***
Ответ пришел через добрых десять дней: Дерек успел расстроить две сделки с иностранными партнерами, довести до слез Лидию (и безуспешно пытаться утешить ее сломанным паровозиком) и сделать загранпаспорт, чтобы в случае чего купить билет на первый же рейс до Варшавы. Но все оказалось куда проще: Итан послал ему координаты сообщением, и, вбив их в навигатор, Дерек узнал… — Улица Кипарисов? Ровно в получасе езды от дома Хейлов. Поднявшись с места с как можно более заносчивым видом, Дерек покинул комнату совещаний под неодобрительные взгляды коллег и направился к лестнице, проигнорировав вечно запаздывающий лифт. Оставшись в деловом костюме, он отпустил водителя и сел за руль. Координаты указывали на крошечный магазинчик, стоящий со стороны дороги. Он много раз проезжал мимо, но то ли вывеска была слишком незаметной, то ли Дерек принципиально не останавливался в небогатых районах: он даже не знал, на чем магазин специализируется — по названию «Искра» понять было сложно. Оказалось, что это небольшая цветочная лавка, выкрашенная в теплые цвета. Несмотря на раннее утро, над большими винтажными окнами горела россыпь лампочек, подсвечивая растянувшийся под занавесом декоративный плющ. Слева от входа стоял белый велосипед с эмблемой «Искры», и почти все пространство было заставлено горшками с цветами самых разнообразных форм и размеров. На фоне серых домов лавка производила слегка сюрреалистическое впечатление. Наверно, именно в таком месте Дерек и ожидал увидеть Стайлза. Переливчато зазвенел колокольчик, когда он вошел внутрь — Дерек помнил, что подобные инструменты называются музыкой ветра. В помещении стоял тонкий запах растений, который не сбивался в тяжелую тучу вызывающего головную боль аромата, а дополнял друг друга новыми оттенками. Вся лавка была меньше, чем гостиная в особняке, и мужчина неуверенно топтался на месте, не зная, куда пойти — в подсобку? Может, поискать задний дворик? Или подождать? — Добрый де… Дерек? Резко подняв голову, альфа наконец увидел того, кого так долго искал: Стайлз, одетый в брюки из грубой ткани, в пыльном фартуке, удивленно таращился на неожиданно появившегося мужа. На его щеке красовалось темно-серая полоса, а глаза сверкали так ярко, как никогда за все время жизни с Дереком. Тот шагнул было вперед, но Стайлз моментально оказался на противоположной стороне — за большими горшками и лейками. — Как ты меня нашел? — Сестра Итана живет с начальником полиции, он помог отследить тебя, — честно ответил Дерек. Омега кивнул и недовольно пожевал губу: — Я думал, мы все решили. — Решили — это когда ты сбежал от меня утром? Или когда на глаза не показывался почти месяц? — уточнил Дерек, тем временем жадно осматривая Стайлза. Что-то в нем неуловимо изменилось: внутренний лоск остался, несмотря на грязный фартук, но выражение лица будто смягчилось — появился здоровый румянец, и родинки стали еще более отчетливо выделяться на светлой коже. — Ты действительно хочешь поговорить? — спросил Стайлз, с раздражением шмыгнув носом. Он плюхнулся прямо на заляпанную землей скамейку и подвинул ногой относительно чистый стул, — давай, валяй. Расскажи про свою космическую любовь, про пары — желательно так, чтобы я не уснул. Дерек беспрекословно сел на стул и открыл было рот, но слова не шли на язык. Супруг сверлил его ироничным взглядом, словно тот пришел развлечь его в перерыв от обслуживания покупателей. — Нет у нас никакой любви, Дерек, и никогда не будет. Ты и сам это знаешь, просто пока не хочешь себе признаться — ну подумай, неужели я захочу вернуться в дом, где чувствовал... где был пленником столько лет? Я понимаю, что ты не плохой человек, но мы слишком разные для счастливой безоблачной жизни. Если бы не Лидия, я мог бы уехать и забыть обо всем клане Хейлов вместе взятом. — Я знаю, что понял все слишком поздно, — медленно сказал Дерек. — Возможно, ты не почувствовал до конца, что наши— — К черту это! — взъярился Стайлз, и Дерек завороженно засмотрелся на сверкнувшую золотом радужку. — Я живу не с мифическими теориями пар, а с человеком, которого не люблю и… Он вовремя захлопнул рот и спрятал лицо в ладонях. — Я имел в виду не пары, а то, что мы оба одновременно любим и ненавидим наши общие запахи — твой отец рассказал мне про клюкву, а ты и так знаешь, что в детстве я всегда ходил гулять к морю. Возможно, с возрастом это изменилось — после нашей встречи, когда мы заранее были неприятны друг другу, все перевернулось с ног на голову… — У меня была своя жизнь, — глухо сказал Стайлз. — Я заканчивал университет, планировал стажировку в Германии, а мне сказали, что моя судьба — быть младшим мужем какой-то важной шишки и настрогать ему детей. Ты хоть понимаешь, что я чувствовал, когда спал с тобой из-за проблем моей семьи? Дерек сглотнул и неосознанно сжал омежью коленку, уговаривая себя не затыкать его — или не закрыть уши. Но Стайлз, похоже, решил высказаться за все годы их неудачного брака: — У меня был отличный парень, который, конечно же, бросил меня — да и кто в своем уме захочет быть с омегой такого известного бизнесмена? Только самоубийца. Господи, все это время… Мне нравилось встречаться с альфами — каждый раз разными, чтобы они не знали, кто такой Мечислав Хейл — и проводить с ними время, пока тебе в голову не приходило взять меня в поездку или отправить с Лидией за границу. — Хватит! — рявкнул было Дерек, но побледневший Стайлз прожег его высокомерным взглядом. — Не строй из себя оскорбленную невинность, ведь ты делал то же самое. — Но я не знал! — Как и всегда, Дерек. Ты знаешь, что я… — Стайлз вздрогнул и уставился в пол, — что я потерял ребенка? Альфе вдруг показалось, что из него выкачали весь воздух, а мир сузился до съежившегося на скамейке супруга. Стайлз задумчиво смотрел на ползущего по полу большого зеленого жука, растеряв весь пыл для словесных пикировок, а Дерека, кажется, затрясло. — Когда? — одними губами спросил он. — Через пару дней после выписки из больницы — помнишь, я еще плохо себя чувствовал? Я попросил врачей никому не говорить, соврать что-нибудь по части омега-динамики, потому что даже не знал, хочу ли оставить его… Но в итоге и решать не пришлось. Дерек изнасиловал своего мужа, который после этого пережил выкидыш и был вынужден молчать, чтобы альфа вконец не спятил. — Чей это был ребенок, Стайлз? — но тот посмотрел на него сухими ясными глазами и горько улыбнулся: — Я не знаю. Зазвенели колокольчики, и в магазин зашла молодая девушка с мельтешащей собачонкой. Стайлз сразу поднялся на ноги и с вежливой улыбкой принялся выслушивать клиентку, которая явно была здесь не в первый раз: она что-то громко рассказывала, взмахивая руками, потом покосилась на Дерека и состроила знакомую по зеркалу угрожающую гримаску. Стайлз покачал головой и продолжил составление букета. Альфа, не отрываясь, смотрел на него и силился представить, как бы Стайлз выглядел с еще одним ребенком: чуть более округлый, придерживающий выпирающий живот и абсолютно точно язвящий на каждого встречного. Он бы шел напролом, словно огромная дынька, щерил клыки, а Лидия тем временем, приложив ухо к его животу, старалась бы услышать биение крохотного сердца. Во время первой беременности Стайлза Дерек старался не отлучаться из дома по необходимости, предпочитая знать каждую мелочь о формировании своей дочери, но омега всегда оставался в своей комнате или уезжал к отцу. Он осознанно отталкивал навязанного альфу, пусть и вынашивая их общего ребенка, и не желал идти на компромиссы. Иногда Дереку даже становилось обидно: неужели он и правда такой ужасный муж и спутник? Но после появления на свет Лидии все вошло обратно в колею, необходимости присматривать за Стайлзом не было, и они оба продолжили вести привычный образ жизни с некоторыми изменениями. Но не в этот раз. Глядя на Стайлза, Дерек вдруг понял, что ему все равно, чей был нерожденный ребенок: его или Тео. Главное, что омега остался бы именно с ним, с Дереком, позволил бы ему стоять рядом не только на глазах любопытных гостей или маленькой дочери. Он растворялся в Стайлзе и хотел лишь одного — отмотать время назад, чтобы изменить их заранее распланированную жизнь. — Прости, что долго, — сказал тот, отряхнувшись и собираясь было сесть на прежнее место, но Дерек мягко привлек его к себе — пусть даже тонкие ладони предупреждающе уперлись в плечи: — Мне все равно, от кого был тот ребенок, главное — что он твой, — быстро сказал он, боясь, что Стайлз перебьет его и отойдет подальше. — Я знаю, ты не любишь меня, или тебе хочется так думать, но я прошу только об одном: дай мне еще один шанс. Только один, и если ты по-прежнему будешь хотеть уйти, я тебе и слова не скажу. Но пожалуйста, останься со мной… С нами, — добавил Дерек, не сдержавшись и склонившись к подрагивающим худым пальцам. Стайлз вздохнул и положил руку ему на затылок, поворошил уложенные в прическу черные волосы. — Я-то думал, что попрощался с тобой очень оригинальным способом. — Я бы нашел тебя и под землей, — искренне ответил Дерек, наслаждаясь невесомыми прикосновениями. Мечислав пробормотал что-то на польском и присел перед ним на корточки, оказавшись лицом к лицу с мужем. — Скажи, что изменится, если я вернусь к тебе? Будем делать вид, что не видим свиданий друг друга, и я смогу работать в немодном цветочном магазине? А через несколько лет, когда нам надоест стараться на благо выдуманной пары, наконец-то разведемся? — он хмыкнул. — Мне хочется жить, Дерек, а не соответствовать стандартам высшего общества. — Никаких свиданий, — загорелись глаза алым огнем. — Никаких тайных встреч — мне не нужен никто, кроме тебя, Стайлз. Я разделю свои обязанности директора с сестрой, Лора как раз собирается вернуться из Шотландии и помочь мне с делами фирмы. А мы можем переехать, если тебе не нравится жить в Биконе… Омега с сомнением посмотрел снизу вверх на мужа, прикусив губу, и от такого естественного жеста Дерека словно кипятком ошпарило. — Я твой, даже если ты этого не хочешь, — глухо закончил он. В выражении лица Стайлза что-то смягчилось, и альфа почувствовал, что может вдохнуть полной грудью: — Год. Мы попробуем один год, в последний раз, и если до следующего лета ничего не изменится, я уеду. — Взмахом ладони он заставил замолчать открывшего было рот мужчину; — ты заранее подпишешь все бумаги для развода, которые будут храниться у моего отца, и письменное разрешение, чтобы в случае чего Лидия могла жить у меня. — Я все сделаю сегодня, — сказал Дерек и увидел самую искреннюю улыбку, играющую на ярких губах. И пусть Стайлз пока что не любит его, пусть альфа сделал так много ошибок — однажды они смогут не оглядываться назад и начать жить с чистого листа.Три года спустя
Лидия носилась по заднему двору, стараясь забрать у Чаки теннисный мячик. Собаку ей купили на последний день рождения, но вопреки заверениям, что она будет дрессировать его, холить и лелеять, щенок лабрадора рос совершенно безалаберным и с дурной манерой наводить шум на кухне. Дерек закатил глаза, одним ухом слушая отчеты Лоры по мобильному (да-да, акции компании уменьшились, поздра… То есть как же так, это неприемлемо…), а вторым — возмущенные визги дочери. Фред с чистой совестью отхлестал Чаки полотенцем после кражи особенно крупного куска говядины, на что безмозглая собака радостно гавкнула и принялась облизывать его руки. Что сказать, Чаки здесь любили все. На вымощенной красной плиткой дорожке показался Стайлз — в огромных солнечных очках он смахивал на гигантскую осу. Омега на ходу читал какой-то журнал об автомобилях, изредка поднимая голову и смеясь над проделками Лидии. В очередной раз его глаза столкнулись с нежным взглядом Дерека — Стайлз улыбнулся и положил ладонь на уже заметный живот. — Лора, — невежливо перебил Дерек. — Мне пора, у нас пожар, бумаги горят, надо спасать сейфы. Я перезвоню. — Значит, Стайлз пришел, — ехидно сказала сестра. — Господи, Дер-Дер, не знала бы тебя столько лет — подумала бы, что тебя подменили или сделали лоботомию. С чего это тебя не интересуют инвестиции французской стороны? — С того, что сейчас я всего лишь замдиректора, почти дважды отец и в долгосрочном отпуске, — отбил альфа. — Приезжай к нам на выходных, если не забудешь — привези документы. Так и быть, посмотрю. Распрощавшись с Лорой, Дерек кинул мобильный на шезлонг и прошел к Стайлзу, который уже сидел на недавно поставленных качелях и лениво отталкивался от земли. Белая майка сползла с одного плеча, открывая легкий укус-синяк с прошлой ночи, а длинные пальцы прочно обхватывали железные цепи. — Опять работа? — В этот раз мне придется составить ей компанию, — он бесцеремонно подхватил Стайлза на руки и усадил на колени, поменяв их местами. Тот притих и расслаблено откинулся ему на грудь, позволяя устроить руку под полой майки. Спустя три года Дерек все еще ощущал внутренний трепет от вида такого доверчивого супруга и был уверен, что никогда не поверит до конца в свое везение: в то, что Стайлз в итоге оставил на нем свою метку, чтобы время от времени проходиться по ней кончиками пальцев, а через месяц позволил укусить и себя. Не поверит, что он смог добиться взаимного уважения и доверия, пусть это и заняло столько времени, но результат всегда будет стоить потраченных усилий. Стайлз закопошился и неуклюже поднялся, решив составить компанию Лидии и обалдевшему от такого внимания Чаки. Девочка сразу же подбежала к омеге и что-то требовательно спросила, но тот рассмеялся и отрицательно покачал головой. — Какая разница, детка. Это будет сюрприз, — в миллионный раз мягко сказал Стайлз в ответ на требование узнать, кто же скрывается в его животе. Каждый день Дерек старался изо всех сил, чтобы подарить Стайлзу самую счастливую жизнь, на которую был способен. Они действительно уехали из огромного бездушного поместья и купили дом попроще — конечно, все еще двухэтажный, с десятком комнат и прислугой, — но за городом и с большим садом. Омега неожиданно открыл в себе талант цветовода, и теперь Дерека окружал аромат моря и тюльпанов. Очень редко Стайлз смотрел острым изучающим взглядом, витая где-то в облаках — Дерек в такие моменты замирал и надеялся, что не в мыслях о не свершившимся будущем. Когда у него хватало храбрости, он подходил к мужу и обнимал его со спины, зарываясь носом в душистый загривок, и с облегчением чувствовал нежный поцелуй куда-то в висок. Но сегодня Стайлз отчитывает залезшую на дерево Лидию, шлепает Чаки по спине и ищет Дерека, вопросительно приподняв бровь. Теперь он не отшатывается, когда тот без всякой причины протягивает руки и прячет его в объятиях, или по утрам перебирает спутавшиеся шоколадные волосы — наоборот, Стайлз ласково прикасается губами к заросшим щекам и спешит подарить ответную ласку. — Не хочешь отдохнуть? — спрашивает Дерек, проглотив неожиданный комок в горле. — Только если ты останешься со мной, — улыбается омега, щуря свои невозможные янтарные глаза. Конечно, он останется. Его дом, его сердце, весь его смысл жизни — в Стайлзе, и Дерек всегда будет рядом с ним.