7. Эпилог
28 июня 2018 г. в 18:26
Эдвард заканчивал утреннюю зарядку, когда к нему подошла Минерва Макгонагалл.
— Доброе утро, — сказал он и кивнул.
— Доброе утро, Эдвард, — Макгонагалл тоже кивнула.
— Уезжаешь? — спросил он, видя, что она одета в легкую повседневную изумрудно-зеленую мантию. Еще профессор впервые на его памяти распустила волосы, позволив им колыхаться на утреннем ветру.
— Да, — она улыбнулась. — Хотела пожелать тебе хорошего лета.
— Не знаю, зачем тебе это. Мы же увидимся через пару недель, — Эдвард пожал плечами. — Собираешься навестить своих родных в Англии?
— Да, но разве ты не планировал уехать в отпуск в Германию? — спросила она.
— Хотелось бы, — сказал Эдвард. — Но пока я даже не выбрал дату и на сколько я туда уеду.
— Ну, в любом случае, желаю тебе спокойно съездить домой, — сказала Макгонагалл.
— Тебе того же, — улыбнулся ей парень.
— О, чуть не забыла, — сказала она таким тоном, что было понятно, что ничего она не забывала. — Дамблдор просил тебя при первой же возможности зайти к нему в кабинет.
Эдвард вопросительно приподнял брови, но она лишь улыбнулась, развернулась на каблуках и ушла. Он посмотрел ей вслед, а потом закончил зарядку и пошел в замок. Быстро приняв душ и переодевшись, он направился в кабинет директора. Однако, когда он пришел туда, внутри никого не оказалось.
— Эй! — крикнул он. — Директор? Минерва сказала, что вы хотели поговорить со мной!
Никакого ответа. Эдвард уже хотел уйти, как вдруг из прилегающей к кабинету комнаты вышел старик в богато украшенных одеждах. Он выглядел очень древним; его кожа была цвета пергамента, сухая и покрытая морщинами. На его спину и плечи падали длинные белоснежные волосы, а глаза его были ошеломительно ярко-синими, как молнии.
— Мистер Элрик, я полагаю? — тихим, но строгим голосом спросил старик.
— А вы?.. — нахмурился парень.
— Николас Фламель, — ответил старик и слегка поклонился ему.
Эдвард мог поклясться, что слышал, как у старика скрипят кости. Он удивленно вскинул брови.
— Честно говоря, сэр, не уверен, должен ли я быть польщен встрече с вами или злиться из-за того, что вы допустили.
— Да, Альбус предупредил, что ты можешь не обрадоваться нашей встрече, — хмыкнул старик.
— Ничего против лично вас я не имею, — нахмурился Эдвард.
— Дорогой мальчик, ну лгать-то не надо, — вздохнул Фламель.
— Я и не лгу, — пожал плечами Эдвард. — Я всего лишь против философских камней.
— Ага, вроде того, что ты уничтожил.
— Угу, того, что вы упросили оставить.
Старик пожал тонкими, иссохшимися плечами.
— Чего вы хотите, сэр? — прищурившись, спросил Эдвард.
— Извиниться, — сказал Фламель. — Мне не стоило оставлять камень. Я должен был уничтожить его, как только мне стало известно, что за ним открыли охоту. Уничтожить, а не отдавать Альбусу. Мы с женой уже смирились с его утратой; жить нам осталось три месяца. Мы умрем, когда начнут опадать листья. Но до этого я должен вернуть все долги. Альбус рассказал мне о тебе. Ты прибыл из другого мира, да? Ты — сын доктора Лихта. Старший, я полагаю.
— Спрошу еще раз, мистер Фламель. Что. Вы. Хотите? — прорычал Эдвард. Чертов Дамблдор и его длинный крючковатый нос.
— Хочешь найти своего отца? — спросил Фламель.
Эдвард застыл; его тело похолодело от напряжения.
— Вы знаете, где он? — спросил он.
— Да. Или, по крайней мере, знаю, где он будет через месяц, — сказал Фламель. — Я слышал, ты еще не решил, куда именно отправишься на подаренный коллегами отпуск в Германию. Могу ли я предложить тебе один вариант? Мы с женой будем рады видеть тебя в нашем летнем домике, где мы и проведем наши последние дни. Уверен, путешествие покажется тебе весьма… Поучительным.