Twist In My Sobriety

      Твистер забивал голы один за другим. Резкий взмах клюшкой — и шайба полетела в пустые ворота. А за ней — следующая и следующая, и следующая. Твистер их не считал. Он вообще не смотрел на ворота, он только слышал стук и механически продолжал кататься из стороны в сторону и забивать голы.       Счёт их разлуки с Отто шёл уже на недели. Отто постоянно был занят то на работе, то на тренировках со школьной хоккейной командой, в которую его приняли для участия в крупном соревновании в другом штате, и их с Твистером встречи всё время срывались. С этим и так было сложно из-за скрытого характера их отношений, а теперь и вовсе…       — Отстой какой-то. — Твистер пробормотал себе под нос и, выронив из рук клюшку, вяло побрёл домой.       Лето началось отстойно и пока не обещало стать лучше. Он поднялся наверх, закрылся в своей комнате, достал телефон с наушниками и упал на кровать. Он смотрел в потолок — мог бы смотреть на небо, был в одиночестве — мог бы держаться за руки с Отто, лежал без сил и настроения — мог бы покорять рампы и волны. Но это всё потеряло свой вкус, когда из поля зрения пропала любимая тёмно-рыжая шевелюра. Твистер даже не мог дослушать хоть одну песню до конца, он то и дело раздражённо переключал их: ну же, хоть что-то должно было ему помочь сейчас!       В итоге он сдался и включил случайный порядок треков, позволив смешаться сёрф-року с панком, хип-хопом и инди. Всё равно навязчивые мысли не давали хода песням. Конечно же, он был расстроен. Ужасно расстроен! Почему Отто не мог побыть с ним рядом хотя бы часок? Почему они виделись теперь только во время ставших более редкими совместных прогулок вчетвером и во время визитов Твистера в «Хижину» — но тогда Отто всё время срывался с места из-за очередной доставки или заказа? Да, Отто говорил ранее, что он будет сильно занят, но…       Почему это было так тяжело?       Твистер закрыл глаза и обнял сам себя — кто же ещё мог сейчас это сделать. Он стал вспоминать свои обычные будни в последние пару месяцев: школьный коридор, шум, люди, люди вокруг, люди спереди и позади, люди повсюду — идут, бредут, бегут, толкаются и разговаривают — и тут знакомая рука хватает его и тащит за собой. Они вдвоём прячутся под лестницей, в темноте; пальцы рук отчаянно переплетаются, цепляются, сжимаются так крепко, крепко… прикосновения заставляют сердце сжиматься, земля уходит из-под ног, их губы встречаются, впиваются, быстрее, быстрее, чтобы никто не увидел. И едва они успевают опомниться, как уже надо разбегаться в стороны, снова оказываться в шумном коридоре среди людей, идти, бежать, говорить:       «Реджи, привет! Идёшь в столовую?»       «Ну как твоя контрольная, Сэмми?»       «Опять у Эдди новый грим! Меня это скоро с ума сведёт».       «Эй, Конр… то есть, здравствуйте, мистер Бланк».       И всё в таком духе. А однажды к обычным разговорам добавилась новая фраза Отто:       «Сегодня я на тренировке допоздна, так что меня не ждите».       Но правда была в том, что Твистер не мог «не ждать». Он скучал так сильно, что это было даже болезненно. Вдруг музыка в наушниках прекратила играть, и телефон завибрировал: звонил Сэм.       — Да? — вяло ответил Твист.       — Привет, Твист, пойдёшь сегодня в «Безумный город»?       — А Отто будет?       — Нет, я уже звонил ему.       Твистер немного помолчал, затем ответил:       — Не пойду.       И отключился. Он вновь лёг, раскинув руки в разные стороны, но через несколько минут к нему в комнату постучались. Когда он открыл дверь, на пороге оказался Сэм.       — Сэм, я же сказал!.. — возмутился Твистер.       Но Сэм примирительно произнёс:       — Ну давай, тебе правда нужно побыть на воздухе!       Он протянул Твистеру скейтборд и мягко улыбнулся, смотря на него в ожидании. Твистер тяжело вздохнул в ответ и, поколебавшись, всё-таки принял скейт и пошёл вместе с Сэмом на улицу. Сэм был этому рад, поскольку иначе ему не с кем было бы позависать, ведь Реджи где-то пропадала со своими подругами, а Отто… просто пропадал.       Однако радость Сэма долго не продлилась: в то время как он бодро скакал по перилам, разъезжал по пулу и даже взлетал на халфпайпе, Твистер уныло плёлся где-то позади него, даже не пытаясь соревноваться. В конце концов, когда Твистер остановился посреди рампы и чуть на ровном месте не свалился со скейта, Сэм подошёл к нему со словами:       — Что за дела, Твист? Я вижу, что с тобой происходит что-то неладное!       — Так, ничего серьёзного, — вздохнул Твистер, но его горестный вид говорил обратное.       Он сошёл с рампы и медленно поехал к маленькой лестнице; Сэм последовал за ним. Вместе они сели на ступеньках и какое-то время молчали — Твистер даже не смотрел на Сэма. Тот, немного колеблясь, решился на вопрос:       — Это как-то связано с Отто?       Твистер внутренне вздрогнул, услышав его имя; сердце словно бы схватила невидимая рука в этот момент. Он с усилием кивнул, не произнося ни слова. Сэм тактично положил ладонь ему на плечо и спросил ещё:       — Ты хочешь с ним увидеться или скорее наоборот?       Твистер нервно сглотнул и промолчал. Он не знал, что ответить. Он хотел увидеться с Отто, безумно хотел, но вдали от остальных. Даже несмотря на то, что Сэм выглядел таким понимающим и проницательным, Твистер не был до конца уверен, что смог бы ему доверить тайну своих отношений. Не был он уверен и в том, что Отто нуждался в нём столь же сильно, ведь он запросто оставил Твистера в одиночестве, отдавшись своим амбициям, и лишь звонил ему по вечерам, чтобы с восторгом потрепаться о предстоящей поездке и посетовать на свою жуткую усталость от работы. Казалось, Твистеру тоже нужно было на время позабыть об Отто и заняться своими делами.       Но всё же… всё же Твистер сказал:       — Что-то мне пиццы с виноградом захотелось. Заглянем в Хижину?       — А ты знаешь толк в деликатесах! — одобрительно произнёс Сэм, и они наперегонки поехали из скейтпарка.       В Хижине, впрочем, не оказалось Отто на момент их прибытия; сколько Твистер ни всматривался в толпы народа за столиками, высмотреть среди них своего парня он не мог. Тито принёс ребятам желанную пиццу на стойку; наблюдая за тем, как они быстро и жадно поглощали её, он не смог удержаться от комментария:       — Видимо, племянники, вы настолько вымотались, что вам уже и вкус еды неважен.       — О чём ты, Тито?! — в голос воскликнули оба, оторвавшись от еды. Сэм добавил: — Как раз таки из-за божественного вкуса мы и заказали эту пиццу.       Тито ошарашено уставился на них, но не стал ничего говорить. Чуть позже пришёл Рэй и довольно отметил:       — Вот видишь, Тито, ребятам нравится мой особый рецепт!       — Всё потому, что они не пробовали мою пиццу с кокосовым кремом! — парировал Тито и обратился к Сэму и Твистеру: — Кстати, не хотите отведать?..       Ребята яростно замотали головами в ответ, и Рэймундо со смехом хлопнул Тито по спине; тот недовольно посмотрел на него и демонстративно сложил руки. Твистер, дожевав свой последний кусок, обратил взгляд на Рэя и нерешительно позвал его:       — Рэймундо… у меня есть одна просьба.       Рэймундо заинтересованно поглядел на него и облокотился на прилавок.       — Слушаю, Твистер.       — Можно… можно ли устроить для Отто какой-нибудь выходной? Я… то есть, мы совсем его не видим!       — Но ведь вы, ребята, видитесь каждый день, когда приходите сюда, — с недоумением произнёс Рэй.       — Да, но… — Твистер прервался на полуслове. Он не знал, как возразить. Тут подключился Сэм:       — По сравнению с тем, что было раньше, мы проводим катастрофически мало времени вместе. Отто всё время либо на работе, либо на тренировках. Мы беспокоимся, что теряем связь со своим лучшим другом.       Твистер мысленно поблагодарил его за эти слова — сам бы он лучше не сформулировал. Рэймундо задумался, и у Твистера появилась маленькая надежда. Но ответ Рэя разочаровал его:       — Нет нужды волноваться об Отто — он о вас не забыл. Просто он увлёкся мыслями о соревновании и все свои силы бросает на это. Ну, вы знаете его. Да, я мог бы просто дать ему деньги на поездку, когда он просил об этом, но я хотел, чтобы он добыл эту сумму честным трудом, чтобы он знал цену деньгам. И я рад, что мой сын понял меня и действительно старается ради своей мечты…       — А вот, кстати, и он, — заметил Тито.       Твистер и Сэм одновременно повернули головы и увидели, что к ним стремительно приближался Отто на скейте. Столь же стремительно он остановился, подскочил к прилавку и бросил туда деньги. Рэймундо принялся считать выручку, а Отто, тяжело дыша, поздоровался:       — Привет, Сэмми. Привет, Твист.       — Привет… — невесело произнёс Твистер.       Отто посмотрел ему прямо в глаза, и на его лице будто отразилось некое понимание. Он хотел что-то сказать, но тут раздался голос Рэймундо:       — Отлично! А теперь мне нужна твоя помощь на кухне.       — Уже иду! — с готовностью отозвался Отто и вместе с Рэем был таков — даже не оглянулся на прощание. Твистер раздражённо хлопнул себя ладонью по лбу и сказал Сэму:       — Извини, мне нужно идти.       — Но Твистер… — попытался возразить Сэм, однако Твистер уже встал на доску и поехал прочь от него.       Сэм расстроено вздохнул и лёг головой на стойку. Тито, видя всё это, с сочувствием произнёс:       — Кажется, у Твистера на душе шторм, о котором он молчит.       — Похоже на то… — задумчиво ответил Сэм. Он вновь сел прямо и добавил: — Знаешь, Тито, в последнее время у меня возникает чувство, будто у всех что-то происходит, а я не в курсе этого. Как будто наша банда уже не так крепка, как прежде, и ребята что-то скрывают от меня, не доверяют мне и друг другу…       Сэм замолчал на несколько секунд, а затем тихо спросил:       — Может, и для этой ситуации есть древняя гавайская поговорка, которая чудесным образом всё исправит?..       Тито мягко улыбнулся.       — Мой юный друг… — начал он. — У древних гавайцев, безусловно, было много мудростей, но не обо всех жизненных невзгодах они говорили метафорами. Да и простая фраза сама по себе, к сожалению, не поможет.       Услышав это, Сэм ещё сильнее огорчился — не такого ответа он ожидал. В его голову закралась уже мысль, что даже самопровозглашённый философ Тито был уже не таким, как раньше, но в этот момент Тито внезапно продолжил:       — Зато я могу напомнить тебе об одном простом факте.       — Каком же? — Сэм заинтересованно посмотрел на него.       — После шторма всегда наступает затишье. И погода неизбежно становится лучше.       Тито заговорщически подмигнул Сэму, и тот, немного подумав над сказанным, улыбнулся.       — Спасибо, Тито, — сказал он, будучи уже в более хорошем расположении духа. — Я надеюсь, что всё так и есть.

***

      Твистера разбудил телефонный звонок. Спросонья он посмотрел на экран, увидел имя, и у него на секунду перехватило дыхание — сонливости как не бывало.       — Да, Отто? — ответил он.       — Твист, у меня тут такое!.. — оживлённо начал Отто. — У меня сегодня тренировка после работы внезапно отменилась и… и… в общем, ты свободен вечером?       — Свободен! — мгновенно выпалил Твистер.       — Как насчёт пойти в кино на тот фильм, который ты хотел?..       — Ты ещё спрашиваешь! — воскликнул Твистер.       Ему, на самом деле, был уже неважен какой-то там фильм, главное — наконец-то они с Отто останутся наедине, впервые за этот чёртов июнь.       — Тогда в четыре часа встретимся у кинотеатра, о билетах не беспокойся! — скороговоркой произнёс Отто, а затем, понизив голос, добавил: — Я люблю тебя.       — И я люблю тебя, — ответил Твистер так же тихо, чтобы его слышал только Отто.       Вызов завершился, и Твистер лёг обратно с широченной улыбкой на лице, проматывая снова и снова этот короткий диалог и воображая предстоящий вечер. В порыве эмоций он даже стиснул в объятиях подушку. Но, в то же время, в его душу закрались опасения, что планы могут сорваться опять. Нет, нет, нет, только не это! Пусть всё будет хорошо!!! Он яростно замотал головой, чтобы отогнать ненужные мысли, и поднялся с кровати с целью пойти в душ — пусть и было раннее утро, он чувствовал, что заснуть уже не сможет.       Ожидание было невыносимо долгим для Твистера — весь день он не находил себе места. Он слишком быстро оделся и собрался, даже несмотря на муки выбора между своими лучшими футболками и кедами, и после этого ему нечего было делать. Когда стрелка на часах сдвинулась к трём, Твистер уже выехал из дома, надеясь, что скоротает оставшееся время, прокатившись по улице. Целый час он кружил по близлежащим переулкам в нетерпении и постоянно смотрел, сколько минут осталось ждать. Ровно в четыре часа, с точностью до секунды, он уже был около кинотеатра и сидел на скамье в обнимку со скейтбордом. При этом он продолжал смотреть на часы чуть ли не каждую минуту.       В четыре часа две минуты он подумал: «Ладно, это ещё ничего не значит, Отто скоро придёт».       В пять минут: «Вот-вот прибежит!»       Десять минут: «Спокойно! В моей семье это даже за опоздание не считается».       Пятнадцать минут: «Отто не очень пунктуальный, но зато очень быстрый. И моргнуть не успею, как он примчится!»       А в четыре двадцать Твистер уже серьёзно начал нервничать, ведь фильм должен был начаться через десять минут. Отто всё ещё не было нигде видно, как бы Твистер ни всматривался в проходивших мимо людей. Какая-то парочка пронеслась прямо перед его носом, звонко смеясь, и встала у кассы. Твистер краем глаза заметил, как эти двое взялись за руки за спиной, и приуныл.       — Ну что такое, Оттомэн…       Он покачал головой. Затем он вдруг раздражённо хлопнул себя по лбу. Он понял, что мог бы уже давно позвонить Отто. Мысленно ругая себя, Твистер набрал его номер и стал ждать ответа.

***

      Тем временем в «Хижине» разрывалась от следующих один за другим звонков чёрная раскладушка от Моторолы. Но ей не суждено было стать услышанной, потому что она была спрятана глубоко в сумке, стоявшей на кухне, а её обладатель в этот момент бегал от столика к столику, собирая грязную посуду и борясь с натиском новых заказов и бесконечных претензий посетителей. Тито и Рэй едва справлялись за прилавком; вид у обоих был одуревший — попробуй-ка в таком режиме целый день поработать!       — Где мой кетчуп?! — закричал некий лысый мужчина, грозно стукнув кулаком по столу, когда Отто проходил мимо него.       — Сейчас будет!.. — ответил ему Отто, с трудом удерживая в руках поднос с кучей тарелок.       Кто-то справа начал требовательно теребить его за рукав футболки; Отто с раздражением повернулся и увидел, что это был старик в круглых очках и с длинной бородой. Старик сердито заворчал:       — Вы забыли, что я просил не класть мне в салат сухарики, и положили целую гору этих сухарей! Разве вы не видите, что я, вообще-то, не могу их прожевать?..       «Так не ешь сухари, и нет проблем, ушлёпок!» — чуть было не сорвалось с языка у Отто, но он сдержался и, проигнорировав претензию, упрямо пошёл дальше. Он бы хотел пройти быстрее, но на каждом шагу натыкался то на людей из очереди, то на приходящих и уходящих посетителей, которые, как назло, шли именно по его пути. Вдруг что-то маленькое, но тяжёлое с размаху врезалось в Отто, и в следующий миг он услышал лишь оглушительный грохот вокруг себя.       — Ой! Простите! — воскликнула девочка, поднимаясь с пола вместе со скейтбордом.       Увидев, что она натворила, она тут же поспешила убежать подальше. Отто, погребённый в битых тарелках, еле поднялся с пола, полный ярости и раздражения. Рэй, заметив, что произошло, тут же в беспокойстве подбежал к сыну, чтобы помочь ему.       — Это. Просто. Невыносимо. — Отто процедил сквозь зубы, выделяя каждое слово.       Вместе с Рэем они собрали посуду, битую и небитую, и отнесли её на кухню. Там Рэй посмотрел на часы и спохватился:       — Уже пять часов! Отто, прости за задержку, ты можешь идти. Доплата за лишнее время будет, не волнуйся.       — В смысле пять часов?! — вскричал Отто, схватившись за голову.       — Рэйму-у-у-ундо, помоги!!! — послышался снаружи полный отчаяния крик Тито.       — Иду, Тито!!! — прокричал Рэй в ответ и убежал, хлопнув дверью напоследок.       Отто тотчас же схватил свою сумку, на ходу достал оттуда телефон и, увидев количество пропущенных вызовов, стремглав бросился к чёрному входу, откуда поехал на скейтборде так быстро, как только мог. Кажется, он набрал свою рекордную скорость, мчась к кинотеатру, но ему было не до того: все его мысли были о Твистере. Около кинотеатра, как Отто и думал, Твистера не оказалось. Он сжал кулаки и, одолеваемый страхом и злостью на самого себя и на обстоятельства, поехал дальше. Вероятнее всего, Твист ушёл домой, и потому Отто решил поехать туда же.

***

      Твистера долго искать не пришлось — он сидел прямо на асфальте около своей ограды в наушниках и с телефоном в руках. Отто резко и шумно затормозил посреди тупика, и Твистер, увидев это, тут же снял наушники, но не сдвинулся с места, словно бы его что-то сдерживало. Отто спрыгнул со скейта и бросился к нему. Оказавшись около Твистера, он, не колеблясь ни на секунду, обнял его, но его объятия остались безответными. Поняв это, Отто поспешил разжать руки и осторожным тоном спросил:       — Твист, всё в порядке?..       Твистер отвернулся, делая вид, будто не замечает его.       — Э-э-эй… — протянул Отто и попытался взять Твистера за руку, но тот резко вывернулся и отодвинулся подальше.       В это мгновение Отто показалось, будто его сердце упало куда-то вниз. Как же это было… больно и малознакомо.       — Послушай… — попытался Отто воззвать к Твистеру.       — Слушаю, — угрюмо произнёс тот.       — Сегодня было настоящее нашествие всяких ушлёпков, мы с Тито и Рэем чуть с ума не сошли от того, как они галдели, и я не слышал телефон из-за этого шума и потому, что он лежал на кухне, а я был снаружи, а время не видел, потому что был жутко занят этими тупыми заказами и претензиями… и я правда очень, очень хотел прийти…       — Занятная история. Да только я её уже слышал. Какие ещё оправдания будут? — фыркнул Твистер и поднялся с земли, очевидно, чтобы уйти.       Отто возмутился:       — В смысле?! Я не вру тебе, Твист, это чистая правда! Можешь спросить у Рэймундо, если не веришь!       — Я не сомневаюсь в твоей честности! — Твистер повысил голос. — И вообще не в этом дело!       Он резко развернулся и быстро пошёл, не имея, впрочем, никакого конкретного направления — лишь бы подальше. Отто бросился вдогонку за ним с громким вопросом:       — А в чём же тогда?!       Твистер промолчал в ответ, продолжая неумолимое движение в никуда. Тогда Отто преградил ему путь и, потеряв всякое терпение, закричал:       — Эй, Твист, какого чёрта?! Как я узнаю, в чём именно я виноват, если ты мне не говоришь?!..       Твистер вздрогнул от этой фразы и поднял глаза на Отто. Он собирался что-то сказать, но не мог подобрать нужные слова; Отто всё это время недовольно смотрел на него, скрестив руки. Наконец, Твистер решился высказать всё, что у него накипело.       — Отто, это просто невыносимо! Ты постоянно либо на работе, либо на тренировках, и мы совсем не видимся из-за этого, хотя я знаю, что если бы тебе очень захотелось, ты бы запросто сбежал из «Хижины», если уж не мог пропустить тренировку! Всё, о чём мы говорили за этот месяц — это твоё соревнование, твоя работа, твоя поездка, твои тренировки… то есть, да, мы об этом и раньше постоянно говорили, но… но… было не так!.. Было нормально! И, блин, я ненавижу это чувство, я… скучаю по тебе.       Последние слова Твистер произнес практически одними губами и отвёл взгляд в сторону.       — Почему ты такой?.. — тихо добавил он будто бы в пустоту.       Отто молчал, обдумывая эти слова. А затем он начал:       — Знаешь, почему я постоянно работаю? — не дожидаясь реакции, он тут же продолжил: — Я хотел отвязаться от этого как можно скорее. Я просил денег у Рэя и Ноэлани, но они отказались дать мне их просто так, поэтому я думал побыстрее заработать нужную сумму, чтобы всё оставшееся время провести с тобой. Но что-то, как всегда, пошло не по плану из-за этих понаехавших, и я уже не знал, как отказать Рэю в помощи — сам же до этого вызвался работать сверхурочно.       — Отто… — Твистер поражённо уставился на него. А затем его тон резко сменился на упрекающий: — Ты почему, блин, не сказал сразу?!       Отто покачал головой со слабой улыбкой:       — Даже не спрашивай. Сам не знаю.       Он приблизился к Твистеру и протянул к нему руку.       — Так что, прощаешь?       Твистер посмотрел в глаза Отто, улыбнулся и протянул руку в ответ.       — Вуги-вуги-вуги! — сказали они хором, делая свой жест. А затем они переплели пальцы рук и крепко их сжали. В порыве чувств Отто потянулся к губам Твистера, но тут же спохватился:       — Мы прямо у окон твоего дома!..       Твистер с беспокойством оглянулся и сказал:       — Ой, точно!       И они отошли ближе к дому Ракет, где спрятались в тени дерева. Там они заключили друг друга в крепкие, но нежные объятия и полностью отдались поцелую, столь долгожданному и чувственному; в каждом мельчайшем движении и прикосновении читалась заключённая прежде внутри тоска друг по другу. Нежно проводя рукой по волосам Отто, Твистер прошептал:       — Знаешь, Отто… ты был прав. Наверное, нужно всё-таки рассказать Реджи и Сэму.       — Ты уверен?! — спросил Отто с едва скрываемым удивлением и поднял голову с плеча Твистера. — Но ты ведь хотел сохранить всё в тайне…       Твистер замотал головой:       — Из-за этой тайны мне пришлось почти что месяц грустить в одиночестве! Так что… пойдём и сейчас же им сознаемся! Пусть даже это будет стоить нам жизни…       На этих словах Твистер поёжился: на самом-то деле его одолевали изнутри страх и сомнения.       — Чувак, звучит так, будто мы преступление совершили! — усмехнулся Отто, но, подумав, серьёзно добавил: — Хотя почти во всём мире наша любовь и есть преступление… Чёрт, как же им лучше сказать об этом?       — Ребят, да можете не париться.       Твистер и Отто резко отпрянули друг от друга и одновременно повернули головы в сторону, откуда послышался голос. Реджи стояла у открытого окна своей комнаты и смотрела на них сверху вниз. Твистер уставился на неё с открытым ртом, а Отто сбивчиво произнёс:       — Редж, ты что… следила за нами?..       Реджи закатила глаза:       — Мне пришлось! Вы бы ещё громче поругались!       Парни замялись на месте, не зная, что ей сказать, и Реджи поспешила взять ситуацию в свои руки:       — Подождите, сейчас я спущусь.       Она исчезла из окна и спустя считанные секунды уже была внизу. Встав напротив Отто и Твистера, она откашлялась и спросила:       — Так, я правильно понимаю, что вы встречаетесь?       Отто и Твистер молчаливо кивнули, и Редж сказала:       — Я этого не знала наверняка, но и не слишком удивлена, если честно.       — Как так?! — воскликнул Твистер, шокировано посмотрев на неё.       — Твист, ты своё лицо видел, когда смотришь на Отто? — усмехнулась Реджи.       Твистер тотчас дико смутился, а Отто засмеялся:       — И ты-то стремился к секретности!       — А ты, братец, — обратилась к нему Реджи, — тоже не мастер маскировки, со своими-то оговорками вроде «любимый бро».       — Серьёзно?! — настала очередь Твистера смеяться, да так он заливисто хохотал, что Отто одёрнул его со словами:       — Эй, полегче! Не ты ли первым это прозвище для меня придумал?       Твистер тут же стушевался: это было чистой правдой. Отто же спросил у Реджи:       — То есть, ты нас принимаешь?       — Куда я денусь, — развела руками Редж и улыбнулась. — Ты в любом случае мой любимый брат, а Твистер — один из моих лучших друзей. И нет ничего ненормального в ваших отношениях. Вы и так были не разлей вода, поэтому для меня мало что поменялось. Но зато многое прояснилось.       Отто просиял:       — Сестрица, ты лучшая!       Он посмотрел на Твистера и, взяв его за руку, добавил:       — Ну, после Твиста, конечно…       — Ой, всё! — с насмешкой ответила Реджи и легонько толкнула брата в бок; он и Твистер засмеялись в ответ. Затем она сказала: — А теперь идите и объяснитесь как-нибудь перед Сэмми — он, кажется, был сильно расстроен из-за ваших недомолвок.       — Так точно! — одновременно сказали Твистер и Отто и умчались прочь. Реджи посмотрела им вслед и, довольная собой, ушла обратно в дом.

***

      Сэм, услышав настойчивый стук и непрекращающиеся звонки, спустился вниз и с недоумением подошёл к двери: кому это он так понадобился? На пороге он обнаружил Отто и Твистера, улыбавшихся во все зубы.       — Сэмми, у нас к тебе серьёзный разговор, — сказал Отто. Сэм с недоверием произнёс:       — А по вам и не скажешь…       Попутно он окинул друзей внимательным взглядом и вдруг заметил, что они крепко держались за руки. Тогда он спешно добавил:       — Проходите.       Вместе они поднялись в комнату Сэма, и тот, сев на стул, скрестил руки на коленях и выжидающе посмотрел на ребят. Первым начал Отто:       — В общем, Сэм, ты, наверное заметил, что кое-что поменялось…       — Сэмми, прости, что я вчера тебя кинул! — перебил его Твистер, не выдержав собственного волнения.       — Твист, всё в порядке! — поспешил успокоить его Сэм. — Но ты меня не на шутку напугал. Что, всё-таки, произошло между вами двумя?..       Отто с недовольным видом кашлянул, обращая на себя внимание Сэма, и продолжил:       — Так вот об этом… дело в том, что мы… — он проглотил комок в горле и выпалил: — Мы с Твистом встречаемся!       Сэм сначала открыл рот, в шоке уставившись на него, затем перевёл взгляд на Твистера, а потом до него будто что-то дошло, и он с заметным облегчением выдал:       — Так вот оно что! А я уж думал… а, впрочем, неважно! И как давно?..       — Ещё с конца марта, — ответил Отто.       — С начала апреля, — тут же возразил Твистер.       — Конец марта, — с нажимом повторил Отто.       — Начало апреля! — упорствовал Твистер.       — Стоп-стоп-стоп! — прервал их Сэм. — Я, кажется, понял: вы начали встречаться в ночь с 31 марта на 1 апреля.       Отто и Твистер переглянулись и неловко засмеялись:       — Ну-у-у, да…       — Ах, тогда всё сходится! — Сэм соскочил со стула, чтобы подойти к столу. Оттуда он взял синий блокнот и, полистав его, сказал: — Я делал кое-какие заметки с тех пор, как начал наблюдать странности…       — Только давай без чтения вслух! — Отто стыдливо закрыл лицо руками.       — Ладно-ладно, — примирительно произнёс Сэм. — Я и не собирался. Просто я рад, что наконец-то шторм сменился затишьем, и небеса прояснились.       — И откуда ты знаешь эту гавайскую мудрость? — хихикнул Твистер.       — Я думаю, ты сам догадаешься, — махнул рукой Сэм и продолжил: — Да, ребята, что ж вы сразу не сказали… я бы ни в коем случае не стал вас осуждать.       — А за это скажи спасибо Мори-и-ису! — сказал Отто и демонстративно показал Твистеру язык. Твистер грозно посмотрел на него и явно хотел сказать что-то едкое в ответ, но не успел, так как Сэм добавил:       — Кстати, в этом доме запрещены семейные ссоры.       Он насмешливо улыбнулся и протянул руку вперёд. Они тут же подскочили к нему, тоже вытянув руки.       — Вуги-вуги-вуги!       Недаром в тот летний день небо было таким чистым и ясным — ведь тогда настало время прояснить многие вещи и с того момента быть честными друг с другом.