Игра без правил

      Уже который день просто лежу на диване и откровенно, не скрывая даже от самой себя, страдаю ничегонеделанием. За последние двое суток я пересмотрела все возможные фильмы, которые когда-то хотела посмотреть. Как ни странно, это немного, но отвлекло меня от ненавистных мыслей о потере смысла жизни - над комедиями я смеялась, над мелодрамами плакала, а детективы смотрела в оба, чтобы не упустить подсказку о том, кто убил доктора. В целом, это действительно отвлекало меня на время, но как только сознание отходило от запутанного сюжета очередного фильма, я снова сталкивалась с тоскливой обыденностью: с серыми стенами, с громким тиканьем настенных часов, с мрачными фотографиями, напоминающими мне о прежней счастливой жизни, которые висят на стенах в гостиной. Я думала над тем, чтобы снять их, но просто не смогла себе позволить вот так вот просто оградить себя от прошлого, пусть оно и давит на меня тяжелым грузом. Я не смогу расстаться с фотографиями, с напоминанием о беззаботном детстве, о походах всей семьей в парк и застольях. Просто не смогу.       Мои дни проходили достаточно скучно: я бессмысленно бродила по квартире, не видя смысла выходить на улицу, пару раз делала влажную уборку, так как одним прекрасным вечером заметила, что уже приличный слой пыли, скопившийся на полу, прилипает к ступням, машинально переключала каналы, не понимая сути программ и специально игнорируя новостные каналы, выпила целую пачку кофе, которую принес мне Костя, и доела все фрукты Егора. Слава богам, друг наконец-то вышел на работу и перестал торчать в моей квартире сутками, не давая мне возможности погрустить в одиночестве. Елена великодушно предложила мне еще пару дней отпуска, чтобы окончательно прийти в себя, в чем я очень сомневаюсь. Думаю, что она просто боится, что я своим убитым видом распугаю всех клиентов. В универ, естественно, я тоже не ходила - я просто не могла видеть, как все разглядывают мое опухшее от слез лицо, как одногруппники с сожалением пожимают плечами и с ложной искренностью обнимают, считая, что их поддержка поможет мне справиться с утратой. За последнее время мне стало слишком наплевать на собственное будущее, и я совсем не удивлюсь, если придя на пары спустя несколько дней, мне сообщат, что я отчислена. Я не то чтобы не удивлюсь, мне будет все равно, абсолютно. Мне даже сейчас без разницы, что же говорить о нескольких днях позже.       Снова брожу по квартире, шаркая сухими пятками по ламинату, который благодаря моим никчемным стараниям уже не покрыт пылью и не оставляет следов на ступнях. Прохожу на кухню, вдыхая нисколько не выветрившийся аромат роз и снова машинально улыбаюсь, обратив внимание на игрушку. Надо бы вернуть долг - только вот выходить на улицу я совсем не хочу. По крайней мере еще пару дней точно. Хочу приготовить себе кофе, сгребая остатки зерен в кружку, как слышу вибрацию телефона. Медленно передвигая ногами, дохожу до источника звука и вижу на подсвечивающемся экране сообщение от Кости.       "Надеюсь, ты еще не умерла с голоду. Скоро принесу комплимент от шефа."       Улыбаюсь. Время идет, а Костя совсем не меняется.       "Не дождешься. Не так я хочу закончить свою жизнь."       Отправляю сообщение, только потом заметив, как двусмысленно это выглядит. Удалить его уже не могу, и как следствие своей бездумности, через несколько минут вижу звонок от друга. Снимаю трубку, зачем-то включив громкую связь, и прохожу на кухню.       - Рита? У тебя все нормально? - раздается обеспокоенный голос из динамика.       - Все круто, Костя. У меня погиб отец, а следом за этим и ребенок. Как же у меня еще могут быть дела? - вместо того, чтобы переубедить друга в ошибочном мнении насчет последнего своего сообщения, начинаю выливать на него свое поганое настроение. Какая же я дура.       - Э... Я скоро приеду, жди. - говорит быстрым темпом бармен, на что я закатываю глаза.       - Не надо приезжать, Костя. - подхожу к цветам, легко погладив лепесток одной из роз. - У меня все правда нормально. - уже в экстренном режиме ищу, куда спрятать цветы, потому что, зная Костю, он приедет, несмотря на мои слабые протесты. А увидев это, появится слишком много ненужных вопросов, ответы на которые неизвестны даже мне самой.       - Это не обсуждается. Буду через двадцать минут. - слышу долгие гудки, кинув трубку на стол, совсем не опасаясь за целость экрана, и схватив вазу в руки. Куда же их убрать?       Быстро продумав все возможные варианты, из адекватных остаются только шкаф и балкон. На балконе при такой температуре они погибнут, тем более за окном вовсю валит снег. Остается только шкаф, но здесь не исключено, что Косте может взбрести в голову залезть туда. А мои попытки остановить его будут выглядеть слишком странно. Что ж, выбора у меня просто нет. Не забыв прихватить барана, помещаю все это в место обитания моего полуобновленного Машей гардероба. Тут же бегу на кухню, открывая окно, дабы выветрить застоявшийся запах цветов. Беру в руки телефон, проверяя его на наличие трещин после падения на стеклянный стол. Вздыхаю, заметив легкую царапину в верхнем углу. Я ожидала худшего. Теперь от безделья листаю журнал звонков, удаляя их и тем самым очищая память телефона. Спустя некоторое время, в куче звонков от Кости и Маши, нахожу незнакомый номер. Недолго думаю, кто тогда мне звонил, быстро вспомнив неожиданное предложение от Джейсона, про которое я совсем забыла. Задумываюсь над ним сейчас, спустя почти месяц. Не думаю, что оно уже актуально, но выбора у меня нет - теперь я просто обязана доделать работу отца. Я до сих пор чувствую свою вину, и возможно, это поможет мне так извиниться перед ним. Просто для своего личного успокоения. Провожу пальцем по экрану, набирая этот номер. Спустя несколько гудков слышу в трубке мужской голос.       - Добрый вечер, мистер Ральф. Это Маргарита. Емельянова. - размеренно говорю я, от волнения отделяя каждое слово недолгим молчанием.       - Здравствуйте, Рита. - в трубке висит неловкое молчание. Я знаю, что должна начать говорить первая, потому что это я позвонила, но он перебивает меня. - Мне... мне очень жаль. - на глаза снова наворачиваются слезы. Терпеть не могу жалость людей. Теперь это самое ненавистное мне чувство.       - Я согласна на ваше предложение. Если оно еще в силе, конечно. - дрожащим голосом произношу я, глубоко вдыхая в себя воздух, чтобы не всхлипнуть своему собеседнику в ухо.       - Вы готовы доработать проект Вячеслава Александровича? - удивленно спрашивает посол, и я буквально вижу его широко раскрытые глаза.       - Да, согласна. - уже уверенно говорю я, мысленно проговаривая, что это поможет мне разобраться в себе. Это поможет мне прийти в себя - я уверена.       Мы разговариваем достаточно долго, Джейсон в подробностях объясняет мне суть проекта, что успел сделать отец, и что придется доделать мне. Мысли полностью погружаются в последнее дело отца, и с каждой минутой я все больше осознаю правильность своего решения. Мы разговариваем с послом до тех пор, пока я не слышу, как с громким хлопком открывается дверь и как шуршат пакеты.       - До встречи, Джейсон. Я буду послезавтра. - прощаюсь с Ральфом, вешая трубку и радуясь появлению хоть какой-то мотивации выйти на улицу и продолжать жить дальше. Я не знаю, во что все это выльется, но я чувствую свой долг перед отцом. И не прощу себе, если я не доработаю это дело.       - Привет, Ритуль. - ко мне подходит Костя, перед этим оставив пакеты на столе и сжимает в объятиях. От него вкусно пахнет рестораном, и я прижимаюсь к его крепкой груди, стирая свитером слезы на щеках. - С кем разговаривала?       - С Джейсоном. Папин коллега, предлагал мне доработать его проект. - обобщенно сообщаю ему информацию, отрываясь от друга и отправляясь к пакетам. Первое, что бросается в глаза это три белых контейнера. Это и есть комплимент от шефа?       - Отказалась? - спрашивает Костя, будучи совершенно уверенным, что я отклонила предложение посла, но я спешу его удивить.       - Согласилась. Он ждет меня в посольстве послезавтра. - достаю контейнеры: в первом, кажется, бефстроганов с пастой, во втором какой-то салат, название которого я уже забыла от долгого отсутствия в ресторане, а третье с десертом. Груша Фламбе. - Я тебя обожаю, Костя. - больше всего на свете я не ожидала, что у меня появится зверский аппетит после такого. Костя, видимо, тоже был немного в шоке. И не только от этого.       - Ты согласилась? Ты сможешь там работать?– удивляется друг, убирая уже пустой пакет в ящик под раковиной.       Это сложно объяснить. Очень сложно. Не думаю, что это вообще можно объяснить, а кто-то способен это понять.       - Ну… Я не знаю, смогу ли, но я уверена, что мне это надо. – сумбурно объясняю ему, открывая первый контейнер и окунаясь с головой в этот ресторанный запах, который я уже сто лет не чувствовала.       - Ну, как знаешь. Если что я всегда на связи и готов тебя забрать из любой точки Москвы. – смеется парень, а я сажусь за стол, предварительно взяв вилку, чтобы отведать комплимент от шефа.       - Я знаю, Костя. – с улыбкой отвечаю другу, нацепив на вилку пасту. Как только подношу навильник к губам, слышу звонок телефона. Костя вопросительно смотрит на меня, а я просто пожимаю плечами, и оставив вилку с едой на тарелке, выхожу из комнаты, отвечая на звонок.       - Д-да?       - Рита! Срочно нужна твоя помощь! – кричит мне в трубку Маша обеспокоенным и напуганным голосом. Сердце начинает колотиться как бешеное, и я тут же прикладываю холодную ладонь к разгоряченному лбу.       - Боже, что случилось? – нервно спрашиваю подругу, расслышав, как на заднем фоне льется вода, а потом кричат какие-то мужчины.       - Рит, просто приедь сюда, мне некого больше попросить! Я на месте все объясню! – вопит девушка и отключается. Я стою на месте, по-прежнему держа трубку у уха, и не могу оторвать руку от мобильника. Господи, что там происходит? Куда мне ехать? Что случилось? Хватаюсь за волосы, но тут же чувствую вибрацию у уха. Проверив экран телефона, вижу адрес, на который нужно приехать. В этот же момент срываюсь с места и быстрым шагом иду в спальню, чтобы переодеться в приличное и выехать к подруге. Еще раз осмысленно взглянув на адрес, понимаю, что это не очень далеко от дома и намного быстрее будет добежать, чем ждать маршрутку или вызывать такси. Вижу в дверях спальни Костю, который удивленно смотрит на то, как я со скоростью света бегу в его сторону.       - Слушай, Рит: я поеду, наверное, у меня в ресторане еще дела остались. – спокойным, но извиняющимся голосом говорит он, двигаясь к дверям.       - Хорошо! – кричу ему уже из спальни, стремительно натягивая джинсы и черную свободную футболку с каким-то принтом. – До завтра!       - Пока! – слышу, как громко хлопает дверь, и следом за этим вылетаю в коридор, взяв с собой телефон и кошелек, даже не посмотревшись в зеркало, хотя стоило бы. Так же быстро надеваю дубленку и, не запахивая ее, выбегаю на улицу.       Перебежав пару перекрестков на красный и чуть не попав под машину на очередном пешеходном переходе, запыхавшаяся подбегаю к нужному зданию, быстро забегая внутрь и поднимаясь по ступенькам. Мочки уха и нос отмерзли до покраснения, потому что надеть шапку и шарф я забыла. Руки окоченели от мороза, и теперь в помещении я растираю их друг о друга, в надежде начать чувствовать пальцы. Поднимаюсь на последний седьмой этаж, быстро перебирая ногами, двигаясь по длинному темному коридору к последней двери, как написано в Машином сообщении. Я абсолютно не знаю, что меня ждет, но снова услышав звук льющейся воды и громкие мужские голоса, еще ускоряю шаг. Залетев в последнюю дверь, вижу следующую картину: шикарная, по-современному обставленная комната наполнена светом из окон и от огромной лампы стоящей в центре помещения. Слева от лампы копошатся люди - целая куча людей, они что-то бурно обсуждают и переговариваются. Замечаю, что в большинстве своем это мужчины. Видимо, именно их голоса я и слышала в трубке. В воздухе играет современная музыка. А вот справа от лампы я вижу саму Машу. Она стоит в нижнем белье, у белой стены в какой-то прозрачной коробке, куда стекает вода, которая льется на нее откуда-то сверху. Как раз на нее и светит фонарь, а неподалеку стоит парень с фотоаппаратом. Из всего этого делаю вывод, что подруга не в беде, а на обычной фотосессии. Первая мысль, которая возникает у меня, это оттащить девушку за ее мокрые волосы в сторону и сказать ей все, что я о ней думаю. Вторая, не оттаскивать в сторону, а высказать ей все прямо сейчас, не медля. Других мыслей, почему-то у меня не появляется, и я иду осуществлять задуманное. Как раз в этот момент девушка замечает разъяренный движущийся в ее сторону объект и с улыбкой поворачивается ко мне лицом.       - Почему посторонние на съемочной площадке?! – кричит какой-то мужчина, пока Маша вышагивает из этой коробки, схватив полотенце со стула и заматывается в него, подбегая ко мне.       - Это ко мне ненадолго! – кричит модель, давая какой-то знак фотографу.       - Перерыв пять минут! – снова слышу мужской голос, наблюдая, как девушка вышагивает ко мне своей модельной походкой.       - Ты так быстро, я еще тебя не ждала. – удивленно произносит брюнетка, встряхнув мокрыми волосами и отводя меня в сторону.       - Ты сдурела, Маша?! – кричу на нее, совсем не стесняясь чужих людей, поправляя спутанные волосы. – Я чуть не убилась, пока бежала!       - А зачем ты бежала то? – удивляется подруга, передернув плечами от холода, который я принесла с собой с улицы. Непонимание в глазах и легкая улыбка на лице заставляет меня смутиться, а затем и страшно разозлиться.       - Ты – дурочка! Я подумала, что-то случилось! – глубоко вздыхаю, снова переваривая ее слова в трубке. – Ты так испуганно кричала, просила о помощи. – объясняю девушке, уже подумав, что это я накрутила себе то, чего не существует. Кажется, это у меня уже проблемы. Настоящий диагноз под названием паранойя.       - Это ты дурочка. – смеется модель, по-другому перевязывая полотенце. – Я кричала, потому что тут шумно, никакого испуга не было. – подруга смотрит на меня, как на умалишенную, и я уже собираюсь молча выйти из комнаты, не выдержав ее взгляда, делающего из меня последнюю тупицу. – Но помощь мне и правда нужна. Раз уж вы с Егором так тесно общаетесь, отвези ему домой флешку, там мои фотки - он просил . Пожа-а-алуйста! - умоляет меня Маша, сложив ладони вместе и подперев ими подбородок. С мокрых волос девушки стекают капли воды, отчего она дергается каждые три секунды, но даже этот фактор не позволяет мне сжалиться над ней.       Просто столбенею от ее просьбы. Еще раз повторите пожалуйста? То есть я мчалась сейчас на помощь подруге, бежала на красный свет, чуть не попав под машину, вся продрогла от холода, чтобы отвезти Егору долбанные фотографии? Нет, все-таки ей сейчас влетит. Но я не успеваю даже слова пикнуть против, как слышу все тот же грубый мужской голос.       - Перерыв закончен! – снова кричит мужчина, и девушка пользуется возможностью улизнуть от моего нескончаемого потока ругательств. Маша всовывает мне в руку флешку и снова убегает в область съемки, мимоходом скинув с себя полотенце. Тут же встав на свет, брюнетка стягивает с себя лямки бюстгальтера, а за ними с нее слетает и сам предмет одежды. Девушка стоит под камерой прикрывшись руками и откидывает волосы в сторону. На нее сверху снова начинает течь вода, и я слышу щелчок затвора камеры и с максимально удивленно-подавленным лицом выхожу из помещения.       О том, что меня сейчас ошарашили на десять из десяти баллов, даже не стоит говорить. И я даже не знаю, что меня больше всего удивляет: то, что я сейчас бежала по городу со скоростью света просто так; то, что Маша попросила именно меня отвезти флешку Егору; или то, что Маша снимается на камеру абсолютно голой. Наверное о первом и последнем даже не стоит думать, потому что встреча с Егором мне еще предстоит, и я понятия не имею, как это произойдет. Я даже на глаза ему появляться боюсь после той истерики, не то, что заявиться к певцу домой и всучить злосчастную флешку. Скорее всего, у меня случится инфаркт или я потеряю сознание. Кстати, мое состояние после пробежки, тем более после такого длительного безделья дома, очень близко к предынфарктному.       Когда выхожу на улицу, чувствую вибрацию в кармане и достаю оттуда телефон. На экране красуется адрес. Поверить не могу, что я сознательно еду к нему домой. Может, все еще можно переиграть? Вернуться в на съемочную площадку и оставить эту флешку там вместе со своим жутким волнением, связанным с предстоящей встречей. Мало представляю себе эту картину, да и вряд ли девушка возьмет фотографии обратно. Как никак, мне придется поехать к Криду.       С максимально обреченным взглядом и состоянием иду по заснеженному бордюру, кутаясь в дубленку, и безрезультатно пытаюсь прикрыть шею и уши, чтобы не слечь с температурой и не пропустить свой первый полноценный рабочий день в посольстве. Улицы стремительно заносит снегом, и уже спустя десять минут, все мои волосы покрыты снежными хлопьями, которые даже не думают таять. Озябнув до самых костей, уже быстрым шагом иду в сторону автобусной остановки. Увидев на пути аптеку, не могу удержаться и предварительно стряхнув с головы и одежды снежинки, захожу в помещение, где все насквозь пропахло лекарствами. К моему удивлению, те самые заветные пластыри оказались у них в наличии, и я купила целую коробку, надеясь таким образом сгладить все углы нашей последней не сложившейся встречи.       К остановке подхожу, когда уже не чувствую ни рук, ни ног, ни тем более ушей, а лицо напротив дает знать о своем существованием нещадным жжением и покалыванием. Как только вижу приближающийся транспорт, проверяю не потеряла ли я где-нибудь флешку, и нащупав ее в кармане, со спокойной совестью сажусь в автобус. Путь до квартиры артиста оказывается достаточно непростым и долгим. Дом, в котором он живет, расположен в самом центре, и чтобы добраться от ближайшей к моему дому остановки до района, где он живет, мне нужно проехать на автобусе двадцать с лишним остановок, а учитывая постоянные московские пробки, определяю, что займет это как минимум часа два, а то и больше.       В итоге вываливаюсь из переполненного автобуса спустя два часа и двадцать семь минут. Решив скоротать время поездки в Инстаграмме, я окончательно сажаю телефон, и его экран гаснет одновременно с тем, как я выхожу на улицу. Оставшись без связи и карты, но запомнив адрес артиста, спрашиваю у прохожих местонахождение этого дома. Получив пару советов, как проще дойти до указанного дома, подхожу к высокому зданию через пятнадцать минут, снова успев замерзнуть под снежной коркой, в которой я оказалась. Зайдя в подъезд, внимательно озираюсь по сторонам. Не знаю, почему меня так удивляет обстановка, ведь здесь наверняка живут далеко не бедные люди, даже один Егор чего стоит. Стены окрашены в пастельный бежевый цвет, по углам в огромных вазах стоят искусственные цветы, а перегородки, вместо обычных бетонных, сделаны из стекла. Бесшумный лифт открывает передо мной свои двери, как только я подхожу к нему, даже не успев нажать на кнопку в стене. Захожу в лифт, нажав на нужный этаж и молюсь всем богам, что Маша предупредила Крида о моем приходе, и я не буду выглядеть, как дурочка. Надеюсь, наша встреча будет короткой и он не успеет ничего сказать. Я подойду, постучу в дверь, Егор откроет дверь, я отдам ему флешку и коробку с пластырями со словами: "Привет, вот тебе пластыри, вот - флешка от Маши. Пока", сама закрою дверь, и быстро вылечу из подъезда. Так и будет.       Делаю глубокий вдох, выходя из лифта и подхожу к железной двери, номер на которой совпадает с номером квартиры в Машином сообщении. Делаю еще пару вдохов и выдохов, уже занеся руку над дверью, чтобы постучать, как она открывается.       На пороге вижу певца в свободных спортивных штанах и с голым торсом, на шее висит белое полотенце, которым он небрежно вытирает волосы, слегка посмеиваясь над тем, в какой позе я стою. На самом деле, я так и стояла перед дверью с поднятой рукой, дабы сообщить Егору о необходимости открыть дверь. Я по-настоящему остолбенела от неожиданности и опустила руку только когда услышала его недвусмысленные смешки.       - Знаешь, если так стоять, дверь сама не откроется. - говорит немного надменно парень, перестав вытирать голову и наконец оставив полотенце в покое. Его наглый тон напоминает мне о нашей последней встрече, и я вспоминаю, что хотела поподробнее разузнать у него об источнике, который сообщил ему мой адрес и по какому поводу он на самом деле приходил. Все мои намерения уйти отсюда как можно быстрее рушатся с треском, когда я приподнимаю одну бровь и задаю ему мучающий меня вопрос:       - Я спрашивала у Маши, звала ли она тебя. - после того, как я произношу это, вижу в глазах блондина легкую дымку, свидетельствующую о легком волнении, но она быстро пропадает, скрываясь за чистой голубизной его глаз, в которые я так пристально вглядываюсь, ожидая какой-либо реакции. На самом деле, я сама не ожидала, что спрошу у него об этом. Наверное, это какие-то необратимые процессы в мозге.       - И? - спрашивает парень, сняв с шеи полотенце и отходя в сторону от дверей. Кажется он сам не ожидал, что я приду к нему домой, чтобы поговорить об этом. Но я уже начала, поэтому все остальное автоматически отходит на второй план. - Ладно, заходи.       Переступаю порог квартиры артиста, и в нос тут же ударяет запах то ли дезодоранта, то ли шампуня, но аромат очень приятный. На первый взгляд никакой особой роскоши в квартире я не вижу, и меня это удивляет. Почему-то я думала, что звезды живут не совсем так. Этот парень, как выяснилось, почему-то очень сильно отличается от остальных современных селебрити. А может быть, никакой вычурности в интерьере я не заметила, потому что смотрела не совсем на дизайн комнат, а на открытый и накачанный пресс певца. Боже, Емельянова, возьми себя в руки.       Егор закрывает за мной дверь, а я как раз пытаюсь снять обувь, чтобы не запачкать чистый паркет Крида, который так блестит, как будто он только что его отдраил. Пока скидываю с себя сапоги, теряю равновесие и почти падаю на спину, как чувствую на своих плечах сильные руки Егора, что вызывает у меня целый шквал воспоминаний, проносящихся в голове и табун мурашек от холодной одежды. Парень помогает мне снять дубленку, насквозь промокшую от растаявшего снега и я наконец отхожу в сторону, не забыв взять из кармана флешку и коробку с пластырями.       Следую за певцом в тишине, наблюдая, как его ступни оставляют на полу мокрые следы, и минуя их. Парень заводит меня на кухню, и оперевшись на столешницу, скрещивает руки.       - Ты спрашивала у Маши, и что дальше? - раздраженно напоминает мне Егор, на чем мы остановились. Меня напрягает его тон, будто он чувствует себя королем всего мира. Сначала сваливаю это на то, что, по факту, я вытащила его из душа и заставила впустить себя в квартиру, но потом вспоминаю, что у меня дома он вел себя точно так же. Значит дело в нем?       - Она сказала, что никуда тебя не приглашала. - объясняю ему, по-прежнему вглядываясь в голубые глаза, не желая садиться за стол. Стою напротив артиста и внимательно наблюдаю за его реакцией. - Зачем тогда ты приходил? - Парень вдруг разворачивается ко мне спиной и начинает копошиться на столе.       - Чай будешь? - спрашивает блондин, а я вскидываю брови от удивления. Не хочет отвечать? Я его заставлю. Это теперь просто дело принципа.       - Ты не собираешься отвечать? - спрашиваю у парня, встав рядом с ним, чтобы видеть хотя бы часть его лица, а не спину. Не знаю, что со мной происходит и откуда берется смелость не просто задавать вопросы, а напирать на него, буквально клещами вытаскивая ответы. Еще буквально пару минут назад, когда я стояла перед дверью, мне ее катастрофически не хватало. Откуда она взялась?       Певец поворачивает ко мне свою голову и ухмыляется, чуть прищурив глаза.       - Тебе черный или зеленый? - продолжает оставлять мои вопросы без ответа, а я начинаю злиться, сжимая кулаки и глубоко вздыхая.       - Ладно. - решаю оставить это на потом, сделав вид, что смирилась с его поведением, но хочу узнать хотя бы человека, который сообщил ему мой адрес. - Скажи хотя бы, откуда у тебя мой адрес? - отхожу в сторону от певца и на этот раз сажусь за стол, сжимая в руках флешку.       - А у тебя откуда мой? - парирует он мой ответ, что снова вызывает во мне бурю негодования, но я прячу ее поглубже, чтобы не наброситься на артиста в кулаками. Слышу, как закипает чайник, и одновременно с этим Егор наконец-то разворачивается ко мне лицом. Или прессом, как хотите. Но лучше бы он стоял спиной, честное слово.       - Маша сказала. - говорю я ему, натянув на лицо саркастичную улыбку, решая прервать наш диалог, состоящий из одних вопросов. Егор вдруг смеется, внимательно разглядывая меня.       - Мне тоже Маша сказала. - улыбается он мне точно так же иронично, как и я ему. Детские переглядки, ей Богу. Если бы я не знала, что он врет, может быть, посчитала бы эту улыбку милой. Но сейчас это самая, что ни на есть лживая улыбка. Парень продолжает давить лыбу, но потом поднимает брови, указывая взглядом на флешку в моей руке. Внезапно вспоминаю о своей основной причине нахождения здесь и спешу отдать ему устройство.       - Да, кстати, это тебе. Она просила передать, там какие-то фотографии. - встаю со стула и отдаю ему флешку        - То есть ты приехала, чтобы отдать флешку? - ухмыляясь спрашивает он. Я все думаю, что же мне напоминает его улыбка, а потом понимаю, что запомнила ее еще из мультика "Алиса в стране чудес". Вылитый Чеширский кот. - Не для того, чтобы закидать меня вопросами?       Своей репликой парень окончательно выводит меня из себя. Если ему нравится издеваться, пусть выводит на эмоции кого-то другого.       Пронзаю его своим огненным взглядом и всучиваю ему в руки коробку с пластырями. Успеваю заметить удивление на его лице, но тут же резко разворачиваюсь, покидая пределы кухни, снова прикладывая холодные руки к горячей голове. Зачем я вообще согласилась приехать? Надо было швырнуть эту флешку обратно Маше и остаться с нормальным настроением и сухой одеждой. Схватив в руки свою насквозь мокрую дубленку, молча закатываю глаза и обреченно вздыхаю. Как я теперь поеду домой? Мне нельзя заболеть за пару дней до начала работы, но мне так же нельзя оставаться с ним в одной квартире. Я как будто застряла в клетке с дьяволом. Как оказалось, дурной характер вполне может перекрыть первое положительное впечатление о человеке.       В момент, когда от злости кидаю чертову дубленку на пол, слышу приближающиеся шаги, а затем чувствую теплую руку, которая цепляется за мою ладонь. Парень разворачивает меня к себе, и к своему удивлению, уже не вижу прежнего самодовольства и наглости в темно-голубых глазах.       - Ладно, ладно. - тихо успокаивает меня парень. Теперь мне кажется, что я веду себя, как истеричка. Со временем все больше и больше уверяюсь в необходимости пройти лечение в каком-нибудь психдиспансере. - Давай я отвечу на твои вопросы.       Поначалу грубое прикосновение становится невесомым, и постепенно я перестаю чувствовать его ладонь на своем запястье. Молча стою напротив двух голубых огоньков, выпуская пар. Кажется, у меня нет выбора. Я либо болею и продолжаю чувствовать себя дерьмово от чувства вины, которое в конце концов сожрет меня вместе с косточками, либо остаюсь здесь на ближайшие два часа, пока не высохнет одежда и выслушиваю объяснения Крида. Оба варианта кажутся мне одинаково непривлекательными, но во втором случае я хотя бы пойму, зачем Егор тогда заявился ко мне домой.       Парень вдруг снова берет меня за руку и ведет куда-то, я лишь послушно следую за путеводителем, стараясь не обращать внимание на то, как от каждого шага перекатываются мышцы на его спине, и как в районе живота начинает приятно тянуть. Главное - держать себя в руках.       Егор заводит меня в гостиную, не включая свет. Может быть, это и к лучшему, и в случае чего он не будет видеть моей реакции, а я - его торса. Мы садимся на диван, вглядываясь в полумрак комнаты. Сначала мы оба молчим, стараясь прислушаться к собственному сердцу. Тишина поглощает разум, отдаваясь легким звоном в ушах, но артист прерывает эту пытку.       - На самом деле, я просто чувствовал свою вину. После того, как ты упала. - тихо произносит парень, дабы не порвать ту тоненькую нить понимания между нами. Не знаю, для чего он старается, и почему он не выгнал меня на улицу после очередной моей истерики. Господи, что я себе позволяю?       Так вести себя с чужим человеком - это уже ни в какие рамки, Емельянова.       Не мудрено, что с тобой так разговаривают.       Как ты с людьми, так и люди с тобой - золотое правило.       Стараюсь своими дурными мыслями не разрушить всю хрупкость момента. Я даже представить себе не могла, что после нашего сегодняшнего разговора, если его так можно назвать, он расскажет мне, зачем пришел тогда. И уж тем более признается, что волновался за меня. Его признание приятно отдается где-то в груди, но я стараюсь не показывать своих чувств, а полумрак комнаты мне в этом очень помогает.       - Приходил, видел, что на тебе нет лица. Я думал, что ты просто не рассказала мне всей правды и с ребенком все таки что-то случилось из-за того падения. - я слышу рядом его тяжелое дыхание, и даже по тону его голоса понимаю, что ему не очень легко говорить об этом. Наверное, так же тяжело, как мне потом будет извиниться перед ним. Уже за две свои истерики.       Ощущаю тепло его тела рядом, чувствую, как поднимается и опускается его грудь и изо всех сил стараюсь не опустить свою голову на его плечо от усталости. Вместо этого подпираю рукой подбородок и продолжаю вслушиваться в слова Егора. Главное не показать ему, что я волнуюсь не меньше его.       - Потом после того корпоратива Клава сказала мне, что ты потеряла сознание, а позже я узнал, что произошло... - на этом Егор останавливается, но молчание длится недолго. - Да, Маша не давала мне адрес. Но кто это сделал, я не могу сказать. Причину, чтобы прийти я придумал, потому что мне хотелось вывести тебя из этого депрессивного состояния, поддержать, что ли. Я не знаю, почему. Мне просто так хотелось, и я сделал то, что захотел. Но что-то мне подсказывает, что дерьмово у меня получилось. - мне кажется, что в полумраке я вижу ухмылку на его лице, но та быстро пропадает.       Из всего сказанного понимаю только то, что я вызвала у певца обыкновенное чувство жалости или вины. От этого настроение падает куда ниже, чем оно было до этого. Чувство жалости это вообще последнее, что бы я хотела, чтобы люди чувствовали ко мне.       Понимаю, что теперь-то мне точно стоит извиниться перед парнем за свое идиотское поведение, но не могу подобрать слов. В конце концов, когда нас снова поглощает тишина, теперь ее прерываю я.       - Раз уж, зашел такой разговор, я бы хотела... извиниться. - шепчу я, но потом прокашливаюсь и начинаю снова. - Я тогда все свои слезы оставила на твоей футболке. - грустно смеюсь я, и слышу, как Егор хмыкает вместе со мной. - В общем, спасибо и еще раз прости. Мне просто... - на глазах вдруг наворачиваются слезы, но я всеми силами сдерживаю их, чтобы не извиняться потом и за это. Но как только подаю звук, понимаю, что скрыть своего состояния мне не удастся даже в темноте. - Мне просто кажется, что у меня крыша поехала. - смеюсь я, но смех больше похож на истерический, чем на искренний.       За этим снова следует тишина, но вместо того, чтобы осмыслять сказанное мной и корить себя за плохо подвешенный язык, я прокручиваю в голове его слова. Вместо того, что я ожидала услышать, в мыслях стоит образ загнанной собачки, которую во мне видят окружающие. Кажется, что в последнее время я просто живу в жалости, никто не видит во мне человека, все только хотят пожалеть. Даже цветы дарят из жалости. Что-то внутри подсказывает мне, что нужно спросить Егора об этом, и я тут же задаю ему вопрос:       - А букет ты прислал тоже потому что тебе было меня жалко? Или чтобы про пластыри напомнить? - улыбаюсь я, быстро смягчив первый вопрос вторым. Надеюсь, он не воспринял это как-то неправильно я только лишь хотела...       Я не успеваю продолжить мысль у себя в голове, так как парень берет мой подбородок в свои руки и придвигает мое лицо к своему. Уже через мгновение чувствую его губы на своих губах, и из головы тут же вылетают все возможные мысли. Абсолютная пустота. Я как будто живу лишь ощущениями, чувствуя, как его руки отпускают мой подбородок, поняв, что я не собираюсь сопротивляться, и начинают блуждать по телу. Чувствую, как его горячие ладони забираются под черную футболку, которую я в спешке накинула, когда бежала к Маше. Парень наваливается на меня всем своим телом, и я оказываюсь прижатой к дивану. Его прикосновения вызывают внутри меня какой-то необычный фейерверк из всех возможных цветов, а ощущения его тела без футболки заставляет меня дрожать от наслаждения. Его губы двигаются в такт моему сердцебиению, а горячее дыхание опаляет бледную кожу моего лица. За пару секунд оказываюсь внутри самого настоящего пламени, и не выдержав температуры вокруг отрываюсь от него, смотря в глаза, окутанные дымкой, как и тогда у двери. Он смотрит сверху вниз, продолжая томно дышать надо мной, оставив свои ладони под моей футболкой, он продолжает вырисовывать узоры на моем теле, отчего я начинаю извиваться в его руках, испустив судорожный стон. Парень воспринимает это как сигнал к действию и снова льнет к моим губам, но я вдруг кладу ладони ему на грудь и отталкиваю от своего лица. Я не знаю, искренен ли он в своих действиях, или я снова лишь жалостливая собачка в его глазах. Я не хочу, чтобы парень целовал меня только потому что чувствует себя виноватым. Или из жалости. Просто не хочу.       - Егор, остановись.