***
Моя квартира, как и всегда, встретила меня родными безмолвием и отчуждённостью, и усталость, которая и так давила на меня, казалось, окончательно осела на моих плечах невидимыми тоннами веса, что тянули меня вниз. Сбросив сумки на пол в комнате, который я так и не смогла до конца оттереть от красок, ведь пигмент, похоже, окончательно въелся в покрытие, я подползла к кровати, падая на неё и мгновенно отключаясь от реальности. Перелёт из Америки обратно в Корею в этот раз оказался настоящей проблемой, которую мой организм очень тяжело перенёс, и теперь я чувствовала себя так, будто у меня отобрали остатки сил, которые и так были на исходе. Из аэропорта я вызвала такси, вежливо отказавшись от помощи менеджеров и парней, что искренне волновались из-за того, что выглядела я немного болезненно. Часы отбивали угрюмый монотонный ритм, который ворвался и в мой сон, сопровождая меня до самого пробуждения, одновременно с этим отгоняя все кошмары и волнения, которые могли потревожить меня в параллельной реальности. Из-за жёсткого расписания в Америке не было времени нормально отдохнуть, потому такое моё самочувствие было вполне ожидаемым, ведь даже самый выносливый организм сдастся после тяжёлой борьбы со стрессом, которого не убавлялось со временем. Как только выдерживали сами парни — для меня всё так же оставалось огромной загадкой, ответ на которую я вряд ли когда-либо узнаю. В какой-то момент я почувствовала, как меня окружает туман, и я стала замерзать во сне, всё так же слушая гипнотизирующий стук часов, громкость которого стала отчего-то увеличиваться, и я поняла, что часы были далеко не одни. Создавалось впечатление, будто я попала в большой магазин с огромным выбором часов, и все они педантично отсчитывали секунды, и из-за этого паника внутри меня стала нарастать. Будто бы вёлся обратный отсчёт до того момента, когда произойдёт что-то ужасное, что-то, что будет иметь отвратительные последствия. На меня сверху будто свалился весь груз Вселенной, из-за чего я самой себе стала казаться настолько маленькой, незначительной, что захотелось расплакаться. А часы всё отбивали ритм, скрупулёзно, будто от этого зависела судьба человечества, и этот стук уже давно не казался мне успокаивающим и убаюкивающим, хотелось разбить каждые рабочие часы, которые только были созданы до этого момента. Но ритмичный стук одних часов привлекал особое внимание, и он словно выделялся, будто бы отсчёт времени у них был совсем другой, и я стала прислушиваться именно к ним, но их стук становился всё громче и громче, и он будто бы звучал не из этого мира — не из магазина с часами, а откуда-то извне. И я потянулась к ним, приближаясь всё сильнее, пока стук не стал настолько громким, что меня резко выкинуло из сна, и я села на кровати, понимая, что стук не прекратился и это были не часы, а настойчивый стук в дверь. Встав со смятой постели, я всё в той же темноте, которая сновала здесь ещё с момента моего прихода, пробралась к двери, одновременно пытаясь сфокусировать зрение, ведь всё перед глазами расплывалось. Было очень холодно, и я подумала, что я, возможно, забыла закрыть окно ещё перед отлётом из страны, и сквозняк по ногам подтверждал мои подозрения. Обняв себя руками, я подошла к дверному глазку, всматриваясь в силуэт за дверью, но я видела лишь очертания фигуры моего гостя, а стук вновь повторился, и я испугалась, что дверь слетит с петель. — Бона, чёрт возьми, открой дверь, — низкий мужской голос, явно принадлежавший Тэхёну, заставил меня подпрыгнуть на месте и после быстро повернуть ключ в замке, позволяя позднему посетителю пройти внутрь моего жилища. — Что-то случилось? Ты почему здесь? — отойдя на несколько шагов от парня, я попыталась всмотреться в его лицо, но темнота не позволяла чётко проследить выражение лица Кима, потому я просто сдалась и пошла обратно в комнату, потому что слабость не давала мне прочно стоять на ногах и хотелось как можно скорее оказаться на кровати. — «Почему?» Ты не отвечала на звонки, хотя мы пытались тебе дозвониться со вчерашней ночи, — «Вчерашней ночи?» — Если память мне не изменяет, то вчера ночью мы ещё были вместе, — голова отказывалась соображать, а слабость внезапно полностью отобрала бразды правления, и я почувствовала, как коленки подгибаются, не желая держать меня на ногах. Тут же опёршись о стену, я прикрыла глаза, собираясь с силами, ведь такое состояние пугало меня, и попыталась сосредоточиться на том, что говорил Ким. — Вчера мы приземлились в Инчхоне, и ты уехала домой и перестала выходить на связь, — когда мне уже показалось, что я полностью отключусь и снова усну, только уже на полу в коридоре, то почувствовала, как меня аккуратно подхватывают на руки и через несколько секунд бережно опускают на кровать, накрывая тёплым одеялом. — Ты принимала какие-нибудь лекарства? — голос Тэхёна доносился до меня будто бы издалека, и я вновь приоткрыла веки, желая увидеть его лицо. — Где у тебя аптечка? Ты выглядишь совсем неважно, Бона. — Мне кажется, или ты сейчас переживаешь за меня, — слова давались тяжело, и я решила больше не говорить ничего, просто смотреть и запоминать черты лица молодого мужчины, что сейчас уже включил свет в комнате и пытался в моём бардаке найти хоть какие-то лекарства, хотя они мне не были нужны, ведь я просто сильно устала и нуждалась в хорошем и крепком сне. Чёрные круги закрывали обзор, делая картинку мутнее, но я хотела лишь видеть Кима, что сейчас действительно волновался, не сказав за всё то время, что находился в моей квартире, ни одной язвительной фразы, что уже было огромной победой. Стук часов снова становился невероятно громким, часов было слишком много, они все синхронно отбивали ритм, погружая меня в пучину небытия. Неожиданно холод сменился обжигающим теплом, что окружило меня, позволяя согреться и отогнать переживания и страхи, горячий воздух коснулся моего лица, и я из последних сил потянулась к источнику тепла, чтобы быть как можно ближе, и уснула, всё так же прислушиваясь к размеренному тиканью. В костёле, где я оказалась, как только жар окончательно проник в моё тело, было уютно и светло, создавалось впечатление, что солнечные лучи дотрагивались здесь до каждой поверхности. Полы моего белого хлопкового платья касались пола, по которому я шла вперёд, изредка подхватываемые лёгкими порывами ветерка, что врывался через приоткрытую дверь. Витражные окна раскрашивали пространство в разные цвета, играя солнечными лучиками на моей коже. Я вдохнула полной грудью, наслаждаясь запахом благовоний, и позволила себе полностью отдаться моменту. Я почувствовала, как кто-то аккуратно обнимает меня со спины, прижимая к себе, и что-то шепчет мне на ухо, но я не могла разобрать ни слова, потому попыталась повернуться к говорившему, но, как-то только я это сделала, на костёл опустился тяжёлый туман, такой плотный, что невозможно было ничего разглядеть. Я резко открыла глаза, упираясь взглядом в потолок своей комнаты, едва припоминая, как я добралась до собственной квартиры. Спальня была едва освещена, по ощущениям было часов пять утра, и я прижалась к человеку, что крепко обнимал меня, пока я спала. Происходящее слишком медленно доходило до моего сонного сознания, потому, когда я, наконец, поняла, что нахожусь в кровати не одна, успело пройти добрых минут десять. Я была в кольце заботливых рук, пользовалась чужим плечом как подушкой, утыкаясь носом в чью-то шею. Запах, такой отчётливый, аромат, который я бы узнала всегда и при любых обстоятельствах, окружил нас двоих, смешиваясь с нотками моих духов, создавая причудливое, но идеальное сочетание. Я подняла взгляд вверх, наблюдая аккуратный профиль Тэхёна, грудь которого размеренно вздымалась, пока он спал. Тени играли на чертах его лица, и Ким прижимал меня к себе так бережливо, в то время как под моей ладонью чётко прослеживалось биение его сердца. Я аккуратно, чтобы не побеспокоить, обняла его в ответ, желая продлить этот волшебный момент абсолютного умиротворения на как можно большее время, незаметно для себя вновь проваливаясь в царство Морфея. Когда я в очередной раз открыла глаза, то почувствовала лишь одиночество, что холодными руками вновь обвило меня, вытесняя тот жар, что был рядом так долго, как никогда прежде. Я только уловила лёгкий хлопок входной двери — опоздала на чуть-чуть, успевая поймать лишь тень Тэхёна, скользнувшую по стене коридора. Я всё ещё не припоминала, как он оказался в моём доме, но мне было важно то, что он остался, хотя не получал от этого никакой выгоды, не получал от меня того, чего обычно добивался постоянно. Холодное сердце чудовища, что жило у него внутри, похоже, решило на время оттаять, только вот было неизвестно, что послужило для этого причиной и на какой период это тепло позволит сохраниться в его сердце человечности по отношению ко мне.***
Мы сидели с Минхо в кафе неподалёку от моего дома, ведь дальше я выйти не решилась, всё ещё чувствуя некоторую усталость. По крайней мере, благодаря тому, что я неожиданно приболела, мне дали целую неделю отдыха, и можно было потратить это время на склеивание осколков себя. — Прекрати витать в облаках, — приобняв меня за плечи, Минхо придвинул ко мне ближе моё латте в огромном стакане со слишком большим количеством сливок, политых шоколадом, — выбор друга, который даже слушать меня не стал и заказал вишнёвых пирожных и кофейных эклеров, таких вкусных, что я не могла остановиться от их поедания. — Я не витаю в облаках, я наслаждаюсь временной свободой, — пробормотала я, одновременно пережёвывая очередной эклер, буквально таявший во рту. — Недолго тебе осталось наслаждаться, так что выздоравливай скорее, а то выглядишь совсем не очень, — я не хотела думать об этих словах Минхо, что после того, как я начала поедать сладости, начал смотреть на меня так, будто я в его глазах обособила всё самое прекрасное в этом мире. — Ты, как и всегда, мастер комплиментов. Кстати, когда придёт Нана? — спросила я, взглядом отыскивая очередную вкуснятину, приготовленную золотыми руками местных пекарей. Нана — девушка Минхо, которая очень хотела встретиться со мной, по словам самого Минхо, с тех пор, как только он рассказал ей о том, что мы с ним хорошие друзья. Хотя я не была уверена, что знакомство со мной — это то, что действительно было нужно Нане, которая отчего-то подсознательно казалась мне очень милой и яркой девушкой, каким был и сам Минхо. Я бы не назвала себя тем примером для подражания, которому действительно стоило подражать, учитывая моя бурную личную жизнь. — Вот и она, — посмотрев в сторону, в которую указывал парень, я увидела молодую девушку, которой на вид было не больше двадцати лет, похожую на маленькую зефирку, что привлекала взгляды прохожих своей жизнерадостной улыбкой и летящей походкой. Совсем не высокая, чуть пухленькая, с ярким румянцем на щеках и пушистыми длинными ресницами — Нана была словно ожившее счастье. Минхо тут же подлетел со своего места и подбежал к возлюбленной, заключая ту в крепкие объятия, — их пара настолько умиляла, что я не смогла сдержать улыбку. Наверное, это мне стоило выбрать Нану для себя как образец для подражания, ведь она была невероятно солнечной, а вскоре мне пришлось столкнуться к тому же ещё с её жуткой болтливостью и звонким смехом. И я не могла перестать удивляться тому, с какой любовью смотрел Минхо на неё, словно Нана была центром его жизни, словно он готов был построить для неё новую Вселенную, это был тот взгляд, о котором мечтают столько девушек. Взгляд, о котором мечтала и я, те любовь и теплота, которые ты никогда и ни за что не получишь просто так, и я не была создана для того, чтобы хоть раз получить что-то подобное, ведь я не была тем человеком, который бы заслужил нечто подобное.***
Было уже далеко за полночь, и я сидела и скрупулёзно трудилась над монтажом ролика, который в скором времени мне предстояло выложить на своём канале. Удобно устроившись на полу в груде подушек с ноутбуком на коленях, я куталась в одеяло, ведь холод неожиданно ворвался в город, а я никак не могла отделаться от привычки открывать окно и проветривать комнату, ведь воздух мне постоянно казался спёртым, а надетые на мне спортивные штаны и майка не особо согревали, но для домашней рутины такая одежда всегда казалась мне самой удобной. Кадр за кадром я создавала идеальное, на мой взгляд, видео, которое могло бы понравиться моим подписчикам, и внутри всё трепетало от того, что я вновь занималась тем, что так нравилось. Я любила наблюдать, как обычный набор кадров превращался в нечто волшебное, в то, что могло вдохновлять и мотивировать. На этих видео я всегда была такой светлой и лучезарной, какой я бы хотела себя видеть, но какой никогда не была, скорее всего. На улице начал накрывать дождик, грозивший перерасти в настоящий ливень, и я встала прикрыть окно, потому что порывы ветра стали слишком сильными. Взявшись за оконную ручку, я в последний раз глубоко вдохнула свежий воздух, после чего повернула ручку, не давай звукам извне попадать в комнату. Я только подошла обратно к насиженному месту, как на мой телефон пришло сообщение, и я взяла смартфон в руки, направляясь на кухню, чтобы заварить цветочный чай — слишком много кофе было в моей жизни, потому я решила перейти на травяные чаи и отвары. Разблокировав телефон, одновременно подключая электрический чайник к сети, я зашла в сообщения, с удивлением глядя на адресата. В эту прохладную ночь я точно не ожидала получить сообщение от Тэхёна, который интересовался моим здоровьем. Переписка с ним всё ещё казалась мне слишком странной идеей, потому я просто нажала на зелёную трубочку рядом с его именем в списке контактов, делая то, чего не позволяла себе долгое время, игнорируя так же и все звонки от самого парня. Трубку подняли тут же — не прошло и нескольких секунд, а после повисло короткое неловкое молчание, ведь я не знала, что сказать, хоть и позвонила по собственной инициативе. — Ты не спишь? — тихий бархатистый голос даже по телефону не менял своего звучания, и я крепче прижала к уху смартфон, чтобы уловить каждую нотку, каждый мотив и каждую эмоцию Тэхёна. — Нет, а ты? — я сама не узнавала свой голос, громкость которого внезапно понизилась практически до шёпота, неосознанно подражая тону мужчины. — Открой дверь, — звонок тут же оборвался, и я удивлённо посмотрела на телефон, а после отложила его на стол и направилась в сторону входной двери. Я с замиранием проходила по тёмному коридору, ведь свет горел только на кухне, а в комнате я предпочитала работать в потёмках, подсвечивая рабочее пространство лишь небольшой настольной лампой, свет которой совсем до меня не долетал. Сердце стучало так громко, что заглушало все остальные возможные звуки, а внутри трепетало знакомое волнение, которое заставляло одновременно надеяться и бояться, тянуться к неизвестному и желать оказаться как можно дальше. Открывая замок, я пыталась успокоить дрожь в пальцах, что выдавала моё состояние, и от этого было немного неловко. Я толкнула дверь и сразу увидела Тэхёна, что выжидающе посмотрел на меня, а после быстро приблизился, беря моё лицо в плен своих ладоней и оставляя на моих губах бережный поцелуй, словно так он мог ранить меня. Оторвавшись на несколько секунд, чтобы посмотреть в мои глаза, в которых наверняка было лишь одно удивление от непонимания всего происходящего, он захлопнул за собой дверь и прижал меня к себе, целуя так, будто пытаясь поставить сотни печатей, знаков, которые бы всем дали понять, что я лишь его. Обнимая Тэхёна в ответ, я отвечала на иступлённые ласки и тянулась к жару мужчины, зарываясь пальцами в его волосах и стараясь не утонуть в тех чувствах, что пламенем всколыхнулись внутри. Нежно, так, будто никого дороже меня не было на целом свете, он прикасался ко мне, оставляя сотни невидимых шрамов на моей коже, что после будут болеть, как только я останусь в одиночестве, как только в тишине оживут все мои черти. И с каждым поцелуем в моё сердце все сильнее корнями впивалось новое чувство, ранее незнакомое, совсем не изведанное и потому пугающее. Удары сердца помогали этому чувству распространяться с кровью по телу, толчками разгоняя во все уголки моей души, чтобы никто и никогда не посмел более претендовать хотя бы на крохотное место в моей жизни. Наши страхи находят нас в самые уязвимые моменты, настигают нас и заставляют сжиматься в комочек, и чтобы ни разу не шелохнуться, ведь так мы можем навлечь беду. Наши страхи — это не те тривиальные боязни пауков и змей, это то, что глубоко в душе, в самой её сердцевине, скрывается под яркими улыбками и самообманом и раскрывается в полной мере, когда ты не то, что не ожидаешь, когда ты ещё даже не подозреваешь об их существовании. Я боялась любви, боялась чувств, боялась привязанности, боялась потери, мои страхи свалились мне на голову на пике счастья, внеся в мою жизнь человека, который никогда бы не смог мои страхи развеять, а лишь больше разжечь их, заставить бояться даже секундного порыва легчайшего ветерка, дабы лёгкая искра не превратилась в адский пожар, который сжёг бы каждую мою клеточку изнутри.