Oh life… it's bigger It's bigger than you And you are not me The lengths that I will go to The distance in your eyes Oh no, I've said too much I set it up… R.E.M. — Loosing my Religion.
Я распахнула глаза, задыхаясь от истошного немого крика, что раздирал мои легкие несколько мгновений, прежде чем я смогла сделать первый вздох. После чего его сменили глухие рыдания, которые душили меня несколько нескончаемых минут, заливая мое сердце кровью. Я рвала волосы на голове, заходясь в вопле, который был похож за вой умирающего животного, царапала кожу, раздирая ее в кровь от того, что мне мне было мерзко прикасаться к себе, мерзко и гадко. Боль начиналась где-то возле правого виска, она струйкой стекала по шее, ниже по ребрам к животу и собиралась между бедрами в огромную, пульсирующую черную лужу. Я сжималась, пытаясь шевелиться, и боль расплескивалась, выходя из берегов, по всему телу, раскатываясь омерзительной, тошнотворной волной. Ах, если бы можно было просто вычеркнуть из памяти какие-то куски, выдрать из сердца понимание того, что случилось, если бы можно просто смыть с себя прикосновения чужих, незнакомых рук, содрать кожу, по которой скользили отвратительные нелюбимые губы, оставляя следы, словно раны, оставляя шрамы на сердце и порезы в душе, истекающие зловонной гадкой кровью… Но вмиг все стихло… Я вытянулась, как струна, от спазма в воспаленном мозгу, который принес осознание. Затуманенный взгляд уперся в темный, серый потолок, что давил на меня, стараясь прижать обрушиваясь сверху, и расплющить, словно букашку. Мои глаза переполняла ненависть. Она стекала по щекам вместе с ледяными слезами. Мне было ненавистно все, что окружало меня здесь: темные сырые стены траншеи — убежище, логово монстра, которого следовало лишь убить. Я села, все еще всхлипывая и пытаясь хоть как-то прикрыть разорванной одеждой свою искалеченную душу. Но мои пальцы не желали слушаться. Они то и дело сжимались в кулаки от неистовой ярости внутри меня. Я была раздавлена. Я была растоптана. Моя честь и вера были уничтожены. Но моя душа все еще теплилась внутри. — Я убью тебя, ублюдок… — прошептала я. Это единственное, что я смогла произнести. Голос мой был мне неподвластен. Он лишь шипел и хрипел, издавая гортанное рычание, больше похожее на стоны. Мысли о мести придавали сил, а злоба затмевала боль. Я подняла голову, оглядываясь, рассматривая каждый дюйм своей клетки, каждый ее кусочек, стараясь найти хотя бы маленькую лазейку для себя. Как вдруг я поняла, что дверь, находящаяся неподалеку, на правой стене, не заперта. Несколько мгновений я просто сидела и смотрела, не в состоянии понять, что это действительно правда, что у меня есть шанс выбраться отсюда, но в глубине души я понимала, что это очередной ход, уловка, и все это в действительности выглядит совершенно иначе, потому что Артур не настолько глуп. Он точно оставил дверь не для того, чтобы я спокойно могла выйти. Это тоже наверняка было частью его плана. Его игры, страшной и омерзительной, в которой мы — я и Тайлер — исполняли главные роли. Но все же несмотря на сомнения, я попыталась встать, чтобы дойти до приоткрытой двери. Как бы там ни было, но я должна была попробовать. Еще никогда, никогда в своей жизни я не прилагала к этому столько бешеных усилий, чтобы просто подняться на ноги с этого чертового кожаного дивана, который был насмешкой надо мной в данную минуту. Руки тряслись, ноги разъезжались, когда я пыталась шагнуть. Что этот урод сделал со мной?! Неужели, такова цена?.. В отражении гладко отполированного стола, на который мне удалось опереться, когда я смогла проделать пару шагов к двери, я увидела ту, что вынесла все вместо меня. Подсознание, искорвеканное сильной дозой наркотика, глубоко похоронило во мне все воспоминания, и на меня теперь смотрели другие глаза. Пустой взгляд той, что вернулась из преисподней. Ничего не изменить, ведь я больше не смогу притворяться, что ничего не случилось. Да, потому что есть пятна, которые не смываются. Есть болезни, от которых нет лекарства. Есть яды, что действуют мгновенно, и против них нет противоядия, они ломают и корежат душу так, как расплющиваются металлы, отправленные под пресс. Я потеряла крылья, я потеряла веру, я та, кто наглотался дорожной пыли у обочины… Я больше не та, кем была еще вчера. Артур разрезал меня, растерзал на этом скотском отвратном диване, как на хирургическом столе, и сшил обратно, словно Франкенштейн, скроивший свое чудовище из сгнивших останков, того, что осталось от меня. Но моя любовь… Она все еще была жива…Every whisper Of every waking hour I'm choosing my confessions Trying to keep an eye on you Like a hurt, lost and blinded fool, fool Oh no, I've said too much I set it up… R.E.M. — Loosing my Religion.
Я вскинула голову, вслушиваясь в негромкие звуки, доносящиеся из-за двери. Голоса и тусклый желтый свет, распространяемый настольной лампой. В моем мозгу роились мысли о том, как я сейчас поступлю. Смогу ли я найти то, что поможет мне? Что я смогу сделать с ним в ответ на то, что он сотворил со мной? Как я убью Артура? Размозжу ему голову излучающим неясный размазанный свет ночником? Шариковой ручкой, что наверняка разбросаны по столу, выколю ему глаза?.. Что?.. Что я смогла бы сделать сейчас, чтобы просто причинить ему боль? Если уж мне суждено было стать той, кем я стала, то я должна хотя бы помешать ему делать то зло, на которое он еще способен. Я должна защитить Тайлера… Я должна что-то сделать… Доковыляв до приоткрытой двери, я, как за спасение, схватилась за дверной косяк, на мгновение повиснув на нем, чтобы перевести дыхание, и вслушалась в голоса, изо всех сил напрягая свой слух… Почему… почему один из них кажется мне таким знакомым?.. Таким родным… Ведь… О. МОЙ. БОГ. В этот раз к горлу снова подкатила тошнота, резкая и неудержимая. Рот наполнился слюной настолько, что мне пришлось сглатывать. Я закусила до крови нижнюю губу, когда дверь скрипнула, впуская меня в соседнюю комнату… — О! — почти пропел Артур, раскидывая руки в стороны, в ту секунду, когда я оказалась внутри. — Вот и она! — он шагнул ближе, склонившись ко мне и почти касаясь губами моих растрепанных волос. — Она прекрасна, правда, Тайлер? — добавил он, втягивая носом мой запах. Я дрогнула от омерзения, но мои глаза, на миг ожившие, воткнулись взглядом в темноволосого парня, что стоял чуть поодаль. Мышцы играли на его татуированных руках, когда он обессиленно сжимал и разжимал кулаки. Тайлер дышал очень шумно, резко втягивая носом воздух так, как будто бы из всей комнаты разом выкачали весь кислород. Его ресницы дрожали, смаргивая слезы, а губы вытянулись тоненькой побелевшей ниткой… Наши взгляды пересеклись лишь на мгновение, потому что мой слух вдруг прорезался, после оглушившего меня удара, и я услышала звуки, исходящие откуда-то справа. Боковым зрением я заметила какое-то едва различимое мелькание и в эту же минуту почти болезненно повернула голову туда, откуда доносились стоны и мольбы… На огромном экране проектора, что раскинулся всю стену, я увидела не-себя в лапах зверя, что терзал мое почти бездыханное тело… " — Тебе хорошо, Джеки? Хорошо?" — елейно бормотал Артур на видео, нависая надо мной. — "Я поснимаю, ты не против?". — Нет… — выдохнула я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, и я начинаю задыхаться от нехватки кислорода в легких. — Нет… Все свои извращения Артур снял на камеру. И это был самый жуткий ролик из всех, что мне приходилось видеть. Распластанная, еле живая, я валялась на диване, как кукла, ничего не ощущая, не чувствуя того, как он наотмашь бил меня ладонью по лицу. Я не плакала. Мои глаза с огромными зрачками были широко распахнуты, и только ресницы вздрагивали от очередного удара. Еще одна пощечина, и еще, и еще… Он израсходовал меня всю, обглодал и выплюнул безликие кости. Я не могла ни дышать, ни говорить… И сейчас я почти потеряла равновесие. Мой мир кружился, рушился и крошился в пыль. Этот ролик вместе со мной смотрели еще одни глаза. Карие глаза парня, которому навсегда принадлежало мое сердце, полное любви и отчаяния… — Вот видишь, Тайлер, ты забрал мое, а я забрал твое, все честно, верно? — ликовал Артур. — Теперь мы квиты, — он подошел ко мне, положив руки мне на плечи. — Хотя она и так не была до конца твоей… — Убери руки… — прошептал Тайлер. — Убери от нее руки… — он громко сглотнул ком, застрявший в его горле, потом опустил голову и сипло добавил. — Отпусти ее. Ты получил, что хотел… — но я не дала ему закончить, заорав так громко, как еще могла: — Я не уйду без тебя! Тай! Тай, пожалуйста… Тай… Пожалуйста… Я… Но он не смотрел на меня и продолжал, как будто бы не слышал, как будто бы я была для него пустым местом: — Теперь это наше дело… Она тут не при чем… — его кожа была белой, как бумага, а взгляд пустым, словно непроглядная черная бездна. — Тай! Нет! — я хотела сделать шаг к нему, но чуть не упала, когда мои ноги вновь подкосились. — Пожалуйста! Но они не слушали меня. Никто меня не слушал. Артур кивнул, беззаботно махнув рукой в мою сторону так, как будто я была не человеком, а вещью, куском дерьма, грязью под его подошвами: — Мне плевать, пусть идет… Она мне больше не нужна, — и когда я вновь приоткрыла рот, чтобы возразить, он добавил, обращаясь к Тайлеру. — Думаю, так же, как и тебе теперь. Зрачки Тайлера полыхнули красным, наливаясь кровью. На бледном осунувшемся лице его глаза были словно черные дыры, пылающие огнем кратеры действующего вулкана: вот-вот рванет. Прошла почти вечность, прежде чем Тайлер отмер. Он сказал, чуть качнув головой: — Уходи, — его голос, который я едва узнавала теперь, звучал безжизненно, как-то гортанно низко, глубоко, но твердо, побелевшие губы произнесли вновь. — Уходи, Жаклин…Consider this Consider this The hint of the century Consider this the slip That brought me to my knees, failed What if all these fantasies come Flailing around Now I've said too much… R.E.M. — Loosing my Religion.
Это не может быть правдой… Все, все, что сейчас происходит, не может быть правдой. Это творится не со мной… — Не прогоняй меня… — прошелестела я, но… Бог не слышит шелеста листвы… — Ты оглохла? — произнес Тайлер в ответ, резко распрямляя плечи, словно бы это была угроза, адресованная мне. — Уходи! Он тебя отпускает. Ты здесь больше не нужна. — Тай… — я взмолилась. — Тайлер! Ты что? Ты поверил? Ты что, поверил?! — мои глаза неистово метались по экрану, на котором была эта отвратительная картинка, словно бы клеймо застывшее на коже. — Это все подстроено! Я… Я не… Господи! — я взвыла, хватаясь за голову. — Я люблю тебя! — заорала я не своим голосом. — Я люблю… Я тебя не брошу… Я не пойду одна… Только с тобой… Прошу, пожалуйста… Я не могу… — причитала я. — Иди, пожалуйста, иди, — голос Тайлера с каждым словом становился все громче и громче, словно бы злоба, отчаяние и раздражение в нем росли с каждым произнесенным звуком. — Ты должна уйти, понимаешь? Ты должна. Сделай так. Сделай! Уходи! — Я не оставлю тебя одного… — прошептала я. — Ты уже оставила… — он мотнул головой, добавляя. — Все будет хорошо, — а после паузы произнес, едва слышно. — У тебя все будет хорошо… — Нет… — я тряслась, произнося это. — Нет… — ПОШЛА ВОН! — не дав мне договорить, вдруг заорал Тайлер так, что мои уши заложило. — Пошла вон отсюда… — добавил он уже тише, словно на последнем издыхании, на что Артур расхохотался, стоя чуть поодаль и сложив руки на груди. Он ликовал. Он праздновал свой успех. Он праздновал победу над двумя людьми, чьи души он уничтожил, стискивая в кулаке и разминая в прах, развеивая по ветру, как горстку прибрежного песка. — Уведите ее, она меня раздражает… — спокойно бросил Артур кому-то, кто стоял за его спиной. — От нее теперь нет никакого толка, — он поднял взгляд, добавляя. — Мы поговорим с Тайлером. Один на один. — Нет, — ответила я, и когда чьи-то руки вцепились в меня, я стала из последних сил вырываться. — Нет! Нет! Нет! — орала я, но меня волокли по коридору как чучело, пока не вышвырнули за дверь, как побитую собаку, щелкнув замком прямо перед моим носом.That's me in the corner That's me in the spotlight Losing my religion Trying to keep up with you And I don't know if I can do it Oh no, I've said too much I haven't said enough… R.E.M. — Loosing my Religion.
Упав на холодную землю, я свезла себе ладони и в кровь разбила коленки, но, не почувствовав боли, тут же вскочила и припала к двери, колотясь в нее, я рыдала и сквозь рыдания мои слова были едва различимы: — Впустите… Впустите… Впустите… — со стороны это выглядело наверное так глупо: только что освобожденная из заточения просится назад к своим мучителям, но это было так лишь со стороны. Мне было наплевать на боль и унижения, я только хотела вернуть Тайлера. Как вдруг звук полицейской сирены привлек мое внимание. Совсем близко… Где-то очень рядом… В тот же миг над головой раздался шум пропеллера, я задрала голову и увидела кружащий в воздухе вертолет… Как вдруг раздался какой-то оглушительный хлопок… Меня отбросило от двери в сторону волной невыносимого жара… Я ударилась затылком, оглохнув на мгновение и чувствуя, как все перевернулось вверх тормашками… Поплыло… Закружилось… Я попыталась сесть, тряся головой, но у меня никак не получалось… Я вскинула голову, и… Все было в огне… — АААААА! — взвыла я, перевернувшись на живот, я пыталась ползти туда, царапая землю ногтями, ломая их. — НЕЕЕЕТ! — Мисс! Мисс! — кто-то кричал, стараясь поднять меня на ноги, а я, рыча, выворачивалась, не даваясь. Мне нужно было добраться туда во что бы то ни стало, потому что там, где еще несколько мгновений назад стоял дом, в подвале которого находилось логово Артура, теперь полыхало пламя… похоронив под обломками любовь моей жизни. Now the night is coming to an end, The sun will rise and we will try again. Stay alive, stay alive for me, You will die, but now your life is free, Take pride in what is sure to die. I will fear the night again, I hope I'm not my only friend. Stay alive, stay alive for me, You will die, but now your life is free, Take pride in what is sure to die.