my hands down your pants (no homo)

Хосок стал вести себя странно в присутствии Юнги, избегал садиться рядом с ним или оставаться наедине. Если остальные говорили, что собираются купить ещё выпивки, он проглатывал половину своего напитка только для того, чтобы пойти с ними. Когда первые подозрения Юнги подтвердились, он заметил, как Хосок избегает зрительного контакта с ним, или его прикосновений, будто он может обжечься каждый раз, когда Юнги оказывается слишком близко. Сначала Юнги подумал, что переборщил со своей грубой пошлятиной. Он даже подмигнул Хосоку, уходя из бара с Тэхёном в одну из прошлых ночей (и каких ночей – Тэхён полностью отдаётся сексу. Юнги не против хотя бы регулярно с ним перепихиваться, раз Тэхёну, видимо, не хочется сейчас отношений). Помимо того, что Хосок (очень) хорошо выглядит, он ещё и хороший человек – кто-то, кого Юнги стал считать другом. Он не хочет, чтобы ему было некомфортно просто потому, что Юнги слишком нравится говорить о членах. Однажды, когда Тэхён заявил: "Время шотов!", чтобы помочь Чон Чонгуку (новейшее дополнение к их группе) расслабиться, они все поднялись, и Юнги воспользовался этой возможностью, чтобы схватить Хосока за руку, и подождал, пока остальные уйдут. Чимин кинул на них любопытный взгляд через плечо, на что Юнги мило улыбнулся ему, прежде чем снова сосредоточиться на Хосоке. У бедняги во взгляде смешались ужас и куча вопросов, и Юнги решил положить конец его страданиям. – Я просто хотел поговорить. Хосок сомневался ещё немного, но таки сел обратно, выглядя, однако, настороженно. – Ах, да, окей. Чё как, бро? Юнги вздёрнул бровью. Хосок никогда раньше не называл его бро. Намджуна постоянно, Чимина и Тэ время от времени, но Юнги – никогда. Хосок выглядит... нервно. Юнги наверняка был прав насчёт того, что это из-за пошлых шуток. Юнги не был уверен, как подобраться к теме, поэтому воспользовался ненавязчивым: – Между нами всё норм? Хосок нахмурился. – Да? Юнги медленно кивнул. – Окей. Просто мне показалось, что ты избегаешь меня в последнее время... Хосок широко раскрыл глаза в ответ, не в состоянии возразить. Бинго. Раз уж он, по всей видимости, потерял дар речи (это что-то новенькое), Юнги продолжил: – Если это из-за гейских шуток и всё такое – просто скажи мне, я сбавлю оборо... – Нет! Нет, совсем нет! Неожиданно у Хосока нашлось что ответить. – Я, мне всё равно, если ты гей! Или би, или пан, или кто угодно, кем тебе хочется быть! Это нормально! – Хосок неловко засмеялся. – И я гетеро! Быть гетеро тоже нормально! Н-но, ты знаешь, что ориентация – это, это спектр? Так что, знаешь, может где-то тебе нравятся сиськи, и, может, где-то я не против потрогать члены, то есть, у меня ведь он тоже есть, верно, и мне нравится трогать свой член, так что, может, я гей, и все мы гомосексуальны в каком-то смысле! – Хосок взорвался громким, вымученным смехом, который заставил Юнги сощуриться. Он выглядел изумлённым, будто не мог поверить в то, что только что услышал. Откуда, блять, взялся этот словесный поток? Ему не хватило времени на то, чтобы подумать над этим, ибо Хосок закричал: "Шоты!", когда остальные подошли с подносом, полным рюмок с разноцветными жидкостями. Он даже не дождался, когда Тэхён опустит поднос на стол – взял два шота и опрокинул их в себя один за другим. Юнги моргнул. Хосок всё ещё нервничает, но теперь Юнги понятия не имеет, из-за чего. Он неистово отрицал, что причиной были гейские шутки. Дошло даже до того, что он сказал, будто был бы не против... потрогать члены? Хосока не может смущать то, что Юнги гей. Тэхён пан, Намджун гей, и он без проблем общается с ними обоими. Значит, так только с Юнги? В тот же момент, когда Хосок опрокинул в себя ещё одну рюмку, Юнги осенило, что он смущён смущён. Как те, кому кто-то нравится. Хосоку нравится Юнги. Срань господня. Хосок страстно желает член Юнги и не знает, что с этим делать, во всём своём гетеросексуальном факбойском великолепии. Юнги вдруг почувствовал себя так, будто он под кайфом и у него кружится голова. Конечно, фантазия о гетеро парне – популярная штука в гей-порно, но здесь что-то большее. Хосок относится к особому виду гетеро – он хороший человек с таким большим количеством наивности относительно секса с мужчинами, что Юнги захотелось пытать его и наставлять одновременно. Он засмущался уже тогда, когда Юнги заглянул ему в глаза – это было идеально. Как бы он отреагировал, если Юнги вызывающе облизал губы? Если бы он дотронулся до его бедра, поглаживая вверх и вниз, будто ничего не происходит? Если бы он выгнулся перед ним с тяжелым вздохом, если бы потянулся и застонал, будто это лучшая вещь в мире? О, Юнги собирается повеселиться. - Юнги собирается его убить. Теперь Хосок в этом убеждён. Он не знает, делает ли старший это специально или нет, но становится параноиком. После разговора с Намджуном Хосок, вероятно, гипотетически, в какой-то степени признал, что, возможно, игрался с идеей фантазирования о мужчине. Ну, Юнги не сказать чтобы относится к тому типу больших и мускулистых парней, он милый и мягкий (такой неебически мягкий, его задница такая округлая и выглядит такой... приятной на ощупь). Так что этот факт, возможно, делает подобные мысли менее гейскими (каким-то образом Хосок додумался, что эта недоидея так себе, раз он не хочет поднимать эту тему с Намджуном). После того, как он признался в этом самому себе, дрочить, думая о Юнги, было своего рода проверкой, чтобы узнать, будут ли ощущения другими. Осторожно, спойлер: они не были и Хосок почти смирился с этим. Он единственный, кто знает. Ничего страшного. Кроме того, что он, по всей видимости, не настолько спокойный и непринуждённый, раз Юнги заметил, что он ведёт себя странно рядом с ним. Так что, может, он правда немного избегает Юнги. Совсем немного. (Рассматривание Юнги предоставляет ему слишком много материала для дрочки). И вот они здесь. Юнги старался, чтобы они всегда липли друг к другу: касался его руки, спины, ноги, смеялся каждый раз, когда Хосок говорил что-то, и постоянно задавал вопросы, находясь близко к его лицу (слишком близко), и, возможно, это просто способ, которым Юнги показывает, что между ними всё нормально? В любом случае, это сложно выдержать (запястье Хосока не может вынести столько мастурбации). Всё стало ещё хуже одним субботним вечером, когда бар был полон, и Хосок с Чимином посчитали нужным станцевать под тяжёлые басы. Юнги никогда не танцует, но этим вечером, к абсолютному ужасу Хосока, он поднялся и присоединился к ним (к нему). Юнги подошёл вплотную к Хосоку и губами приблизился к его уху, отчего тому пришлось напрячь мышцы, чтобы не отстраниться рефлекторно. Он не хочет расстраивать Юнги, который, кажется, очень стремится показать, что между ними всё хорошо, но это плохо влияет на воображение Хосока. – Хосок-а, – и даже не смотря на громкую музыку, мурчание в голосе Юнги заставило его вздрогнуть, – научи меня тому движению бёдрами, которое ты всегда делаешь. Хосок ещё не успел переварить значение этих слов, как Юнги, блять, прилип спиной к его груди и немного выгнулся. Он уже собирался отступить на шаг или два (или тридцать) назад чисто из-за инстинкта самосохранения, когда Юнги схватил его руку и положил себе на бедро. Он посмотрел из-за плеча, и Хосок может поклясться, что он строил ему глазки. – Вот так, Сок-а? – произнёс Юнги, облизывая нижнюю губу. – Я-я, это, я... Юнги прижался задницей к его паху, и Хосок не смог удержаться от того, чтобы инстинктивно схватить его бедро сильнее. Он бы напиздел, если сказал, что не хотел двинуть тазом навстречу, прижать Юнги к стене, крепко вцепиться в его бедра, сжимая его задницу, и уткнуться губами в его потную шею, нашёптывая туда грешные обещания... Сука, блять. – М-мне нужно в туалет! Хосок покинул Юнги, не оборачиваясь, и направился прямо в туалет, чтобы закрыться там. Его член подёргивался в штанах от возбуждения. Какая-то слишком бурная реакция после того, как естественно и непринуждённо он вел себя перед Юнги до того, как сбежать с танцпола. Не в его стиле смущаться из-за чего-то столь незначительного, на ровном месте, по сути. Он танцует каждый день, был близок с другими танцорами немереное количество раз, касался их всюду, и это всё равно было платонически (за исключением перепихонов). Он общительный человек и местный факбой в своей группе. Он может быть непринуждённым и абстрагироваться при всех, и Юнги не исключение. Всё, что ему нужно – жидкая смелость в форме трёх шотов и двух коктейлей с глупыми разноцветными зонтиками, которые он проглотил в течение десяти минут (коктейли, не зонтики). После этого всё стало проще (и размытее, естественно). Хосок снова нашёл Юнги и танцевал с ним так, будто это был его финальный экзамен, и вся его жизнь зависела от него. Он тёрся пахом о его задницу, не сдерживаясь, и гладил его по бёдрам и груди, и это было нормально, потому что Юнги его друг, и Хосок постоянно танцует со своими друзьями. Юнги приблизился к нему, обняв руками за шею, и это было нормально, потому что Хосок знает, что геям не хочется оприходовать каждого второго парня в радиусе пятидесяти метров. Губы Юнги снова оказались возле его уха, мягко коснулись линии челюсти и засосали мочку, и это было нормально, потому что Хосок совершенно спокоен в отношении своих друзей-геев, и это всё равно блядски приятно. Несколько минут спустя Хосок обнаружил свой язык глубоко засунутым в очень податливый рот Юнги в коридоре, ведущем к туалетам, и это было так чертовски нормально, потому что... По некоторым причинам. Очевидным причинам. Юнги схватился за ворот его футболки и выдохнул: "Ко мне", прежде чем снова прильнуть губами к Хосоку. - У Юнги ощущение, будто он в самом настоящем гей-порно. Он не может поверить, что Хосок сегодня правда ответил на его отвратительный флирт и теперь пытается проверить рвотный рефлекс Юнги на выносливость своим языком. Он думал, что, может быть, Хосок передумает в машине, у него возникнут неловкие сожаления, которые переросли бы в отрезвляющую тишину, но ничего такого не произошло. Юнги едва удалось забраться на заднее сидение до того, как Хосок снова начал целовать его, будто ничего в своей жизни не желал сильнее. Ну или как минимум в этот вечер. Как бы это ему ни льстило, Юнги всё ещё нужно дать свой адрес водителю. Ему удалось избежать губ Хосока на секунду и пробормотать свой адрес, но тот с жадностью покусывал то слабое место под его ухом и чёрт, замечательно осознавать, что король факбоев Чон Хосок относится к нему, как к самому желанному на земле. Юнги выдавил крохотный стон, но это было ничто по сравнению со вздохом, который он пытался подавить, когда Хосок положил руку на переднюю часть его джинсов. Юнги схватил его запястье и тяжело сглотнул. – Полегче, Казанова. Хосок надулся, как ребёнок, которому не разрешили открыть его рождественский подарок. Не похоже, чтобы он вообще о чём-то сожалел. Хосок больше не пытался непристойничать на людях, пока они не добрались до двери Юнги. Юнги оглянулся через плечо, засомневавшись в последний раз. –Эй... Ты всё ещё пьян? Ибо Юнги правда не хочется столкнуться утром лицом к лицу с кризисом ориентации гетеро парня, который, к тому же, будет с похмелья. Плавали – знаем. Хосок закатил глаза. – Я хотел бы продолжить использовать это в качестве оправдания, но я не настолько пьян, насколько должен был бы быть, чтобы переспать с кем-то, с кем мне не хочется. Юнги поднял брови. Что ж, кто он такой, чтобы отказывать внезапному гейскому прозрению Хосока? Он так пиздецки горяч, что это уже даже не смешно, и Юнги бы соврал, если сказал, что его не заводит вся эта факбойская манера поведения. Юнги подумал, что Хосок одумался, но это произошло до того, как тот прижался твёрдой линией своего члена к его заднице. В редких случаях поиск замочной скважины был настолько сложным (и раньше он возвращался домой более пьяным, чем сейчас, поэтому это о чём-то, да говорит). В конце концов Юнги удалось открыть дверь, затащить Хосока внутрь за футболку и поцеловать снова. Часть его думала, что тот был бы разговорчив, даже во время секса, но он ничего не говорил. Юнги не был уверен, хочет ли Хосок вообще что-то говорить. – Я хочу потрогать твой член. Мин Юнги признал свою ошибку. Хосок неебически податлив для человека, избегавшего контакта с ним несколько часов назад. –Прошу. Стоя посреди тёмной гостиной Юнги, Хосок расстегнул его штаны и сунул руку так, как это делается с девушкой – сначала пальцы и держа ладонь прямо, целясь слишком низко – прямо на яйца Юнги. Между ними повисла тишина, и Юнги прыснул. – Ну почти. – Иди нахуй, – проворчал Хосок, вытаскивая руку обратно. – С удовольствием. Хосок запнулся. – Я имею в виду... Юнги закатил глаза. – Я знаю, что ты имеешь в виду, – неопытный в гейских делах Хосок, очевидно, очень боится буквального значения вещей. И гейского секса с проникновением наверняка тоже. Юнги вздохнул с улыбкой и снова поцеловал парня, потащив его в спальню. Руки Хосока бродили всюду по телу Юнги, будто он пытался доказать, что не гей-новичок. Мило. Они добрались до кровати и Хосок по привычке взобрался сверху. О, этот вес ощущается хорошо между ног. О, как бы Юнги был не против гейского секса с проникновением. – Ты не против включить свет? Мне нравится наблюдать. Юнги моргнул в темноте. Конечно же, Чон Хосоку нравится наблюдать. Конечно. Юнги вздрогнул от одной мысли об этих тёмных глазах, сосредоточенных на нём. Он тяжело сглотнул. – Конечно, – и не глядя нащупал выключатель прикроватной лампы. Он будто замер на секунду, когда глаза Хосока, наконец, сфокусировались на нём. – Блять, хён... Ты выглядишь так охуенно. Юнги выгнул бровь, улыбнувшись. – Ты тоже ничего. Хосок ухмыльнулся и снял свою футболку Supreme (господи, спасибо). Юнги глубоко вдохнул через нос, потому что чёрт бы, блять, его побрал, Хосок абсолютно тип Юнги – стройное тело, упругие мышцы и смуглая кожа. Юнги тоже снял футболку, что дало ему несколько секунд, чтобы скрыть то, насколько Хосок воздействует на него. Блять, он не собирается позволить гею-новичку смутить его. Юнги встретился взглядом с Хосоком и расстегнул его шорты, задевая его твёрдый член через ткань, чего было достаточно, чтобы его глаза заметно потемнели. Хосок лизнул уголок губ. – Я так сильно хочу тебя, – и голос уже его не слушается. Юнги не стал ждать, схватив Хосока за шею, чтобы снова затянуть его в глубокий поцелуй. Но когда тот снова придвинулся бёдрами между ног Юнги, слегка ёрзая, он почувствовал, как Хосок задел его икру ногой. Ногой в носке. Юнги знал, что ему не стоит смотреть вниз, он, сука, знал, что настроение слишком идеально, чтобы смотреть вниз, но не смог пересилить себя. Он, блять, посмотрел вниз и увидел те чудовищные факбойские носки с коноплёй, и это, пожалуй, та граница, которую он не готов перейти. – Сними их. Хосок вопросительно промычал, всё ещё посасывая ключицу Юнги, явно не в восторге от идеи отпустить его кожу. – Эти носки. Сними их, чёрт возьми. Хосок приподнялся над Юнги и нахмурился. – Отличный способ разрушить атмосферу. Юнги уставился на него с каменным лицом. – Согласен. Ты не притронешься к моему члену с этими штуками на ногах. Я люблю себя, ёб твою мать. Хосок раздражённо вздохнул и сел на кровати, чтобы снять ту мерзость, которую он называет носками. – Ты знаешь, что с тобой сложно? – Я нахожу себя достаточно сносным. Хосок закатил глаза и снял шорты одним движением. Изгиб его задницы – это какое-то преступление. – Лучше? – спросил он. – Намного, – ответил Юнги, облизывая нижнюю губу и расставляя ноги шире в предвкушении. Хосок помог ему избавиться от джинсов и снова устроился сверху. Вдруг стало казаться, будто руки, губы и язык Хосока были повсюду на коже Юнги, заставляя его выгибаться над матрасом и вздрагивать от каждого прикосновения. Каждый раз, когда Хосоку удавалось получить реакцию получше, найти слабое место, он сохранял эту информацию в своем мозгу и использовал её далее, дразня языком и губами, и блять, он хорош в этом. Юнги прошёлся короткими ногтями по рукам и спине Хосока, когда тот посасывал один из его сосков и сжимал его задницу обеими руками. Это заставило его вздрогнуть и тереться о Юнги ещё сильнее, предоставляя им обоим раздражающе недостаточный контакт. Это и есть проблема – Хосок трогает его везде, только не там, где Юнги хочется больше всего. То есть, его член. Не то чтобы Юнги жаловался – это хорошая перемена в сравнении с некоторыми придурками, которые сразу лезли к его заднице (не то чтобы Юнги жаловался и на это, давайте будем честными). Но прямо сейчас член Юнги болит от того, как приятно делает ему Хосок, и он стал гадать, не является ли первая попытка Хосока притронуться к его члену несбыточной мечтой. – Сок-а... – прошептал Юнги, немного приподнимая бедро, чтобы прижать его к твёрдому члену Хосока. Хосок перекатил кожу на плече Юнги между зубами – не кусая, но давая знать, что он его услышал. Возможно, он ещё и немного потёрся о ногу Юнги. Юнги вдохнул через нос. – Ты, э... Ты хочешь, чтобы я тебе подрочил? Этого было достаточно, чтобы заставить Хосока поднять голову. – Чт... Я, я могу это сделать? – Подрочить себе? Верю на слово. Хосок раздражённо вздохнул. – Ну ты и задница. Подрочить тебе. Юнги улыбнулся. – Так давай? Хосок уставился на него. – Я как раз собирался. Он прикоснулся кончиками пальцев к коже Юнги над резинкой его боксеров, совсем немного запуская их под неё, прежде чем вернуть их на резинку, и пальцы на ногах Юнги поджались от предвкушения. Это пытка, но в то же время ощущается просто охуенно. Хосок положил пальцы на член Юнги, хоть и через боксеры. Его прикосновение было осторожным, будто он открывал что-то новое и привыкал к нему. Юнги удержался от толчка в его руку, ожидая, пока Хосок осознает, что у него такая же чёртова твёрдая штука в собственном белье. В какой-то момент до Хосока таки дошло – он стал касаться его чуть увереннее, обводя его стояк ладонью перед тем, как быстро стянуть боксеры Юнги достаточно, чтобы открыть его член и яйца. Хосок взял его член в руку, взвешивая его эрекцию в ладони и делая несколько движений. Юнги-то не какой-нибудь девственник, дрожащий от каждого прикосновения к соскам (вообще, что это за дерьмовое клише), но он должен признать – Хосок знает, как возбудить, потому что Юнги чувствует себя так, будто запросто может кончить сейчас от одной только дрочки. Как бы банально это ни звучало. Не нужно быть гением, чтобы понять, что Чон Хосок никогда в жизни не надрачивал никакой член, кроме своего собственного. Юнги, однако, великодушен и, насколько ему известно, это лучшая дрочка в его жизни. Но он не уверен, что Хосок правда получает удовольствие от происходящего. – Эй. Ты точно хочешь дрочить мне? – Я что, настолько плох? Секс для чайников: всегда поощряйте новичков и хвалите их старания. – Явно нет. Но я подумал, что мог бы помочь тебе сделать это ещё лучше? Юнги надеется, что это сработает. Если он не ошибается, Хосоку не хватает не уверенности в себе, а практики. Кажется, он стремится показать, что может быть охуенен и пиздат (доказательство того вечера, когда он говорил о том, как отлизывал одной девушке до тех пор, пока она не кончила от его языка). – Кхм. Что ты имеешь в виду? – заинтересованно спросил Хосок. Бинго. Юнги включил свой мудрый, глубокомысленный голос и ответил: – Я имею в виду, что было бы проще, если ты будешь позади меня. Движения даются легче в таком положении. – Оу, – он выдержал паузу. – Да. Звучит логично. Юнги поднял брови, не адресовывая этот жест никому конкретному. Ну, да, конечно же это звучит логично, раз у Юнги было время попрактиковаться надрачивать члены во многих разнообразных позах, большое спасибо. Хосок опёрся на локти и неуклюже перевернулся набок, оказавшись позади, сохраняя крохотное расстояние между своей грудью и спиной Юнги ради осторожности. Будто и не тёрся своей эрекцией о бедро Юнги минутой ранее. Очаровательно. Хосок снова взял в ладонь член Юнги и... оу. – Намного лучше. – Да? – спросил Хосок, его голос теперь звучал увереннее. Юнги кивнул, Хосок поймал ритм и, вау, ощущения были хорошими – то, как он потягивал у основания, от чего твёрдый член Юнги подёргивался у него в кулаке. – Да, блять, вот так... Чем больше тяжёлых вздохов и всхлипов издавал Юнги, тем ближе Хосок придвигался грудью к его спине, пока его эрекция не прижалась к заднице Юнги. С определённым поворотом запястья на головке члена Юнги, Хосоку удалось выжать из него стон вперемешку с шипением. Он начал посасывать его шею и произнёс: – Снова. – Снова? – спросил, задыхаясь, Юнги. – Звуки, которые ты издаёшь... блять, они меня с ума сводят, – пробормотал он во влажный, безжалостно истерзанный участок кожи Юнги. Оу. Так Хосоку нравятся грязные разговорчики? Юнги бы не удивился. – О, да? Хочешь, чтобы я стонал твоё имя из-за того, как приятно ты мне делаешь? – О боги, – прошептал Хосок, сжимая член Юнги сильнее, потягивая у основания дольше – так, как нравится Юнги. Значит, точно грязные разговорчики. – Ты такой пошлый... Вот бы твой член сейчас был во мне... – Юнги прижался задницей к паху Хосока и прошёлся ей по его стояку. – Глубоко и горячо, разве тебе не хотелось бы? Хосок начал тереться в ответ и Юнги почувствовал, как его глаза закатываются. – Блять, Сок, ты двигаешься т-так хорошо, ты бы ощущался так хорошо... Хосок сжал член Юнги сильнее и прошептал резким и дрожащим голосом: – Да, блять, да, я бы выебал тебя жёстко, так хорошо, Юнги, что заставил бы тебя кричать... Юнги не ожидал, что Хосок ответит, но почувствовал, как из его члена вышла капля смазки просто от звука голоса Хосока, и это было тем, что заставило его сломаться. Он повернулся набок, лицом к Хосоку, который выглядел блаженно вымученным, и шлёпнул по его руке, чтобы тот убрал её, после чего стянул его боксеры и взял оба их члена в руку. Вздох Хосока был ничем иным, как удовольствием, и это было всё вознаграждение, которого Юнги ожидал. Руки Хосока лежали в нескольких дюймах над Юнги, будто он не знал, что с ними делать. Он пялился вниз на их члены, будто парализованный. – Потрогай меня, Сок-а, – выдохнул Юнги, лаская их быстрее, показывая Хосоку, как надо. Хосок вышел из оцепенения и кивнул. Он положил руки на шею Юнги, сразу же затягивая его во влажный, небрежный поцелуй. Юнги простонал ему в губы, закатывая глаза от скопившегося внизу живота возбуждения. – Не сдерживайся, блять, кончи для меня, Сок-а... Кажется, это сработало, ибо Хосок стал целовать его настойчивее, двигаясь в кулаке Юнги так, будто отчаянно хотел кончить. Юнги внезапно осознал, как сильно ему хочется попробовать Хосока, но сейчас он был слишком увлечен, поэтому вместо этого только углубил поцелуй. – Хён, хён, – заныл Хосок низким голосом, умоляюще, будто Юнги вот-вот остановится, – Юнги, пожалуйста, я кончаю... Юнги не остановился. Он ласкал лучше, сжимал сильнее, и через несколько секунд руки Хосока вцепились в его плечи, пока всё его тело напряглось и замерло. Юнги почувствовал тёплую, скользкую сперму Хосока, стекающую по его пальцам, и этого ощущения было достаточно, чтобы вскоре он и сам кончил, чувствуя белую вспышку жара по всему телу и прижимаясь лбом к плечу Хосока, с губ сорвался стон его имени. Они оставались в таком положении маленькую вечность. Рука Юнги была вся липкая, но он не мог заставить себя переживать на этот счёт, пока медленно отходил от блаженного кайфа. Он подрочил Чон Хосоку, главарю факбоев, и это была самая гейская дрочка в его жизни. Юнги не удержался от смешка. – Хён... – Что? – бросил Юнги, всё ещё не в состоянии восстановить дыхание. – Как тебе удалось подрочить нам в этой позе, хотя я чуть не сломал себе запястье? Юнги устало прыснул. – Практика, Сок-а.