Пердюмонокль 3. Спецмиссия в Висконсине

Стоило, однако, Янгу приглядеться ко мне, как выражение лица сменилось на участливо-заботливое. - Что с тобой, мальчик мой? Брауни сказал, что тебе нездоровится, но я не ожидал такого измождённого вида. - Не стоит беспокойства, я вполне здоров, - холодно сказал я. - Наверняка шпион ваш успел донести, что у меня магическая опустошённость. Отсюда, видимо, и бледный вид. - Шпион? Ну что ты, - отечески улыбнулся он. - И не переживай, дорогой мой! Мы придумаем, как вернуть тебе магию. Меня передёрнуло: - Что-то не припомню, чтоб мы с вами переходили на "ты". И ваше участие мне сомнительно; я вас, помнится, подпалил. Хочу сказать, что это было под влиянием ситуации, и сейчас я сожалею о своей... горячности. Но и с вашей стороны была провокация. - Ты замёрз? - он словно и не заметил моей отстраненности. - Ночь слишком свежа для больного. Плечи мои окутало согревающее заклинание. Я попробовал скинуть его и не преуспел. Всё, что я ещё мог - потребовать объяснений: зачем он здесь и почему действует украдкой? Зачем эта видимость дружелюбия? - меня не обманешь. - Неужели ты считаешь меня врагом? - с искренним удивлением спросил маг. - Во всяком случае, не другом. - Моё стремление уберечь тебя от пагубного влияния вампира и себялюбивого вояки ты счел проявлением антипатии? - ещё более удивился Янг. - Ай, бросьте, не выношу демагогии! И хочу напомнить, что я не деревенский дурачок, а маг, хоть и без силы. Давайте, всё же, ближе к сути - что вам надо от меня? И неожиданно из тумана раздался голос: - Нам надо, чтоб ты жил! И чтобы мыслил здраво, не будучи одурманенным чёрной ворожбой! Тут и сам пафосный оратор вынырнул из туманных пластов. - А, вот и ты, Гримус, - скривился я. - Я тебе не рад. - Нам надо, чтобы ты сохранил душу, - нимало не смутился доктор. - И мы встанем заслоном на твоем пути в адепты Бездны. Потому такая секретность, Вэл, потому спешность. Ты сейчас идёшь с нами в портал; поживёшь некоторое время в доме господина Янга - нам нужно ещё немного времени, чтобы довести Сагди до эшафота. - Что? Да пошёл ты! - Вы слишком резки, доктор, - поморщился Янг. - Кажется, я начинаю понимать! - кулаки мои сжались, гнев, не подпитанный магией огня, вызвал боль в висках и груди. - Господин Янг, теперь мне ясна причина вашей неприязни и к Смиту и к моему супругу! Гримус бессовестно лжёт, он извращает факты, поливает грязью тех, кто искренне расположен ко мне, и всё с единственной целью - заполучить меня! Да! Он сам признавался мне в больной своей страсти, и тому есть свидетели. Я с отвращением смотрел на бывшего друга - он улыбался, и в улыбке его снисходительность мешалась с торжеством. Я перевёл взгляд на Янга - тот тоже улыбался, и выражение его неприятного лица я не мог расшифровать. Сожаление? Злость? Упёртость? - Да какого чёрта! Отстаньте от меня, никакой опеки не будет! Казни Сагди тоже не будет! Я возвращаюсь в свой замок, возобновляю парламентскую деятельность, а вам, Янг, должно быть стыдно плясать под дудку одержимого похотью! Янг поднял руку и веско произнёс: - Успокойся, Валентин. Твои обвинения слишком серьёзны, а господин Гримус, меж тем, предъявил неоспоримые доказательства заговора против твоей жизни и свободы. - Да он сам покушается на мою свободу! С ним я точно никуда не пойду, и шага не сделаю. - Хорошо, я огражу тебя от общения с доктором Гримусом, - с лёгкостью согласился Янг. - Но прошу принять приглашение на время стать моим гостем. Видишь ли, мой дорогой, всё так запутано, что сейчас невозможно знать наверняка, кто друг тебе, а кто враг. Лишь в моей симпатии и желании помочь ты можешь не сомневаться. - Эй-эй, сударь! Вы что, подвинуть меня решили? - возмутился Гримус. - Да с какой стати? - Если Валентин этого желает, я не вижу причин отказывать ему, - процедил Янг, даже не взглянув на своего союзничка. Гримуса перекосило от негодования - щёки покрылись неровным румянцем, а взгляд стал совершенно чёрным. - Ах вот как! В таком случае я не вижу причин не разорвать наш договор. Валентин мой, и только мой! Над таким беспомощным человечком я в пять минут оформлю опеку. Благодарю за содействие, и идите вы в Бездну! - Ты больной на всю голову, - заметил я очевидное. - ЕМУ хочешь довериться?! - аж взвизгнул Гримус. - Да ему лишь бы фракцию Смита ослабить - ты что, дурачок, веришь в бескорыстную помощь? Янг спит и видит, как превратить тебя в марионетку в своих руках! - Инсинуации, - встрял Янг. - Как так, Гримус? - с горечью вопросил я. - Я ж вас с Алессантом считал друзьями, а ты предал и меня и его. Как и Сейлу, получается. Красные пятна на щеках доктора разбавились пятнами серыми. - Дроу в долгу не остался, первый бросил меня, - сказал он. - Я не пробую вернуть его - он сделал выбор. - А как насчёт выбора для меня? - Нет, - он мотнул головой. - Больше нет. Я слишком люблю тебя, чтобы позволить так глупо погибнуть в вампирских силках. Я всё смогу тебе объяснить и доказать, поверь, а сейчас мне ничего не остаётся, как забрать тебя, поправ твою волю. - Да, ты можешь силой увести меня. Но никогда, ни за что свою правду ты мне не докажешь! А вы, господин Янг, хоть немного подумайте головой - станет Смит прогибаться из-за меня? Фиг там. - Больно надо, - ухмыльнулся маг и посмотрел на Гримуса с презрением: - А вы редкий дурак, доктор. Впрочем, это ничего не меняет. И вдруг запустил в него боевое проклятье. Я только вскрикнул от неожиданности, а Гримус уже валялся на земле без признаков жизни, и тёмное облачко нависло над ним, запустив в живот тонкое щупальце. - Янг, вы спятили? - вышел я из ступора. - Отзовите проклятие, вы же убиваете его! - Что с того, дорогой мой? - он пожал плечами. - Теперь ты знаешь цену его дружбе. - Да, но это же МАГ! Нет преступления ужаснее, чем убийство мага! Опомнитесь, отзовите проклятие, я не хочу быть свидетелем... - голос вдруг отказал мне, я решил, что Янг отлично знает, что делает, и с усилием выдавил: - Вы и меня убьёте? Он поднял брови и засмеялся: - Глупенький, как я могу желать тебе смерти? Я люблю тебя, Валентин. - А? - мне показалось, что я ослышался. - Ну да, ну да... Только ещё пара минут и Гримуса будет не вернуть! Не выдержав, я упал на колени перед телом бывшего друга. Лицо его совсем обескровилось. Проклятие было действенным, но грубым, и будь во мне хоть капля магии, я бы разорвал щупальце и даже смог закрыть место утечки энергии. Я поднял глаза на Янга: - Прошу вас! - Какой день сегодня, а? - Меркурий Янг вдохнул полной грудью и развёл руки. - Всё складывается один к одному, эта лёгкость опьяняет, мне хочется кричать, я чувствую себя счастливым мальчишкой. Я продолжал молча пялится на него, пытаясь постичь, что у него на уме. Янг улыбнулся мне. - Оставь его, глупыш. Хочешь, чтобы докторишка выжил? Небо с ним, пусть живёт. Поработаю над его сознанием, он и себя не вспомнит. Он склонился над Гримусом и небрежно выдернул щупальце. Хлюпнула кровь, тело доктора содрогнулось и лицо ещё больше посерело. - Другое дело - ты, - Янг опустился рядом со мной и ласково провёл холодными пальцами по моей щеке. - Сколько я не бился, завладеть твоим сознанием не смог. Я вдруг узнал эту руку - она снилась мне во сне, вспомнил узловатые пальцы с ногтями грубой формы, пятна на коже. Это голос Меркурия Янга убеждал меня, что я люблю именно его, а вовсе не Ультмейта! - Но зачем? - прошептал я, вглядываясь в водянистые глаза с красными прожилками. Я всегда видел в них если не неприязнь, то раздражение. Я был уверен, что Янгу неприятно заседать в одном парламенте с неучем. - Что "зачем", солнце моё? Я знал, что никогда не смог бы вызвать у тебя ответную страсть, что же мне оставалось? Чего только я не перепробовал - любой приворот, любая попытка сломить твою волю - всё отскакивало от тебя, стекало в никуда, как вода с утиных перьев. - Вы чего, Янг? - голос мой прозвучал весьма жалко. - Бездна, и вы туда же? - Я люблю тебя. - Мёдом вам всем, что ли, намазано! Нет, нет - это ж только чтобы Смиту насолить! Признайтесь, какая, на хер, любовь?! Он скривил в насмешке рот, но глаза его выдавали жажду обладания. - Грубый, дерзкий, уличный мальчишка. Как часто я представлял, как воспитаю тебя... Я хотел врезать ему по физиономии, но путы сковали меня, сдавили так, что не вдохнуть. Янг сжал мой подбородок, словно челюсть хотел свернуть, взгляд его попеременно выразил негодование, похоть, восхищение. Он присосался к моему рту, полез языком... Боги, меня едва не вывернуло! - Ненавижу вас, - сказал я, едва освободившись. - Теперь ты обыкновенник, - заявил он. - У тебя больше нет возможности противостоять любовному привороту, так что не сомневайся - моим ты будешь и телом и душой. Хотя вероятнее всего такая устойчивость обеспечена твоим смазливым муженьком, он, всё же, сильный колдун. Что ж, с его смертью спадут и охранные чары. - Нет никаких чар, вы неприятны мне, и никакая сила этого не изменит! И только попробуйте тронуть Сагди! - Да пойми ты, глупый мальчишка! - он схватил меня за плечи и стал трясти. - Я ведь думаю о тебе! Ты будешь любить достойного, я столько смогу дать тебе! Когда я увижу, что мои чувства взаимны - я изыщу способ вернуть тебе магию. Ты снова будешь вхож в свет, но на этот раз никто не позволит себе насмешек над твоим выбором, наш брак восхитит всех! - Над "моим выбором"? Вы сами-то себя слышите? Я бы не выбрал вас не будь у меня выбора вовсе, лучше сдохнуть! Он зажал мне рот. - Поэтому пока ты будешь в клетке, но в клетке золотой. Ты привык к батисту и кружевам - мне по средствам нарядить тебя куда богаче, чем это делал вампир. Я окружу тебя такой любовью, такой нежностью, что ты поймёшь... поймёшь... Янг весь покраснел, вздулась вена на виске, взгляд сверлил меня. И я скорее догадался, чем почувствовал - он пытается завладеть моим сознанием, расположить к себе. - Прекратите, ничего не выйдет, хоть тресните! - Бездна, да в чём дело?! - вскрикнул маг. - Этот чёртов вампир не проживёт и недели, клянусь! Но ты уже сейчас в моих руках, и ты будешь покорным! - Ага, щас! - Будешь, как миленький! Я мог бы притащить сюда твоих огров и медленно поджаривать их. Но зачем? - вот валяется докторишка, и я всё ещё не вижу смысла оставлять ему жизнь. - Подлец! И ты веришь, что я смогу полюбить такую сволочь? Самонадеянный старый индюк! - Ещё одно слово, Валентин... В руке его возникло смертельное заклятие. И я понял - ему совсем колпак сорвало, он ни перед чем не остановится. - Убери заклятие, Янг. - Ты будешь послушным? - Буду. Маг страшно улыбнулся: - Вот это чудо с восковым сердечком - моё. Пока лишь тело... о, да! Это прекрасное тело, я могу делать с ним что угодно, прямо сейчас. И... и-и... и он начал это делать, боже мой! И я через секунду уже лежал под ним и всё терпел без всяких пут, и хотел просто перестать быть... Бездна, поглоти меня, ну сколько можно бомбе долбить в одну воронку! Когда кто-то рядом кашлянул и вежливо спросил: "Я, наверное, не вовремя?", я уже ни на что не надеялся. Голосу не обрадовался - либо это подельник Янга, либо потенциальный труп. Оказалось, это 213. Оказалось тогда, когда Янг со злобным рыком скатился с меня и отпустил мой убитый горем член. - Ты кто такой?! - Вот странно, - обиженно поджал губу 213. - Я вообще-то убийца Плистуса, сообщник разбойника Роланда, да и сам по себе личность не тривиальная. Как? Откуда?! Я не верил своим глазам и не знал, радоваться ли мне или не торопиться. С Янга схлынуло возбуждение - бугор в штанах опал. Конечно же, он прекрасно знал, что перед ним не Милочка, и прекрасно помнил ту битву, которую продул вместе с сильнейшими волшебниками вот этому мальчишке. - Убирайся, - проскрежетал он. - Нам нечего делить. - А как же милый Валентинчик? Нет-нет, я вовсе не претендую на его зад... Все хотят Хукса - это так заурядно, шаблонно, - 213 даже скривился весь и глаза закатил. - А я не все. Просто Вэл задолжал мне разговор. Но вы продолжайте, я подожду. Продолжайте-продолжайте, я отвернусь. Янг пыхтел и скрежетал зубами, не спешил продолжать со мной. Я поднялся и вернул на попу штаны. - Мы можем и сейчас поговорить, - предложил я. - Так даже лучше будет. - Ау, ау, капитан! Валентин, отзовись! - кричали из тумана. - Вот Бездна, какой туман. Милочка, осторожнее, тут овраг. Ай, ой! - Барон, вы целы? - Отшиб копчик, черти дери этот туман! - Ты... ты перетащил их, ты их не бросил? - глазами, полными слёз, я посмотрел на 213, - А как же вендиго? - Убил, - с пренебрежением ответил он. - Одним больше, одним меньше, я ведь и магов убивал, чего уж тормозить. - Спасибо, спасибо, - расчувствовался я, готовый обнять злобного юнца. Но тут Меркурий Янг учудил - пульнул в него молнией исподтишка.Так себе заряд, мои куда мощнее были, но на 213 хватило бы с лихвой, не успей тот выставить щит. Вот это реакция! - Ах, так! Я пытался быть вежливым, - рассердился мальчишка. - Отойди в сторонку, Вэл. Я заметался, пытаясь понять, где здесь сторонка, не видя Янга, отскочившего за меня. Земля задрожала, дезориентируя меня окончательно, я рванул в густоту тумана и... попал под удар заклятья. Было ли больно? Разве что на долю секунды. А затем сознание оставило тело, и птица (голубь? воробей?) взвилась над утренними туманами к восходящему светилу. Подо мной расстилалась тьма, и только чарующий голос слепого певца из прежнего мира пел о прощании: Время мне сказать Слова, что росли в сердце моём: Прощаясь, всегда ты со мной. Время сказать тебе: Знаю я, без тебя Все звёзды погаснут, что ты зажёг, И сердце погаснет моё Без тебя...* Слова и чудное исполнение побуждали к слезам, но птицы не плачут. Голубь (всё-таки голубь!) попорхал ещё в синей выси, а затем присел на деревянный забор и стал чистить пёрышки, кося глазом в открытое окно белого домика под голубой черепицей. Отсюда был виден экран телевизора, и занимательное кино там показывали. Сцена первая. Гостиная в хай-тек стиле, всё простенько и монохромно, но чисто и аккуратно. Молли Кинзи за гладильной доской утюжит белую рубашку. На диване развалился Фулз с банкой пива и вещает: - Приходит сегодня один очкарик - волосы сальные, на передних зубах кариес, взгляд обдолбыша - словом, айтишник. И говорит: я буду вести дело Хаслингера, предоставьте мне кабинет и принесите всю информацию. МНЕ говорит, прикинь?! - Ужас, - отзывается Молли, - откуда такое хамло взялось? Детка, Джошу пора менять подгузник, займись. - Ну, лапонька, ну вдруг не надо, - заюлил агент. - Надо, ты же знаешь, он весьма пунктуален. - В этот момент заорало дитё. - Детка, бегом, Джош соскучился по папочке. Сцена вторая. За столом сидят Дорнан Дурс и Тревор Миллер в компании хорошо початой бутылки Далмора. - Почему это дерьмо происходит с нами, Дурс? - Да ладно тебе! Тревор, мне свадьба Джессики в такую сумму обошлась, и что в итоге? Наши пидорки по крайней мере не тянут из нас на лимузины и банкеты. Миллер смотрит с негодованием: - Ты что, Дорнан, решил, что я единственному сыну свадьбу не справлю? Я не такой жмотяра, как ты! - Ну и справляй, коли охота! Ни цента не дам! - вмиг сатанеет дядька. - Свадебный банкет по традиции оплачивает семья невесты! - Это кто ещё невеста?! - Понятно кто! Тут просто, Дурс, кого ебут, тот и невеста. Ладно, не пыхти, я покупаю им квартирку в Мадисоне, чтоб не позорили нас тут... Сцена третья. Больничная палата, у дверей стоит полисмен. В кровати лежит молодой парень, рядом с кроватью сидит Кэти Аламо и вытирает платком слёзы. - Ма, ну чего ты, главное, что мы живы, - уговаривает парень мать. - У Вуди пол-легкого выкинули, он теперь инвалид. Что ты наделал, Скай! - Прости, ма, прости за Вуди, - начинает плакать и парень. - Я таким дураком был, когда доверился Мэтту! Но мы никого не убивали, и уж тем более не ели. - Срок вам всё равно светит, и не маленький. - Для Вуди возможна амнистия. - Да, возможна. Скай, они мне сказали, что срок будет меньше, если перестанешь изображать скудоумие. - Ма! Я не дурак, ясно? В лагере я видел ангела, оборотень его поймал и мучил, вот поэтому всё и случилось. - Это был обычный парень, сынок! - А мне говорят, что никого парня не было, а перестрелку начали два наркомана! И протоколы мне свои лживые суют на подпись. - Так подпиши, Скай, подпиши, пожалей свою старую мать... Сцена четвёртая. Парк с молодой весенней листвой, пруд с утками. На скамье сидит Нолан и кидает уткам куски батона. Выражение лица у него мрачное. За деревом прячется и подглядывает за ним этакий пупсик в розовой кофточке, с золотыми кудряшками и голубыми глазами. В конце концов он решается подойти, натужно улыбается и говорит: - Привет, Нолан, тебя сегодня не было на лекциях. - Не было, - соглашается Нолан. - Что-то хотел, Робби? - В нашей общаге сегодня вечеринка, классная туса будет, может придёшь? - Спасибо за приглашение, Робби, но нет. - Но почему? У тебя другие планы? - У меня другие планы, - терпеливо соглашается Нолан, целя куском хлеба в голову селезню. И промахивается. - Что-то ещё, Робби? Пупс некоторое время просто стоит и смотрит на него. Затем выдаёт звенящим от напряжения голосом: - Он не вернётся, Нолан. - Кто не вернётся, Робби? - Айзек мне всё рассказал. - Уж не знаю, что за "всё" рассказал тебе Айзек, просто учти, что он редкое трепло и фантазёр. - Тот парень и не помнит тебя, наверное. И ему, конечно же, плевать, что ты сливаешь свою жизнь в канализацию из-за страданий по нему. - Ты такой же фантазёр, как и Айзек, Робби, - усмехается Нолан. Робби дёргает плечом, нервно сгребает кудряшки со лба, голос его звучит совсем уж тоненько: - Если ему плевать, то это не значит, что и всем... Что вот мне, например... Есть те, кому не плевать... ну и сиди тут! Он гордо поворачивается спиной и уходит. И уже не видит заинтересованного взгляда Нолана. И тут картинка пропадает, пропадает и сам экран. День сменяется ночью, я мечусь в кромешной тьме и слышу чьи-то причитания: "Ничего не получается, он умер, умер!"