Школа, в которой...

В аэропорт почти все приехали вовремя. Все, кроме определённых личностей. Например, Вампир проспал и чуть не опоздал на регистрацию. А, вот, Аква начала нервничать и чуть не забыла паспорт. Но хуже рассеянных учеников были только аэрофобы, именно их набралось нехилое количество. Стервятник заранее напоил всех своих Птичек успокоительным и сейчас прохаживался мимо Псов, помогая им. Принц стоял с водой возле Сири и отпаивал её валерьянкой. Кофе просто судорожно пыталась заснуть, но подрагивала во сне. Божьего споили до чёртиков. Ежик был более-менее спокоен. Ну, намного спокойнее, чем та же Кофе. Химера сидела возле Малышки и приобнимала её. Девочка не боялась, но волнение было сильное. Рыжий бегал среди Крыс. — Где Воробей? — спросил он у Табаки, — видел? Табаки не видел, но теперь большая часть учителей собралась на поиски. Ведь её все видели, билеты на её имя были на руках Рыжего, да и сумку её охраняла Тьма. Но она тоже не знала, куда ушла девушка. — Может, покупает выпивку? — Предложил Слепой. — Нет, этим у них Гримм занимается, — отмахнулся Лэри К ним подошёл Ральф. Он был старше остальных учителей и являлся организатором всего этого. — А вы в курсе, что у вас в мужском туалете ученицу тошнит? — вызывающе спросил он. Ральф учил ещё самих учителей, поэтому перед ним чувствовал вину даже директор. То есть Конь. — Кто там? — спросил Чёрный. — Воробей в пальто, — огрызнулся Р1. К ним подошла Химера и сказала искать быстрее. До вылета полчаса осталось. Из-за большого количества детей никто из классных руководителей не мог отойти от своего класса. Поэтому пошёл Сфинкс. У него не было ни билетов детей, ни успокоительных, ни руководящей должности. Вытащить Воробья из мужского туалета было легко, а вот затащить ее в самолёт… У каждого аэрофоба был сопровождающий. Сопровождающий Воробья тащил сумки. А вот тащить Воробья было некому. Девушка сидела на одном месте и не собиралась заходить в рукав. Проводив взглядом всех детей и учителей, Сфинкс сел рядом с весьма скептическим взглядом. «Сейчас будет рассказывать строение самолёта» — подумалось Воробью. Все люди, когда пытались успокоить её говорили про статистику, безопасность, и всякую прочую ерунду. Но, как уже подкреплялось опытом, учителя этой школы никогда не были «обычными людьми». — Если боишься, то зачем брала билеты? — спросил преподаватель. Воробей вздрогнула. — Не знаю. Хотелось чего-то новенького. Сфинкс хмыкнул и посмотрел на взлетающие самолёты. — Ну, тогда не бойся. А-то не понравится. Учитель улыбнулся Воробью и встал. — Боишься — не делай, делаешь — не бойся, а сделал — не жалей. Всё, пошли. Девушка поднялась и побрела вслед за Сфинксом в рукав. Наконец, всех посадили в самолёт. В самолёте каждый занимался чем попало. Табаки пытался пробиться к капитану, чтобы поговорить с землёй, и готов был таранить дверь коляской, если бы Волк вовремя не отобрал её. Немец и Скорбь обсуждали меню Салоу и уже мечтали попробовать морепродукты. Принц когда-то был в Испании, поэтому рассказывал ученикам, что там самое лучшее. — Там есть бассейн, — говорил он, — сейчас там тепло, поэтому купаться ещё можно. Медуз нет, а со скал открывается прекрасный вид на лунную дорогу ночью. — Кто взял с собой Лунную Дорогу? — вскрикнул Лэри. — Да не Лунную Дорогу, а лунную дорогу. — Я слышал, что Лунную Дорогу. Полёт предвещал веселье. Пусть салон был и весьма тесным, Слепой все равно достал гитару и начал играть ученикам. Сначала они пели более спокойные песни, потом как-то раздухарились. Кошка совсем успокоилась и пела «18 мне уже». Конечно, Слепой играл совсем другое, но ученицу это мало волновало. Через полтора часа песни кончились. Спица предложила сочинять самим. Дети разбились на два лагеря: один сочинял музыку, другой стихи. У тех, кто сочинял музыку было минимум 4 гитары. Возглавлял их Слепой. У сочинителей стихов за главного стоял Знахарь. — У меня есть идея насчёт песни, — заявил Вампир, — она называется «моя жизнь», — парень прокашлялся и запел первый куплет, — АААААААААААААААААААААПИЗДЕЦТОВАРИЩИПИЗДЕЦАААААААААААААААААААААААААВАЩЕПИЗДЕЦ. Сфинкс предложил заклеить Вампиру рот, а, вот, Табаки ученика поддержал. И, кроме поэтов и музыкантов, появилась ещё третья группа. Горлодеры. — Давайте начнём с эстетики, — предложила Лоза, — например, «сигаретный дым стримится к потолку, словно чайки в небеса». Напойте кто-нибудь. Вилка прокашлялась. — Сигаретный дым стримится к потолку, словно чайки в небеса, больше в нашей песне текста нет нихрена… — Отлично получается! — крикнул кто-то из группы музыкантов. — У самих-то что? Группа разошлась, показывая Слепого с гитарой. Наступила тишина. Учитель уселся поудобнее и дёрнул одну струну на гитаре. Группа музыкантов разразилась аплодисментами. — Браво! — кричал кто-то, — браво, маэстро! Слова к строчке про сигареты не подбирались, поэтому её решили заменить. Искать замену пришлось долго. В конце-концов Знахарь подал готовый текст. В хор выбрали Герыча, Кокона и Трикстер. Играли Слепой, Волк и Кофе. Серые стены закроют нас от любопытных глаз. Веки прикрыть, а в сердце огонь. Ты этих детей не тронь. Каждый из них — это свой мирок. Схоронись, запись, убеги. Каждый из них — это книга из строк. Раскрывший тайну умри. Припев: Сквозь дым сигаретный и пьяный дурман Мы убегаем туда. Кто знает, молчит. Замолчит навсегда. Мы умерли на века. И снится мне ночью шакалий смех, драконы, что парят меж звёзд. И чудится мне тот страшный лес, Войти в который не каждый смог… Войти в который не каждый смог… Войти в который не каждый… * Песня кончилась потому, что кончился текст. Дальше ничего придумать не смогли. Естественно, особенно умные личности досочиняли матерную версию. Но она не стала популярной. А у школы появился свой неофициальный гимн. Знахарь читал «республику шкид» и нашёл там ещё одну песню. При этом пел её коротышка по кличке Воробей. И, чтобы отвлечь Воробушка от аэрофобии, а заодно и всех остальных аэрофобов, их заставили петь. А Волк быстро подобрал нужный перебор. Астра и Янко присвистывали в такт песне. По приютам я с детства скитался, Не имея родного угла. Ах, зачем я на свет появился, Ах, зачем меня мать родила… Песни остановил разнос обедов, но и тут не обошлось без… особой сцены. На этот раз со стороны преподавателей. — СЛЕПОЙ! ТВОЮ ДИКУЮ МАТЬ! ВЫПЛЮНЬ ПЛАСТИКОВЫЙ НОЖ! — раздался крик Сфинкса с хвоста самолёта. — Сфинкс, тебе что, жалко что-ли? Пусть ест, — крикнул другу Волк. — ХВАТИТ РЖАТЬ, ПОМОГАЙ. Общими усилиями Сфинкса и Черного у Слепого отобрали нож. — А я говорил, — прошептал Табаки, — говорил, что без этого не обойдётся. Мы — дети Дома! Следующую песню начали как раз с этой строчки. Часа через четыре запал иссяк, и большая часть учеников просто уснула. Неспавших можно было сосчитать по пальцам. Не спал Курильщик. Он рисовал, поглядывая на учеников. Кстати, из учителей он единственный не провалился в царство Морфея. Малышка сидела в соседнем кресле и старательно повторяла наброски преподавателя. Хаус тихо дёргал струны гитары, пытаясь правильно зажать аккорд. Поляк занялся рисованием на людях и выводил красивые узоры на руках Татарки. После этого перешёл на лицо. Татарки нравилось. Она с улыбкой рассматривала свои узоры. Рядом Сири заплетала косички Акве, потому что Принц сказал, что в Испании мода на дреды. Кстати, дреды были уже и у Лорда, и у Скорби, и у Стервятника, и даже у Слепого. Эта лихорадка скоро может отравить весь самолёт! Воробей проснулась и укусила Кофе. Кофе заорала на весь самолёт и разбудила всех. Теперь ученики начали кусать друг друга.