***
«Боже, как же странно это звучит...»***
Но поскольку на тот момент мы сидели вместе, в одной комнате, я не могла допустить, чтобы твоя задница влипла в новую проблему, ты и так за двадцать пять лет много чего навидался, не хватало тебе ещё и срока. — Ларри Джонсон очень опасен. Он психически не стабилен. — Да что ты, блять, нес… — Заткнись, идиот! Я кое-как пыталась сохранять тишину, чтобы неизвестный не понял, что ты стоишь рядом со мной. — Он может причинить вам боль, если узнает о нашей с вами авантюре. Поэтому, прошу вас прийти сегодня на заброшенный пустырь на окраине города в десять часов вечера за остальными сведениями. Если потеряетесь, звоните мне, я всё доходчиво объясню. Трубку повесили. — Это ещё что за жуть? Ты же не хочешь сказать, что мы туда попрёмся чуть ли не в полночь?! — Эшли, следовать его указаниям — единственный выход, раз мы не можем выследить этого анонима сами, нам придётся туда поехать. Не волнуйся, у меня с собой пистолет. — У него чёртов пистолет, ребятишки, берегитесь! А если у него ебучая винтовка, а сам он затаился на холме за деревом, и прострелит тебе твою пустую черепушку, Джонсон?! — Перестань уже поясничать, твоего доверия мне не нужно, я лишь хочу, чтобы на меня не повесили убийства семилетней давности, и одно свежее, что произойдёт на заброшенном пустыре, если я не возьму с собой оружие. «Я промолчала. Не сказать, чтобы ты меня убедил, но я всё же понимала, что лучше быть рядом с тобой, чем в одиночку решать столь сложные и опасные проблемы. А собственно, зачем я ввязалась только в эту историю? Будто ты представлял какую-то ценность. Для чего я это начала? Что и кому я пыталась доказать? На эти вопросы лишь я могу дать верный ответ, однако иронично, что у меня в наличии его не наблюдается. Каждый раз, находясь с тобой, делая всё это, совершая всё новые немыслимые поступки, я чувствовала что-то странное, что-то вроде волнения, прилива адреналина, но при этом чувство стыда. Никто не пробуждал во мне такой обширный букет чувств. Помню, как эти колкие мысли не давали мне покоя вплоть до вечера: я напряжённо сидела в твоей машине с подобной кашей в голове, ожидая пункта назначения уже час, если не два. Я покрылась холодным потом. Я просто не понимала, что творю, что вообще тогда происходило… иногда мне казалось, будто обе наши жизни были построены на непонимании происходящего. Мы всегда метались между двумя, или более, огнями, не зная, чего хотим. Думаю, тот факт был единственной вещью, что свидетельствовала о нашей мнимой схожести...» Мне явно было пора отлучиться от размышлений и расслабиться. Через несколько минут я нашла, чем смогу себя занять. На заднем сидении салона я обнаружила несколько вещей: Полицейская сирена, пакеты из книжного, чеки на суммы от ста баксов, квитанции, блокнот для выписывания штрафов, бланки на заполнение, рация, а ещё заинтересовавшая меня тетрадка: сильно потрёпанная, пожелтевшая от старости и покрытая пылью. Явно она там валяется уже не один год. Тетрадка без надписей или названий. Внутри различные зарисовки, скетчи и даже целые произведения искусства. Также там встречались стихи, рассказы, записи. Прочитав пару «произведений», я была впечатлена до такой степени, что до сих пор не могу понять, как за таким высоким, широкоплечим, грубым подростком с жёстко прокуренными связками и пропитой в хлам печенью, могла скрываться столь тонкая натура, настоящий поэт и романтик. Смотря на того Ларри, который сидел тогда передо мной, я не могла поверить, что он такой же чуткий и нежный, каким сам себя, не зная того, описал в собственных строках. Тогдашний Ларри был подавленным, нелюдимым, отстранившимся от всех. Он казался мне тянущим свою нелёгкую ношу мужчиной, потерявшим всякую цель в жизни, плывущим по течению времени, живущим от зарплаты до зарплаты, от праздника до праздника, ты совсем не умел радоваться мелочам.***
«Неужто жизнь для тебя была пустым словом, тем словом, которое не имеет значения. В правду ли ты мог оборвать свою или чужую жизнь без колебаний и угрызений совести, ибо тебе было плевать? Без Салливана ты действительно потерял веру в лучшее. Он был твоим смыслом бытия. Жаль только, что вместе с этим смыслом он унёс с собой в могилу всё остальное, что могло иметь хотя бы минимальное значение для тебя. Я не понимала, как ты мог его любить, если он смог лишить твою жизнь всего. Он буквально лишил тебя жизни. Ты существовал, а не жил. Как же мне было тошно смотреть на такого тебя. Ты сох по Салли, не замечая ничего вокруг...»***
«Ах, да, мы ведь прибыли. Как я могла не заметить?» — Эшли, смотри, это трекер и жучок. По трекеру я смогу отслеживать твоё местоположение, а через жучок прослушивать ваши разговоры. — Эм… хорошо, что куда мне прицеп… подожди! Я что, одна туда пойду?! — А как ещё-то?! Я буду из машины наблюдать, всё равно меня не заметно, стёкла тонированные, а ты просто с ним трепаться будешь. Если почувствуешь опасность, постучи три раза по микрофону в жучке, это будет, как сигнал бедствия. Я тогда постараюсь его спугнуть, из окна пальну. — Ла-адно, окей, я постараюсь. Хорошо, к-куда мне это цеплять? — Смотри, трекер засунь в кроссовок и шнурки затяни, чтобы не видно было. Если что, то кроссовки с тебя будут последними снимать. — Ч-чего?! Совсем идиот или да?! — Шучу я, в обиду не дам. Жучок прицепи на внутренний карман куртки. Ах да, чуть не забыл. Самое главное - ты сейчас пересаживаешься на водительское место, дабы выйти из первой двери. Нам не нужно, чтобы этот человек понял, что тебя кто-то сюда привёз. — Д-да, хорошо… Я была в панике и ужасе. Я не знала точно, на что иду, пристрелят ли меня там, на том пустыре, или изнасилуют, а может и то, и другое, но я совершенно не чувствовала прикрытия. Наличие всяких шпионских приборов в моей одежде меня отнюдь не успокаивало, а даже напрягало. Мы кое-как пытались тихо поменяться местами. В итоге, пересев на водительское кресло, собравшись с духом, я вышла из машины. Руки тряслись, колени подкашивались. Часы пробили десять часов, но я так никого и не увидела. Решившись позвонить аферисту, я стала дожидаться ответа. — Да, я вас слушаю. Отлично, связь была установлена. — Эм, я… я на месте, мистер… Джордж… — Да… хорошо. Я сейчас подойду. Абонент завершил вызов. Пока прохладный ветер окутывал мои замёрзшие ладони, я ждала неизбежного–встречи с человеком, который пугал меня до мурашек. Около пятнадцати минут одиннадцатого на горизонте показалась фигура. Среднего роста человек, одетый в толстовку, капюшон был небрежно накинут на голову, на лице была балаклава. Странный такой прикид для беседы с красивой девушкой. Человек стремительно приближался ко мне. Он судорожно оборачивался по сторонам, проворачивался полностью торсом, чтобы оглядеть пространство позади себя. Этот тёмный, едва различимый силуэт вёл себя необычно, будто нервничал. Хотя, каждый местный знает, что на окраинах города, а конкретно на этом пустыре в данное время, людей точно быть не должно, а всё из-за регулярных проверок охраны по отлову наркоманов. Значит, этот человек не боялся встретить там людей… или же получалось, что он точно не был местным. Меня это настораживало и пугало. Спустя несколько минут мужчина подошёл ко мне вплотную. Он молчал. Его глаза быстро прошлись по мне, просмотрели всё моё тело сверху донизу. — Эшли Кэмпбелл? — Да, а вы... — А я Д-дж...Джордж. — Приятно познакомиться… вы попросили прийти сюда за дополнительной информацией, ведь так? — Да… я… эм… Я отчётливо видела и понимала, что он не знал, что говорить, будто не имел плана действий. — Так, что? — В общем, держите. Тут всё, что он... то есть, всё, что вам нужно. Мужчина протянул мне картонный конверт. На ощупь внутри лежали какие-то бумаги или документы, ещё я почувствовала что-то вроде фотографий. Наверняка, это было досье. — Подождите, а… что там у вас? Руку, которой я придерживала край застёжки, схватила судорога, а по телу прошла армия мурашек. Человек заметил жучок на внутреннем кармане куртки, ибо она была расстегнута. Меня это ошарашило, я не знала, какой реакции ожидать. — Ах, это? Это… всего лишь брошь, безделушка! — Ты меня за придурка держишь что-ли?! Т... в смысле, я же просил приехать одной! — Нет-нет! Вы неправильно поняли! Стало ясно, мужчина был агрессивно настроен, и тот факт, что при мне был жучок, его жутко взбесил. Я предчувствовала, что произойдёт какой-то немыслимый пиздец, поэтому, в целях собственной безопасности, попробовала постучать по микрофону три раза, но человек увидел это действие, и принял попытку предотвратить. Он успел лишь заломать мне руку, положить на землю и проорать какую-то хрень. Я сильно ударилась головой о какой-то весомый булыжник, от этого я должна была уже отключиться, но старалась не терять сознание. Я не смогла увидеть машину Ларри, и что там происходит, но меня вводило, словно в оцепенение, то, что я не слышала выстрелов. На мне, блять, примерно минуту сидел какой-то неуравновешенный псих и пытался обыскать. Но тут, резко, я услышала полицейскую сирену. Машина Ларри подъехала ближе, и преступник скрылся. — Вот чёрт, Ларри, ты гений! «Я поняла, что сделал «мой герой». Ты поступил значительно умнее своего предыдущего плана. Вместо пальбы, которая давала весомый риск кого-то задеть, ты поставил на машину рабочую сирену, я заметила её, когда она лежала на заднем сидении. Охрененно придумал!» — Ага, я такой. Только вот проблема – мы его упустили. Как он вообще заметил этот жучок? — Я думаю, он знал, или предполагал, что у меня он будет. Меня сразу насторожило то, что он меня взглядом чуть ли не раздевал. Теперь я поняла, он жучок искал. — А ты думала, что ты ему приглянулась что-ли? — Ой, да заткнись ты. Ладно, потом что-нибудь придумаем. Что дальше на сегодня? — А сегодня я пойду домой. Там няня забрала Эмилию и Нила из дет. сада. Наверняка она волнуется, я лучше пойду. Если что, созвонимся. Тебя домой отвезти? — Ну, было бы не плохо. — Лады, садись в машину. — Сукин он сын, зачем было на землю-то кидать? У нас тут «ММА» что-ли? Теперь все руки болят. Ларри, глянь, у меня с бошки кровь не течёт? Я вроде о камень треснулась. — Сейчас посмотрим... А, ну, у тебя там шишка, не более. В обморок бы не упала. Эм… у меня нет ничего холодного, чтобы приложить... хотя, я, если не ошибаюсь, детям курицу на ужин покупал, она в багажнике быть должна. Если она всё ещё холодная, то будет просто замечательно. — Отлично, раньше ты рыскал по отцовской тачке заныканный коньяк, а сейчас в дорогом форде - замёрзшую курицу. Круто люди меняются. — Даже не говори мне ничего на эту тему, Эш. Я больше не пью. Никакого алкоголя и наркотиков. Я с этим делом уже как год в завязке. Триста шестьдесят пять дней… только подумай. Эшли, ты представить себе не можешь, как долго я к этому шёл. — А я-то считала, что люди наоборот, с горя больше бухать начинают. — Не всегда, поверь мне, далеко не всегда. А, вот она. Вроде прохладная. Держи, приложи к голове. — Спасибо.***
«Обратно мы ехали около трёх часов. Где-то в двенадцать ты привёз меня домой.»