Охота на гангстера

***       Гриндевальд потупившим взором смотрел куда-то вдаль. Боль где-то глубоко внутри раздирала изнутри. Зажмурившись, перед Геллертом вновь предстала душераздирающая картина. *** Гриндевальд влетел в свою комнату в поместье. Ноги подкосились от увиденного. На полу, в самом углу лежала она… Анджелина… Живот и ляжки женщины были в крови. В неподвижных открытых глазах застыл ужас и слёзы. Три пули попали в живот. Она скончалась от потери крови… Слишком поздно… Геллерт закричал. Ярость и боль выламывает его кости. Он слышит их хруст. Слышит, как трещат сухожилия. Он во всепоглощающей его агонии. Ему хочется разнести этот дом к чертям. Хочется воткнуть кинжал по рукоятку в глотку ненавистному убийце, всадить пулю в лоб. Ему хочется искупаться в крови этого ублюдка, который отнял у него лучик солнца, дорогого человека… — Чёрт! Проклятье! Ублюдки! Взвыв, Геллерт упал на колени. Удар, наделенный сокрушающей силой, приходится на, застланный ковром, пол. Гриндевальда трясет изнутри. Ломает. Выворачивает. Он давится собственной болью утраты и ненавистью, отравившей его и без того грешную кровь гангстера. Мужчина нервно дергает головой и снова наносит ряд безжалостных ударов по полу. — Нет! Нет! Геллерт в бешенстве. По бледному и дрожащему лицу текут слёзы. Он уже не помнит когда в последний раз плакал. Скорее всего в детстве, когда его избили первый раз… Они заплатят… Они поплатятся за содеянное! Я убью их… Зверь выпущен из клетки. Момент упущен… Геллерт осторожно ползёт к бездыханному телу матери. Она лежала в луже алой крови, распростёртой под ней. Разлохмаченные седые волосы спадали ей на плечи. Лицо было в синяках, пощёчинах и крови. Плача и всхлипывая, как маленький мальчишка, он осторожно прижимает лёгкое тело своей воспитательницы к себе. — Мам… прости… Его губы подрагивали, выпуская наружу хрипы и слабые стоны. Геллерт судорожно втягивает воздух сквозь цепко сжатые зубы. Перед глазами вырисовываются черты лица бывшего коллеги, который сейчас наверняка спокойно себе играет в каком-нибудь казино. Мэр… Дышит, гнида! Все еще дышит, но не надолго! Ты поплатишься за это, свинья! Уткнувшись лицом в грудь матери, он тихо заплакал. Он отомстит. Никто из его близких больше не умрёт. Они не тронут Эскарину… Пусть только попробуют! Когда только унесли тело, Геллерт быстро скидывает с себя куртку, в которой стало душно, жарко. Ему не хватает воздуха. Он задыхается в потоке неконтролируемой ярости и боли, что проходит сквозь него. Его кожа пылает. Губы потрескались, обветрились. Голову и сердце будто пронзают сотни игл, а он продолжает утопать в этой вязкой жиже, продолжает гнить изнутри…</i> Чёрт… Опять он облажался… *** — Геллерт? — раздался позади него детский голосок, оторвав от мрачных мыслей. Гриндевальд невольно вздрогнул. Он опустил свой взор на маленькую испуганную девочку с небесно-голубыми глазами. — Ты… Ты бросаешь нас? — всхлипывая, прошептала малышка. — Не говори ерунды, Мелони. — Геллерт нежно потрепал девчушку по голове. — Я ни за что вас не брошу. Вы просто передите в новый дом. Это… как игра. Помнишь как вы играли у меня дома? — Так мы едем к тебе? — с улыбкой и надеждой на лице, прошептала девчушка. — Нет. У меня… Эм… ремонт небольшой, — совран мужчина, пытаясь выдавить из себя улыбку. — А Ан… Анджелина? Она тоже поедет с нами? — взволнованно спросила девочка. Геллерт сглотнул. Он не говорил детишкам что произошло. И не собирается говорить… — Тише, тише. Она… К сожалению, Анджелина не сможет поехать с вами. Помнишь у неё есть дочка в Испании? — Геллерт ласково поднял девчушку на руки, поглаживая по чуть вздрагивающей спинке. — Д-да. — Так вот она уехала к ней на какое-то время. Она разберётся с делами, да и приедет обратно к нам, — Геллерт нежно чмокнул девчушку в лоб, пощекотав усами ей щёку. — Гел! Щекотно же! — захихикала Мелони, но всё же ещё крепче прижалась к мужчине. — Надеюсь, она скоро приедет. Гриндевальд судорожно закрыл глаза, тихо выдохнув. ***       Автомобиль остановился за углом небольшого магазина. Джонатан привёз меня к приюту, о котором и рассказывал. Затаившись в машине, я наблюдала за происходящим через дорогу. Геллерт осторожно усаживали детишек в небольшой фургон. Всего я насчитала человек двадцать и ещё были нянечки и прислуги. Одно я поняла точно — детей собрались перевозить в другой дом, что было действительно мудрым решением. Однако больше всего меня поразил сам Гриндевальд. Он с заботой отца успокаивал детишек и помогал забраться в фургон. Он корчил смешные рожицы и взбадривал деток. Я по-настоящему была обескуражена и удивлена. Вскоре какая-то девочка начала, словно дитя малое, радовалась тому, как Гриндевальд делает фокус с отрубленным пальцем. Такое беззаботное, живое, радостное лицо маленькой девочки не могло не вызвать улыбки на моих губах. Малышка улыбается так, словно и не произошло в её жизни ничего плохого и странного. Переведя взгляд на гангстера, я невольно скрыла улыбку, но всё же восхищённо глядела на него. Он пытался ободриться детей, успокоить их. Геллерт заботился о них, как отец о своих детях. И признаться, это у него получалось очень даже хорошо. Было видно, что с ним они чувствуют себя в безопасности. Это открытие привело меня в глубокий шок. Я была абсолютно уверена, что Геллерт не похож на тех, кто готов поддержать и успокоить в трудную минуту. Ни капельки. И вообще ему не обязательно было это делать… Он мог просто посадить ребятишек в фургон без всяких разговоров и всё тут. Неужели этот опасный человек ещё знает, что такое благородство, доброта? Почему тогда свои положительные черты Гриндевальд проявляет только к детям? Нет, это вовсе не ревность, зависть или что–то наподобие того… Просто любопытно, ведь под его гнётом находится чуть ли весь город, а тут обычные детки получали королевское снисхождение. Для меня это было загадочно и в то же время жутко интересно. Неужели он и правда вырос в приюте и поэтому понимает какого детям? Именно поэтому и помогает? Чуть нахмурив брови, впервые мне захотелось попросить прощение у Гриндевальда. Наконец-то все вещи и дети были в фургоне. Геллерт нахмурился и тяжело вздохнул. Запрыгнув к детям, мужчина постучал по стеклу и машина тронулась. И мы с Джоном неспеша поехали следом.       Где-то после часа езды мы наконец-то приехали. Район был неплохой. Вокруг были красивые и новые домики. Ночная тишина окутала улицу и только маленький фургончик своим урчащим двигателем прерывал эту плёнку спокойствия. — Может, ты всё-таки выйдешь к нему? — грустно вздохнув Джонатан, останавливая машину неподалёку от нового убежища для детей, как я и попросила. Я не могла выйти к нему. Просто не могла заставить себя… Почему? Стыд? Нет. Я всё ещё боялась его. Боялась, что он вновь превратится в чудовище с безумными глазами. Минут через тридцать опустевший фургон удалился восвояси и на улице вновь воцарилась ночная тишина. Джонатан заглушил двигатель, чтобы нас не было видно. Вцепившись в кресло худыми пальцами, я наблюдала за одиноко стоявшим силуэтом Гриндевальдом. Мужчина курил сигарету, выдыхая клубы дума в воздух. Изучая глазами лицо мужчины, я тихо ахнула. Даже сквозь темноту я увидела лёгкий проблеск в руках мужчины. Дыхание спёрло, когда разноцветные глаза скользнули по пистолету.Ч-что он задумал? Словно волна горячего пламени накрыла меня с головой. Даже этих нескольких секунд хватило для того, чтобы понять, что собирается делать Геллерт в ближайшее время. Месть. Словно сам воздух накаливался от одного этой мысли. Встряхнув головой, я медленно повернулась к доктору. Взволнованно, он хмуро посмотрел на меня. Джон тоже всё прекрасно понял о ближайших намерениях Гриндевальда. — Нельзя дать ему совершить ещё одну ошибку, — сдавленно прошептал он. — Пожалуйста, помоги ему. Я вздрогнула от его слов и слегка зажмурилась. Через пару секунд я вновь возвратилась к наблюдению за Геллертом, но тот уже быстро поднялся по лестнице и закрыл за собой дверь. Нельзя терять ни минуты, с этой мыслью я быстро покинула пассажирское сиденье автомобиля Джонатана. Благодаря доктору нас беспрепятственно впустили внутрь нового приюта. К счастью детей сразу же уложили по кроватям и коридоры были пусты. Как можно тише, но в то же время быстро я поднималась по лестнице к комнате гангстера. Тихонько приоткрыв дверь, я сглотнула. Гриндевальд небрежно заряжал два пистолета. Закончив с работой, мужчина закатал рукава тёмного свитера и откупорив бутылку виски, залпом осушил её наполовину. Поморщившись, прикрыв рот рукой, мужчина шумно выдохнул. Нет. Я остановлю его… Воспользовавшись моментом неожиданности, я резко распахнула дверь. Также молниеносно я успела таки выхватила из рук гангстера пистолеты и отошла к стене. На что я надеялась сделав это — я не понимала… — Ч-что… ты тут делаешь? — прошипел мужчина, ошарашено глядя на меня. — Не надо. Пожалуйста, одумайся, — просила я, пряча за спиной пистолеты. Гриндевальд нагло хмыкнул и направился ко мне: Отдай, крошка. Это не игрушки, да ты и сама прекрасно знаешь, не так ли миссис Грейвс? Меня как будто окунули в ледяную воду. По телу пробежались мурашки. Я вся задрожала. — Геллерт… Пожалуйста, успокойся, — как можно ровнее выговорила я. — Отдай пистолеты, — рявкнул он. — Нет. Ему было тяжело. Я видела это, а алкоголь только усугублял всё. — Зачем пришла сюда?! На сегодня планов на секс у меня не было! Не на что смотреть! — выпалил он, багровея от злости. Я вжалась в стенку, не сводя своих карих глаз с его разноцветных. — Прости, — прошептала я. — Мне очень жаль твою воспитательницу, Геллерт. Тот эффект, которого я ожидала действительно настал. Гриндевальд опешил. Он чуть качнулся, отходя от меня. Судорожно ища что-то у себя в сумке, гангстер достал коробку с пулями. Затем мужчина вернулся ко мне и резко, беспардонно вырвал пистолеты из моих дрожащих рук. — Геллерт! Не надо! Тебя убьют! — повысила голос я. — Ух ты! Принцесса заботится обо мне, — хмыкнул мужчина, убирая пистолеты в кобра, поспешно направившись к двери. Обогнав его, я преградила путь к выходу. — Отойди! — рявкнул гангстер. Теперь я отчётливо почувствовала запах алкоголя от него. — Нет! — внезапно так же бойко отозвалась я. — Подумай о детях! Что с ними будет, если тебя убьют! Гриндевальд глухо зарычал, грубо отстраняя меня от двери. Мужчина схватил меня и потащил к кровати. — Геллерт! Пусти! — я вырывалась из цепких и сильных рук гангстера. — Пожалуйста! Местью ты ничего не добьёшься! Гриндевальд вздрогнул, закусив губу. Он попытался наручниками приковать меня к кровати, но, а следующую спасительную секунду на своего же босса накинулся Джон. Заломив руки гангстера за спину, доктор изо все сил пытался сдержать разъярённого гангстера. — Пусти! Джон! Проклятье! — ругался Геллерт, пытаясь сбросить с себя мужчину. Взгляд врача упал на его же сумку. Перехватив его, нагнувшись, я увидела небольшую баночку с жидкостью, на которой было написано «Снотворное». Не теряя ни секунды, я намочила платок и бросилась на помощь к Джону. К несчастью Геллерт взял дело в свои руки. Гангстер легко повалил врача на пол, теперь уже удерживая своего друга в неудобном положении. — Эскарина! — внезапно выпалила я. — Моё настоящее имя Эскарина. Геллерт резко остановился и резко с удивлением бросил взгляд в мою сторону. Его хватка ослабла. Этой секунды хватило, чтобы врач повалил вновь гангстера на пол, крепко держа его руки за спиной. Быстро присев на колени, я приложила тряпку к лицу Геллерта. После недолгих, но яростных сопротивлений, его глаза закатились, а рывки становились всё слабее и слабее. Через минуту поверженный Гриндевальд провалился в сон. Джон запыхавшись, протёр своим платком мокрый от пота лоб. — Спасибо, Эскарина, — тепло поблагодарил он. — Почаще бы Вы так останавливали его, — с дрожью в голосе отозвалась я. — Знаешь, только с тобой я стал смелее, — усмехнулся врач, забирая пистолеты и пряча их в свою сумку. Затем мы уложили усыплённого Геллерта в постель. Гриндевальд с приоткрытым ртом спокойно и глубоко спал. Рассматривая его бледное лицо, я тихо вздохнула. Белый волосы торчали в разные стороны, а грудь спокойно то поднималась, то опускалась. — Останешься с ним? Хотя я, наверное, прошу о невозможном… — грустно вздохнул мужчина. — Я останусь, — внезапно для себя тихо прошептала я. — Спасибо тебе. Он очнётся где-то через час. А я пока схожу проведаю детей. — с этими словами, врач покинул комнату. Минут десять я ещё раз рассмотрела спящего гангстера. Острые черты лица, растрёпанные странные белые волосы, даже ресницы и брови и те были белыми. Под глазами были синяки от бессонных ночей, а над правой бровью, я только сейчас заметила, был небольшой белый шрамик. Пойдя всем своим правила и предосторожности наперекор, я дрожащими пальцами коснулась чудных волос. Я улыбнулась, они были такие мягкие и приятные на ощупь. — Что же ты за человек, Геллерт Гриндевальд? — тихо прошептала я. Через пару минут я почувствовала как меня начинает клонить в сон. До пробуждения буйствующего воителя оставалось от силы минут двадцать. Мотнув головой, я осмотрела комнату. А если он опять будет буйствовать? — всплыл такой вопрос у меня в голове. Оглядевшись, я заметила наручники, которыми сам Геллерт хотел приковать меня к кровати. Не долго думая, я поспешно закрепила руки мужчины над его же головой. Теперь я чуточку успокоилась. Бесшумно опускаюсь на кровать, заправляя пряди волос за уши, я с волнением смотрю в окно. Складываю руки на колени, продолжая упорно смотреть куда-то вдаль, ибо сил и смелости взглянуть на него — у меня больше не было. Хмурюсь, в волнении пожёвывая нижнюю губу, я вздохнула. Очень хотелось спать. Я уже начала закрывать глаза, как справа от меня улавливаю дрожащий выдох и шуршание, с замиранием сердца, боязно перевожу взгляд на дверь. Никого. Значит Геллерт проснулся? Сердце непроизвольно сжимается, когда глазами я выхватываю ещё сонные, изнеможённые разноцветные глаза. Сжавшись всем телом, обхватив себя руками ещё сильнее, я слабо подрагивают, чувствуя что он видит меня. Внезапно появляется огромнейшее желание прижаться к нему, обхватить руками, отдавая всё свое тепло, успокоить его… Я лишь осторожно протягиваю руку к его лицу, невесомо касаясь ладонью мужской щеки.  — Геллерт, — зову я не уверенно, тревожно бегая глазами по его лицу. — Ух ты… Ты ещё здесь, — его хриплый спросонья голос заставляет меня вздрогнуть и залиться румянцем. Мужчина недовольно и часто моргает, прогоняя остатки сна. Он медленно потягивается, звеня наручниками. — Сними, — хрипло прошипел он, чувствуя неприятный холод на своих запястьях. — Обещай, что не пойдёшь мстить. — поставила я своё условие.  — Какая тебе разница что со мной произойдёт? — глухо спрашивает он, проникновенно вглядываясь в мои глаза. — Ты же так мечтаешь меня отправить за решётку. Так будет ещё лучше — я умру. — Н-нет. Не говори так… — Ах, не строй из себя мать Терезу. Н-не говори так, — дразня, повторяет он. Я отвожу взгляд, поджимая губы. Не хотелось признаваться, что я волновалась за него. В неуверенности заламываю пальцы на руках, лихорадочно придумывая, что ответить этому неугомонному… — Сними наручники, — вновь сурово бросил мужчина, пытаясь приподняться. — Обещай… — Зачем? Ты мне врала и я не обязан отчитываться перед тобой! — грубо рявкнул гангстер. Я закусила губу. Мне ничего путного не приходило на ум, чтобы успокоить его горячую голову. — Я… пожалуйста, прости. Я не должна была думать о тебе так… односторонне, — выдавила я. — Вау! — сухо фыркнул гангстер, продолжая возиться с наручниками. Я нахмурилась: Если тебе наплевать на свою жизнь, то пожалуйста! Но задумайся о детях! Что они будут делать? Особенно сейчас. Ты не можешь вот так бросить их из-за… глупой мести… — Глупой мести, дорогуша? — грозно рявкнул гангстер, приблизившись ко мне на столько, насколько позволяли наручники. — Да что ты вообще знаешь о мести?! — Моих родителей подставили и посадили в тюрьму, когда я была маленькой, — прошептал я, чувствуя как на глазах вновь появляются слёзы. — Я знала кто их подставил, но мне никто не верил, а детективы не хотели браться за это дело… Моих родителей так и не оправдали, как бы я не старалась… Гриндевальд замер, а его горящие пламенем ярости глаза внимательно рассматривая меня. — Так вот откуда у тебя такое обострённое чувство справедливости, — хрипло выдавил он. — Моих родителей так и не выпустили на свободу… — вся дрожа, продолжила я. — Они умерли, когда… когда мне было десять. — Ты… Тебя отправили в детский дом? — с какой-то надеждой спросил мужчина, немного успокоившись. — Хотели, но мне повезло. Меня вырастила бабушка. Геллерт промолчал, отводя взгляд в сторону. — Пожалуйста, не уходи, — ласково попросила я. — Местью ты ничего не добьёшься. Мужчина хмурясь смотрел в окно, обдумывая мои слова. Казалось, что его мысли и он сам где-то далеко отсюда… — Сними наручники… пожалуйста, — внезапно уже более сдержанно подал голос гангстер. — Я никуда не уйду… Чуть поколебавшись, я всё-таки осторожно сняла наручники с его запястий, надеясь на его честность. Геллерт потер покрасневшие места и с усталым и недовольным видом взглянул на меня. — Эскарина… — на одном выдохе прохрипел он. — Д-да? — опешила я, чувствую как вновь превращаюсь в красный помидор. — Мне просто нравится твоё настоящее имя. И его то ты так тщательно скрывала от меня? Я не ответила и отвела взгляд в сторону. — Эск? — позвал гангстер. Я вздрогнула. Так меня звал только Перси… Перси… Почему? Зажмурившись, я рвано выдохнула, отгоняя от себя мысли о Грейвсе. — Эск? — вновь шёпотом позвал Гриндевальд. Подумав, что он опять пробует моё имя на вкус, я никак не отреагировала. Моё взгляд был устремлённый на ночную безлюдную улицу. — Эй, принцесса Эскарина, Вы уснули? — усмехнулся он, нежно дотрагиваясь до моей щеки. Я вздрогнула, чуть нахмурившись: Я думала, что ты опять просто балуешься с моим именем. Гриндевальд устало фыркнул. Встав с кровати, мужчина взял неоконченную бутылку виски. В следующую секунду я резко вырвала из его руки заветное «успокоительное». — Даже выпить не дашь? — угрожающе прошипел мужчина. — Тебе нужно отдохнуть, — прошептала я. — О, детка, ты упускаешь прекрасную возможность напоить меня, а потом затащить в постель, — сплюнул он, засунув руки в карман, устрашающе надвигаясь на меня. Я опешила и в ужаса сделала шаг назад. — Прости… Плохая шутка, — невольно зажмурился он, почёсывая выбритый затылок. Минуту мы стояли молча. — Эск, мне… мне правда нужно выпить, — вкрадчиво, но уже боле спокойно объяснял он. Я отчаянно помотала головой. *** — Проклятье! — выругался гангстер, схватившись за голову. Да кто ты такая, чтобы указывать мне?! Геллерт вновь стал надвигается на нее мрачной скалой. С горящими каким-то диким огнем глазами. Она испуганно отступает. Прижимается лопатками к стенке, и смотрит прямо, но боится. Он чувствует ее страх. Готов поклясться, что чувствует. Видит, как он блещет в ее глазах. В шоколадно-карих, поглощающих его глазах. Он делает ещё один шаг. Эск сжимается, но не отступает больше. Она хочет успокоить его. Хочет унять его злость и боль. Сумасшедшая, до безумия бредовая идея, которая ударила в ее мозг спонтанно и из обычной жалости. Эск, Эск… не должны мы были с тобой встречаться… Не в этой жизни… Только не с ним. Не с беспринципным преступником. Выродком, коим его считали все. Все. Из-за него теперь это чистая и невинное создание в опасности… — Геллерт, послушай меня, — и столько мольбы в ее голосе, что ему охота убежать, скрыться. одновременно хотелось прижать эту наглую девку к себе, обнять и не отпускать, пока всё это дерьмо не закончится… — Дай. Мне. Бутылку! — раздается гортанный рык из его горла. — Нет… Мужчина ещё раз грубо выругался и подошёл к окну, открывая его нараспашку. Жадно вдыхая свежий ночной ветерок, гангстер почувствовал, как почти невесомая ладонь касается его плеча. Обернувшись, Гриндевальд встречается с глубокими карими глазами. Геллерт нервно дергает головой в одну и в другую сторону, передергивает плечами. Кровь внутри него кипит. Он жадно втягивает воздух через ноздри, которые раздуваются. Он напоминает быка на родео, которому показали красную тряпку. Но он не должен срываться на неё… Эскарина не заслужила такого отношения к себе… — Эск… Я позову Майка. Он подготовит комнату тебе и… — сдерживая свою злость и боль, выдыхает он. — Я останусь здесь, — твёрдо выпалила я. — О, а не испугаешь с убийцей то быть в одной комнате? — ядовито оскалился он. Она чуть сглотнула, но сделала уверенный шаг к нему. — Даже не мечтай. Если что, то наручники я всегда найду. Геллерт хрипло посмеялся. Ну раз ты так уверена… — Как хочешь, — фыркнул он. Он дышит яростью, пропитавшей кислотой каждую клеточку его организма. Геллерт резко разворачивается к наивной девчонке, готовый мгновенно наброситься, соверши она хоть одно резкое движение. Зрачки Эскарины мельтешат, выдавая ее страх с потрохами. Она уже жалеет, что пошла за ним. Жалеет, что влезла к нему в логово. Жалеет, что допустила мысль о том, что она может помочь ему. Ведь помощь ему не нужна… или же… нужна? — Посмотри на себя. Вся дрожишь, — усмехнулся гангстер, наклоняя своё лицо к бледному лицу девушки. Гриндевальд и сам не понимал, почему отталкивает Эск. Он хотел успокоиться, всё тщательно обдумать, но она… Она вновь ворвалась сюда. Помешала его планам, даже выпить не даёт. Мышцы играют на его лице, глаза горят ненавистью, но не к ней… В следующую секунду, Эскарина внезапно крепко обнимает его, запуская руку в его белоснежные волосы. Геллерт даже рот раскрыл от удивления. — Странная ты, Эск… — прохрипел он. Девушка начала нежно перебирать его волосы, как это раньше делала Анджелина. Отчаянно заныв, Геллерт прижал хрупкое тело к себе, утыкаясь носом в её ароматные волосы. — Прости… — вот всё, что смог выдавить из себя он. Через минуту она всё-таки сбежала из его объятий. Недовольно поморщившись, плюхнувшись на кровать, мужчина прикрыл глаза. — Я в душ, — пролепетала она и скрылась за дверью. Как только девица скрылась, мужчина вновь распахнул глаза и усмехнулся. Эскарина… Эск… Какое красивое имя. Гриндевальд приподнялся с кровати. Бегло оглядев комнату, гангстер не нашёл то, что искал — кресло. Он шумно выдохнул. Завидев небольшой стол со стулом, мужчина направился к нему. Хм, если закинуть ноги на стол, то не так уж и плохо. Он спал и в худших условиях, раздумывал мужчина. Пока ещё Эскарины не было, мужчина вновь открыл окно и закурил. Эскарина. Наконец-то он узнал её имя. Почему она осталась? Почему резко сменила позицию? Из-за детей? Но почему тогда сейчас не испугалась. Она обняла его. Что вообще не так с этой девчонкой?! Да и что не так с ним?! Геллерт поморщился. Ему никогда не нравилось, когда его жалели… Даже Анджелина… Зажмурившись, мужчина рвано выдохнул. Теперь её больше нет… Не к кому прийти и пожаловаться, никто не успокоит и не выслушает… Проклятье! Как уже ему хотелось вылить душу кому-нибудь… Хотелось привести в порядок свои мысли, подумать всё… Вскоре девушка поспешно возвратилась в комнату. Увидев Гриндевальда, Эск с облегчением вздохнула. Гангстер громко усмехнулся. А ведь он мог убежать. Запросто. Но интерес к Эскарине и её неожиданная доброта заставляли остаться… Выкинув сигарету, Геллерт тяжело вздохнул. Сердце вновь кольнуло от боли утраты близкого человека. Отогнав вновь нахлынувшие воспоминания, гангстер уселся на стул, небрежно закинув ноги на стол. — Что ты делаешь? — зевнула девушка. — Пытаюсь уснуть, — буркнул он, прикрыв глаза. — Иди сюда, — невольно и с небольшой дрожью в голосе позвала она. Геллерт громко хмыкнул, чувствуя, что она просто из вежливости зовёт его к себе. — Упрямый, — фыркнула девица и укуталась одеялом. Гриндевальд ухмыльнулся, дивясь новым чертам характера и поступкам юной девушки. Прошёл час, а Геллерт так и не смог заснуть. Ужасные кошмары летали перед глазами. Окровавленные тело Анджелины… — Геллерт? — мужчина вздрогнул, чуть не свалившись со стула. — Чёрт! Что?! — прошипел он, вскакивая. Эскарина, закутанная в одеяло, с волнением наблюдала за ним. Не сказав ничего, она аккуратно взяла его за руку. Гриндевальд удивлённо приподнял бровь. Что это? Чего она этим хотела добиться? — И? — нарочно долго и нагло протянул гангстер. В следующую секунду она аккуратно взяла его руки в свои. Гриндевальд по настоящему опешил и… испугался. — Если… если хочешь поговорить, то я… выслушаю, — прошептала она. — Ну ты даёшь, — устало посмеялся мужчина. — Но всё же… спасибо… Ему очень хотелось, чтобы она вновь обняла его. В её тёплых объятиях было так спокойно и уютно. Также уютно как и в объятиях Анджелины… — Позволишь разделить кровать с тобой? — внезапно выдавил он, взглянув на неё. — Угу.       Вздыхая, Геллерт рассматривал белый потолок. Эскарина также лежала на спине и, казалось, что девица уже спит. Не проборов себя, тихо застонав, мужчина опустился ниже и осторожно уткнулся лицом в бок девушки. Пускай побьёт его, накричит, но ему нужно было хоть на долю секунды почувствовать спокойствие. Что этот чёртов мир не катится в тартарары… Гриндевальд ждал, что она оттолкнет его, но секунды шли и ничего не происходило. Невольно Эскарина чуть вздрогнула, а Гриндевальд зажмурился, ожидая очередной истерики. Внезапно её рука нежно коснулась его волос, а затем прижала к себе. Мужчина вздохнул с облегчением, нежась в объятиях Эск. — Спасибо, Эск… — сонно, еле слышно пробормотал он, медленно закрывая глаза.