Новый год с психом в одной палате

«Где это я?» — прозвучало в голове Синдзи сразу после того, как он очнулся из-за тряски. Она повторилась, и у парня закружилась голова. Теперь его интересовал другой вопрос. — «Куда меня везут?». Над его головой нависла медсестра и тут же сообщила кому-то спереди, что Синдзи уже очнулся. Низкий мужской голос приказал ничего не делать с пацаном, недолго ещё до места. Синдзи ничего не соображал и захотел потрогать голову, что неприятно ныла. Однако сделать ему этого не удалось: руку что-то стягивало и привязывало к кровати. Он дёрнул ей, но бесполезно. Другой голос приказал ему не дергаться, иначе вколят успокаивающее. Икари по-прежнему тормозил и решил хоть что-то прояснить, вспоминая то, что произошло несколько часов назад. А часов ли? Он работал на отца, так как заработок нужен, а студента вряд ли возьмут на работу. Нет, обычного студента взяли бы, но не Синдзи. Богатый состоятельный папаша всегда знал, что сын болен, но все равно загружал его работой. Нет, у Синдзи не было какой-то хронической или неизлечимой болезни — все было гораздо хуже. Парень страдал тяжёлой депрессией, паранойей и частыми психозами, что всегда выводили многих. Параноик он был ещё тот. Считал, что все на работе отца настроены против него, даже безобидный паренёк, что помог ему подобрать бумаги. Синдзи боялся и ненавидел людей в окружении отца, как и его самого. Он никогда не любил ни Синдзи, ни его мать, никогда не уделял внимание, никогда не пытался помочь с расстройствами сына, никогда не считал его человеком. А его коллеги и вовсе презирают и ненавидят несчастного больного. Кипящий этими эмоциями, Синдзи срывался на невинных коллегах, а когда боль в груди и вовсе стала щемящей, он высказал все отцу. Нет, даже прокричал, захлебываясь слезами. Отец с невозмутимым лицом выслушал его и сказал уйти, потому что мешает ему с бумагами. Тогда Синдзи не выдержал и схватил с рабочего стола Гэндо ножницы. Через стол ухватился за галстук отца, с серьёзным намерением убить причину всех его проблем. Но когда собирался это делать, то дал слабину, и ножницы выпали из его рук. Гендо сделал один звонок и холодным голосом выдал: — Псих. Это слово стуком отчеканилось в голове Синдзи. От переизбытка эмоций он истерически засмеялся, да так громко, что его услышали все в здании. Дальше Синдзи не помнил, что произошло. Сейчас его везут куда-то несколько человек, что-то говоря о диагнозе парня. Наконец, человек, видимо, главный среди них, сказал отвязывать больного и проводить на процедуры. Какие такие процедуры, Синдзи не знал, но также и не заметил, как уже сидел перед столом главного врача. Старый мужчина спрашивал о болезни Икари, причинах и следствиях. Син неотрывно смотрел в одну точку и сухо отвечал. Мужчина назначил ему лечение и приказал определить в палату с другим больным. Добродушная медсестра подошла к нему и положила руку на плечо, говоря, что нужно идти. Синдзи повиновался ей и его увели из кабинета. «Как в тюремную камеру ведут» — подумал Син, немного отходя от шока и возвращаясь к миру от своих грёз, когда увидел дверь в палату, увешанную замками и щеколдами. Синдзи грубо втолкнули внутрь и заперли дверь. — Теперь ты будешь жить здесь. Постарайся поладить с тем пареньком. Уверен, вы найдёте общий язык. — сказал санитар через дверь и ушёл. Икари огляделся. Чистая светлая палата. Большое окно, две кровати и умывальник. Ничего особенного. Но он заметил на подоконнике кого-то, смотрящего на улицу и свесившего одну ногу на пол. Его трудно было не заметить, но Синдзи сперва не обратил на него внимания. Когда он смог получше разглядеть человека, он понял, что это парень примерно его возраста, тощий и бледный, хоть и сидит на солнце. Но он почему-то… Сидел в грязной смирительной рубашке. Параноик всегда считал, что в неё засовывают только полных психов, которые опасны для людей. И почему Синдзи выкинули как мусор этому психу? Не успел он что-то сказать, как неизвестный заговорил: — Икари Синдзи? — он повернул голову. — Меня зовут Нагиса Каору. — А? Угу. — Синдзи не мог подобрать слов, чтобы завязать диалог. — Выходит, мы с тобой теперь соседи, Нагиса-кун? — Зови меня Каору. Получается так. Можешь выбрать любую кровать, я все равно на ней редко провожу время. «Странный он» — прозвучала мысль в голове Синдзи. Он сел на кровать у левой стены, куда меньше попадал свет из окна. Этот парень, Каору, до сих пор не отрывал от него заинтересованных глаз, чем сильно пугал. Синдзи решил остерегаться его, мало ли чего может сделать человек в смирительной рубашке. — Ты хрупкий. Как стекло. — только и сказал Каору, после чего отвернулся к окну. «К чему это? Что он имел ввиду? Что ему от меня надо?» — мучили настораживающие мысли Синдзи. Ночью Синдзи просто сидел на кровати и старался не заснуть. Удивительно, ему дико хочется спать в незнакомом месте, где он оказался всего пару часов назад и еще ничего о нем не знал. Да ещё и в компании с каким-то психом, что, похоже, не собирается сегодня спать. Храня в своей голове тревожные мысли, что могли послужить ему хоть каким-то средством от сонливости, Икари все равно задремал на кровати, потом и вовсе уснул. Ночью Синдзи спалось неспокойно. Кошмар стал менее тревожить его, но ближе к трём часам ночи у него было навязчивое чувство, что за ним кто-то наблюдает. От этого он проснулся, лежащий носом к стенке. Сначала он не понял, от чего проснулся и глупо моргал сонными глазами. Усталость взяла верх над паранойей и он повернулся на другой бок, чтобы лучше заснуть, но в темноте он различил чей-то силуэт, нависающий прямо над ним. Синдзи сначала не понял, кто это, но когда до его сонной головы дошло, он подскочил и возопил от неожиданности, смотря на некто. — Тише, тише, малыш Синдзи. — сладко успокаивающе проговорил человек. — Ка-Каору? — пробормотал Синдзи и напрягся ещё больше. Чего хотел этот парень от него? Что задумал, стоя над ним? — Ты так сладко спал, что мне хотелось посмотреть поближе. Но вижу, твоё хрупкое сердце не выдерживало такого испуга, так что извини. — отступая к кровати, пропел Нагиса. Хоть он и пытался вести себя беспечнее и спокойнее, Синдзи с каждой секундой нервничал только больше. Так разнервничался, что не смог уснуть в эту ночь, боялся. Синдзи пробыл в лечебнице около месяца. Жизнь здесь ему сахаром не казалась, но во всяком случае была лучше, чем когда он жил с отцом. Крепко спать после первой ночи он так и не научился: очень часто просыпался ночью, боясь, что Каору снова встанет над ним и напугает его. Кстати о Каору. Он теперь пожизненный сосед Синдзи, шизофреник и псих. Но так считали те, кто с ним не знаком. Спустя месяц совместного проживания, Синдзи заметил за ним не так много странного, кроме некоторых вещей. Он никогда по-настоящему не спал. Он лишь делал вид, что спит, чтобы немного успокоить нервы соседа. Он всегда сидит в палате, не выходит с другими больными на обед, прогулку или встречу с гостями. Он всегда сидит на подоконнике и наблюдает за тем, что творится на улице с постоянной мягкой улыбкой. А когда Синдзи на прогулке, Каору тихо наблюдает за ним и улыбается. Икари никогда не видел, чтобы он снимал свою грязную смирительную рубашку. Впрочем, только Каору и был чем-то интересным в этой больнице. Ежедневное лечение, рутина, одни и те же санитары и больные очень наскучили Синдзи и у него развивалась любимая хандра. Чем он и мог развлечь себя, так это чтением выученных наизусть книг библиотеки и разговоры с Каору, который рассказывал много интересного, в том числе и свои галлюцинации, болезнь все же даёт о себе знать. Но так или иначе, этот псих был единственным спасением и развлечением параноика. Он не пугал так, как в первый день. Приближался новый год. Оставалось буквально несколько часов до праздника. Санитары и медсёстры начинали понемногу разъезжаться к семьям и друзьям. А те, кто остался, рассказывали друг другу, как хорошо провести бы новый год в компании семьи, но психически-больную семью тоже нельзя оставлять наедине. Но тем не менее, в эту ночь санитаров и врачей будет гораздо меньше, чем в обычные дни. Они и проверять больных будут реже, особо буйным вколят успокаивающее и спокойно проведут ночь в компании алкоголя и новогодних шоу. Синдзи и Каору сидели на кроватях и говорили о разном. Этот новый год отличается от предыдущих тем, что он отмечает его не один, а с его пожизненным соседом Каору. Почему-то Синдзи так казалось, что стоит ему отсюда выйти, окружающие снова его сюда упекут. Так что лучше и не показываться. Жизнь здесь не так плоха. Даже истории Каору интереснее трёпа обычных людей. Даже порой ужасающие галлюцинации были не так страшны как сплетни и колючие слова. Синдзи читал книгу, а Каору сидел на подоконнике в своей неизменной рубашке и лукаво смотрел на Синдзи. — Синдзи, можешь сделать мне небольшой новогодний подарок? — неожиданно спросил парень. — Какой, Каору-кун? — оторвался от книги Синдзи и улыбнулся. — Развяжи ненадолго рубашку. — Синдзи занервничал. Ему показалось, что он не расслышал и он спросил: — Что, прости? — Развяжи. — указал взглядом на рубашку Каору. — Всего на пять минут. Никто и не заметит, так? — Я-я не знаю. — отвёл взгляд в сторону Икари. — Как жаль. Тогда я не смогу подарить тебе свой подарок. — наигранно расстроенно проговорил Каору. Но на того видимо такой тон подействовал и он вскочил с кровати, подходя к подоконнику. Осмотревшись, он дрожащими руками отстегнул передние ремни рубашки, что держали руки в одном положении, убирая их в сторону. — Каору, не мог бы ты… — тот спрыгнул с подоконника, слегка возвышаясь над Синдзи и поворачиваясь спиной. Икари начал отстегивать ремни на спине и потихоньку разматывать длинные рукава. Каору мог свободно глубоко вздохнуть. Син терпеливо ждал, пока плечи Каору опустятся вместе с грудной клеткой, потом продолжал своё дело. Наконец, все ремни были отстегнуты, и руки были на свободе. Каору повернулся к нему лицом и весело посмотрел ему в глаза. Синдзи смущённо отвернулся, когда услышал: — С длинными рукавами мне будет неудобно дать тебе подарок. — у того скрутило живот, но он все же схватил рубашку за подолы, снимая через голову. Он аккуратно положил её на подоконник и слегка покраснел. Его взору представилось худое бледное тело Каору, не лишённое мышц. Из-за его мертвенной бледности казалось, что оно очень холодное. Каору размял плечи и довольно выдохнул. Синдзи подумал, что круглосуточно сидеть в рубашке не очень приятно. — Спасибо, Синдзи. Теперь время для моего подарка. — он сделал шаг в сторону парня. Тот зажмурился и, сам не зная, почему, сжался, ожидая чего-то ужасного. Он уже начал жалеть, что повелся на наигранный тон шизофреника, но вместо чего-то плохого Синдзи почувствовал, как на удивление тёплые руки обвили его плечи и прижали к телу парня, а голова с мягкими волосами легла на плечо Икари. Удивлённо распахнув глаза, Синдзи уставился в потолок, не зная, что делать. Но через пару мгновений он расслабился и сам обхватил его спину кольцом рук. Именно этого простого внимания не хватало в депрессии Синдзи. Ему было необходимо общение и теплота людей, но паранойя сыграла с ним злую шутку, заставив ненавидеть всех людей и не подпускать близко к себе. Чем больше он ненавидел людей, тем больше ему хотелось их внимания, чем больше он этого хотел, тем больше ненавидел и так по замкнутому кругу. Кажется, что благодаря «подарку» Каору, он смог понять, как ему излечиться от всех проблем, но ход его мыслей прервал сам Каору. — Я бы рад так простоять вечность, но боюсь, что скоро санитар захочет нас проведать. От осознания Синдзи как ошпаренный оторвался от Каору и схватил рубашку, помогая снова её надеть. Когда он привёл её в прежний вид, то сильно запыхался, чем вызвал лёгкий хохот Каору. Он снова залез на подоконник, а Синдзи прыгнул в кровать и натянул одеяло до носа, скрывая своё смущение. — С новым годом, Синдзи-кун. — коротко поздравил Каору, смотря в ночное небо, где взрывались первые салюты. Синдзи тоже посмотрел туда из окна психиатрической больницы, где готов был провести хоть всю жизнь, лишь бы на подоконнике сидел один шизофреник в смирительной рубашке, свесив одну ногу на пол.