Над обрывом

Ящер вышел за пределы камеры и закрыл за собой дверь, чтобы привалиться к металлической поверхности. В голове у мужчины было абсолютно пусто. Конечно, он уже давно научился раскладывать все по полочкам, не храня ничего лишнего. Ничего, чтобы могло мешаться ему... Например чувство тяжести, что таилось в закоулках души. Тоффи, Тоффи, неужто и ты не железный? Тоффи с прищуром осмотрел коридор и кинулся на ближайшего охранника, быстро и точно вырубая их одним за одним. Это помогло ему скинуть напряжение, засевшее в теле. Закончив, он оттащил тела в неприметный угол, а после потер рукой точку на груди, словно заглушая неприятное жжение. Непроизвольно, ящер вновь замер перед железной дверью, пристально смотря на нее, будто видя нечто, находящееся за гранью материального. "Она точно сейчас плачет." Конечно плачет, он дал ей достаточно повода для этого. Рука Тоффи неуверенно, мелко подрагивая прикоснулась к металлу. Сколько себя помнит, в такие моменты ему всегда приходилось успокаивать ее. Всегда. "Не думаю, что сейчас она обрадуется моему возвращению." Ящер хотел хмыкнуть, но на лице не дрогнула ни одна мышца. Ему было слишком плохо, чтобы издеваться, даже над жалкой девчонкой. Даже если она проиграла ему в сухую. Он прикрыл глаза, воспоминания были столько яркие, что трудно было бы отличить их от банальных фантазий. Чтобы она не напридумывала себе, но в их первую встречу тот даже не помышлял о смене власти. Он был просто парнишкой, любителем книг и заумных слов, а она- просто девчонкой с необычайной храбростью. Они удивительно быстро поладили, интуитивно находя друг в друге черты, недостающие им самим. Именно эти недели он прожил, казалось бы, самые счастливые дни своей жизни. Пока кто-то не прознал о его связи с принцессой. Был собран совет, ему настоятельно вбивали в голову банальную истину, о которой тот даже не помышлял. Да и разве о любви может идти речь, когда вам обоим не больше двенадцати? Но взрослые слишком боялись последствий, чтобы отстать от него. Каждый божий день они раз за разом проворачивали одни и те же разговоры, порой угрожали наказаниями и наказывали. Молодой ящер не понимал:"За что? За дружбу с принцессой? " Но время шло и кое-что из некогда невидимых ему стало проявляться наружу. Когда ты еще мал, ты не замечаешь открытое притеснение со стороны людей. Не замечаешь, как твои родители прячутся в доме на замок, когда наступает день битвы с монстрами. Не замечаешь, как зазнавшаяся мьюнианская молодежь подрывает твою деревню ради забавы. Ну что же, теперь Тоффи вырос и полностью открыт перед неприятной реальностью. Наверное, примерно тогда в нем и зародились эти мысли о восстании. Прежнее поколение еще хранило страх перед мьюнианцами, но среди нового поколения было достаточно тех, кто не боялся изменений и желал переворота. Среди них он находил союзников, которых тренировал и сам же тренировался, а также единомышленников, которые прекрасно знали об его отношениях с принцессой и всячески подначивали убить ее. В такие моменты Тоффи зловеще улыбался и отдергивал их, говоря о некоем плане, пока его авторитет умника не заставит их упокоить свой пыл. Но вопреки своему уверенному виду, внутри он содрогался от таких вопрос. Сейчас они послушны, пока он успешно заглушает их жажду крови небольшими набегами на окружные деревни, но надолго ли этого хватит? Ящер временами и сам ловил себя на корыстных мыслях, по привычке прикидывая выгоду от их отношений. Но он ни раз не поступил с ней так, как требовал разум и расчет, потому что хоть он и вырос из их невинных отношений... она словно все еще была в детстве. В каждую их встречу Тоффи с напряжением ожидал, что вот именно в этот раз Мун не придет или как-то покажет свое пренебрежение, но принцесса всякий раз приходила, шутила, улыбалась и от такого он и сам оттаивал. Каким-то образом она стала его самой противоречивой отдушиной, с которой он находил покой. К тому времени ненависть к мьюнианцам засела в нем накрепко, особенно к королевской семье, что с высока своего статуса насмехается над его родом. Но Мун всегда была за пределами этой злости, ее он просто не мог ненавидеть, а потому и медлил с их разрывом. А потом все резко накалилась до предела. Их нападения перешли всякие пределы хулиганства и правительству пришлось напустить на них стражу, они оказались отрезаны от семьи, старых друзей и остатков прежней жизни, и одурманенные от потерь товарищи озверели. Под командованием Тоффи уже был крупный батальон бессмертных бойцов, как никогда жаждавших крови и мести. Они были готовы идти дальше же сейчас, но ящер продолжал медлить, находясь в разрозненном состоянии. Изо дня в день внутри него боролось такое же пылкое желание разрушать и сильная запретная привязанность к девушке. Перед ящером встал жестокий выбор- отбросить прежнюю жизнь и встать на сторону врага или же сгореть в собственном разожженном пламени революции, оставив свой народ и дальше мучиться под гнетом ради туманного будущего с наивной принцессой? Выбор был сделан. В ночь на ее пятнадцатый день рождения умника- Тоффи не стал, и миру явился жестокий манипулятор, бессмертный монстр, у которого не осталось ни слабостей, ни жалости, ни любви. Но сегодня Тоффи смог наяву убедиться, что в чем-то он все же ошибся и жалость, что сжимала его сердце, и горечь, что оседала на языке- были тому явным доказательством. Как и много лет назад, он собрался и отбросил эти чувства в прошлое, шаг за шагом отдаляясь от двери, окончательно расставаясь с малейшим проявлением слабости. Его чувств к Мун. *** -Королева, королева!! Мун незряче огляделась, пытаясь найти источник голоса. Благо тот сам явился перед ней, подсвеченный магическим сиянием. -Глоссарик? -Королева, мы должны бежать. Сейчас весь замок взлетит на воздух! Девушка почувствовала, как оковы на ее руках щелкают под действием сил, а она летит на пол, не в силах держаться на ногах. Мун была совершенно не собрана, в ее теле засела слабость, которая она даже не пыталась побороть. Даже появление Глоссарика не могло вывести ее из этого состояния, ей было слишком плохо. -Да что же это!- в руке появился предмет, в котором Мун с удивлением опознала волшебную палочку. -Быстро, колдуй телепортацию. Как я учил,- магическое существо эмоционально задергало руками, напоминая жесты, за которыми девушка автоматически повторила. Во время. Их выбросило невдалеке от замка, на одну из открытых полян, что часто использовались для пикников королевских семей. К этому времени, как она упала на влажную траву, в замке прогремел взрыв и половина строения просто обрушилась на землю. Мун смотрела, как по кускам рушится ее дом, наследие ее предков и потомков, и уже не знала, может ли на свете быть еще хуже чем сейчас. Королева придвинула колени в груди и обхватила их, сжимаясь в подрагивающий куличик. Слезы, не переставая, лились из глаза, оплакивая прошлое, жалея будущее, страшась настоящего. От них захватывало дыхание, и она периодически кашляла, заглатывая обратно вырывающиеся крики. Глоссарик не пытался ее успокоить, он давал время им обоим прийти в себе. Смотря на руины замка, тот не мог ощутить того же горя, что и девушка, но ему было грустно по его воспоминаниям об этом месте. Ближе к вечеру они смогли кое-как добрести до ворот, около которых их уже ждал Ривер с ордой солдат. По чистой случайности, они прибыли раньше и были предупреждены о взрыве Глоссариком, им хватило времени, чтобы эвакуировать большую часть населения, но бедняки и случайные аристократы все равно оказались похоронены под обломками. Мун сразу по прибытию оказалась окружена толпой взволнованных мьюниацев, которые то говорили ей о проникновении монстров на территорию, то о заложенными ими изнутри бомбами, то о вражеском отряде, что уже к утру должен будет подойти к ним. Они смотрели на нее в страхе и ожидании приказов, которые можно будет беспрекословно выполнить, не беря возможный промах на свою душу. -Эй, эй, разошлись. Сначала королева должна отдохнуть и поесть. Все хорошие идеи принимаются только на полный желудок,- Ривер накинул на ее плечи свой плащ и загородил от толпы. В глубине души Мун была благодарна ему за это, но сейчас она была не в силах это выразить. От пережитого ее все еще потряхивало, а ответственность легла на плечи непосильным грузом, способным в любой момент сбить с ног и придавить к земле. Воспользовавшись возникшей паузой, она нырнула в самую большую палатку, предположительно- ее, и присела на кушетку. -Королева,- Глоссарик подлетел к ней, пока она бездумно листала книгу, словно пытаясь найти решение. Но в светлой голове было абсолютно пусто,- Ты должна собраться. -Да..- Мун невидящим взглядом уставилась на страницу с запретной магией. Темная, невероятно могущественная магия скрывалась за замком, и девушка чувствовала, как сила отзывалась на ее боль и тянула к ней свои тонкие лапки. И тогда в Мун появилась злость, с которой она захлопнула книгу и бросила ее на кушетку. Все, что некогда было слабостью, обратилось яростной силой, которая послушно текла в хрупком теле, просясь наружу. Королева вышла из палатки и направилась в сторону замка, имея в голове четкий, не поддающийся изменениям план- найти в одном из их подземелий Эклипсу и заставить ее поделиться своими знаниями. Ведьма не могла умереть от взрыва- их подземелье было самым надежным место на планете. Если же она не согласиться....что же, сейчас Мун была способна на все. Даже заставить ее силой. Ну что же, Тоффи, ты хотела чтобы она повзрослела? Радуйся, теперь в мире больше не будет той маленькой девочки Мун, а будет только королева, которая заставит тебя захлебнуться кровью.