Влюбись в меня, если осмелишься

Дорога к дому Милковича показалась Йену как никогда долгой. Они ехали в полном молчании, в то время как брюнет за все время поездки ни разу не оторвал своего пустого взгляда от окна машины. В какой-то момент Йену до ужаса захотелось разрушить эту давящую на грудь тишину, услышать голос Микки, поговорить с ним и дать ему в очередной раз понять, что он рядом. С ним. Но все же осознание того, что возможно это не лучшая идея сейчас, заставило рыжего просто продолжить рулить, погружаясь в череду своих запутанных мыслей. Когда они подъехали к дому, Милкович молча вышел из машины и направился быстрым шагом внутрь, и Йену лишь оставалось, наспех закрыв машину, последовать за ним. Он не знал, стоило ли ему оставаться или же его босс хотел бы побыть сейчас один, но все же решил, что для начала ему нужно убедиться, что с Миком все будет в порядке. Заходя в помещение, Галлагер тут же направился в гостиную, где и нашел брюнета, стоявшего возле бара, упираясь обеими руками в стойку и опустив голову вниз. Он просто стоял, не двигаясь. Не издавая даже малейшего звука. - Мик, я… - парень попытался, наконец, разорвать это затянувшееся молчание, которое начинало вызывать у него беспокойство. - Ты больше не ездишь никуда. Ни на какие, блядь, разборки, - голос брюнета звучал достаточно отстраненно, но все же в нем прослеживались нотки боли. - Хорошо. Но я не понимаю… - Йен снова не успел договорить, как его прервал Микки, поднявший голову и уставившийся в стену перед собой. - Галлагер, я выразился, кажется, ясно. Ты теперь работаешь только дома. Больше никаких ебаных поездок, - в этот раз его голос прозвучал уже более твердо. - Почему? Я сделал что-то не так? – парень все еще не мог понять, что происходит и до жути боялся, что, возможно, Микки винит его в чем-то произошедшем сегодня. Может он не был достаточно подготовлен к такому повороту событий и где-то облажался. Его сердце пропустило удар, когда он увидел запрокидывающего голову назад Милковича, а затем резко повернувшегося к нему с взглядом полным боли и вот-вот готовыми пролиться слезами. - Да потому что, блять, я сегодня уже потерял дорогого мне человека, и не хочу, чтобы в следующий раз им оказался ты, - брюнет практически прокричал это, чем заставил Йена вздрогнуть. Он схватил с бара бутылку виски и два стакана, а затем медленно направился в сторону рыжего, остановившись у журнального столика и оставляя содержимое своих рук на нем. Сам он присел на край дивана, интенсивно потирая глаза ладонями, после чего медленно сполз на пол возле столика и, открывая бутылку, посмотрел на Галлагера. – Выпей со мной. Это была не просьба, а скорее мольба, которая была пропитана необходимостью его присутствия рядом. Этой простой и короткой фразой Микки разрушил все страхи Йена, давая понять, что он ему нужен. Что он в нем нуждается. Особенно сейчас. Эта фраза дополняла и завершала сказанное брюнетом пару минут назад. Йен был ему дорог. Йен был ему нужен… Сейчас это, пожалуй, самое важное, чувствовать, что ты необходим. Чувствовать, знать и слышать, убеждаясь в этом. Только сейчас, ощутив весь масштаб своего чувства к Микки, рыжик понял, что брюнет чувствует к нему не меньше. Он так же важен Микки, как тот ему самому. От накрывающей нежности сознание парня на миг помутилось, рыжик позволил себе лишь одну, короткую, но теплую и пропитанную грустью улыбку. Он разделит с брюнетом все - его боль, печаль, тоску и постарается всеми силами уменьшить силу этих чувств, потому что смерть настолько близкого человека может здорово подкосить кого угодно, даже такого, казалось бы, несгибаемого человека, как Милкович. Йен присел на пол рядом с Микки и принял из его рук стакан с алкоголем. Вообще-то, учитывая недавние признаки обострения его болезни, ему бы не стоило пить. Но рыжий решил, что от нескольких глотков ему не станет совсем уж плохо. Они сидели в тишине, касаясь друг друга руками, бедрами, коленями. Хотелось чувствовать тепло другого человека под боком, как Милковичу, так и Галлагеру. Было немного странно сидеть вот так, без отвлекающего фона в виде телека или какой-то музыки, но учитывая недавние обстоятельства произошедшей трагедии, все было более чем правильно. Рыжик периодически прикасался губами то к виску брюнета, то к его плечу, позволяя себе показать в полной мере эту теплую нежность по отношению к Микки, которая буквально разрывала Йена. И сейчас Милкович не отодвигался и совсем не был против, наоборот, он прикрывал глаза и впитывал все это, каждое движение, каждую эмоцию. Они просто сидели в абсолютной тишине, лишь изредка подливая друг другу в стакан алкоголь, понимая, что сейчас никому из них двоих разговоры не нужны. Йен время от времени поглядывал искоса на Милковича, пытаясь определить его состояние и уже было, начав думать о том, что было бы неплохо предложить ему отправиться наверх и прилечь. Но все же каждый раз его что-то останавливало. Может это была необходимость быть сейчас ближе к нему. А может, просто осознание того, что и сам Микки сейчас чувствовал себя уютнее, сидя рядом с рыжим на полу гостиной его огромного дома. Галлагер не мог сказать точно, сколько времени прошло, когда он, погруженный в свои мысли, почувствовал тяжесть на плече. Повернув в очередной раз голову в сторону брюнета, он увидел, что тот заснул со стаканом в руке, удобно устроившись головой на нем. Видимо алкоголь и все пережитые эмоции за день сделали свое дело и Милкович просто вырубился, сам того не понимая. Меньше всего Йену сейчас хотелось будить своего босса, предполагая, что возможно второй раз ему не удастся так умиротворенно заснуть, а ведь сон – это то, что сейчас было больше всего ему необходимо. Он посмотрел по сторонам и заметил на краю дивана аккуратно сложенные подушку и плед, которые так и остались лежать с утра, после его ночевки в доме босса. Йен постарался аккуратно, не тревожа спящего Микки, дотянуться до них, прихватив в итоге их двумя пальцами и потянув на себя. Затем он слегка отодвинулся, положив подушку себе на колени, и все также аккуратно опустил на нее голову мужчины. Накрыв брюнета пледом, Йен сделал попытку усесться поудобнее, прекрасно понимая, что сон в такой позе отзовется ему хорошенькой болью в спине и шее, но сейчас это мало его волновало. Главное, чтобы Мик смог спокойно отдохнуть хотя бы пару часов.