То, что ты не видишь.

Если бы вы сейчас попали в эту квартиру, то не услышали бы ни одного звука, кроме равномерного дыхания двух парней в разных комнатах. Бэкхён открывает глаза и приподнимается на кровати чувствуя как одеяло съезжает с его груди, комкаясь на бёдрах и давая неприятные ощущения тяжести на них. Ничего не видно, кроме слабых очертаний мебели в комнате благодаря освещению фонаря на улице, но света всё равно не достаточно, чтобы разглядеть что-то более детально. Бэкхён сонный и, кажется, он не до конца понимает, что он всё-таки проснулся и направляется в сторону кухни. Он по памяти открывает верхний шкафчик, доставая себе стакан и наполняя его водой. Вода холодная, она приятно охлаждает горло и простуда, вроде как совсем прошла и нет того неприятного першения и боли в горле. Он только хочет сделать глоток, как слышит копошение у себя за спиной и застывает. Он опускает руку и пытается максимально беззвучно поставить стакан на стол и делает несколько глубоких вдохов чтобы успокоится. Сердце учащенно бьётся в груди Бёна, и он медленно начинает оборачиваться себе за спину. Он делается облегчённый выдох видя причину своего страха, а потом быстро ориентируется и в несколько больших, но аккуратных, шагов преодолевает расстояние до стола в углу комнаты. Последние шаги совсем отличаются от тех, которые были ранее, они тихие, как-будто если он сделает неверный шаг, то он сломает всю атмосферу. Руки сложенные под голову и как бы служат подушкой для неё. Волосы в полном беспорядке и спадают на глаза, на те же руки и на нос от чего тот, по детски так, кривиться. Выражение лица слишком безмятежно и слишком красиво чтобы вообще быть человеческим. Бэкхён понимает, что разглядывает своего гостя около пяти минут. И всё-таки в неуверенном жесте протягивает руку и дотрагивается до плеча Чанёля, начиная слегка трясти и звать его по имени. Но тот не проявляет никакой реакции со своей стороны. Бэкхён глубока вдыхает воздух, который сейчас, кажется, на несколько градусов выше, чем было пару минут назад, и, наконец, пододвигается чуть ближе, положив свою холодную руку на теплую, даже скорее горячую, щеку и слегка начиная поглаживать, сам того не замечая.  — Что ты делаешь? — глаза резко открываются, а хриплый голос рушит всю, висящую на тонких ниточках, непринужденную и такую тёплую, атмосферу. Бэкхён резко отдёргивает руку от щеки парня и моментально краснеет, выдавливая из себя сдавленное «прости». — Почему ты не спишь? — Чанёль приподнимает голову со своих рук, а на его щеке остался отпечаток от его кофты.  — Я хотел пить. — Бэкхён смотрит на Чанёля и думает, что не видел ничего ещё более милого, чем этого заспанного парня. Волосы всё такие же лохматые, глаза прищурены, а щеки слегка припухли. — Прости, Чанёль. Я совсем забыл про то, что не постелил тебе, где можно будет поспать. — руки Бэкхёна заведины за спину, а на одной из них до сих пор есть ощущение тёплой щеки, и он расжимает и сжимает ладонь чтобы прогнать это чувство. — Можешь сходить в душ, я принесу тебе во что можно будет переодеться.  — Хорошо, спасибо. — он ему улыбается, но не так как днём, а немного вымученно. Чанёль стоит возле ванной комнаты, когда Бэкхён подходит к нему с полотенцем и вещами в руках, которые бы наверняка подошли бы ему по размеру. Они так же ничего произносят, молча передавая и беря вещи. До Бэкхёна доносятся звуки, разбивающихся о дно кабинки, капель воды. Он стоит посреди второй комнаты в своей квартире, но в ней нет ничего кроме дивана, телевизора и сложенных на полу множество книг. Он достал подушку и какой-то плед лежащий у него в шкафу. Он думает, что можно было бы постелить Чанёлю у себя в комнате, а самому спать здесь, ведь вряд-ли тому будет удобно спать на этом поскудном, маленьком диване. Он всё так же сидит прижав колени к себе и смотрит на стену напротив о чём-то думая, когда в комнаты входит Чанёль. Волосы влажные и мелкие капли падоют на его плечи и слегка закрывая глаза, а вещи Бэкхёна, которые тот ему дал, соблазнительно обтягивают его торс, а Бэкхён карит себя за то, что выкинул, совсем недавно, всё свои свободные вещи. А Чанёль всё так же стоит и смотрит на хрупкую фигуру хозяина квартиры, и всё-таки двигаясь с места садиться на диван возле него, аккуратно дотрагиваясь до его плеча. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Чанёль видя, что его вопрос услышали, он отклоняется и облокачивается о спинку дивана. — Да, немного лучше чем вчера утром. — он в смущённом жесте касается своей шеи, но потом отдёргивает руку, как будто не должен был делать этого, и позже отклоняется назад, устраиваясь поудобней. Они сидят так близко, пододвинутся чуть ближе и ты коснёшься его руки, но ни один не решается сделать этот шаг. Они тихо сидят, просто в приятной атмосфере, которую они создали. Эти несколько часов они проводят в тишине и редких разговоров о семье, о детстве, о том что могли бы рассказать друг другу, а потом опять играют в молчанку. Глаза Бэкхёна закрываются, а сонливость приходит неожиданно. Понимая, что ничего не может с собой поделать, он устраивается чуть ниже и положив свою голову на плечо Чанёля, чувствует себя так, как давно не чувствовал себя даже в компании с братом, и он невольно начинает слабо улыбаться, чувствуя как под него подстраиваются, наклоняясь пониже и давая принять нормальную позу, но это всё так же уютно. Если бы вы сейчас попали в эту квартиру то не услышали бы ни одного звука кроме дыхания двух парней, удобно устроившихся друг около друга и деля один воздух, деля одно чувство, которое боятся раскрыть…