Безумный Хогвартс, или Любовь зельевара

Сентябрь 2010 года. Утро. Хогвартс. Большой зал. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, которые сейчас еще оставались пустыми. Ученики должны были прибыть ближе к вечеру. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Двое мужчин, сидевшие рядом, бурно обсуждали новый выпуск " Пророка", когда их перебил директор школы «Хогвартс» Альбус Дамблдор. — Северус, — обратился директор к мужчине,с бледной кожей, орлиным носом и черными, до плеч, волосами, преподавателю зельеварения Северусу Снейпу, — я буду тебе благодарен, если ты подменишь Минерву сегодня во время распределение первокурсников. Она сообщила, что задержится и прибудет позже. — Вы услужили, директор, — процедил Северус Снейп. В его планы это точно не входило. — Ты слышал о сыворотке «Любовь слепа»? — внезапно спросил его Люциус Малфой, преподаватель ЗОТИ, что сидел рядом с ним. Его длинные платиновые волосы обрамляли гладко выбритое лицо и ниспадали ниже плеч. Он был аристократом и чистокровным волшебником. Но сейчас это уже не имело никакого значение. Люциус, бывший Пожиратель смерти и слуга Волан-де-Морта, отсидел в тюрьме почти десять лет, и его аристократическое происхождение не интересовало никого, кроме самого Люциуса. Единственным, что у него осталось, была дружба с Северусом Снейпом, который помог ему, предоставив убежище в Хогвартсе, когда Люциус вышел из Азкабана. — Да, вычитал в одном любопытном журнале, — уточнил преподаватель зельеварения Северус Снейп. — «Придира»? — Нет. — «Ведьмин досуг»? — Нет! — «Спелла»? — Журнал «Практика зельеварения». Доволен? — нервно ответил Снейп. — Все, все, не кипятись, Северус. — Взяв вилку и нож со стола, Люциус принялся за завтрак. — Но ты с замужеством не тяни, а то пузико становится заметным. — Слушай, мне надоело! — рявкнул зельевар. — Хватит лезть в мою личную жизнь. — А она у тебя есть, Северус? — удивился Люциус и усмехнулся. — Ты бы со своими зельями поосторожнее, читал я как-то статью о зельях. Так вот, в ней говорили, что вот есть такое зелье, которое оказывает пагубное действие на яички. Снейп в это время, пережевывая свою яичницу с беконом, подавился и закашлял. — Это как? — откашлявшись, спросил он. — Легкое онемение или это тот ужас, когда я выпил Дурманящую настойку. — Оказывается, это зелье, ограничивает кровоток, вызывая уменьшение сперматозоидов и возможную импотенцию. — Серьезно? — Снейп приподнял свою бровь и внимательно посмотрел на своего коллегу. — А я об этом и не слышал. — Конечно, в «Практике зельеварения» ты такого не прочтешь. Купи себе последний выпуск журнала «Какой колдун». Предлагаю сегодня после уроков заявится в Хогсмид и заглянуть в «Кабанью голову», — продолжил он, поглощая свой завтрак. — Возьмем пивка, найдем отвязных девчонок, которые будут не прочь послужить слугам Темного Лорда, — усмехнулся Люциус. — Возможно, даже обслужить. — Ты вообще слышишь, что ты говоришь? — холодно спросил Северус Снейп. — Ты после Азкабана вообще с головой не дружишь? — Что я могу поделать, если вокруг столько прекрасных женщин? — ответил он. — Как ты можешь поститься? — Нет, сегодня не получится, — сообщил Северус Снейп. — Ты шутишь? — удивился Люциус Малфой. — В пятницу вечером? Дружище, ты жалок! — Я-то жалок? — усмехнулся Северус Снейп. — Напомни, кто из нас двоих живет с водяным чертом. — Я живу с ним, потому что он старый и хрупкий. — Люциус, когда он тебе оттяпает половину руки, тогда ты по-другому запоешь. Очаровательная девушка по имени Эвер Сэлинджер, племянница Минервы Макгонагалл, упаковывала чемоданы. Юная волшебница пару месяцев назад окончила институт. Эвер росла в семье пастора строгих порядков. Девушка все детство провела на плоскогорьях Шотландии. Она с первых дней была скованна правилами, которые ей хотелось всегда нарушить. И это желание росло все сильнее и сильнее. Слишком много запретов, у девочки просто появилась некая необходимость в непослушании. Нельзя пачкать колготки, нельзя бегать, нельзя прыгать, нельзя конфеты, нельзя бегать у качели,нельзя играть с маглами. Еще в школе Эвер объявила, что намерена взять фамилию матери Сэлинджер, что стало первой ссорой с отцом. Когда она окончила школу, то как послушный ребенок последовала совету отца и поступила в «Салемский институт ведьм». Окончив его, Эвер хотела уехать от родителей, но ее отец был категорически против. И тут ей на спасение пришла тетушка Минерва Макгонагалл, которая и предложила ей должность преподавателя Истории магии в школе «Хогвартс». Юная волшебница не задумываясь согласилась, ведь это был единственный шанс сбежать из-под родительской опеки. Да и недавнее заявление отца о том, что ей следовало выйти замуж, повергло ее в замешательство. Отец Эвер Роберт Макгонагалл был Пресвитерианским пастором, человеком своих убеждений и веры. Ему приходилось прилагать усилия: сдерживать, контролировать, повторять, отказывать, наказывать и предупреждать свою единственную дочь.Чрезмерное давление на Эвер со стороны отца, попытки заставить ее что-то сделать не привело ни к чему хорошему. Они только вызывали ответные реакции сопротивления.Когда же Роберт понял,что ему это не удаться,то решил, что его единственная дочь должна связать себя узами с чистокровным волшебником и после окончание института выйти за него замуж. Он считал,что брак утихомирит нрав дочери. На удивление дочери, он нашел ей подходящую пару, но впервые в жизни Эвер смогла ему противоречить. Она отказала в предложении руки и сердца, тем самым дав понять отцу, что она впредь намерена сама распоряжаться своей жизнью. Эвер наконец сможет жить по велению сердца, а не по правилам ее отца, которого она, конечно, любила, но побаивалась. Она не понимала и не поддерживала верование отца, потому в ответ он призирал ее взгляды на жизнь. Эвер не смогла смириться с этим, как ее мать, и поэтому предложение ее тетушки была для нее как надежда на ту жизнь, о которой она мечтала. Собирая свои вещи, молодая девушка напевала себе под нос песню Single Ladie: All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies Now put your hands up Эвер подняла руки и начала ими жестикулировать, и уже не шептала, а в полный голос запела: Cuz if you liked it then you should have put a ring on it If you liked it then you shoulda put a ring on it Резкий поворот — и вновь Эвер запела на всю комнату: Donʼt be mad once you see that he want it If you liked it then you shoulda put a ring on it Схватив палочку с кровати, она стала использовать ее как микрофон и во все горла закричала: All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies (All the single ladies) All the single ladies Now put your hands up Эвер резко обернулась и заметила, что она не одна в комнате. Ее тетушка Минерва Макгонагалл стояла у нее за спиной. Высокая женщина довольно сурового вида с собранными в строгий пучок темными, местами седыми волосами, в квадратных очках той же самой формы, что и отметины вокруг глаз кошки, в которую она превращалась. Cuz if you liked it then you should have put a ring on it, — последние слова прозвучали ели слышно. Эвер слегка смутилась и, быстро придя в себя, захлопнула чемодан. — Тетушка, — прошептала она. — Ой, дорогая, прости, — улыбалась Минерва Макгонагалл. — Ты уже все собрала? — Да, осталась пара книг. — Указав на стопку фолиантов на столе, уточнила Эвер. — И можем отправляться. Хогвартс. Минерва Макгонагалл и Эвер стояли на берегу большого черного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд. — Тетушка, тебе вовсе не обязательно было сопровождать меня, — предупредила Эвер Минерву Макгонагалл, когда они поднимались по винтовой лестнице в кабинет директора. — Я думала, тебе понадобится поддержка, — уточнила Макгонагалл. — Вот я тебя и поддерживаю, — открывая входную дверь в кабинет, сказала она. — Я уже не маленькая, — фыркнула Эвер и прошла в кабинет. Это была просторная круглая комната с множеством окон, по стенам которой развешены многочисленные портреты бывших директоров и директрис школы. Кабинет был заполнен разнообразными столиками с кручеными ножками, на которых умещались хрупкие серебряные приборы; одни постоянно трещали и звякали, другие пыхтели и выпускали струйки дыма. Высокий, худой и очень старый человек с серебристыми волосами и бородой сидел за своим деревянным письменным столом. Его голубые глаза светились ярким светом из-под очков со стёклами в форме полумесяца, сидевших на длинном носу, крючковатом настолько, словно его ломали, по крайней мере раза два. Директор был не один, возле окна стоял мужчина, одетый во все черное. Он был высок, но худощав. Его бледное лицо обрамляли черные волосы, и когда он обернулся на дверь, то можно было заметить и цвет его глаз — они тоже были черными. Они напоминали «темные туннели». — Директор, — начал было мужчина возле окна, но директор его перебил. — О, мисс Сэлинджер, — привстал Дамблдор, увидев входящую в кабинет молодую девушку. — Вы хорошо добрались? — Да, — ответила за нее Минерва Макгонагалл. — Хотя путь был не близкий. — Спасибо, директор, — наконец сказала Эвер. — Я благодарна вам за приглашение. — Ну что вы, дорогая моя, — сказал Дамблдор. — Когда Минерва намекнула мне, что ее племянница в этом году окончила «Салемский институт ведьм» и сдала все предметы на «Превосходно», то о другой кандидатуре на должность преподавателя Истории магии и речи не шло. — Так, здрасти, — раздался мужской голос в дверях, и все обернулись. Это был Люциус Малфой, преподаватель ЗОТИ. — А ты как здесь оказался? — спросил Северус Снейп, который до этого хранил молчание. — Пришел за тобой, — ответил Люциус. — Мы собирались прошвырнутся в Хогсмид, забыл? — Да, нужно заглянуть в лавку «Дэрвиш и Бэнгз», у меня закончились рога двурога, — вспомнил зельевар. — А и правда, — ответил ему Люциус. — Чем могут занять себя двое одиноких мужчин? Только поисками рогов двурога! — Ах, я забыл вас представить, — вдруг вспомнил директор. — Это мисс Сэлинджер. Наш новый учитель Истории магии. Люциус склонился перед юной девушкой и поцеловал ее руку. — Люциус Малфой, преподаватель Защиты от темного Искусства. А это наша «Летучая мышь», «Ужас подземелья», — указав на Снейпа, сказал Люциус, — Северус Снейп, преподаватель зельеваренья. — Очень приятно, — кивнул он, гневно смотря на Люциуса. Как только открылась дверь в кабинет директора, зельевар не мог отвести своих глаз от юной волшебницы. Девушка была одета со вкусом: аккуратно уложенные рыжие волосы, не броский макияж и улыбка, которая не покидала ее лица. Она была моложе своих лет и больше походила на ученицу. Легкая неуверенность была в ее движениях и глазах, которые она старалась не поднимать. Так, наверное, могло показаться каждому, но это всего лишь женская хитрость, которой Эвер пользовалась от случая к случаю. Невидимая нить притягивала Северуса к этой особе. В ее глазах Северусу внезапно захотелось утонуть. Его манила эта волшебница, и, дожив до пятидесяти лет, он осознал, что влечение может возникнуть с первого взгляда. Когда к нему вдруг обратился Люциус, Северус не сразу понял, чего от него хотят. Он был где-то не здесь, его мысли унесли его куда-то за грань досягаемости. — Он у нас не очень разговорчив, мисс Сэлинджер, — предупредил Люциус. — Уже запугал всех до смерти. Северус наконец очнулся от своих мыслей, стараясь унять свои внезапные чувства, на которые, он думал, он уже не способен, и услышал, о чем говорит Люциус. — Эвер, — улыбнулась девушка ему в ответ. — Тогда для вас я просто Люциус, — обольстительно произнес преподаватель ЗОТИ. — О, Люциус! — возмущенно произнесла Минерва, отстраняя Эвер от него. — Пойдем, дорогая моя, мне нужно показать твой кабинет, — уводя племянницу, сказала она. — Доброй ночи, — крикнул директор вслед Минерве и Эвер. — И кто мне объяснит, — удивился Люциус, смотря на Снейпа, выходя из кабинета директора, — почему ты такой чурбан? — Я не хотел показаться грубым, — ответил зельевар. — Но ты это и сделал, — подтвердил Люциус. — Наконец в наш забытый замок привели такое сокровище, а ты даже и не посмотрел на это. — Зато ты уже оценил нашу новую преподавательницу, — саркастично произнес зельевар. — Как напыщенный павлин расправил свой обглоданный хвост. — Если бы ты хоть попытался быть обольстительным, то мог бы и претендовать на это юное очарование. — Нет, — отрезал зельевар. — Я жалкий и одинокий. Разницу чувствуешь? Преподаватель зельеваренья сделал плавные два шага и скрылся за углом коридора. — Интересно, какую? — крикнул ему вслед Люциус Малфой. — Все заткнись, Люциус, — гневно произнес Снейп. — Ты вообще с водяным чертом живешь. Зельевар думал, что после войны он сможет вздохнуть, но на смену вечной борьбе за жизнь пришло одиночество. В этом и была его ценность, которая с годами стала только тяготить его. Слова Люциуса сподвигли его к размышлению. Он, сам того не понимая, осознал, что вся его жизнь проходит в подземелье над очередным зельем. В его размышлениях он пришел к выводу, что ему стоит сменить его склянки и флаконы на более ценное и приятное. Но из-за своих убеждений Северус не мог. Он с детства считал себя малопривлекательным, а потом и вовсе убедился в этом в школьные годы. Девушки его страшились, хотя после войны его персону обсуждали на каждом шагу, но даже это его не переубедило. Кроме как писем поклонниц, которые засыпали его подарками, пропитанными любовным зельем, он ничего не приобрел. В жизни зельевара была любовь и, наверное, единственная. Он пронес ее через года, но сейчас она больше походила на чувства вины. Любовь к Лили Эванс, ставшей вскоре женой Джеймса Поттера, испарилась, оставив после себя мимолетное послевкусие. Впервые в жизни человеку с холодной выдержкой захотелось эмоций, которые бы наполнили его жизнь новым смыслом. Ему захотелось быть любимым, нужным и единственным. Наследующий день Северус спросил Люциуса, когда они шли в сторону Большого зала: — Может пригласить ее в трактир «Кабанья голова»? — В «Кабанью голову»? — переспросил Люциус. — Ну да, — согласился зельевар. — На первое свидание, — протянул удивленный Люциус. — Позволь спросить, у тебя вообще свидание были? Не спел Северус ответить, как прозвенел звонок, дверь, что была неподалеку от них, отворилась, и из кабинета выбежали ученики Слизерина. Но, увидев своего декана, все остановились и замолчали. В это время Эвер, закончив свой первый день работы, собрала фолианты и вышла из своего кабинета. В ее руках были книги, и она чуть не врезалась в окаменевших учеников при входе в свой кабинет. Девушка попыталась хоть как-то удержать книги,но одна за одной они свалились на пол. Преподаватель зелья моментально оказался рядом и помог юной девушке с книгами, который были разбросаны по каменному полу. — А ну-ка все разошлись! — скомандовал Люциус и, собрав всех учеников, повел их от парочки, которая склонилась над книгами. — Мне понравились ваши детки, если я не ошибаюсь, вы декан Слизерина? — спросила юная преподавательница зельевара. — Да, они очень милые, — согласился Снейп, склоняясь над книгами, собирая их. — Особенно, когда мелят языком постоянно. — Спасибо, что помогли мне, — улыбаясь, сказала Эвер. — Не за что, — протянув книгу, ответил Северус. — Я был рад помочь вам. Девушка, с легкостью взяв книги, пошла в сторону библиотеки, и только стоило ей чуть свернуть за угол, зельевар решился спросить: — Может, сходим куда… Но от девушки и след простыл. Вместо нее из-за угла вышел Люциус: — О, это было жалкое зрелище! — Да что ты? — саркастично произнес Снейп. — Не может быть! — пролетел он мимо Люциуса и тут же скрылся. Смеркалось. Одинокий зельевар сидел в своем кабинете и попивал огневиски. Прошло двенадцать лет с окончания войны, и многое уже забыто, но, возможно, именно этого и не хватало двойному агенту. Он привык к тому времени, где опасность подстерегала его на каждом шагу. Привыкший рассчитывать на два хода вперед, Северус был вечно скрытен и осторожен. За это время изменилось многое, но не он. Люциус, которого после войны арестовали и посадили в Азкабан, уже вышел и занял должность в Хогвартсе. Хотя сперва такое опрометчивое решение многие восприняли в штыки, но теперь, когда прошло почти три года, Люциус смог смыть позор со своей фамилии. Северус оказал помощь Поттеру одержать победу над Темным Лордом и спас немало жизней. Благодаря своему уму он сумел спасти от смерти Альбуса Дамблдора, оказавшись в нужном месте и в нужный час. Да и сам ушел от смерти, которая преследовала его попятам. Зельевар многое повидал и пережил, и его жизнь после войны приобрела степенность. Но одного он понять не мог, как ему, мужчине, дожившему до стольких лет, не удалось обзавестись женой и наследниками. Да у него и жилья-то собственного не было, кроме убогости, доставшейся от отца после его смерти. Хотя нет, была еще награда Орден Мерлина второй степени за участие в Битве за Хогвартс, но он ей не сильно гордился, уже даже и забыл, где она пылилась. Даже Гарри Поттер, сын Лили, уже женился на Джинни Уизли, которая родила ему трех наследников, одного из которых назвали в честь Северуса. Зельевар жил в своем собственном коконе, в которое и не пускал никого. Нет, не то что бы ему этого не хотелось, просто он не мог заново поверить в светлый чувства, которые он испытывал когда-то в юности. Еще тогда Северус осознал все прелести лукавства девушек, возможно, поэтому и побаивался снова наступить на те же грабли. Его хваленая непоколебимость день за днем молила о пощаде. И возможно, Северус и пал перед ней, но в окружении зельевара не было той, которая смогла бы покорить его. Ему хотелось той жизни, которая никогда не была его. Живущий в своем мире, зельевар осознал наконец, что ему не хватает этих женских прелестей. Все же дружба с Люциусом сказывалось на нем. Днем за днем он все больше осознавал, что суждения Люциуса не беспочвенны. Его мужское нутро билось в изнеможении. Раньше он с этим мог легко справиться сам, ну или найти спутницу на ночь, но сейчас было все иначе. Он хотел любить и быть любимым. Появление в Хогвартсе юной преподавательницы Эвер повлияло на Северуса. Он стал замечать, что интуитивно пытается столкнуться с ней в коридоре или в Большом зале. Часто заглядывался на Эвер, и не думать о ней он просто не мог, точнее даже наоборот. Юная волшебница пробудила в нем те чувства, которых он так боялся, но так искал. Северус вдруг понял, что эта молодая волшебница привлекает его. Ему нравится, когда она рядом. Он был удивлен ее манерам и ее воспитанием. Она манила его, и не только его. Люциус, который после освобождения стал свободным, за то время, что работал в Хогвартсе, переспал со всеми представительницами противоположного пола в округе. Его жена Нарцисса не выдержала позора и развелась с ним, когда он еще сидел в Азкабане. Так что его верный друг был в поиске новой пассии и не пропускал ни одной юбки. Но его неуверенность взяла верх, и он попытался утопить эти чувства в обжигающей жидкости в своем стакане. — И куда катится этот мир? — возмущенно произнес Люциус, хлопнув дверью. — Тридцать три галеона за то, чтобы свести помаду с замшевых штанов. Зельевар молча налил себе в стакан еще порцию виски и залпом осушил его, не обращая никого внимания на своего друга. — Эй, ты что творишь, Северус? — забрав у него стакан, поинтересовался Люциус. — Ужинаю я, — прохрипел Снейп. — Это не ужин, — схватив полупустую бутылку огневиски, уточнил Люциус. — Это самоубийство посредством выпивания в одиночку. — Верни немедленно, Люциус! — крикнул уже слегка опьяневший зельевар, пытаясь забрать у Люциуса бутылку. — Я не позволю тебе сорваться, — предупредил Люциус. — Подумаешь, пару стаканов, — фыркнул Снейп. — Ну так что, ты собираешься пригласить Эвер? — спросил невзначай Люциус. — Нет, — отрезал Снейп. — Ни одна женщина в мире после того, как увидит это твое выражение лица, не оголится перед таким чудилой, как ты. — Да пошел ты, — заявил Северус, забирая бутылку огневиски у Люциуса. — Иди проспись, — сказал ему Люциус и вышел из кабинета вместе с бутылкой. Молодая преподавательница по Истории магии быстро освоилась в Хогвартсе. Ее не тяготили ни дети, которые иногда доставали с расспросами, ни собрания в учительской, ни дежурства. Эвер сразу же подружилась с Невиллом Долгопупсом, преподавателем травологии, и Гермионой Грейнджер, преподавательницей древних рун, которая, как и сама Эвер, в этом году получила должность в школе. Хотя разница в возрасте между ними составляла шесть лет, они смогли найти общие интересы. Частенько они до поздней ночи засиживались в учительской за разговорами или в библиотеке за горами книг. В школе царила своя атмосфера, и Эвер это было в новинку. Ее окружение сменилось новыми людьми. Все преподаватели Хогвартса приняли ее в свой коллектив и скорее обрадовались появлению молодого поколения в школе. Ее не смущало вечное присутствие Люциуса, который каждый раз пытался ее обольстить. Эвер это только подстегивало, и она играла с ним, как кошка с мышкой. Что касается Северуса Снейпа, то девушке он нравился. Ей было приятно сидеть рядом с ним за преподавательским столом в Большом зале. Иногда даже удавалось что-нибудь обсудить или даже поспорить с зельеваром. Но Снейп всегда держался сдержанно с ней. Несмотря на это, Эвер чувствовала себя спокойно рядом с ним, ей было приятно находится подле этого холодного мужчины. Она считала зельевара очень привлекательным мужчиной в рассвете лет, и даже забывала, что между ними разница в четверть века. Это были отношения больше чем коллег, но и не отношения друзей. Прогуливаясь по школе, Эвер столкнулась с деканом Слизерина. — О, простите, я вас не заметила, — виновато сказала она. — Я становлюсь невидимым, — саркастично произнес Снейп. — У вас все хорошо? — поинтересовалась девушка у него. — Да, — кратко ответил он. — Вы не откажетесь встретиться со мной на днях? — Что? — удивилась она его предложению. — Это вы меня на свидание так приглашаете? — Так точно, мисс, — ответил зельевар. — Другого подходящего момента вы, видать, не нашли, — уточнила Эвер. — Вы предпочли мне это сказать, только когда я врезалась в вас. — Я понимаю, что это не самый подходящий момент. Я бы особенно хотел, чтобы в этот момент прозвучали слова, что вы удивительная девушка, с множество интересных качеств, которые я признаю привлекательными и трогательными. — Что ж, — слегка ошарашено произнесла Эвер. — Очень мило. — Так да? Или нет? — переспросил Снейп. — Я с удовольствием встречусь с вами, мистер Снейп, — ответила Эвер.