Fairly local (the streets you're walking down)

Любовь делает нас опасными. Даже слишком.

      Они вели меня куда-то за руки, и всего лишь через пару мгновений, когда повязка с моих глаз была содрана, я увидела его, Артура, что стоял посреди плохо освещенной комнаты. Все такой же типичный офисный клерк: холеный лоск его дорогого костюма, едкий запах одеколона, гладко выбритое лоснящееся лицо, очки, пиджак и галстук… Ничего… Ничто не выдавало его. Ни намека на его зверскую истинную натуру. Он был всего лишь адвокатом, занимающимся своими делами. Он был всего лишь одним из тех, кто всегда платил кредиткой, много говорил по телефону, зажимая его между плечом и ухом и в этот же момент шелестя бумагами своих бесконечных афер. Сверкающие в мерцающем свете линзы его дорогих очков, мелькали передо мной, словно лезвие бритвы, кромсая мои нервы.       Всех своих женщин, всех до единой он покупал за деньги, не брезгуя называть «дорогая», как просто игрушку, как вещь, как очередную удачную сделку.       Он никогда не был наивным… Только холодный расчет, цепкий ум, продумывающий все до мельчайших деталей. Он знал все наперед. Слишком хорошо знал…       Ох, как же поздно я это поняла! Как же я могла так ошибаться! Позволяя ему плести свою паутину, я охотно и быстро попала в нее, думая, что это я выигрываю в этой игре, пытаясь заглушить боль и из-за этого запутываясь в сетях все больше. Я была неправа. Я во всем была неправа.       Тайлер… Защити меня…       Если когда-то мне удастся вымолить у тебя прощение за всю ту боль, что я тебе причинила, за свои капризы, за свои побеги, непокорность и внутренние страхи… Прошу, просто люби меня, как и прежде, ведь я люблю тебя еще больше. — Дорогая… — низкий голос разрезал тяжелый терпкий воздух вокруг меня, прерывая жуткие мысли.       Я лишь устало покачала головой, отрицая это слово. Оно было мне мерзко. Оно выворачивало меня наизнанку. — Дорогая, — настойчиво повторил Артур, делая шаг ко мне и касаясь пальцами моего подбородка, чтобы насильно обратить мое лицо к себе.       Я попыталась отвернуться, но мужчина схватил меня за плечи и, сильно встряхнув, заставил посмотреть на него: — Ну, вот и умница, — сказал он, когда я обратила на него взгляд, и его голос теперь звучал как-то отвратительно-слащаво, приторно, что вызывало рвотный рефлекс.       Или это от страха?       Мой желудок скрутило спазмом, и, согнувшись пополам, я сплюнула на ледяной пол желчь и слюну. Вытирая рот тыльной стороной ладони, я попыталась выпрямиться, но вдруг Артур снова резко толкнул меня, заорав: — Все?! — он навис надо мной, будто коршун. — Все?! Ты закончила?! — и отшвырнул меня в сторону. — Прекрати этот цирк! — Не трогай меня… — процедила я, сквозь зубы, стараясь говорить увереннее, но страх пожирал мои внутренности в этот момент.       Артур усмехнулся: — Ты понимаешь, почему ты здесь?       Я не ответила, но все читалось в моих зрачках, когда я мимолетно скользнула взором по его лицу. Я опустила голову. — Понимаешь, — утвердительно сказал он за меня. — Хорошо, — мужчина вытер губы ладонью и добавил. — А теперь послушай меня. Будешь послушной и ответишь на все мои вопросы, отпущу. Поняла?       Я громко сглотнула. О чем он хочет спрашивать? Что такого я могу ему рассказать? — Где дурь, Джеки? — сказал он, и я подняла на него взгляд. — Та самая партия, которую твой дружок привез из Огайо для меня? — Артур подошел ближе, склоняясь так, что наши лбы почти соприкоснулись. — Для меня, понимаешь? — он выделил эти слова. — Это все принадлежит мне, — его голос стал тише. — Где? Где наркота, дорогая?       Я отчаянно заморгала. Мои веки дрогнули, когда глаза начали наполняться слезами. В мозгах обрывками мелькали воспоминания: лес… костер… едкий запах дряни вокруг… Тайлер, сжигающий и яростно высыпающий содержимое мешков в огонь… слезы… кашель… снова слезы… слезы… слезы…       И вот уже две соленые дорожки бегут по моим щекам…       Я снова сглотнула, опуская ресницы и смаргивая слезинки, что капали с ресниц, оставляя на коже грязные ручейки и потеки. — Я… — начала я отрывисто. — Я… Я не знаю…       Пару секунд Артур молчал, всматриваясь в мое лицо, а после чего вдруг разразился громким хохотом так, что я, вздрогнув, резко дернулась. — Ты серьезно? — сквозь смех спросил он. — Серьезно, да?       Я ничего не ответила. Я просто молча смотрела на него. — Ладно, — буркнул Артур, добавляя громче. — А дружок твой где? Он что, так и будет прятаться? — Прячешься ты! — не выдержав, резко выпалила я, бросая в его сторону гневный взгляд. — Скрываешь свою натуру! Свои делишки! Прикрываешься должностью адвоката… Ты мерзкий… и жалкий… — процедив это, я плюнула на пол перед собой и, сильно топнув ногой, растерла все это так, словно бы давила какого-то отвратительного жука-кровососа. — О, дорогая… С каких это пор такие мысли, а? Кажется, еще несколько дней назад, когда я тратил на тебя свои деньги, ты была совсем не против… — он вскинул брови и сделал два шага назад, прищурив глаза. — Ох, Тайлер… — вдруг задумчиво пробубнил мужчина, пару мгновений спустя. — Зря ты так, парень, опасную игру ты затеял… — после чего он резко повернулся ко мне, спрашивая. — Опасную, да? Скажи, дорогая, оно того не стоило… — он качнул головой. — Верно же? Ну, зачем ему это? Зачем? — его вопросы так и остались без ответа, потому что в этот раз я просто молчала, совсем не понимая, что может последовать за моим молчанием.       Я не знала, что сейчас лучше: сказать правду, что вся партия сожжена, и тогда он найдет Тайлера и что там будет дальше известно одному Богу, или просто молчать и все отрицать, принимая удар на себя?       Ответ был очевидным. Я уже здесь. И так я могу спасти его. Значит, я не произнесу ни слова. Пусть убьет меня лучше. — Молчишь? — выдохнул Артур, засовывая руки в карманы своих отглаженных брюк. — Я думал, ты умнее… — я следила за ним глазами, когда он подошел к столу и нажал какую-то кнопку. — Я думал, мы все решим полюбовно и обойдется без этого вот всего… Но теперь… — он шумно выдохнул, делая вид, что ему тяжело.       Сволочь.       И что он имеет в виду? Без этого? Что все это значит? Что значит обойдется? Что он задумал?       Сердце бешено колотилось о ребра, когда в помещение вошли двое здоровенных амбалов. — Нужна помощь, босс? — спросил один из них. — Да, — отозвался Артур. — Наша дорогая Джеки ничего нам не говорит… Хотя все знает, — он улыбнулся мне, подмигивая. — Настало время побеседовать иначе. — Понял, босс, — снова отозвался один из мужиков и кивнул своему напарнику.       Я почти задохнулась, заорав и резко отскочив в сторону, когда они двинулись на меня. — Дорогая, — голос Артура разрезал тишину. — Ты можешь сделать все добровольно, просто расскажи то, что знаешь, или… — он раскрыл руку, и на его ладони я увидела две таблетки. — Тебе придется проглотить их, и тогда тебе сразу станет легче… — Нет! — прорычала я, вжимаясь в стену, сползая, прижимаясь к ней спиной, когда двое огромных мужиков нависли надо мной. — Нет! Пожалуйста! Нет! Не трогайте меня! Отпустите! Я не хочу! — я орала так, что голос почти сорвался, когда их руки скручивали меня: один держал поперек туловища, прижимая руки, второй огромными пальцами фиксировал голову.       Они сжимали меня так, что я не могла даже пошевелиться. Дергаясь, я стонала, но они были слишком сильны, чтобы я могла освободиться.       Артур подошел ближе. Его грудь была примерно на уровне моего лица и была так близко, что я почти чувствовала запах его тела. — Давай, Джеки, не тупи, ты же не хочешь, чтобы мы причинили тебе боль, — он говорил очень спокойно, размеренно, когда подносил ладонь с таблетками к моим губам. — Нет! — снова рявкнула я, резко дергаясь, но от этого ничего не последовало: меня держали слишком сильно. — Ладно, — согласился Артур, делая шаг назад, как вдруг сетчатка моих глаз едва успевала различить пролетающую перед лицом ладонь, так сильно он ударил, так резко, так неожиданно.       Я взвыла, когда меня только что наотмашь хлестнули по лицу. Слезы брызнули из глаз, когда его руки сомкнулись на моей шее: — Открывай рот, сука! Ты мне все расскажешь! Все! — одной рукой сдавливая мое горло, второй Артур схватил меня за щеки, стискивая так, что я заныла от боли, понимая, что если еще чуть-чуть буду сжимать челюсти, кости не выдержат и лопнут.       Против моей воли, губы разжались, когда я, рыдая и крича, пыталась сомкнуть рот, но Артур уже запрокинул мою голову назад, вталкивая в горло таблетки. Я подавилась, чувствуя, как они перекрывают доступ воздуха, и глотательный рефлекс сработал: таблетки оказались в пищеводе, быстро растворяясь, заставляя язык и гортань неметь.       Мгновение… Второе…       Все стихло…       Спокойствие, как безбрежные воды океана в штиль, объяло меня. Слишком быстро. Слишком глубоко.       Я почувствовала, как слабею. Руки, сжимающие мое тело, отпустили меня. Я осела на пол, и как сквозь туман надо мной раздался голос Артура: — Тебе хорошо, Джеки? — он присел на корточки передо мной, обращая мое лицо к себе. — Хорошо? — я почти не понимала, о чем он меня спрашивает, но едва заметно кивнула.       Он тихо и хрипло рассмеялся: — Дорогая, ты так прекрасна, — он потянул меня за руку на себя, заставляя встать.       Я послушно поднялась, чувствуя, что мои ноги налились тяжестью, когда он, поддерживая меня, подвел к дивану. — Вот видишь, и теперь тебе все безразлично, правда? — сказал Артур, толкая меня на мягкую поверхность. — Безразлично, кто такой Тайлер… Безразлично, кто тебя трахает… Безразлично, сколько времени… — он говорил это, расстегивая свои брюки, когда я, онемевшая, безвольная кукла, не понимая, о чем он говорит, просто смотрела на него. — Тебе безразлично, как громко ты будешь кричать и кто тебя услышит… — он шлепнул меня по щеке, продолжая. — Что-то ты совсем вялая… Доза для тебя, пожалуй, велика, но мне плевать…       Мои глаза почти не реагировали на тусклый свет, что зажегся где-то сверху, и яркий луч лампы, что бил мне в лицо, почти меня не смущал. Я просто сидела, сложив руки на коленях и ничего не соображая. Я не могла даже закричать. Мои внутренности вдруг превратились в лед, они застыли, как желе, а чувства атрофировались. Я с трудом даже просто сидела, а уж сопротивляться вообще не было никаких сил. Еще чуть-чуть и меня понесет по океанским волнам в синюю-синюю даль, там, где небо встречается с горизонтом… — Я люблю поснимать, знаешь? — сказал вдруг Артур, о существовании которого я уже успела забыть, и его голос в этот миг прозвучал слишком громко, слишком категорично для этого небольшого пространства, что разделяло нас, и меня, как будто оглушило. — Ты не против?       «Против! Я — против!» — Ах… — лишь смогла простонать я, пытаясь выдавить из себя слова отказа, или крик, или ругательство… Хоть что-то. Ведь я не согласна! Я не согласна! — Ну раз ты согласна, я поснимаю, — он наладил небольшую любительскую камеру, которая была направлена прямо на меня. — Нет… — выдохнула я, откидываясь на спинку дивана, потому что сил держаться ровно у меня больше не было, даже веки были слишком тяжелые, чтобы мои глаза могли оставаться открытыми еще хотя бы пару секунд.       Но я понимала, если я закрою глаза… — Ты такая нежная… — снова в мои мысли врезался этот жуткий голос. — Даже твой отказ звучит, как призыв к действию, — издеваясь, громыхал Артур так, что голова вот-вот готова была лопнуть от этого ужасного звука и разлететься на миллионы блестящих от крови осколков.       Он подошел ближе, и мои внутренности затряслись: — Нет… — только и смогла выблевать я, хотя внутри я дралась и боролась за себя, готовая убить его, но снаружи я едва могла ворочать языком.       Я не успела даже подумать, как вдруг Артур, оказавшись за два шага снова возле меня, резко схватил меня за волосы, разворачивая и вдавливая лицом в подушки дивана. Распластанная, бессильная, я не могла даже вздохнуть, когда он вжал мою голову в матрас. Несколько мгновений я барахталась и трепыхалась, прежде чем, он отпустил меня, и я мысленно завизжала от беспомощности и изнеможения, задыхаясь, нависла над подушками дивана, готовая броситься на него с кулаками, размозжить его голову, но я ничего… совсем ничего не могла с собой сделать. Мое тело меня не слушалось. Мозг больше не подавал сигналы мышцам. И хотя в голове моей шла борьба, внешне я была похожа на резиновую куклу, которая, вылупив глаза, готова была стерпеть все, что бы с ней не сделали.       Как вдруг, не дав мне даже опомниться, он снова схватил меня за волосы и швырнул на диван, теперь уже на спину. Ударил по лицу, опять наотмашь, и в тот же миг я ощутила привкус крови во рту: — Где наркота? — спросил Артур, нависая надо мной.       Но я не могла ничего выдавить из себя. Мой взгляд отчаянно метался от склонившегося надо мной лица к двери и обратно. Как долго еще все это будет продолжаться? Как ДОЛГО??? — Где наркота? — прорычал Артур, расстегивая мое белье, стискивая одежду так, что ткань врезалась глубоко в кожу, оставляя следы и потертости. — Не слышу, дорогая! Не СЛЫШУ! — орал он. — Я. Не. Знаю, — мой автопилот вдруг неожиданно включился сам собой, слова сработали как полуавтомат, моя резервная копия.       Меня там больше не было.       Остатки моей души свернулись где-то в самой глубине и залегли на дно. Теперь я воспринимала звуки так, как будто они звучали откуда-то извне, а его прикосновения, когда он раздевал меня, как безвольное чучело, я не ощущала. Все чувствовал мой полуавтомат. В моем воспаленном мозгу он шептал мне колыбельную…       Засыпай…       Уходи в глубину…       Прячься в темноте ночи…       Толчок… Всхлип… И я услышала откуда-то со стороны свой крик… Не мой голос отдаленно напоминающий мой собственный что-то неистово кричал…       ТАЙЛЕР       ЗАЩИТИ МЕНЯ       Новый провал и сквозь тишину послышались фразы: — Малышка, мне страшно оставлять тебя одну… Я хочу, чтобы ты всегда была в безопасности… Прости, что не смог уберечь тебя в этот раз… — слова… произнесенные так мягко тем самым голосом, который я любила всю свою жизнь, повисли где-то в воздухе…       Снова толчок… И свет… -… хочет поговорить… — какое-то бормотание врезалось в мой мозг, и тяжесть отступила. — Что? Что ты сказал? — спросил Артур.       Его голос, хриплый, низкий, скрипучий и вязкий голос монстра, я теперь навеки запечатаю своей ненавистью у себя в сердце. Гореть тебе в Аду… Гореть в Аду… — Тайлер приехал, — повторил кто-то. — Он хочет поговорить…       Свет врезался в мое сознание… Слишком поздно, любовь моя… Слишком поздно… — Скажи ему, что я сейчас выйду, — бросил Артур в ответ.       Какое-то движение, слезящееся боковое зрение снова что-то зафиксировало… — И, Скотт, — теперь Артур говорил иначе, как офисный клерк, как мерзкая крыса. — Прибери тут все, — грохот засовов, хлопок двери и темнота…