Детективное агентство Доджера Хантера

Поле хватило совести опустить глаза, увидев Доун, которая с непроницаемым лицом уселась в мягкое кресло в кабинете Нигана, пока он вместе с Хантом возился в ангаре с очередным байком. Само собой, никакие железки сейчас не волновали детектива, он просто хотел убедиться, что их выслушают. Правда, само появление шерифа среди «Спасителей» вызвало легкую волну подозрительного любопытства. Они не поладили с самого начала — резкая категоричная и, что греха таить, нетерпимая тогда шериф Лернер и обаятельный скрытный Ниган, весь вид которого кричал ей, что он преступник. Но на него не было ничего, даже настоящее имя в полицейской базе не фигурировало, что несказанно ее удивило. То ли он был чист, то ли фальшив насквозь. Но оснований для проверки не было — за десять лет проживания в Уотери ни одного намека, пока однажды до нее не долетел слух о вымогательстве. — Ты точно видел Уолша? Может быть он был в том районе по делу? — наверное, в десятый раз переспрашивала она, забравшись на диван с ногами и отпивая сок, который Хант с трудом отыскал в холодильнике, раздраженно звеня бутылками. Наверное, хотел предложить ей пива, но вовремя вспомнил об ее интересном положении. — Донни, я уверен. Там нечего делать, тем более так поздно. Знаю, это звучит хреново, но на твоем месте я бы был настороже. Мы проверим все, и если Шейн не ведет никаких дел с Гаретом, я лично извинюсь, — устало произнес детектив. — Не извинишься, — фыркнула она, — но за попытку спасибо. Жаль, что ты не слышал, о чем они говорили. Я знала, что Монро водятся с Гаретом и… Шоном, но вот еще один участник… тем более, мой подчиненный… — Вот поэтому все так чистенько и гладко, и ты ничего не нашла. Нам нужен Ниган. Точнее, нам нужно попросить, чтобы кто-то из его ребят внедрился, — Хант по-видимому, давно обдумывал эту мысль, — тем более, если они его дурят. — А если они действуют по его указке? Ты не подумал, что он сделает, если сам замешан? — скептически произнесла Доун. — Он ненавидит наркоту, а Джеки покупает ее у Гарета и Шона, нужно только доказать это. Судья думал, что у нее роман с Грином, но… это точно кокаин и таблетки. В студенческом городке три случая передоза, к счастью, все живы. Но один пацан четко описал Гарета, правда, говорить боится. Они угрожают, Донни, нужно действовать! — с жаром проговорил Дэрил. Она вздохнула, крутя в руках стакан. Он прав, но от самой мысли, что придется о чем-то просить Нигана, ее воротило. И вот она сидит, ждет, кожей чувствуя взгляды окружающих людей и не знает, правильно ли она собирается поступить. А еще она не видела Иезикииля больше недели, с того дня, как они ужинали с ее отцом и дедом и окончательно назначили дату. Двадцатое сентября. Осталось меньше трех недель до дня, внушающего ей безумную радость и страх, что он передумает. Или у них ничего не выйдет. И еще миллион разных «если» и «но». — Приветствую, шериф, — немного насмешливо произнес Ниган, — наконец-то нашли за что меня арестовать? Народ, не толпимся, дадим ей делать свою работу, хорошо? Все вон, ты тоже, сладкая. Пола быстро вышла, закрыв за собой дверь. — Итак, слушаю вас, но предупреждаю сразу, если хотите зря опорочить кого-то из моих — не посмотрю, что ты, Хант, мне нравишься, а шериф Лернер готовиться стать мамочкой. Усекли? — серьезно произнес Ниган. Она несколько секунд пристально смотрела ему в глаза, затем сказала: — Никаких надуманных обвинений. Только факты. У нас есть несколько свидетелей, подтверждающих, что покупали кокаин у Гарета. — Кроме того, — подхватил Хант, — он работает с Шоном Грином и одним из полицейского участка. Про братьев Монро слухи ходили давно, лично убедился, что эти пятеро встречаются каждую неделю. — О, так у вас завелся предатель, — протянул Ниган, — уже интересно. Вот почему вы рьяно бросились на Гарета, надеетесь, что это все он, а ваш мальчик или девочка просто введен в заблуждение? — Нет, но с Уолшем я разберусь не менее строго, чем с остальными, — отозвалась Доун. — Не зря мне его рожа не нравилась никогда, — хохотнул Ниган, — от меня-то что надо? Я могу отшлепать Гарета, он будет рыдать и просить прощения, а я могу ему поверить. Снова. Наркотиками увлекался твой бывший дружок, шериф, откуда мне знать, что он не подставляет моего парнишку? — Он мне не дружок, — сквозь зубы бросила Доун, — мы поэтому и пришли. Наркотики — это не все. Еще вымогательство, в которое ты не веришь и о котором все молчат. Никто из местных не сдаст твоих ребят, но можно попытаться иначе. — И как же? — Ниган уселся в кресло и закинул ноги на стол. Если бы не Хантер, он не стал бы слушать девчонку-шерифа, но что-то в ее словах побуждало сомнения. Может быть, стоит уже разобраться с этой херней раз и навсегда. Ему не нравились намеки на то, что его люди могут ему лгать. Если это правда… головы не сносить никому. Он достанет Люсиль и лично сломает хребет каждому. — Нужно, чтобы один из тех, кто не замешан, упросил Гарета взять его или ее в долю, — высказал предложение Хант. Доун кивнула. — Это лучшее, что ты можешь сделать. Если мы не правы, отлично. А вот если наоборот… — И кто у вас на примете, а, сладкая парочка? — Ниган улыбнулся шутке. — Я думал насчет Дуайта, — сказал Дэрил. — Или Пола, — Доун серьезно посмотрела на ошеломленных мужчин, — она будет более убедительной. Дуайт — хороший парень, но Шон его вряд ли уважает, а вот Полу они воспримут всерьез. — Мне надо подумать, — Ниган прошелся туда и обратно по кабинету, задумчиво стуча указательным пальцем по губам, — я сообщу. И знай, никаких провокация, шериф. Я наказал за тебя Арат, не вмешивай еще и Полу. — Что? — девушка вопросительно посмотрела на пожавшего плечами Хантера. — Как это — наказал? Я не… — Ты не просила, знаю. Попросили за тебя, — перебил Ниган, — и это было правильно, нехуй лезть в чужую жизнь. С кем ты спишь — сугубо твое дело. — О… Спасибо, — неуверенно пробормотала Доун. — Хавай на здоровье, — добродушно рассмеялся Ниган, — можешь назвать пацана в мою честь, если это пацан. А теперь выметайтесь, я сообщу, Хант. А тебе, шериф, лучше больше не приходить сюда… мы же враги, забыла? Они покинули офис молча, не зная, удачно ли прошла их попытка. — Что скажешь? — произнес Хант, притормозив возле ее дома. — Скажу, что ты должен смотреть в оба. Узнай, что там у Блейка с обвинениями в адрес Гарета, а я глаз не спущу с Уолша, — медленно произнесла Доун, — Ниган не дурак, я думаю, что мы можем сотрудничать. — Ты изменилась, раньше бы послала меня с таким предложением сразу же, — Дэрил одобрительно кивнул, — значит, до связи. Глядя ему вслед, Доун думала, что в его словах был смысл. Нельзя было остаться прежней, пережив то, что она и затем, не ожидая, обрести самое главное. Схватив телефон, она присела на качели, которые отец привязал для нее, маленькой, к ветвям огромного дуба. — Привет, я соскучилась, — радостно сказала она, — может быть, ты придешь? — Неужели про меня вспомнила госпожа шериф, — раздался глубокий голос Иза, — я польщен. Все преступники побеждены? — Прости, это все работа. И Хант. И еще куча всего, о чем я не хочу даже думать, — ласково проговорила Доун. — А о чем хочешь? — О тебе, — честно призналась она, — о том, что нам предстоит. Эта авантюра совсем на меня не похожа, как ты сумел повернуть все так, что я согласилась? — Я такой, — легко признался Иезикииль, — кроме того, у меня есть способы воздействовать на тебя. Скажи Ханту, чтобы отстал, пока я не начал ревновать и запирать тебя дома, как полагается добропорядочному мужу-христианину. А ты должна радостно мне повиноваться. Печь пироги и ждать, когда я соизволю вернуться с работы. — Боже, — простонала она, — ты был у отца Стоукса. Мне так жаль, Из… — Что ты, я узнал столько нового, — рассмеялся он, — так я приеду и расскажу? — Да, — прошептала она, — мне не хватает твоего… воздействия. Повесив трубку, Иезикииль принялся собираться. Кроме разговора с Габриэлем Стоуксом его всерьез беспокоила Энни, которая вчера ни с того ни с сего заявила, что Доун ему не подходит. Более того, она принесет ему только горе. — Что-то случилось, Энид? Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — спросил Из. Они остались в лавке вдвоем, сортируя товар и болтая. Он сразу заметил, что девочка сама не своя и хочет сказать ему то, что, очевидно, его расстроит. — Тебе нужно, чтобы тебя любили. А она… Если ты отдашь ей всего себя, а она не даст ничего взамен? Ты так не сможешь, я знаю, — пробормотала Энид, чуть не плача. — Ты думаешь, что Доун любит кого-то другого, Энни? — медленно произнес он. — Почему ты так резко изменила свое мнение о ней? Энид резко помотала головой, не глядя ему в глаза. — Я не знаю, но я просто прошу тебя хорошо подумать… обо всем. Он обычно доверял интуиции, но не когда ее голос заглушали предательские мысли о том, что Доун влюблена в Шона Грина, к тому же ждет от него ребенка. Было неприятно осознавать, что это вполне возможно, и она просто испугалась быть одной в такой ситуации. Логичная же его часть говорила, что Доун не просила помощи, особенно такой, какую предложил он. Она хотела избавиться от ребенка, даже не пытаясь поговорить с Грином, а значит, все его подозрения основаны только на ревности. Она бы вполне справилась сама, в случае чего. Доун открыла дверь, мгновенно прижимаясь к нему и поднимая голову в ожидании поцелуя и он с удовольствием обнаружил, что она рада его видеть не меньше, чем он ее. Не стоило говорить ей о странном поведении Энни и портить настроение им обоим. — Неделя — это слишком долго, — проговорила она, не отпуская его, — ты прав. Надо избавиться от Ханта. Иезикииль рассмеялся, снова накрывая ее губы своими и жадно изучая ее рот. Как бы продержаться еще три недели. Они оба подпрыгнули, когда раздался зычный голос Майкла Лернера: — Что я говорил о поцелуях на крыльце, Доун? Не позорь меня и деда, а лучше приготовь чай. Проходи в дом, Из. — Да, сэр, — красная, как маков цвет девушка шмыгнула на кухню, а Из с опаской пожал руку Майка, проходя в гостиную и ожидая, что его выгоняю сию же секунду. — Так что сказал отец Стоукс? — Майк жестом предложил ему садиться. — Он исповедал тебя? Обязательно нужно перед свадьбой, Доун тоже. — Мы пока не договорились об этом, — уклончиво сказал Иезикииль, — просто познакомились, выбрали дату и согласовали его слова. — Да, папа, — Доун материализовалась с чайником и чашками, — клятвы мы напишем сами. Майкл нахмурился. — А чем вас стандартные не устроили? И, кстати, когда ты в последний раз был на службе в церкви, сынок? Доун умоляюще сложила руки, звеня посудой и одними губами прошептав «началось». — Я не очень религиозен, — сказал Из, — я просто верю и все. В божий промысел, его мудрость и заботу о нас. Все эти обряды, безусловно, важны, но не для меня. Я не хожу на… проповеди. И вряд ли буду. — Так, так. Не такого я хотел для своей дочери, — произнес Майк, — мы старались ходить в церковь всей семьей. Каждые выходные. Это — важная часть нашей жизни… — За себя говори, у меня вот нет времени на Стоукса и его сказочки о страшном суде! Мои суставы — вот это страшно, я понимаю. Так что не лезь со своим уставом в чужой монастырь, будь так любезен, — Джим, кряхтя, уселся рядом с сыном и взял свою чашку с чаем, шумно прихлебывая. — Дедушка, ты ходил гулять? Один? — Доун заботливо подложила старику подушку, чтобы он мог на нее откинуться и, поколебавшись, села вплотную к жениху, ухватившись пальцами за его запястье и сунув ему чай. — А что мне станется? — проворчал Джим. — Надо иногда проветривать мозги. — Я не думаю, что отец Стоукс рассказывает «сказочки». Не показывай дурной пример, — произнес Майк. — Может, сменим тему? — жалобно попросила Доун. — Мы подумаем насчет исповеди и службы, сэр, но у меня столько работы, а еще даже платья нет! И приглашения не готовы! Она удачно отвлекла отца, который тут предложил взять на себя приглашения, на что ему была предоставлена полная свобода действий, а так же свадебный обед. Гленн уже пообещал самый красивый и вкусный торт, а Аннет — лучшие закуски. Иезикииль, правда, ожидал подвоха, учитывая отношение к нему Хершела, но его жена заверила, что проследит за всем лично. — Как Хантер отнесся к тому, что будет мальчиком с кольцами? — с удовольствием осведомился Джим. Кажется, Майк успокоился, и жених Донни перестал выглядеть так, словно сейчас выпрыгнет в окно. — Он будет стоять рядом со мной и подаст кольца, он — друг невесты, а не мальчик с кольцами, дедушка. Кэрол, Джесси и Алиша будут подружками, — поправила Доун. — А у тебя кто будет? — спросил Майк у Иезикииля. — Пол, Аарон и Гленн, — ответил он. — А ты знал, что Ри водил Донни на выпускной? — хитро подмигнул Джим. — Он тебя хоть целовал после, девочка? — Дедушка! — взвизгнула она. Иезикииль повернулся к невесте и зловещим тоном осведомился: — Целовал? — Конечно, нет! Он же пошел со мной только потому, что Мэг его отшила, ну кому нужна такая, как я, — быстро заговорила Доун. — Это хорошо, значит, ты только моя, всем остальным так и передай, — рассмеялся Из, погладив ее по щеке. Доун улыбнулась, ее сапфировые глаза смотрели на него так нежно, что он постарался выкинуть из головы все мысли о Шоне. Она же с ним, не так ли? — Так, у меня сейчас начнется передача, так что шагом марш отсюда, — скомандовал Джим, — вы двое — уберите со стола, а ты, Майк, принеси мою газету. — Так ты же не забрал ее! — возмутился Майкл Лернер. — Значит, сходи и попроси у кого-нибудь, я что, должен остаться без газеты? — брюзгливо протянул Джим, подмигивая Иезикиилю и Доун. Не теряя времени, они быстро унесли все на кухню и, пока Доун, отказавшись от помощи, мыла посуду и расставляла все по местам, он смотрел на нее. В форме шерифа она казалась такой строгой, но мягкое выражение лица и сияющие глаза меняли ее до неузнаваемости. Нужно поговорить с Дениз и узнать, что произошло с его Энид, которая еще недавно громче всех радовалась его свадьбе. — Ты стала… другой, — задумчиво глядя на невесту, — сказал Из. — Что? Почему? — Доун подошла к нему, обнимая и устраивая голову на его плече. Вместо ответа он бережно провел рукой по наметившейся округлости ее живота. — Малыш делает тебя еще красивее, — прошептал он. Она вздохнула, гладя его руку. — Я говорила, что ты — невероятно хороший человек? Как думаешь, Шиве понравится, что сразу два человека будут претендовать на твое внимание, один из которых сначала будет только кричать, не давая спать соседям? — Шива привыкнет. А я не буду возражать, если ты тоже будешь… кричать. Иногда, — признался он. Доун зажмурилась и подумала, что три недели покажутся ей вечностью.