Look out the window, do you see love?

- Ты хочешь, чтобы я убедился, что Чимин в безопасности. – Юнги быстро предположил то, что Чонгук хотел от него. - Да. - Почему я должен делать это для тебя? – Юнги холодно рассмеялся. – Это будет против моего отца. Ты надеешься, что я пойду на такой риск? - У меня к тебе убедительное предложение, - торопливо ответил Чонгук. – Десять процентов доли от главной ветки бизнеса, как тебе? Я знаю, что ты тайно собираешь акции, но в итоге набрал только пять процентов от силы. Это была заманчивая сделка, но Юнги не был дураком. Это тонкая грань, по которой ступал Чонгук, и даже если Юнги попросит большего, младший бизнесмен всё равно согласится. - Двадцать процентов. – Сказал Юнги, немного подумав. Юнги стремился набить цену, и если бы ситуация была нормальной, Чонгук смог бы постепенно убедить его пойти на компромисс, но сейчас, чем больше он раздумывал, тем выше вероятность, что Чимин в опасности. И впервые за предпринимательскую деятельность, Чонгук запаниковал. – Пятнадцать процентов. Это лимит, который я могу тебе дать. Юнги улыбнулся, заметив его беспокойство. – Двадцать. На меньшее я не соглашусь. - Ты знаешь, что это невозможно. – Чонгук нахмурился. Пятнадцать процентов – максимальный лимит, который он мог предложить. Дядя также владел большой долей акций, первоначально намереваясь передать ему, но сейчас, когда он пойдёт против старого господина, его дядя вероятно, передумает. Но Чонгук не боялся, за эти годы он сблизился со многими деловыми партнёрами и получил самую высокую долю акций вместе со всеми корпорациями. Даже если его дядя решил не отдавать ему долю, Чонгук обойдётся и так в бизнесе. Но если он отдаст двадцать процентов своей доли Юнги, его накоплений будет меньше, чем у дяди. Если старик накажет его, у Чонгука не будет власти дать отпор. Кажущиеся незначительными пять процентов могут нанести ущерб коммерческой мощи Чонгука. - Это ты просишь меня о сделке. – Юнги был доволен, что получит желаемое. Чонгук обдумывал это, перед тем как снова улыбнуться. – Но у тебя есть ещё одна причина помогать мне. - Что? - Ты его любишь. – Чонгук предъявил самый важный фактор. – Ты не оставишь его там, когда над ним нависла потенциальная угроза. Ты не бросишь его. Юнги напрягся. Чонгук разложил всё по полочкам. Это правда, что причиной его торопливого отъезда было то, что он тоже беспокоился за безопасность Чимина. Но он не мог признать этого сейчас. Поэтому он успокоился. - Но это другое. Я не могу взять и отказаться от замыслов моего отца. - Ты лжёшь. - Мои условия не изменятся в любом случае. Они твёрдо смотрели друг другу в глаза. Оба желали сбить друг друга, но напрасно. Но понимали, что их слова – правда. Чонгук знал, что Юнги притворяется и по правде, очень хотел помочь Чимину. А Юнги знал, что Чонгук сходит с ума, поэтому согласится на его условия. Прямо сейчас, они испытывали выдержку друг друга. Тот, кто выстоит до конца, победит. Но без дальнейших проволочек, Чонгук уступил и произнёс беспомощно: - Ладно. Двадцать процентов. Поторопись. Юнги беззвучно выдохнул. Если бы он сомневался секундой больше, тоже бы медлил. - А ещё… - Чонгук сделал паузу. – Помоги мне доставить сообщение для него. - Очень хорошо. - Помоги мне спросить у него… хочет ли он… вернуться ко мне. Чонгуку пришлось признать, что он начинает проявлять нерешительность. Возможно, Чимин захочет вернуться в свой обычный мир. И возможно, Чимин решит, что быть с Чонгуком не его настоящая судьба. - Ты не боишься? – нарочно спросил Юнги. – Не боишься, что я воспользуюсь им? Он ожидал, что Чонгук запаникует, но вместо этого, младший улыбнулся. - Нет. - Почему? - Чимин тебя не полюбит. - Ты слишком самоуверен. – Юнги сухо хихикнул. Чонгук покачал головой, а затем слово за словом, ранил его терпимость. - Потому что ты не любишь его так сильно, как я. Слова повергли Юнги в шок и тишину на долгое время, прежде чем он выплюнул сердито: - Какое право ты имеешь так говорить? Чонгук был спокоен и хладнокровно ответил: - Я пошёл на компромисс до тебя ещё тогда. Этого недостаточно, чтобы доказать мою точку зрения? Это запихнуло все доводы Юнги обратно в горло. Это правда, что их маленькое соревнование было, с другой точки зрения, представлением того, кто полюбит Чимина настолько, чтобы отказаться от деловой мощи. Юнги чувствовал себя так, словно его толкнули в бездонную бездну, и его доводы до этого момента начали колебаться от неопределённости. Он думал, что Чимин должен влюбиться в него и что Чонгук просто на время украл у него парня. Но это так? Может, Чимин был прав. Даже если бы Чонгука не существовало, Чимин всё равно бы не влюбился в Юнги. Только потому что Юнги не любил его даже на расстоянии настолько как Чонгук. Не в состоянии принять безнадёжную реальность, Юнги, пошатываясь, потащился на самолёт, затем вывалился из самолёта на другом конце света. Время летит, хотя он это едва заметил. Когда Юнги наконец почувствовал, что голова немного прояснилась, стоял уже на пороге особняка Мин на родине. Потом его встряхнуло, вспомнив, что в первую очередь он должен убедиться, что Чимин в безопасности. Он легко может установить его местонахождение, приказав людям выследить его. В городе полно их прихвостней, всё-таки. Прежде чем Юнги успел пройти через ворота, фигура внезапно вылетела и силой утащила его. Юнги не дали возможность спросить о таком бесцеремонном обращении, когда его уже затащили во двор, далеко от главного дома. Он вновь удивился, уставившись на знакомое, угрюмое лицо. - Ким Сокджин? Что ты здесь делаешь? Он тут же предположил, что Сокджин, вероятнее всего заманил Чимина в Корею. Так как Сокджин работает на побегушках у семьи Мин, почти наверняка отец Юнги провернул всю ситуацию. С этими мыслями он схватил мужчину перед ним, несмотря на заметную разницу массы тела и силы. - Где Чимин? – крикнул он. Он не ожидал, что Сокджин будет таким же возбуждённым. Вместо того, чтобы оттолкнуть Юнги, он схватил его за плечи и сказал торопливо: - Чимин в опасности и только ты можешь ему помочь. - Да что тут происходит? – Юнги всё сильнее терялся с каждой секундой. – Старый господин приказал мне избавиться от Чимина, и у меня не было выбора, кроме как вывезти его. Я хотел спрятать его ненадолго, пока буду докладывать господину, что я позаботился о нём. Но он, наверное, вычислил мои намерения. Я оставил Чимина некоторое время назад, но когда отвлёкся на секунду, его уже не было. Должно быть, он был похищен людьми главной семьи. Юнги растерялся, услышав новости. Он не представлял, что самое худшее случится так скоро. - Ты уверен, что это были люди семьи Мин? Чимин не мог уйти сам? - Это не возможно. – Настаивал Сокджин. – Его сумки остались там, но его нигде нет. Наверное, его забрали силой. От этих слов в груди Юнги сжалось. - Я уже выяснил, куда они отвезли его, но старый господин не доверяет мне больше, я не могу поехать. Но ты можешь. Они не смогут навредить тебе с твоим статусом- я знаю, что ты сможешь помочь ему. Просто… господин Мин также узнал, что ты… - Сокджин сделал паузу, изучив выражение Юнги, но продолжил. – Я знаю, это трудное решение для тебя, но если ты откажешься, мне придётся заставить тебя поехать. - Чего ты ждёшь? – ответ Юнги – не то, что ожидал услышать Сокджин. – Отвези меня туда. Чонгук не мог успокоиться, тихо сидя в комнате и ждал, когда дядя позовёт его. Прошёл день с тех пор как уехал Юнги, и третий и последний день заточения в душной комнате. Ожидание было долгим, но Чонгук сделал глубокий вдох, всё ещё волнуясь за Чимина. Он неожиданно вспомнил, что Юнги позвонит на его телефон, если найдёт Чимина, а не в главный вестибюль. Он переворошил подушки, чтобы найти телефон. Он отсоединил зарядное устройство и включил его. Первым, что он услышал, был бодрый женский голос. - У вас голосовое сообщение. Хватка Чонгука на телефоне невольно усилилась, когда он понял, что оно, наверное, от Чимина. Его пальцы слегка подрагивали и он сделал вдох, чтобы успокоиться и неуверенно нажал на сообщение. Как и ожидалось, послышался тихий вздох. И после долгой паузы, прозвучал слабый и печальный голос: - Чонгук… Он почувствовал резкий рывок в сердце в момент, когда услышал голос, было больно настолько, что хотелось только обнять любовника руками, сказать, что он не винит его, умолять его вернуться. Его другая рука оставалась лежать в стороне, крепко сжатая в кулак. Следующие слова толкнули его в бесконечную пропасть. - Не ищи меня. Чонгуку казалось, будто потерял часть себя. Он пережёвывал слова, не в состоянии переварить информацию. Чимин наконец бросает его? Чонгука лишили даже последнего «прощай»? Чимин его больше не любит? Чонгук может вернуть его к нормальной жизни, но он не сможет выдержать боль невозможности прикоснуться и увидеть парня. Или нормальная жизнь – это получить работу, жениться на женщине и заиметь детей, о чём Чимин мечтал всё это время? Чонгук погрузился в грустные раздумья, не заметив, что сообщение ещё не закончилось. После долгой паузы, голос Чимина зазвучал вновь. - Чонгук, ты никогда не понимал, чего я всегда хотел… я только хочу- Дверь резко распахнулась, выдёргивая из мыслей. Он быстро закрыл недослушанное голосовое сообщение. - Господин Чон, хозяин ждёт вашего ответа. - Я готов. Отведите меня к нему. - Хозяин сказал, пока вы не дадите ему удовлетворительный ответ, он не захочет вас видеть. Чонгук горько улыбнулся. - Тогда передайте ему, я боюсь, что он меня больше не увидит. - Если это так, тогда пожалуйста, извините нас. – Два мускулистых телохранителя подошли к Чонгуку и схватили с двух сторон. Ещё один забрал из его рук телефон. - Мне очень жаль, господин Чон, - телохранитель засунул устройство в карман его пальто. – Хозяин передал: если молодой господин продолжит упрямиться, нам придётся и дальше удерживать вас в этой комнате. Вам будет запрещено контактировать с кем бы то ни было на этот раз. Чонгук слегка фыркнул. – Полагаю, что это надо считать домашним арестом. - Пожалуйста, не пытайтесь покинуть эту комнату. – Телохранители затем оставили его. Дверь хлопнула и Чонгук наклонил голову, чтобы выглянуть в окно. Цветы во дворе постепенно начинали распускаться и цвести. Внезапно он вспомнил о словах, которые Чимин произнёс уже давно. - Цветы распустились. – Прокомментировал Чимин. Чонгук не сумел понять тогда, почему он был так увлечён теми обычными цветами. Но сейчас, если подумать, возможно, они – единственное, в чём человек, содержащийся в плену может видеть символ надежды, или свободы. Внезапный укол горечи ужалил его, когда Чонгук вспомнил, что был только идиотом с самого начала. Как смел он думать, что удерживать Чимина против желания приведёт к чему-то хорошему? Какой бы красивой птица ни была, когда ей запрещают летать и её крылья сломаны, ей больше ничего не остаётся, кроме холодной и ужасной клетки. Чимин, как ты мог простить меня? Так как Чонгук причинил ему столько боли, было бы вполне естественно для парня хотеть оставить его. Как тебе удавалось любить меня, когда ты должен был ненавидеть меня? Чонгук схватился руками за голову, размышляя над тем фактом, что его любовь была анафемой для Чимина как ничто другое. Но несмотря на это, я всё равно эгоист, не хочу тебя отпускать.