Don't Be My Valentine

- Пам-парам-пам-па, - Грей задорно отбил по столешнице дробь, победно воззрился на Билла, приняв вид триумфатора, только что своими силами в одни руки взявшего Рим. Несколько человек оглянулись на их столик, Грей сел посмирнее, но бровью Биллу поиграл так, что тот поспешно потупился, дабы не видеть этого. - Билли?! Ну?! Не слышу главной фразы дня: "что это сейчас было?!"... Или мне предъявят дежурный флеш-рояль из пяти заветных слов "это всего лишь мое воображение" и будут занудно объяснять, что на самом деле с официанткой говорил не я, или что официантки не было вообще... посетители вот только что смотрели не на меня, или их тоже не было, и что и кафе-то этого нет, и здания нет, вообще никого и ничего нет, есть только один Билл Скарсгард и его богатое воображение, которое и создает весь мир вокруг? Вперед, Дикий Билл. Ну не разочаровывай меня, я не люблю, когда ты такой пассивный! В конце концов, твоей целью было именно это - разобраться в своих отношениях со мной, и отделить реальность от фантазий, я прав? Давай, сейчас самое время, мы здесь именно за этим. Билл сидел, изучая пол под своими ногами - не было никакого желания смотреть на откровенное фиглярство и кривляния. Особый сорт изощренно-садисткой пытки - мучать физиономией, в которой его просто до боли раздражала каждая гримаса, каждая ужимка и каждое мимическое движение: и саркастический изгиб брови, и снисходительная кривая усмешка, и блядское облизывание губ. А особенно болезненным было то, что это демонстрировалось на его собственной внешности - пошлый арсенал чувственного магнетизма того самого толка, что призван заставить потечь все психологически неустойчивое окружение женского пола. Высший пилотаж издевательства - показать человеку как он может выглядеть со стороны, и дополнительный бонус: обращенные на мужчину методы обольщения, которые годятся разве что для юных особ с буйством гормонов. Это было бы смешным даже в большей степени, чем оскорбительным, если бы не злило так сильно. Биллу казалось, что он сам чувствует, как от него в воздухе начинает расходиться буквально волна раздражения и злости, и как в спасательный круг вцепился в зажигалку, крутил ее, заставляя себя спокойно вдыхать и выдыхать и не поддаваться на провокации. Конечно, таким инертным и безразличным он никакого удовольствия не доставлял, и Грей, немного повозившись, поозиравшись, и постреляв глазами по сторонам, вкрадчиво начал: - Я прямо слышу как у тебя шестеренки в голове щелкают, Билли, и как твой логический аппарат тужится выдать связное объяснение. Наверное, тебе стоило бы научиться иногда просто принимать происходящее, как данность, не погружаясь в установление того, как это возможно. Не насиловать свой мозг, не заставлять его придумывать объяснения, которые тебе будет удобно принять. Жизнь полна вещей, которые не могут быть объяснены логически, чем сильнее ты открываешь свой разум, тем больше замечаешь таких вещей. Но если ты будешь упорствовать в своем желании вписать их в привычные схемы, это может очень печально кончиться. - Печально? - отрывисто произнес Билл. - Насколько печально? Спиной он почувствовал взгляд, чуть повернул голову: две девушки, сидевшие неподалеку за маленьким залитым розовой мастикой тортиком с одной свечой неотрывно смотрели в их сторону. Причем их завороженные взоры, устремленные мимо Билла, были обращены лишь к его собеседнику. - Прямо совсем печально, - внутренние радары Грея уловили что вот тут рядом ему готовы дать зеленый, он тут же придал лицу выражение небрежной порочности, порхнул ресницами в сторону своих внезапных поклонниц, а Билл, ругая себя за то что вообще решил на что-то посмотреть, испытал позыв попросить официантку принести тазик для поблевать. - Крайне печально, Билли, - продолжил Грей, и даже повздыхал для выразительности. - Знаешь, многие современные технические системы снабжены функцией исключения звена или участка, который головной компьютер рассматривает как дефектный, поврежденный, угрожающий целостности всей системы. Скажем, блокировка отсека с технической неисправностью, или что-то подобное. - Я не техническая система. - Своего рода. У человека тоже есть свой головной компьютер. И этот компьютер, насколько может, пытается обеспечить безопасность системе, а если какой-то из ее участков становится проблемным, решает эту проблему радикально. Билл рассмеялся искренне весело: - Даже так? Я правильно понимаю, к чему ты пытаешься меня подвести? - Я пытаюсь подвести тебя к мысли, что создавая конфликт между своими внутренними задачами, Билл, ты неминуемо приводишь свою систему к замыканию. - Замыкание теперь? Мой монстр сожрал какого-то айтишника, не иначе, и пока не переварит его, будет истязать меня техническими терминами. - Он не был айтишником, - Грей изобразил псевдо-смущенную улыбку, - это был десятилетний геймер, мозги которого оказались забиты уровнями, сохранениями, миссиями, и словами, которые мне и повторить-то страшно, вдруг это окажется чем-то неприличным, что не пристало произносить в обществе. Билл замер. Не ведись, - тут же сказал он себе, - это просто попытка достать тебя, пробить защитные барьеры. - Ох, ты бы слышал, как он верещал, все монстры, что он когда-то убивал в своих играх, сразу показались ему милыми плюшевыми зверятками. Знаешь, я вот думаю, я буду должен тебе за это свидание ответную, что называется, вежливость - ты пригласил меня поесть привычной тебе еды, а я приглашу тебя на перекус, привычный мне. Билл снова взялся за зажигалку. - Потом конечно газеты напишут что-нибудь глупое о пропавших детях, которые полезли в канализацию, и.... нуууу, скажем, попались крысам... или собакам...да мало ли что вообще может бродить там, под городом, в темноте подземных тоннелей! Билл катал зажигалку по костяшкам пальцев. Чертов засранец все-таки сумел вызвать беспокойство. Билл изо всех сил старался не дать себе скатиться на это дно - случаи пропажи людей, детей в том числе, были всегда. Массовые, и даже исторически засвидетельствованные, как история с Гамельнским крысоловом. Почему-то в воображении мгновенно соткался образ такого крысолова - веселого глазастого паренька, с милым лицом, приятной улыбкой... и связкой воздушных шариков в руке, да. Или в ту пору это были просто резные деревянные мячики для жонглирования? Яркие раскрашенные мячики, которые так ловко и так завлекательно скачут в цепких пальцах, и детские взгляды, прикованные к этим необычным игрушкам и этим волшебным рукам. Веселый жонглер с почти детским лицом, возможно, расписанным красками и вымазанным гримом - тоже, для необычности, для привлечения внимания. Для завлечения. Он пошел через город, и сотня детей навсегда ушла с ним, чтобы исчезнуть без следа. Но на полном серьезе думать об этом - собственноручно накатать расписку "психически нездоров". После остается разве что пойти с ней в полицию, где плотненько усесться, окружив себя дежурными офицерами, и поведать им наконец о том, кто же является главной причиной всех таинственных случаев исчезновения людей, ну или по меньшей мере детей. Бред. И этот бред очень похож на кои-чьи недавние рассуждения о статистике загадочных случаев человеческого исчезновения. Внушение, точно - чертов засранец нарочно внушил ему этот бред. Но, Билли, - хихикнув, вмешался Внутренний Голос, - мы разве не договорились, что чертова засранца не существует?! А если его нет, как он может тебе что-то внушать?! Что-то вы, маэстро логики, воля ваша, нескладное придумали! - Ну не суди меня строго, Билли, - капризно протянул Грей, - я растущий организм, мне нужно регулярно и полноценно питаться. Я не виноват, что люди верят будто монстры прямо обязаны кормиться детьми, я лишь соответствую. Твоим ожиданиям, кстати, тоже. И как расту... - Какой нахер растущий?! - не выдержал Билл, привскакивая и невольно срываясь почти на крик, опомнившись, съежился на сиденье, осмотрелся по сторонам, но, похоже, всем было не до них, и на него никто пялиться не начал, кашлянув, он заговорил тише: - Какой к ебеням растущий?! - А что? Много ты знаешь о жизненном цикле существ, подобных мне?! - Грей надул губы совершенно по-пеннивайзовски, обиженно фыркнул. - Может, я вообще еще ребенок. Ребенок должен хорошо и много кушать. - Ребенок, разговаривающий о парадоксах и конфликтах разума. - А что делать? Кто-то же должен. Я забочусь о тебе, Билли. Ты запутался, увяз. Мне не нужно, чтобы тебя замкнуло. - И снова о замыканиях. - Билл покачал головой. - Давай разовьем тему, тем более у меня тоже есть мысли на этот счет, и есть что спросить у тебя. Как такое замыкание происходит в человеке? Как инсульт у Тима Карри? - Убери интонации Председателя Страшного суда из голоса. Хочешь поговорить об этом? - А если и хочу? - Сначала перестань ставить меня в позицию обвиняемого, - Грей говорил с веселым сарказмом, но в на мгновенье пожелтевших глазах зажглись злые предупреждающие искорки, и Билл призвал себя сбавить обороты. Эта личина Пеннивайза, самоименующаяся Робертом Греем, которую Биллу было невыносимо трудно называть именно так, в своих эмоциях и проявлениях вела себя более человечно, и, возможно, как раз по этой причине с ней следовало держаться еще более осторожно. Пусть даже оба обличья являлись суть двумя вариантами одной и той же персоны, просто костюмы, ничего более, но отчего-то Грей казался более сволочным, мстительным и жестоким. Может быть дело было еще и в том, что Грей с удовольствием эксплуатировал образ высокомерного самоуверенного ублюдка, а может быть, тут следовало копать глубже. До седьмого пота гоняя себя на съемках, Билл буквально вживался в образ твари, которой нравилось пребывать в образе клоуна. Клоун говорил голосом Билла Скарсгарда, смеялся его смехом, растягивал в улыбке его губы, был безумным и непредсказуемым, пугающим, жестоким, но в определенной степени родным и знакомым. Та же ипостась, что являлась в облике Роберта Грея для Билла была непонятна в принципе. Грей не был отражением личности самого Билла, он говорил иначе, и заставлял иначе звучать голос Билла, придавал его лицу неприятное выражение - да, Билл понимал, что неприятно оно, возможно, лишь ему одному, возможно, девяносто девять человек из ста хором сказали бы что это "хот" и "секси", и зашкаливающая харизма, и бездна природного обаяния и сногсшибательного шарма. Ненавязчивая, но отчетливо проглядывающая порочность, периодами крепко отдающая томной тягучей звериностью Роумэна Годфри. И эта сволочь, что с небрежным шиком развалилась сейчас на сиденье напротив, свесив руку так, что задравшийся рукав словно невзначай обнажал слишком худое и изящное для мужчины запястье, еще и имела наглость именно сейчас начать гнать свое (Билла) обаяние на полную катушку. Очевидно, вспомнив, что у них свидание. - Хорошо, - Билл смотрел на кольцо с красивым камешком, чтобы направить свой взгляд хоть куда-то, и обращался к нему, - так из какой позиции тебе удобнее вести разговор?! - Прелестно, - Грей хмыкнул, - наконец-то беседа повернула в русло, соответствующее Дню всех влюбленных. И к соответствующим этому дню позициям. - Я вообще-то о другом, но ты, если соскучился по привычной коленно-локтевой - ни в чем себе не отказывай, располагайся, как удобно. Я все понимаю и не осуждаю. - Оу, вот мой Билли-бой, наконец-то, - пропел Грей, - ты бы слышал себя, сколько злости сейчас было в твоем голосе, тебя только что не трясло. Ты ведь думал об этом, правда, Билл? - О тебе, стоящем на коленях? Дай-ка припомню, неужто было. Хм, нет. И что со мной не так. Наверное, это называется гетеросексуальность. - Это называется фригидность, но я о другом. О том, что, возможно, я вызываю у тебя ярость и раздражение потому что ты временами раздумываешь над тем, а не являюсь ли я на самом деле отражением всего скрытого и подавленного в твоей личности. Спрятанного из-за необходимости соответствовать вдолбленным сызмальства в голову моральным установкам, нормам и принципам. Ты этого боишься, не так ли? Боишься что я - это на самом деле ты, просто со знаком минус. Ты боишься что я могу оказаться и вправду твоим "воображаемым другом". Такой резерв на сложные случаи жизни. Страховой фонд качеств выживаемости. Когда у самого яиц не хватит для жесткого решения, или разбирательства со сложной ситуацией. Биллу таки пришлось посмотреть на него. В упор. Грей тут же начал сиять улыбками. - Ну так что, Билли? Ты же знаешь - монстры спят не под твоей кроватью. Они спят у тебя в голове. - Ну хоть кто-то в моем организме спит, - порадовался Билл, - хотя бы иногда. - Ох, опять не выспался? Алида всю ночь гоняла по почти-без-пяти-минут супружескому ложу? Зверь-женщина. С таким ее темпераментом вы и впрямь начнете плодиться как кролики, едва священник произнесет сакраментальное "теперь целуйтесь". - Всенепременно. Больше Скарсгардов этому миру. - Согласен, надо распространить эту фамилию по странам, почему она должна существовать только в Швеции?! Корень "гард" универсален, он веками существует и используется во многих скандинавских и европейских языках, даже в русском, вплоть до названия самой страны когда-то, так что пусть будут английские Скарсгарды, американские Скарсгарды, немецкие, французские, испанские! Ты прав, больше Скарсгардов Мидгарду. - Дон Педро Скарсгард, да, это прекрасно. Билл снова покосился на девушек с тортом, к слову, напрочь про свой торт забывших, и почти не скрываясь таращившихся на Грея - тот в ответ на крайне пристальное внимание сдержанно улыбался, бросал время от времени взгляды и даже чуть махнул рукой, что вызвало аханье, хихиканье, и бурные перешептывания. - Ты какого хрена творишь?! - тихо произнес Билл, старательно отворачивая лицо в сторону. - А что не так? - удивился Грей. - Я, похоже, им понравился. - Угу. Или тебя могли спутать с одним актером. - И такое возможно, если, конечно, мы принимаем за данность тот факт, что я реален для них. Мы его принимаем, Билл? - Если мы его примем, тогда есть опасность, что тебя сейчас начнут снимать на телефон. - И на здоровье. - Да ну? А не выйдет так, что на фото потом окажутся сразу два человека, похожих на этого актера? - Не выйдет. Билл кивнул: - Ну, что и требовалось доказать, значит, на самом деле тебя здесь нет. - С чего такой вывод? - Логически. - Меняй свою логику, Билл, эта - никуда не годится. - Грей потянулся через стол, непринужденно накрыв ладонь Билла своей, успокаивающе погладил. - Если ты и правда присутствуешь здесь, то мы кажемся близнецами окружающим, - заметил Билл, - что они решат, увидев эти нежные поглаживания? - Мммм... не знаю, решат, что братья на верном пути к инцесту? - рассмеялся Грей. - Забей. Не отвлекайся на это. Сосредоточься на главном. - И что же у нас главное? - У нас главное мы, - Грей вдруг достал из внутреннего кармана небольшой мешочек из бескомпромиссно розовой органзы с узором из сердечек, выложил на стол перед Биллом, под тонкой материей что-то звякнуло. - Я обещал. Подарок тебе. Настоящий. Не исчезнет, не растворится в воздухе, не превратится в оторванную руку. Билл смотрел на мешочек, под прозрачной тканью которого проблескивало нечто, похожее на браслеты. - Что это? - скучным голосом спросил он. - Открой и посмотри. Символ наших отношений, Билли. Билл коротко, но емко высказал что думает об этих отношениях, Грей одарил его укоризненным взглядом. - Открой же, - почти застенчиво попросил он, вздохнув, распутал завязки мешочка сам, и, обнажив содержимое, засиял тихой гордостью, спросив с взволнованной тревогой: - Нравится? Судя по внешним признакам, это было золото - Билл даже не сомневался, что золото, по поверхности одного браслета шла выгравированная надпись "вместе", претенциозно витым шрифтом, другой украшала надпись "навсегда", ключики болтались на колечке, закрепленном на цепочке. - А что так скромно-то? - Билл повертел пальцем наручники, запихнул назад в мешочек, не удержавшись от того, чтобы не оглянуться воровато вокруг: не заметил ли кто, какие у них тут на столе интересные игрушки. - Надо было там, не знаю, с инкрустацией бриллиантами, или каких-нибудь кровавых рубинов добавить. - Зачем? Лаконично и изысканно, золото - благородный металл... - А я люблю серебро. Грей поморщился. - Билли, не надо все портить. - Нет? - Билл узрел плывущую к ним с подносом официантку и поднялся из-за стола. - Пойду покурю, а то пирожные не в то горло пойдут, и я испорчу здесь как минимум стол или пол. Он прошел мимо девушек с тортом ссутулившись и стараясь глядеть в другую сторону, но они как с самого начала нацелили свое внимание на Грея, так до сих пор и не замечали никого другого в мире. Грей увязался за Биллом, подхватив со стола свой мешочек, на лепет официантки "куда же вы..." бодро отрапортовал: - Покурить! Буквально пять секунд, вы даже не успеете влюбиться! Одарил благосклонным взглядом поклонниц, одобрительным хихиканьем отозвавшимся на его остроумие, и наклоном головы поблагодарил официантку, которая, взмахнув рукой, направила его в сторону выводящего из зала коридора, сопроводив расплывчатым пояснением: - Прямо, по ступенькам, и повернуть! Билл, услышав ее слова, перестал безуспешно подламывать дверь, которую принял за выход, и направился к указанному коридору, мимоходом обронив не скрываясь ржущему над ним Грею: - Отстой - собирать лайки у восторженных девиц, воруя чужие шутки. - Завидуй молча. - Грей обернулся, чтобы убедиться, что девушки смотрят на него как приклеенные, пробежался взглядом по кислому лицу Билла и с преувеличенным сочувствием поинтересовался: - Бесят, да, Билли? Ну вот скажи честно - не хочется пойти сейчас назад и оторвать парочку хорошеньких но таких безмозглых головенок?! Или выпотрошить, как кур? - Ты будешь удивлен. Нет. Вот просто даже ни разу не хочется. - Да мне тоже, если честно, - Грей галантно открыл дверь, посторонился, пропуская вперед, Билл закатил глаза, но прошел, бросив: - Обойдусь без бодигарда, все приличные монстры обитают под кроватями, либо в голове, а не в курилке. - А вдруг тебе встретится неприличный? - едва закрыв за собой дверь, Грей попытался приобнять Билла за талию, но тот ловко вывернулся, огрызнувшись: - Уже встретился. - Ну, значит, тебе будет одиноко без него. - Грей засунул в карман куртки Билла свой красивый мешочек. - Не обращайся так пренебрежительно с моими подарками, Билли, это обидно. Я, между прочим, старался. - Да, я оценил, шикарный подарок, и что мне с ним делать? Где и как, по твоему предположению, я могу это носить?! - Ну у меня есть пара идей, - Грей засмеялся, и пощекотал Биллу затылок, - когда ты перестанешь быть таким букой, я поделюсь ими с тобой, и мы даже можем воплотить их в жизнь. - Не вдохновляет, - Билл резко дернул головой, уклоняясь от прикосновений, и передернул плечами, Грей остановился, нахмурившись, и нагнал только когда Билл, дойдя до конца коридора, замешкался, раздумывая, куда повернуть. - Билл, не надо так со мной, - Грей перехватил его за руку, мягко толкнул к стене, - я вообще-то стараюсь быть милым. - Серьезно? - Серьезно. Изо всех сил стараюсь. И я ведь немного хочу. Не отталкивай меня, не пытайся отрицать меня, не пытайся избавиться. Мне просто нужно чтобы ты принял меня, как часть себя, и перестал прогонять. - Но ты хочешь совсем не этого, - быть прижатым к стене Билла не устраивало категорически, он уперся ладонями в пиджак Грея, отталкивая от себя. - Ты прав, твой подарок действительно очень символичен. - Может, ты не очень хорошо толкуешь символы? - Грей сжал его запястья, вновь притискивая к стене. - Билл, я не претендую на место Алиды в твоем сердце, мне не нужно чтобы ты тратил на меня свое время и внимание, я не собираюсь отнимать тебя у семьи, мне не требуется ничего, кроме того чтобы ты признал меня. - Вместе навсегда, да? - Билл кивком указал на карман с наручниками. - Именно! - Грей так обрадовался, что аж снова глазами пожелтел, и стрелки грима поползли от уголков рта к глазам. - Вместе навсегда, Билл, ведь я нужен тебе, и ты не хочешь расставаться со мной, но сам себя убеждаешь в том, что должен, что я тебе мешаю, что эти отношения разрушают тебя. - Ты стремишься подчинить меня себе, - пробормотал Билл, и даже не удивился когда Грей, какое-то время молча гипнотизирующий его своими желтыми глазами, вдруг плавно опустился на колени. - Нет, вот со мной это вообще не сработает, я не одна из тех девочек, и соблазнять меня моим же собственным лицом точно не выйдет! - Разве ж я лицом? - усмехнулся Грей, аккуратно ловя его ладонь, и укладывая себе на щеку. - Нет-нет-нет, - Билл торопливо уклонился от пытающихся поймать его рук, и, не глядя отстранив Грея, направился к лестнице. - Не собираюсь заниматься этим в каких-то подсобках. - А где собираешься, Билл? - весело окликнул его Грей, поднимаясь, и отряхивая брюки. - Нигде!! - сдерживаемое раздражение и досада все же прорвались наружу, Билл резко развернулся. - К чему такие подкаты, скажи?! Я кажусь похожим на ебливую сучку, текущую при виде полных чувственных губ и смазливой мордашки, или у меня недотрах на лбу прописан, или я произвожу впечатление озабоченного, готового раздвинуть ноги в любое время?! - Бииииилл!! - шокированно протянул Грей. - Ну что ты такое гово... Но Билл замахал на него руками, и почти бегом сбежал по лестнице. Спустившись до самых дверей, закрытых на врезной замок с ручкой, он понял, что забрел вообще не туда, оглянулся - наверху маячил Грей, который не преминул ехидно заметить: - Ты так спешил свалить от меня, Билли, что повернул не туда. Ступеньки-то вон там, - он показал рукой. - А это что, по-твоему? - ткнул Билл себе под ноги извлеченной из кармана пачкой сигарет. Недовольно посмотрел на свои руки - пальцы чуть дрожали от злости. - Это лестница. - Есть разница? - Колоссальная. - Вовсе нет. - Билл отвернулся, прихватив губами сигарету, принимаясь крутить ручку, внутри замка что-то проворачивалось, щелкало, но отпираться не хотело. - Билл. - Что?! Билл обернулся - Грей стоял наверху, печальный, чуть склонив голову набок, с выражением бесконечного терпения на лице. Еще и руки сцепил по-сиротски. - Билл, ты вредничаешь, - осуждающе вынес он вердикт. - Нисколько. - Да, вредничаешь, и делаешь это с момента, как понял, что я если и являюсь галлюцинацией, то не только твоей. Замок щелкнул в очередной раз, наконец-то удачно, двери открылись, Билл шагнул внутрь, едва не навернулся - за дверьми были еще несколько ступенек, он осторожно нащупал первую, и тут же включился очень мягкий неяркий свет, разгоняя тьму помещения, которое куда больше походило на склад или приемочный цех, чем на комнату для курения. Вдоль стен выстроились ряды допотопных весов, какого-то оборудования, лестниц и тележек - прямо по курсу, за решетчатыми створками металлических ворот, виднелось нечто напоминающее монорельс, уходящий куда-то к задней стене. Грей оказался прав, это, похоже, были не те ступеньки, впрочем, Билл не собирался его с этим поздравлять. - Почему ты не хочешь принять как данность что я действительно существую?! Билл застыл, неестественно выпрямившись. Голос Грея звучал негромко, не угрожающе, насмешливо-спокойно, но с неприятными вкрадчивыми нотками. - Ты боишься, не так ли? Потому что придется признать реальность не просто какого-то там фантома в виде клоуна, захаживающего к тебе иногда по ночам, когда тебе особенно одиноко. Придется признать существование сил, о сути которых у тебя нет никакого представления. Придется признать, что через маленький узенький глазок человеческого восприятия люди всю жизнь видят лишь небольшую часть реальности, и только под одним углом. Придется признать что монстры все же существуют, что они в опасной близости, и что рациональное мышление и логика - не то оружие, которым можно справиться с ними. Поэтому ты не хочешь признать меня. Билл щелкнул зажигалкой прикуривая сигарету. - Нет, не поэтому. А потому что на самом деле ты не существуешь, - глухо отозвался он, - то, что тебя видели и воспринимали реальным... я не знаю, какой-то фокус-покус. За его спиной раздался короткий смешок. - Чей фокус? - уточнил Грей, спустившись следом, он прошел через двери, и остановился, осматриваясь. - Может, и мой личный. Может я правда создаю себе свой мир, свою реальность, в которой ты тоже реален. Грей тихонько рассмеялся, пробормотал себе под нос что-то очень похожее на "ну-заебись-вообще". Критически осмотрев ступеньки, достал носовой платочек, расстелил его на каменной поверхности, и, усевшись со всем удобством, вдруг удивленно ахнул, сплетя ручки в замочек: - А ноги-то знали, куда идти, а, Билл? Ты же меня именно что в подсобку и привел. Билл поперхнулся. - И какие милые вон те решетки, - продолжил Грей, вытягивая шею, и увлеченно рассматривая металлические ворота, - у меня сразу еще несколько идей появилось, относительно возможностей ношения тобой моего подарка.