Точка невозврата

Ниган оказался прав — за месяц я не сумела приблизиться к нему даже на расстояние выстрела из снайперской винтовки. Да это бы и не помогло — оружие мне не давали. Зверея от ожидания, я поступилась принципами и начала проситься в охрану — сначала осторожно, потом настойчивее — но Арат пресекала каждую попытку: — Не думай, что разок удачно пальнув, ты попадешь в элиту. Я попыталась действовать через Карла, но ему нравилось новое положение — в Святилище с ним обращались как с равным — и он не хотел рисковать. Втереться в доверие к Юджину тоже не вышло. Он начинал разговор с заезженного «все мы Ниган» и не обсуждал ничего, что пошатнуло бы его положение главного инженера. На помощь отца Габриэля я даже не надеялась — он не имел влияния на Нигана. В редкие дни визитов, когда приезжали Рик и Мишон, я отводила взгляд. Они не винили и не торопили меня — с этим я успешно справлялась сама — и временами казалось, что их устраивает затянувшаяся неопределенность. Меня же она сводила с ума. Не знаю, до каких безумных идей я бы успела додуматься, не замаячь на горизонте перспектива перевода — спасители пополняли состав патрулей. Регина — менее принципиальная, чем Арат — с готовностью вписала мое имя в список кандидатов, и спустя неделю я распрощалась с работой в гараже и переехала на спутниковую станцию. Новые обязанности были куда интереснее мойки и мелкого ремонта машин, и самое главное, давали повод для встречи с Ниганом во время проверок. На форпосте мне, наконец, удалось продвинуться в сборе информации. Отслеживая с крыши передвижение грузовиков, я составила график патрулей и определила дни, когда в Святилище остается наименьшее количество охранников. Личное оружие мне по-прежнему не полагалось — новичкам его выдавали только во время обхода территории — но я радовалась и этой малости. И при каждом удобном случае воровала патроны из обоймы, намереваясь в ближайшем будущем раздобыть пистолет. Во время проверок возглавлявший группу Кено неизменно отсылал меня в подсобку. То ему нужно было пересчитать оставшиеся консервы, то в секции с канистрами требовалась уборка. Я понимала: за нелепыми предлогами скрывалось желание перестраховаться. Мне еще долго не будут доверять и не подпустят к Нигану. Поначалу это бесило, но вскоре я научилась извлекать из таких поручений выгоду — когда еще представится возможность изучить запасы склада без свидетелей? Я перебирала инструменты, прикидывая, какие из них можно украсть незаметно. Тренировала удар, используя как грушу рулоны с утеплителем. И, как это бывает по закону подлости, к встрече с лицом к лицу я оказалась не готова. Я даже не знала, что Нигана ждали на форпосте — Кено с самого утра отправил нас с Дином и Хак латать прогнивший настил в душевой. В Святилище подобным занимались разнорабочие; здесь же этим правилом частенько пренебрегали, поручая ремонт проштрафившимся «старичкам» или новеньким. — Почти готово, — я подсунула тонкий лист железа к решетке слива, прижала его коленями и повернулась к Хак: — Передай степлер. Вместо ответа она склонила голову и опустилась на колено. Следом за ней работу бросил Дин. С нарастающим холодком в груди я медленно обернулась. Ниган стоял у входа, расслабленно подпирая плечом кафельную стену. Позади него привычно толпилась охрана. — Привет, Мехико, — ехидно улыбнулся он. Я едва не взвыла. Нас разделяли три или четыре ярда, а у меня не было ничего даже отдаленно напоминающего оружие — лишь несколько патронов, спрятанных в ботинке. — А ей идет поза для минета, верно, парни? — Ниган обернулся к автоматчикам, и те с готовностью принялись скалиться. Он снова посмотрел на меня: — Может, продемонстрируешь нам, что умеешь? Или слабо? Охранники загоготали еще громче. — А слабо спросить об этом без горилл за спиной? — мрачно поинтересовалась я, выдержав его взгляд. Хохот оборвался, несколько военных вскинули автоматы и взяли меня на прицел. — Парни, что с вашими манерами? — Ниган сделал знак рукой, чтобы они опустили оружие. — Если женщина жаждет близкого общения, это надо поощрять. Оторвавшись от стены, он двинулся ко мне. — Я бы мог остаться с тобой наедине, чика латина. Только вот незадача, — Ниган почесал подбородок, делая вид, что серьезно размышляет: — Минет, как и тет-а-тет, прерогатива моих любимых жен. За его спиной снова послышались смешки охранников. — Ну, а пока ты не готова появиться в моей спальне, придется довольствоваться встречами при свидетелях, — Ниган с наигранным сожалением развел руками. С пылающим от досады лицом я отвернулась. Прилюдное унижение меня не волновало, в отличие от упущенной возможности. Ну почему я до сих пор не сумела украсть пистолет? Не переставая себя ругать, я ждала, когда Ниган, наконец, уйдет, но вместо этого он наклонился ко мне и прошептал: — На случай, если передумаешь, знай: предложение в силе. А если не зассышь и придешь в платье, я даже позволю взять с собой нож. Насвистывая, Ниган направился к выходу, а я озадаченно смотрела ему вслед. Мне же не послышалось? Ночью я не смогла уснуть — возможность оказаться рядом с Ниганом превратилась в навязчивую идею. Если он готов рискнуть жизнью ради того, чтобы потрепать чужие нервы, почему бы мне этим не воспользоваться? Еле дождавшись выходного, я уехала с патрулем в Святилище и взяла на складе первое попавшееся черное платье. При ближайшем рассмотрении оно смахивало на дешевую синтетическую тряпку с кружевными вставками на бедрах, но я была готова хоть мешок на себя нацепить, хоть в рыболовную сеть замотаться. Исключением стали туфли на каблуках. Повертев в руках, я вернула их на полку. В конце концов, про обувь условий не было. Зашнуровав берцы, я взглянула на отражение в зеркале и скривилась. Даже без яркого макияжа и с собранными в хвост волосами меня можно было принять за девицу по вызову. Или за одну из нигановских жен. Сходство позволило беспрепятственно подняться на второй уровень — ни рабочие, ни охранники первого этажа не знали в лицо всех женщин гарема — но уже в конце лестницы я наткнулась на Гэри. Он не пустил меня дальше коридора. — Просто скажи ему, что я в платье, — со злостью рявкнула я, устав спорить. — Стой на месте, — Гэри, нехотя, поплелся к двери. Он долго ждал, пока ему откроют и столько же мялся у порога, что-то объясняя, пока до меня не донесся знакомый хрипловатый голос: — Проводи. Оказавшись у двери, я неожиданно запаниковала. Вдруг Ниган в очередной раз решил поглумиться и сейчас развернет меня на пороге? На негнущихся ногах я вошла внутрь и выглянула из-за широкой спины Гэри. Ниган стоял в центре комнаты с битой на плече. Пока он оценивающим взглядом изучал меня от макушки до рифленых подошв, я несколько раз нервно сглотнула, ожидая «приговор». — Ладно, убедила, — наконец кивнул Ниган. — Давай пообщаемся. — Я не нашла нож. Надеюсь, он помнит это условие? — Дай ей свой, — приказал Ниган Гэри. Не задавая вопросов, тот вытащил из ножен на бедре охотничий кинжал и протянул мне. Ощутив в ладони приятную тяжесть, я сжала пальцы вокруг рукояти и сделала тренировочный взмах. Лезвие со свистом рассекло воздух — волшебный звук. Ниган кивком отослал Гэри и повернулся ко мне. На втором замахе я представила, как перережу ему горло и улыбнулась. — Наигралась? А теперь положи эту блядскую заточку вон туда, — он указал битой на тумбочку возле кровати. — И не кривись, возьмешь снова через десять минут. Если, конечно, сможешь. — Мы так не договаривались, — я выставила нож перед собой и принялась медленно обходить Нигана справа. — Не я тебя сюда притащил, — раздраженно напомнил он. — Или делай, как я говорю, или охрана живо спустит тебя в карцер. Пришлось положить нож — я слишком далеко зашла, чтобы сдаться. — Подойди, — Ниган поманил меня к себе. Мысленно чертыхаясь, я приблизилась. — Повернись. Хочу оценить подарок со всех сторон. Я снова подчинилась под одобрительный свист. — А теперь давай посмотрим, что там под упаковкой, — Ниган поставил биту к журнальному столику и потянулся к бретельке платья. Я машинально отстранилась. — Напоминаю: ты можешь уйти, — его голос звучал равнодушно, но во взгляде по-прежнему читался вызов — Нигану нравилось дразнить, задевая болевые точки. — Я не держу. Он выжидающе смотрел на меня. Я не сдвинулась с места. — Херово, да? — усмехнулся он, проводя пальцем по шраму на моей щеке. Стиснув зубы, я вытерпела прикосновение. Очертив скулу, Ниган медленно обвел контур губ и, наклонившись, выдохнул мне в лицо: — Раз ты готова трахнуть самого дьявола ради призрачной надежды. Меня захлестнула волна ярости и стыда. — Ты разговаривать меня позвал? — едко осведомилась я, пряча сжавшиеся кулаки за спину. — Невмоготу, аж зудит? — хохотнул он. — Тогда не сдерживайся. Мысль, что нужно к нему прикасаться, заставила меня содрогнуться. А ведь придется, иначе до ножа я так и не доберусь. Ниган продолжал скалиться. Я понимала, чего он добивался — ждал, когда я психану и хлопну дверью. Или знал, что я останусь? Я осторожно положила руку ему на плечо. — В жопу тинейджерские ласки, — подначивал Ниган. — Покажи мне настоящий секс. От издевки в его голосе хотелось выть. Неужели я вот-вот пересеку черту, за которой заканчивается самоуважение? Остались три жалкие шага: поцеловать, повалить на кровать и усесться верхом. Тогда нож окажется рядом. Прищурившись, Ниган с интересом наблюдал за мной — решусь или нет? Задержав дыхание как перед глубоким погружением, я рывком подалась вперед и впилась в его губы. Не так уж это сложно. Как ложка соуса чили, съеденная на спор. Ниган с шумом втянул в себя воздух и приоткрыл рот. Я не успела стиснуть зубы, и его язык коснулся моего — неспешно, словно смакуя. Или проверяя, что еще я позволю с собой сделать. Я дернулась, протестуя, а потом еще раз, сильнее — когда ладонь в кожаной перчатке сжала грудь. По спине пробежал холодок неприязни. Ниган не дал отстраниться, удерживая за талию с такой силой, что заныла поясница. Он, наконец, вошел во вкус и целовал не просто настойчиво — грубо — царапая щетиной подбородок и сминая сопротивление губ, пока с них не сорвался тихий стон. От удивления Ниган ослабил хватку. Я и сама опешила, осознав, что этот скулящий выдох — мой собственный. Под ложечкой противно засосало. Утопая в брезгливости к самой себе, я отшатнулась к выходу. Я не сдамся. И обязательно убью Нигана. Но только не сейчас. — Твой рыжий — феерический мудак, — выдал он мне вслед и облизнулся. — Я помню, как корежило ту темнокожую, когда я разнес ему башку. Признайся, ее он тоже потрахивал? — Не смей говорить о нем, — зашипела я, угрожающе сжав кулаки. — Абрахам был лучшим! Я не хотела думать о случившемся, но предательница-память уже вытолкнула из себя картину той проклятой ночи: зловещий смех Нигана, яростные взмахи битой и чавкающие звуки крошащихся костей. — Так отомсти, — скривился он, продолжая раскачивать мою нервную систему, как маятник. — Или кишка тонка? — Сволочь! — ненависть, переполнявшая легкие, вырвалась наружу отчаянным криком. — Я сделаю все, чтобы ты сдох! Слышишь? Я орала, пока голос не сорвался на хрип. — Бла-бла-бла, — вяло поаплодировал Ниган. — А, знаешь, вы с Граймсом одинаковые — сильны лишь на словах. А как доходит до поступков, никто не в состоянии поднять свою задницу и… Зарычав, я кинулась вперед и врезалась плечом в его грудь. Ниган удержался на ногах, но к кровати все же отступил. — Да! — он победно вскинул руки. — Почти тачдаун! Со второго удара я опрокинула его на спину и неуклюже навалилась сверху. — Так близко, — вкрадчиво прошептал Ниган, посмотрев на нож. — Давай же, отвлеки меня. И сможешь его взять. Я наклонилась к ухмыляющимся губам и потянулась к тумбочке, намереваясь ухватить стальную рукоять одновременно с поцелуем. В ту же секунду Ниган приподнял мое платье. Я инстинктивно отдернула руку и удержала скользящий по бедрам шелк. — Никто не обещал, что будет легко, — горячая ладонь снова нырнула под ткань и переместилась к ягодицам. — Старайся лучше, чика латина. От бессилия меня колотил озноб. Ниган зубами стянул перчатку со свободной руки и с сарказмом поинтересовался: — Или уже передумала? Пересилив желание вгрызться в пульсирующую венку на его шее, я отвела взгляд. В груди зудело до скручивающей тошноты. Ниган улыбался, поглаживая мое бедро. Я все-таки дошла до грани, раз продолжала ошалело сидеть на нем, вместо того, чтобы выцарапать эти насмешливые глаза. Или врезать кулаком в солнечное сплетение. Или хотя бы схватить за горло. Рефлексия неожиданно подтолкнула не к самой безумной мысли: а если и правда попробовать задушить Нигана? Ремень-то он точно даст вытащить без проблем. — Не передумала, — я щелкнула пряжкой и потянула к себе полоску дубленой кожи. Ниган не мешал — видел, как дрожат мои руки, и с ехидной улыбкой наблюдал за каждым движением. Я вряд ли была первой, кого он пытался сломать, но в отличие от остальных, мне было нечего терять — Ниган отнял единственное, чем я дорожила. Под пристальным взглядом я нетерпеливо рванула ремень, но тот застрял в шлевках. — М-м-м, сколько огня, — ладони Нигана вернулись к ягодицам и легко их сжали. — Это лишнее, — я отпустила пряжку, чтобы сбросить с себя настойчивые руки. — Еще поучи меня трахаться, — Ниган медленно провел пальцами по внутренней поверхности бедра. Я перехватила его запястье: — Мы даже не начинали. — Чертовски верно, — вторая рука скользнула под платье, пока я отчаянно пыталась справиться с застрявшим ремнем. — Нет! — взвилась я, почувствовав, как его пальцы пробираются под эластичную ткань трусиков. — Просто думай о ноже, — прошептал Ниган, касаясь клитора. Я еле удержалась, чтобы не заорать от собственной беспомощности. Господи, дай мне сил. Надо перетерпеть. Я смогу. — Или представляй своего рыжего. — Заткнись, — простонала я, отводя глаза, чтобы не видеть его язвительную улыбку. Поглаживания стали настойчивее. От осознания, что я даже не сопротивляюсь, меня затрясло. Ледяной ком в груди разрастался, сбивая дыхание в еле слышные всхлипы. Соски сжались от внутреннего озноба. Или… не от него? Спина покрылась мурашками. Пугаясь реакции собственного тела, я посмотрела поблескивающий на тумбочке металл. На мгновение стало легче. Да, надо сконцентрироваться на мести. Что бы сейчас ни происходило, моя цель — нож. Абрахам будет отомщен. — А можешь думать обо мне, — горячее дыхание щекотало кожу — Ниган подался вперед и провел языком по шее. — Я не возражаю. Не скрывая отвращения, я отвернулась. Он довольно хмыкнул, не переставая ритмично двигать пальцами. Я ненавидела Нигана до ломоты в каждом позвонке, но еще сильнее я ненавидела себя. Его прикосновения вызывали внизу живота знакомую дрожь. Мысли путались в хаотичный клубок. Это неправильно! Только не с ним! Сердце билось как сумасшедшее, отдаваясь в висках пульсирующими ударами. Не сдержав стона, я рефлекторно сжала бедра, и этим лишь спровоцировала Нигана — он ускорил темп. Охнув, я отпустила его запястье и схватилась за ремень обеими руками, но дернуть не смогла — тело пронзила судорога оргазма. Опешив, я смотрела на Нигана и не могла заставить себя не просто пошевелиться, но даже дышать. Он медленно убрал руку и притянул меня к себе: — Не так уж ты его любила, раз только что кончила на мои пальцы. Даже пощечина не подействовала бы так отрезвляюще, как этот ядовитый шепот. — Катись к черту! — выпалила я ему в лицо. Скатившись с кровати, я кинулась в коридор, а Ниган расхохотался: — А как же нож? — Засунь его себе в задницу! — я выскочила из комнаты, на ходу поправляя платье. — Учти: другого шанса не будет, — услышала я, прежде чем с грохотом захлопнуть дверь. В коридоре я столкнулась с Гэри — он еле успел увернуться, когда я пронеслась мимо по ступеням, перепрыгивая сразу через две. Лучше бы я свернула шею на этой гребаной лестнице. Или нарвалась на ходячего на заднем дворе, пока подбегала к складу. Или на меня свалился стеллаж с консервами, под который я забилась, чтобы прорыдаться. Что угодно, лишь бы не вспоминать о случившемся и не сжирать себя за собственную глупость. Почему я не учусь на ошибках? Самоуверенность уже загоняла меня в ловушку. Теперь это случилось снова. И пусть ничьей жизни ничего не угрожало, все было в разы хуже — я растоптала память об Абрахаме. И сделала это сама.