Безумный Хогвартс, или Любовь зельевара

— Ты что, новый одеколон приобрел? — спросил Люциус, когда поравнялся с Северусом. — Да, слегка прыснул для приятности, — ответил Северус и отряхнул край мантии. — Очень мило, — принюхался Люциусу к запаху. — пахнет поджаренной на грили перчаткой. — Вчера мы с Эвер были в королевском театре Друри-Лейн. — сообщил Северус своему другу. — Где? — удивленно переспросил его Люциус. — Да, — задумчиво протянул зельевар. — это было чудно и изыскано. —Точнее ты заснул,— сделал вывод Люциус. —Почти сразу, — уточнил Северус. — а потом мы выпили по чашечке чая. —Минуточку, — вдруг осенило преподавателя ЗОТИ. — вы что теперь и чай пьете? Эта девчонка не на шутку занялась твоим преображением! —Ты это о чем? — Северус изогнул в своем коронной манере бровь и пристально посмотрел на друга. —Сначала королевский театр, потом чай, — начал Люциус. — а потом ты несешь ее ридикюль и спрашиваешь разрешения повидаться с старым приятелем в пятницу вечером. — Погоди, — остановил его Северус. —ты хочешь сказать что меня охомутали?Это не так! — возразил зельевар. — Я по-прежнему свободный мужчина! —А как ты думаешь, после этих слов она тебе оплеуху не отвесила? — спросил Люциус и ухмыльнулся. — Перестань Люциус, — попросил его Северус. —Вот и хорошо, — похлопал Люциус своего друга по плечу. —Мужчине очень важно не потерять себя. —Я ей также и объяснил,- тихо произнес зельевар куда-то в сторону. —поэтому сегодня за завтраком в Большом зале мы будем сидеть вместе. — Значит ты ради Эвер наодеколонился? — Возможно, — намекнул зельевар, поправляя манжеты на рукавах. — Конечно, а для меня, значит, Святой Годрик не велит хорошо пахнуть, да? — возмутился Люциус и, развернувшись, пошел прочь от зельевара. Большой зал. Сегодня Эвер подсела за завтраком к Люциусу. Девушке было интересно узнать о зельеваре как можно больше. — Ну и как давно вы дружите? — поинтересовалась девушка у Люциуса и подлила ему кофе в чашку. — Лет так тридцать, — ответил за него Северус. — Ну что ты такое говоришь, мы с твоего распределения дружим, — возразил Люциус. — Не может быть, — протянул зельевар и изогнул бровь. — Еще как может, — ответил Люциус и отпил кофе со своей чашки. — Это были нелегкие годы, хочу сказать. Ну, а ты хоть помнишь, Северус? — Мне надо заглянуть в свой тайный дневник, — съязвил Северус. — Вечно он отшучивается, — уточнил Люциус. — За шутками скрыты комплексы! Между Северусом и Люциусом началась развиваться спорная дискуссия. Эвер внимательно наблюдала за ними и улыбнулась: — Да вы, ребята, как пожилые муж с женой. — Что? — переспросил Люциус. — В каком смысле? — удивился Северус. — Вы так мило соритесь и препираетесь, — усмехнулась девушка. — Мы не препираемся, — возразил зельевар. — Мы по — мужски перекидываемся камнями через огород. — Да, — согласился с ним друг. — Это мужское товарищество! Вечером в комнате Эвер с Северус наконец смогли уединиться. Зельевар наконец прекратил свои жадные прикосновения и просто обнял Эвер. Он тяжело дышал, и его пальцы дрожали на ее теле. Девушка пробудила в нем безумную волну желаний. Эвер положила свое лицо ему на грудь и постаралась успокоить себя после всего, что он возбудил в ней. — Признавайся, о чем ты думаешь прямо сейчас? — поинтересовалась Эвер. — Честно? — уточнил он ее и поцеловал в висок. — Ну конечно, — ответила девушка. — Я волнуюсь о Люциусе, — внезапно сказала Северус, разрушив своим ответом всю романтическую обстановку. — Ты целовал меня, а думал о Люциусе? — удивилась Эвер и отстранилась от зельевара. — Не в этом смысле, — оправдался он. — Умеешь же ты момент испортить. — Это я, значит, испортила момент? — возмутилась Эвер. — Я просто за него переживаю, — ответил Северус и опять прижал к себе Эвер. — Почему? — девушка поддалась и опять положила лицо ему на грудь. — Он опять пошел в «Кабанью голову» и наверняка напьется там до полусмерти, — печально произнес зельевар. — А от того, что ты будешь думать о нем, целуя меня, он пить перестанет? — полюбопытствовала Эвер. — Если бы, — выдохнул он и поцеловал Эвер в висок. Эвер стукнула Северуса по плечу в знак неудовольствия. — А что, если мы с тобой и с какой — нибудь твоей подружкой куда — нибудь пойдем и заодно пригласим Люциуса? — Типа двойного свидания, — уточнила Эвер. — Ну, не знаю, все мои подружки из института либо замужем, либо лесбиянки, либо то и другое разом. Одна из них только что усыновила прелестную китайскую девочку. — Какого возраста? — Северус! — воскликнула девушка в тот момент, когда в дверь постучались. Эвер пришлось встать с дивана и посмотреть, кто в такой поздний час решил нарушить их уединение. Открыв двери, она удивилась, увидев Гермиону. — Я не хотела тебе мешать, но ты забыла у меня свой блокнот, — сказала Гермиона и протянула ей его. — Спасибо, — протянула Эвер и, пожелав спокойной ночи, закрыла за ней дверь. — Ты думаешь о том же, что и я? — поинтересовался Северус, когда Эвер, положив блокнот на стол, опять вернулась в его объятия. — Нет! Совсем нет! Все втроем отправились в бар, в котором, уже слегка выпивший, сидел Люциус. — Ну надо же кто пришел, — пьяно произнес Люциус, сидевший в темном углу бара. В баре компания просидела до полуночи. — Спокойно ночи, дорогой, — сказала Эвер, когда они добрались до замка. — Прости, — виновато произнес Северус, придерживая пьяного Люциуса. — Но мне нужно его отнести, а то он все снесет на своем пути. — А может, ты вернешься после того, как уложишь этого пьяного павлина, — лукаво протянула девушка. — От Люциуса просто так не отделаешься, — предупредил зельевар, подпирая друга к стене замка. — Он захочет поговорить, а это может затянуться надолго. — Очень жаль, — огорчилась юная волшебница. — Потому что тебе бы сегодня по — любому что — нибудь да обломилось бы. — Что, что прости? — переспросил Северус, не расслышав последние слова Эвер, так как Люциус стал громко напевать мелодию какой — то только ему известной песни. — Если ты только не считаешь, что наши отношения еще не готовы к новому этапу, — продолжила Эвер. — Я сейчас отнесу этого рыдающего младенца и вернусь, — сказал Северус и, схватив Люциуса под руку, поплелся его в кабинет. — Дверь запирать не буду! — крикнула ему в след девушка. — Не важно, — ответил Северус. — Я прорвусь! Зельевар так и не добрался до спальни Эвер. Всю ночь пьяный Люциус изливал своему другу душу, и утихомирил его зельевар только под утро. Северусу удалось вздремнуть пару часов, не выспавшийся и раздраженный, он встретил Люциуса в Большом зале за завтраком. — Ну что, ты еще не затащил Эвер в постель? — спросил бодрый Люциус, еще с утра принявший Животворящий эликсир, чувствовал он себя превосходно, чего не сказать о зельеваре. — Нет, — раздражено фыркнул Северус, стряхивая капли кофе, которое разлил себе на рукав. — Почему? — удивился Люциус. — Не было подходящего случая, — процедил он. — Хотя был, но одна грязная кобелина напилась и всю ночь мне рассказывала, как она несчастна. — Устрой ей романтический вечер со свечами, шампанским и клубникой — ее сердечко после этого точно забьется, — порекомендовал Люциус и хлопнул друга по плечу, да так, что чашка, которую Северус держал, выскользнула и упала на пол, облив сюртук зельевара. — Значит, свечи, шампанское и клубника, — прохрипел злобно Северус и, отряхнув сюртук, гневно уставился на Люциуса. — И не забудь про четыре шелковых платочка, за которые она тебя привяжет кровати, — усмехнулся Люциус и, чтоб не довести Северуса до убийства, поспешил удалиться из Большого зала. — Или вы к этому еще не готовы? Северус еще с утра отправил письмо Эвер с извинениями и пригласил ее на ужин в свои покои. — Ты куда — то собираешься? — поинтересовалась Гермиона, сидя на диване в комнате у Эвер. — Да, — ответила волшебница и достала из шкафа свое любимое черное платье. — К Северусу. — Профессор наконец решил пустить тебя свое царство? — намекнула Гермиона. — Гермиона, вот зачем ты так? — спросила Эвер, переодеваясь. — Расслабься, Эвер, — отмахнулась ее подруга. — Это всего лишь секс! А сколько ты уже без него обходишься? — Я не помню, — замялась Эвер от такого вопроса. — Восемь месяцев четыре дня и шесть часов. — Ну хорошо, что это не как с проколотыми ушами, — предупредила Гермиона и захохотала. — когда дырочки зарастают. Эвер иногда стыдилась таких откровенных вопросов, которыми шокировала ее Гермиона. — У тебя стринги есть? — полюбопытствовала Гермиона. — Я не нашу стринги, Гермиона, — отрезала Эвер, наконец натянув на себя платье. — А как насчет… — А как насчет кляпа и лейкопластыря? — гневно перебила ее Эвер и посмотрела на подругу. — Знаешь что, дальше я как — нибудь сама, — и, щелкнув пальцами, открыла двери. — Нет, я хочу тебе помочь, — покачала головой Гермиона и взмахом палочки закрыла дверь. — Кстати, газоны у тебя пострижены? — Ты это о чем? — удивилась девушка и уставилась в свое отражение в зеркале. — Ну, обычно там тропические леса, я права? — Я не собираюсь это обсуждать. — Эвер не хотела продолжать тему, поняв намек Гермионы. — Ты же не хочешь, чтоб наш профессор заблудился в дебрях, не выйдя на полянку, — серьезно так произнесла Гермиона, не отрываясь, смотря на крутившуюся возле зеркала подругу. — Ковры нынче не в моде, — продолжила она, не дождавшись ответа от Эвер. — Разве только малюсенький коврик у входа. — Слушай, — повернулась Эвер к Гермионе. — Я не собираюсь обливаться горячим воском, чтоб зельевар смог гулять по опушке! — Восемь месяцев четыре дня и шесть часов, — напомнила Гермиона и привстала с дивана. — А воск разогреется за секунду. — Ладно, — согласилась Эвер, спорить с Гермионой было бесполезно. Северус открыл дверь в свои покои сразу же, как Эвер постучалась. Он пригласил девушку к себе, и Эвер не уверено сделала шаг в слегка приглушенную комнату зельевара. Эвер проклинала в этот момент Гермиону, которая предложила ей эту дурацкую процедуру с воском. Девушка еле добралась до подземелья, она и думать не о чем не могла, кроме как о боли между ногами. — Что у тебя с походкой? — спросил Северус, заметя, что Эвер как — то очень медленно и странно прошла и уселась на диван возле камина. — Да мышцу потянула, — соврала она и осмотрелась. В комнате веяло сладким ароматом роз, и вся комната была в зажженных свечах. — Болит? — поинтересовался зельевар и присел рядом с Эвер. — Ты даже не представляешь как, — процедила девушка скрепя зубами. — Может быть бокал шампанского? — поинтересовался зельевар. — Я забыл про клубнику, — вспомнил он и предложил Эвер. — Хочешь? Эвер взяла из вазы одну спелую клубнику и укусила ее. Северус внимательно наблюдал за ней и ближе подвинулся к Эвер. — Ты хоть немного нервничаешь? — спросила внезапно девушка и посмотрела зельевару в глаза. — Я как первоклассник, опоздавший на урок, — признался он и прижал ее в свои объятия. Эвер даже возразить ни чего не смогла, как его губы оказались на ее, его горячий обжигающий поцелуй коснулся их. — М — м — м… — протянула она от возмущения. Но зельевар не остановился, только усилил натиск, и его язык ворвался в ее рот и стал исследовать его. Эвер слегка сопротивлялась, но с каждым его горячим поцелуем ее защита разбивалась все сильнее. — Эвер, — прошептал он и опять прикоснулся к ее губам. И Эвер ответила ему на поцелуй, ведь она сама понимала, что не сможет устоять перед этим мужчиной. Северус сильнее прижал волшебницу к себе и углубил поцелуй. Безумная волна страсти возникла моментально. Его поцелуи были страстны и обжигали кожу и губы девушки. Зельевар незаметно стянул край платья и стал нежно целовать плечо и шею Эвер. Она выгибалась от этих ласок и понимала, что уже вся в его власти. Зельевар стянул с себя сюртук, а потом и рубашку. Его кожа сводила Эвер с ума. Она целовала его плечи, грудь, жадно вдыхала его острый запах, едва заглушаемый туалетной водой. Зарыв свои пальцы в его волосы и мучительно целую его, девушка прошептала: — Северус… Может, ты уже отнесешь меня в свою спальню? — и сжала его волосы сильнее. Утро. Подземелье. Северус проснулся давно, но лежал с закрытыми глазами, боясь потревожить девушку, спящую у него на груди. Девушка неохотно потянулась и перевернулась на другую сторону кровати, зельевар в этот же момент притянул ее к себе. — Северус, — прошептала Эвер. — Мне пора, у меня лежит целая гора изложений, которые нужно проверить. — Как бы я хотел быть твоим учеником, — сонно прохрипел Северус и поцеловал ее в шею. — Сидел бы за первой партой и без устали глядел в твои глаза. — Ох, и подлиза вы, Северус Снейп. — Эвер повернулась и посмотрела в глаза зельевару. — Стараюсь как могу, — ответил он и поцеловал Эвер. — Один из нас должен быть решительным, — отстраняясь от поцелуя, сказала Эвер. — И раз уж это не ты, то я пошла к себе. Эвер все же удалось вырваться из крепких объятий зельевара. Приняв душ и наконец найдя все свои вещи, которые были раскиданы по всей спальне после бурной ночи, девушка, поправив прическу, обратилась к Северусу, который все так же вальяжно лежал на кровати. — Северус. — Да, дорогая, — протянул Северус и ухмыльнулся. Он все это время, пока Эвер собиралась, не свел с нее глаз. — Это была чудесная ночь! — Самым прекрасным было утреннее пробуждение, — хитро произнес Северус и привстал. — Когда я увидел, как ты спишь свернувшись в клубочек, тесно прижавшись ко мне. Северус отбросил одеяло, обнажив себя. Он предстал перед девушкой во всей красе, что смутило ее. Эвер удивленно посмотрела на него и хотела отвернуться, но зельевар не дал ей этого сделать, прижав к себе. — А твоя крошечная ножка высовывалась из — под одеяла, — прошептал он ей на ухо. — Ночь была превосходной, но вот это воспоминание я буду хранить прямо здесь, — и взяв руку Эвер положил ее на свою обнаженную грудь. — Ах ты сукин сын, Северус Снейп, — заявила ему девушка и Северус, схватив ее на руки, опять увлек в кровать. Эвер, естественно, опоздала на завтрак в Большом зале, а потом еще полдня потратила на проверку домашних заданий. В свою комнату она забежала случайно и то, чтобы найти свой блокнот. — Гермиона? — удивилась девушка, ища свои записи. — Что ты тут делаешь? — Прячусь от Люциуса, — ответила Гермиона. — Ты все же наслала на него заклятие, — убедилась Эвер. — Потом не плачь, если он опять решит поменять тебе прическу. — А ты где пропадала? — поинтересовалась Гермиона, желая перевести тему. — Я не видела тебя со вчерашнего дня. Эвер не слышала ее, она была занята поисками своего блокнота. — Ах ты маленькая грязная потаскушка, — внезапно Гермиона вспомнила, про вчерашний вечер. — Мне нужны подробности. — Какие подробности? — не понимая, на что намекает ее подруга, спросила Эвер. — Прелюдию можешь опустить, — уточнила та. — Ой, отстань, — отмахнулась от нее Эвер. — Лучше найди мне мой блокнот. — Ну же, выкладывай, Эвер, — потребовала Гермиона. — Всего лишь пару ключевых моментов. — Что ты хочешь знать? — Был ли он нежен? — Да, он был очень нежен, — нехотя ответила Эвер и заглянула повторно под диван в поисках записей. — Он сперва нервничал, но был внимательным и милым. — Внимательным? — удивилась Гермиона и приподняла ноги, когда Эвер заглянула под кресло, на котором сидела ее подруга. —То есть ты хочешь сказать, что он, перед тем как отправить письмо, лизнул марку? — Что? — ошарашено уставилась Эвер на нее. — Да нет же, я хотела сказать, что он был ласковым и щедрым. — Значит, подзадержался там, — сделала умозаключение Гермиона. — Ну конечно после восьми месяцев это как отсыревшую спичку зажечь. — Вот и поговорили, — злобно процедила Эвер, вытаскивая свой блокнот из — под Гермионы. Люциус встретил Северуса возле парадной двери в замок. — Боже мой, кое — кто окунулся в реку чистой и благой любви! — возгласил Люциус, увидя пролетающего мимо него зельевара, который держал в руке небольшой букет пионов. — Заткнись, — лишь сказал Северус и, пролетев мимо ошарашенных учеников, поднялся по лестнице. Как и Люциус, ученики, которым посчастливилось увидеть Северуса с букетом цветов, были слегка растеряны и удивлены. Они глядели на «Ужас подземелья» с открытым ртом, один из старшеклассников даже споткнулся, когда зельевар пролетел мимом него. У Эвер шел урок у пятикурсников, когда в ее дверь постучали. Девушка открыла дверь в класс и удивленно посмотрела на стоящего в дверях Северуса с букетом цветов. — Северус? — Это тебе, — протянул он букет пионов Эвер. — Это очень мило, — замялась девушка, принимая подарок. — Но у меня сейчас еще урок. — Прости за внезапность, — извинился он. — Я полагал, что это будет для тебя приятно. — Это очаровательно приятно, — пролепетала Эвер и прикрыла за собой дверь, выйдя в коридор. — Просто время неудачное. — Я хотел сказать, что я о тебе думаю, — сказал Северус и сжал ее руку, державшую букет пионов. — Северус спасибо, — ответила Эвер. — Но эти дети сейчас утащат своими грязными ручонками все мои конспекты. — Ладно, забудь, что я к тебе приходил, — Северус слегка поменял свой тон и последние слова прозвучали уже холодно. — Я не хотел тебе досаждать. Северус больше не сказал ни слова, молча повернулся и зашагал в сторону лестницы. — Ты мне не досаждаешь! — крикнула ему вслед волшебница. Северус влетел в свой кабинет и с грохотом захлопнул дверь. Сняв мантию, он бросил ее на пол. Налив себе огневиски, зельевар бухнулся в свое кресло в тот момент, когда в его кабинет вошел Люциус. — Ну и что на тебя нашло? — Я знаю, Люциус, — фыркнул он и отпил со стакана. — Я идиот, купил эти дурацкие цветы. На меня все школьники смотрели, как на возвращение Темного Лорда. — Ну, а на что ты рассчитывал? У детей был шок, когда они увидели «Ужас подземелья» с букетом цветов. — Это плохо кончится, — процедил Северус. — Нет, для тебя даже очень хорошо, — усмехнулся его друг и присел рядом с ним, подливая в стакан Северуса огневиски. Вечер того же дня. — Северус, — Эвер встретила Северуса возле озера, когда прогуливалась после тяжелого дня. — Эвер, — удивился зельевар, увидя ее. — Я хотела с тобой поговорить, — призналась волшебница. — Ты извини меня, что потревожил тебя сегодня, — еще раз извинился он. — Это было ужасно глупо и больше этого не повторится. — Ты больше не будешь дарить мне букеты? — печально спросила Эвер и посмотрела на зельевара. — Почему? Это было очень романтично. Я хотела тебе сказать еще там, в коридоре, но ты так внезапно ушел. Внезапно Северус приобнял Эвер и поцеловал в висок. Их глаза встретились. Девушка наклонилась к нему, и их губы сомкнулись в поцелуе. Северус стал жадно терзать ее губы, а Эвер ответила на его терзание и пропустила свой язык через его губы, и их язычки стали ласкать друг друга. Девушка приподнялась на носочки и сжала его волосы, когда зельевар усилил свой безумный порыв и стал целовать ее, прерывисто дразня. Утро следующего дня наступило очень быстро. Эвер вбежала в свою комнату, чтобы переодеться и отправиться на свой урок. — Вы только посмотрите, он уже букеты раздает, — усмехнулась Гермиона, разглядывая букет пионов, который стоял в вазе на подоконнике. — Что ж ты ему такого сделала, что «Летучая мышь» раскошелилась на цветы? — С удовольствием пообщалась бы с тобой, но мне нужно переодеться, — скидывая одежду на пол, ответила Эвер ей. — Я опаздываю на урок. — Завтракать будешь? — спросила подруга, понюхав бутон пиона. — Или у своего любовника перекусила? — Не называй его так, — попросила Эвер, надевая платье впопыхах. — Ты к нему несправедлива! — Еще бы, — фыркнула Гермиона. — Он мне все мои учебные годы покоя не давал.