вздохом они становятся ближе. Гарри сильнее сжимает талию Луи, давая понять, что он близок. Вода почти выливается за края ванны, но всё, что может чувствовать шатен, это подступающий оргазм. Он постепенно наполняет всё тело и заставляет двигаться ещё быстрее. Они достигают верхней точки одновременно. Их стоны сливаются в один, будто так было суждено с самого начала времён. Луи шипит от чувствительности, когда член Гарри покидает его тело. Мужчина выглядит слишком хорошо: розовые щёки, стеклянные глаза и удовлетворённая улыбка. Возможно впервые с их знакомства, переутомление действительно покинуло его. Шатен лениво целует его, через силу уговаривая себя остановиться. Но он не может. — Ты…сильно устал? — спрашивает Луи с надеждой услышать отрицательный ответ, и так и происходит. Они уделяют друг другу ещё полчаса в своей комнате, не беспокоясь, что кто-то может их услышать.***
Знакомство Гарри с семьёй Луи проходит самым обычным образом. Мужчина сперва выглядит крайне шокированным количеством детей в комнате, но он успокаивается, наблюдая, как легко Луи ладит с ними. Он показывает им фокусы, постоянно шутит и дарит им много объятий. Джоанна мягко целует Гарри в щёку. И, кажется, она принимает его, как ещё одного сына. Её сердце достаточно большое, чтобы подарить материнскую любовь ещё одному человеку, который так в этом нуждается. И это при том, что она до сих пор не знает, что это Гарри оплатил операцию. Стайлс взял с Луи слово, что он не скажет ей. Оливия взволнована ещё больше обычного, потому что теперь у неё практически нет запретов. Гарри отпустил свои самые жёсткие правила ещё несколько месяцев назад, доверяя всё в руки Луи. Девочка играет с Эрнестом и Дорис, притащив к ним половину своих игрушек, и Стайлс абсолютно об этом не беспокоится. Он общается с Физзи и Лотти об их планах начать совместный бизнес и даёт им советы. Теперь при разговорах о семье, Луи обязательно подразумевает и Гарри с Оливией тоже. Глядя на всё это, он впервые в своей жизни чувствует, что всё сделал правильно. Словно он наконец-то оказался там, где должен.