Тень

***

- Валенсия, нет! – крик эхом раздаётся в пустой комнате. Дэмиан дрожащей рукой отбрасывает одеяло, садясь на край кровати. Осматривает комнату невидящим взором – рядом с ним никого, а за окном глубокие сумерки. Рассвет или закат? Время перестало иметь значение. В сутках были только мгновения, когда Рас аль Гул проваливался в лихорадочный сон и видения недавних событий не переставали мучить его. «Я убил её собственными руками» - больше не вопрос, а утверждение. В той нескончаемой, безумной битве она вполне могла погибнуть. К тому же, никаких доказательств того, что сестра жива, найти так и не удалось. Парень вознамерился резко подняться, но тут же осел назад. Перед глазами всё угрожающе поплыло. В конце концов, какими бы способностями не обладал Рас аль Гул, в сущности он оставался человеком, которому сон требовался так же, как и простым смертным. - Сид, всё нормально? – дверь бесшумно приоткрылась и в проёме показалась фигура Инфсульмуду. Наёмник стал немного сомневаться в трезвости ума хозяина, и всеми правдами и неправдами старался усмирять его пыл. Парень едва заметно кивнул. Мужчина тяжело вздохнул и покачал головой. – Это перешло всякие границы, сид. Если так и дальше пойдёт, руководить будет некому. И всё, что тебе было дорого, потеряет смысл. - Всё бесполезно. Четыре месяца и всё впустую. Никаких доказательств не нашёл, такое вообще возможно? – брюнет устало взглянул на наёмника. Тот не изменился в лице. К таким разговорам он уже привык, только вот ответит аль Гулу было нечего. – Четыре месяца, а никто понятия не имеет, выжила она или погибла. Ни тела, ни следов. Так, будто её никогда не существовало на свете, - брюнет опёрся локтями в колени и обхватил руками голову. – Кажется, что и меня самого уже нет. - Что за странные мысли, сид? Я, например, вижу тебя так же отчётливо, как и прежде. - Ты понимаешь, о чём я. Как долго человек может умирать, в сущности оставаясь в живых? – вопрос поставил мужчину в тупик. Он только пожал плечами. Дэмиан довольно хмыкнул. – Вот и я без понятия. Но в одном я убеждён – пока не узнаю, что с ней стало, у меня нет права умереть.

***

- И вместе, и ещё раз, раз, раз, два, три… - точка, к которой Ипполита присматривалась уже несколько минут, стала заметно увеличиваться. – Не нарушать строй! Раз… Да что там опять? – вернув меч в ножны, королева нервно откинула плащ, жестом повелев продолжать занятие. Ветер без остановки дул со стороны океана, сметая песок. Ипполита прищурилась, стараясь получше разглядеть странный предмет. Глаза женщины немного расширились – самолёт. Дочь или внучка? Обе они любили эффектно появляться дома, как ни в чём не бывало. Но на этот раз королева амазонок ощутила странное волнение. Сердце заколотилось, когда она увидела дочь, идущую по воде к берегу. Она одна, а значит с Валенсией снова какая-нибудь напасть. В это же время с каменистого склона торопливо спускалась Анейтис. Завидев принцессу, она остановилась чуть поодаль. Ветер был сильным и уносил прочь все слова и звуки, так что командиру оставалось лишь наблюдать со стороны. - Диана, я так рада…Но, как мне думается, ты не с хорошими новостями явилась ко мне. На тебе лица нет. Что-нибудь с Валли? – краска мгновенно сходит с лица Чудо-Женщины. - Значит, она не с тобой. - Нет, милая. А разве должна? – королева гладит дочь по волосам, а Диана опускает глаза и отрицательно качает головой. Губы её плотно сжаты. - Глупо было, но я на это надеялась. - Ты можешь рассказать всё толком? Что она натворила? - Валенсия не при чём. Она попала в чью-то ловушку, а может, кто-то из наших врагов специально всё так подстроил. Так или иначе, но была бойня, а Валли…она исчезла. Мы искали день и ночь, но мне не удалось найти даже её тела. Поэтому, я надеялась, что пойти ей больше некуда, кроме как домой, - женщина прижалась к матери и горько расплакалась. Уж кто-кто, а Ипполита была для Дианы самым близким человеком, она никогда не осудит и всегда даст дельный совет. С ней можно было не бояться стать слабой. Но королева не моргая смотрела вдаль, гладя дочь по голове. - Увы, но вряд ли я смогу чем-то помочь. Валенсии здесь не было ни дня с последней нашей встречи. Прости, Диана, - амазонка отстраняется от матери, утерев слёзы. На что она только рассчитывала? - Прости, что потревожила тебя. Как найду её, прежде всего устрою хорошую трёпку, за то, что исчезла, ничего не сказав. Я чувствую, что она жива, но находится в смертельной опасности, - несколько минут, мать и дочь ещё стояли на берегу, молча держась за руки. - Как всё закончится, возвращайся с ней вместе. Давно мы не виделись вот так, всей семьёй, - Диана кивнула, вымученно улыбаясь. «Можно и Брюса с собой прихватить, только, думаю, вряд ли она этому обрадуется». И женщина поспешила удалиться так же быстро, как и явилась. - Эту девчонку ни одна зараза не возьмёт. Не беспокойся о ней, моя королева, - Анейтис незаметно подошла к Ипполите, бережно заправив ей за ухо выбившуюся прядь. – Жаль, что я до конца не могу разделить твои переживания. Мой долг – защищать этот остров, сестёр, тебя. Но порой мне бы просто хотелось понимать твои чувства, быть другом, а не слугой. – Королева повернулась к амазонке и оказалась с ней лицом к лицу. - Не говори так, Анейтис, ты не просто слуга. За всю свою жизнь ты видела меня в разном расположении духа – и злой, и бессильной. А нет ничего хуже слабой амазонки, жалкое зрелище. Я ведь собственной дочери помочь ничем не могу, - женщина, как бы в доказательство этого, оглядела свои ладони. – Эти руки сейчас бесполезны. - Она горько улыбнулась. Анейтис нахмурилась. Она не любила видеть свою королеву такой. Слабой или разгневанной, но опечаленной – никогда. Командир взяла её руки в свои и осторожно, словно боясь спугнуть момент, целовала руки женщины. Ипполита застыла в удивлении. - Кем бы я не была, ты всегда будешь моей богиней, моей королевой, Ипполита. Чтобы ты не решила, я последую за тобой до конца и буду делать всё, что ты скажешь, - глаза командира горели решимостью. Королева лучезарно улыбнулась в ответ, проведя рукой по её подбородку. - Когда-нибудь, мы ещё вернёмся к этому разговору, командир. А пока, возвращайтесь к своим обязанностям, - Анейтис приосанилась, чуть склонила голову и покорно удалилась прочь. Как бы Ипполита не относилась к ней, прежде всего – она мать и королева. А все остальные прихоти стоит отложить куда подальше.

***

- От этого разговора всё равно не уйти, Кара, - блондинка недовольно цокнула и закатила глаза. Дверь в комнату закрылась и, судя по звуку, Кларк плюхнулся в кресло и, скорее всего, сейчас сверлил её спину испытующим взглядом. - Если ты не заметил, то я как бы работаю, братик. Выяснения отношений никак не подождут? У меня дэдлайны горят! – девушка умоляюще посмотрела на него из-под очков. Но лицо Супермена осталось непроницаемым. Кара вздохнула и, откатившись на стуле от компьютера, повернулась и оказалась ровно напротив него. – О чём именно ты хотел поговорить? - Валенсия, - коротко ответил мужчина. - Только не снова здорова… Мы же уже говорили на эту тему, Кларк. Всё, что я знала, рассказала в тот же день. Ну, точнее, ты выдал всё подчистую, а мне оставалось только кивать и поддакивать. Так какой смысл толочь воду в ступе? Или тебе нравится поднимать болезненные воспоминания? - Остался небольшой нюанс, который я не успел уточнить сразу, так как был слегка…зол, и не хотел наговорить лишнего. - …Между прочим, как поживает Лоис? Думаю, с твоей стороны было бы куда благороднее справляться о её психическом самочувствии, - Кларк вспыхнул, но тут же совладал с собой, вовремя придержав язык. Каждый их разговор приходил к тому, что Кара его этим провоцировала. Не в этот раз. Блондинка, ощутив неловкость молчания, удивлённо приподняла бровь, как бы намекая, что всё ещё ожидает от брата ответа. Мужчина недобро улыбнулся. - С ней всё в порядке, спасибо, что спросила. За эти месяцы интенсивной терапии она более-менее пришла в норму, хотя ещё периодически с ней случаются припадки, когда она слышит шум воды или заходит в ванную. - Может, вернёшься к ней, Кларк? Твоя поддержка была бы незаменима для неё. Да и помирились бы уже, наконец… - В каком бы состоянии она не была, Кара, Лоис изменила мне, и с кем? Давай, как ты выразилась, не будем начинать всё с начала. Я здесь по другому поводу. - Сказал бы, что соскучился по мне, но увы, от тебя и слова ласкового не дождёшься… - Ответь мне, Кара. Можешь даже не говорить, просто кивни. Да я и по твоей реакции смогу понять – ты и Валенсия… Я в тот день видел много странных вещей. И нет смысла отрицать тот факт, что она крутит шашни с собственным братом, - мужчина поморщился, словно при этих словах съел что-то гадкое, - но я видел вас вместе, в одной постели. Что это было? Она тебя просто тискала… или было что-то посерьёзнее? – в ответ Кара отвела взгляд. Она нервно вертела в руках очки, раскрывая и складывая дужки. Щёки её немного порозовели. - Ничего криминального. Она, конечно, была хороша. Да, Кларк, не скрою, в эту девушку нельзя не влюбиться. Я увлеклась, глупо это отрицать, - блондинка улыбнулась своим воспоминаниям, - но ничего более. Мы целовались и, возможно, всё шло к более тесной близости, но она остановилась сама. Что-то заставило её бросить эту затею. Я была ошарашена происходящим, а потому только и смогла, что кивнуть ей в ответ. Спать с ней рядом…знаешь, так тепло и спокойно мне ещё никогда не было, Кларк. Она самый необычный человек из всех, кого я когда-либо встречала. - Она – богиня. Вполне возможно, что это их врождённое влияние, - девушка осторожно подняла на брата глаза. Ожидала, что он снова начнёт орать и бесноваться. Но брюнет вёл себя сдержанно, хотя пальцы, которые крепко впились в ручки кресла, свидетельствовали о том, что равновесие стоило ему немалых трудов. – В любом случае, спасибо, что рассказала мне. В конце концов мы семья, а я не хочу, чтобы у нас были какие-то секреты. Как показывает практика, можно жить годами, не замечая очевидного. Так что давай договоримся, никаких скелетов в шкафу, лады? – мужчина встал, направляясь к выходу. Блондинка остановила его, взяв за руку. - Слушай, Кларк, не злись. Ты же знаешь, как я люблю тебя и меньше всего хочу ссориться. А ещё меньше я хочу, чтобы ты в очередной раз наломал дров, - девушка обвила руками его шею, заставив смотреть на себя. – Тебе сейчас нужно успокоиться и хорошенько всё осмыслить. Да и когда мы с тобой последний раз говорили вот так, по душам? – блондинка повела его назад в комнату, жестом велев присесть. – Оставайся ещё на немного, братец. Тебе тоже необходимо выговориться. Я ведь вижу, как ты переживаешь разрыв с Лоис. Выпьем, поболтаем, а там как решишь, так и будет. Сломать всё никогда не поздно, но вот жалеть ты потом будешь всю свою жизнь, - Кларк одобрительно кивнул, но внешне как-то приуныл, снова услышав о своей возлюбленной. Кара просияла, обрадовавшись своей победе, и поцеловав брата в лоб, отправилась на кухню готовить всё необходимое для поддержания задушевного разговора (в простонародии, закуску и выпивку). Правда, криптонца споить куда проблематичнее, чем обычного человека.

***

- Как же ты достала меня уже. Единственное, что от тебя требовалось, это достать для меня пушки и помочь выйти наружу. Я не рассчитывал на то, что ты увяжешься следом, как собачонка, - слова обожгли, как пощёчина. - Просто поверь мне, дорогой, поверь, и я обещаю, что со мной ты не будешь больше страдать. Скучать тебе никогда не придётся, я сделаю всё для это, я обещаю! – слёзы сами стали наворачиваться, застилая видимость. Девушка гладит мужчину по лицу, по волосам, прикасается к его груди. Руки Джокера грубо отстраняют её. - Обещаю… Обещаешь? – неприятно, наигранно смеётся, передразнивая сказанные ею слова, смакует их, смотрит на девушку с вызовом. – Ну-ну, не ты первая, не ты последняя так говоришь. - Губы Харли начинают дрожать, под глазами расплываются смазанные следы туши – она выхватывает из-за его пояса пистолет и приставляет дуло ко лбу Клоуна. - О, убьёшь меня, доктор Квинзель? Ну давай же, сделай это наконец! – вначале говорит наиграно, а потом срывается на крик, мерзко улыбаясь, выставляя напоказ два ряда ровных зубов. - Мои чувства пугают тебя, а пистолет…нет? – руки не слушаются, и уличив момент, Джокер выхватывает оружие у девушки из рук, и будто играючи, вертит его в руках. Перезаряжает, прикладывая ствол к виску. Кожу обожгло холодом. - Меня убивали так много раз, что я уже перестал этого бояться. Пуля – дура. Она делает, что ей велено, и никогда не обманет. Только если стрелок не промахнётся, - прячет пистолет, ставя его на предохранитель. – Ты настолько свихнутая, что мне даже и добавить нечего. Ты не входила в мои планы, доктор. Но нам, бесспорно, было весело. Так что оставь меня и иди на все четыре стороны, проваливай!... Харли вздрагивает, когда под боком чувствует, как кто-то начинает ёрзать. Клоунесса, очнувшись от болезненных воспоминаний, утирает слёзы и смотрит на девушку, которую обнимала всё это время. Пробурчав в полусне что-то невнятное, брюнетка переворачивается на другой бок, прижимаясь к ней спиной. Харли улыбается, заботливо укрывая любовницу одеялом. Спасти её тогда было не худшей из идей, к тому же амазонка стала неплохим лекарством от разбитого сердца доктора Квинзель. - Ужасно использовать тебя вот так, карамелечка. Но я и в самом деле счастлива, когда ты рядом, - её красно-синие пряди щекочут Валенсию по спине и девушка недовольно вздыхает, пытаясь избавиться от источника раздражения. Харли любила будить её поцелуями. В конце концов, это чудо заслуживало намного больше, чем те испытания, что ей выпали. Эту малышку хотелось обнимать, целовать повсюду, говорить комплименты, любоваться, ласкать. Она рождена, чтобы быть любимой. – Как и я, - вслух озвучила мысли Квинн. Валенсия ощущает на шее тёплые губы. Улыбается, ещё не до конца очнувшись ото сна. В реальности, как это ни странно, находиться стало куда приятнее. - Притворюшка, - клоунесса ложится на девушку сверху, так что одеяло оказывается у неё на спине. Теперь лицезреть свою любовницу можно беспрепятственно. - Харли, холодно, - недовольно морщится, пытаясь нащупать с закрытыми глазами одеяло. Квинн лишь хитро улыбается, перехватывая её кисти. Руки Валенсии оказываются на чём-то упругом и мягком. – Хей, отпусти, я не хотела. Что ты творишь? – от такой наглости брюнетка взвизгивает, рассмотрев, что её руки стискивали женскую грудь. Щёки и скулы мгновенно краснеют. В ответ, клоунесса лишь заливисто хохочет. - Только не делай такое лицо, будто ты об этом и не думала. Прошлой ночью твои шаловливые пальчики были чуть ниже и чуть глубже, - в подтверждение своих слов, девушка опускает руки амазонки себе на бёдра. Но та жестом останавливает её. - Да стой же ты. Что было, то было. Сорвалась, не подумав. И вообще, это всё алкоголь. А ведь зарекалась уже пить с тобой на пару… - Валенсия вырывает руки и отворачивается, утыкаясь лицом в подушку. - Только не говори, что жалеешь, - Харли шепчет над самым ухом, нарочно обдавая волосы девушки горячим дыханием. В ответ слышится невнятное мычание. – Странно, а мне казалось совсем наоборот. Такую инициативу со мной ещё никто не проявлял. Да и вообще такого со мной никто ещё не делал. И если на то пошло, так мне впору жаловаться. На моей попке живого места не осталось, взгляни! Одни следы твоих пальцев и, кажется, зубов, - ойкнув, девушка разразилась смехом. Брюнетка поворачивается, как бы с недоверием оглядывая заветное место. И вправду, с десяток следов можно заметить невооружённым глазом. - Прости, я не… - Не хотела бы, не делала бы. Алкоголь только расслабляет, давая желаниям волю. Остальное – отговорки, - Валенсия как-то странно разглядывает любовницу, словно видит впервые. – Мы ведь не чужие друг другу. И к тому же, если не ошибаюсь, то именно я тебя научила всему, что знаю сама. А за то время, что мы были в разлуке, ты заметно преуспела, - Харли накрывает губы Валенсии своими, целуя страстно и требовательно. Их языки соприкоснулись, скользя в страстном танце. Спустя какое-то время, клоунесса нехотя отстраняется, чтобы перевести дух. – Как же сладко осознавать, что я была здесь… первой, - амазонка тихо стонет, когда рука девушки скользнула между её бёдер. Пальцы циркачки ловко движутся внутри неё, ощущение приятное, хоть и немного щекотно. - Харли, погоди. Столько времени прошло, а я так и не поблагодарила тебя толком за своё спасение, - девушка закатывает глаза, недовольная тем, что её отвлекли по такому пустяку. - Мы, кажется, это уже обсуждали, карамелечка. Для меня главное то, что ты рядом, целая и невредимая. Ну, почти целая, - Квинн хитро улыбается, проводит ещё раз по промежности девушки языком и нежно целует. – К тому же, если не я, так кто-нибудь другой мог подоспеть до меня. И поверь мне, дорогая – к кому бы ты попала в руки и с какой целью – очень большой вопрос. Не знаю, что это было, но в тот день творился хаос, чертовщина, не иначе. Я со времён работы в Аркхэме не припомню ничего подобного. – Клоунесса располагается рядом, привлекая девушку лечь ей на грудь. Одной рукой она поглаживает амазонку по спине, а другой задумчиво наматывает волнистый локон. - Почему тогда, интересно, ни мой отец, ни мать, до сих пор не стали искать меня? - Дорогая, я позаботилась о твоей безопасности. Если тебя всё ещё считают мёртвой, значит, мои труды не пропали зря. - Мёртвой? – Валенсия испуганно смотрит на любовницу. – Ты серьёзно? Но так ведь не может длиться бесконечно. Они же страшно волнуются обо мне. Отец, мама, а ещё Дэми… - Если я ничего не путаю, это тот самый малый, которого ты грозилась выровнять асфальтоукладчиком. Или сбросить с тысячного этажа. Или растворить в кислоте. Но ты говоришь о нём с таким лицом, что я начинаю подозревать что-то неладное. - Не говори глупостей. Мы с Дэми…семья. Да, как бы там ни было в прошлом, но я люблю его. Даже после того, что он мне наговорил тогда, - Валенсия смотрела в пустоту, ещё крепче прижавшись к девушке. Та на минуту замерла, словно о чём-то раздумывая. «Она ведь тогда по пьяни плакалась мне, что любит его. Но не как брата. Говорила, что ей всё это нужно, чтобы не думать о нём. Просыпаться каждое утро с новой партнёршей – я говорила, что это не решение проблемы. А теперь она рассуждает обо всём так, будто между ними ничего не было. Может, она и вправду тогда отбрехалась от всего случившегося, когда пьяной полезла его целовать? А может…Да нет, бред. О таком невозможно забыть! Ведь память обо мне, и не только, вернулась, пусть и со временем». - Когда ты успела? – Харли удивлённо смотрит на девушку, которая ловко натягивает блестящие сетчатые чулки. Короткие шортики и майка с глубоким вырезом, а волны спускающейся на грудь ткани только делают акцент на девичьей прелести. Наряд амазонки переливается белым и синим. - Пока ты была в нирване, вспоминая ночь со мной, - ехидно ухмыляется та. Харли отвечает улыбкой – отпустило, наконец. Раз Валенсия так торопливо одевается, значит, близится время вечернего веселья. Каждый день, по обыкновению, начинался далеко за полдень, а заканчивался за полночь. Поэтому неудивительно, что утро для этой парочки означало время окончания работы у простых смертных.

***

- Ваш чай, сэр. - Постой, Альфред. - Да, сэр. - Скажи мне честно. Насчёт Валенсии и Дэмиана, - дворецкий застыл и не моргая смотрел на Уэйна. Тот не отводя взгляд смотрел на мужчину. Но Пенниуорт стоически выдержал эти несколько минут. - Что именно вы хотите знать, мистер Уэйн? - Я даже не знаю, как сказать. А, чёрт с ним, с приличием. Ситуация патовая. Валли и Дэми, они…как бы это…были вместе? Как пара? - Я не располагаю такой информацией, сэр. - Но что-то же ты определённо видел. - Конечно, сэр. Думаю, в силу своей занятости, только вы и не замечали очевидного. То, что мистер и миссис Уэйн друг другу симпатизировали – это факт. Ничего сверх мер приличия я не видел. Разве что… - увидев, как Брюс нервно играет скулами, Альфред осёкся. Говорить или промолчать было одинаково опасно. Но уж лучше закрыть эту тему сейчас, чем поднимать её снова и снова. – Разве что могли держаться за руки, тихо что-то обсуждать, уснуть вместе за работой, да вы и сами это видели, мистер Уэйн. - И всё? – общая семейная черта – всегда докопаться до истины. Мужчина тяжело вздохнул. - Целовались. Но я это видел всего единожды, может дважды. Но повторюсь – ничего более серьёзного я не примечал. Это правда, сэр. Как развивались отношения ваших сына и дочери дальше, мне неизвестно. Простите, сэр, - воспользовавшись минутным замешательством хозяина, дворецкий быстро удалился. Ему нужно время чтобы всё это осознать. - Это не может быть правдой… - всю дорогу, как безумный, твердил Бэтмен. И дело было вовсе не в том, что он напал на след очередной самозванки. Он почти был уверен, что девушка, слухи о которой неминуемо доползли и до него, не является его дочерью. Валенсия умерла. Смириться с этим Брюсу было куда легче, чем со всем остальным. Машина свернула, и Уэйн поехал по узкой, полупустой трассе, скрытой в тени высоких деревьев, что касались друг друга ветвями, образуя тоннель. Он покачал головой, снова перебирая свои мысли. Нет, невозможно. И хотя глупо было винить дочь во всём случившемся, Брюс слабо верил в то, что его постоянный надзор мог бы изменить хоть что-нибудь. - Я один не замечал очевидного, - бормотал мужчина, а перед глазами всплывали картинки. «Вот они спят, обнявшись, на диване в кабинете, а бумаге валяются на полу в беспорядке. Вот она желает брату скорейшего возвращения и нежно целует в щёку, а потом долго и как-то с тоской смотрит на него, держа за руку». От воспоминаний у Брюса защемило сердце. А вот он стоит на балконе, наблюдая за их тренировкой. «Скорее игра, чем поединок. Валенсия оказывается на полу, а Дэмиан придавливает её своим телом. Они долго смотрят друг другу в глаза, а потом он нехотя высвобождает её, помогая встать на ноги. Его руки аккуратно ложатся ей на талию, а она целует кончик его носа. Так нежно, едва касаясь губами. А брат смотрит на неё с восхищением, и, готов поклясться, собирался наклониться к ней ближе, прикоснуться к её губам. Но я окликнул их. Старый дурак, а следовало бы досмотреть до конца. Ещё минута – и всё стало бы явным. Но сделанного не воротишь». - Так не может быть, только не с моей семьёй. Если бы только всё это вернуть, возможно ли было что-то исправить? – чёрная машина без номеров останавливается чуть поодаль от парковки. Из клуба слышится грохот музыки, нетрезвые разговоры и смех. Столько времени прошло, а этот злосчастный клуб так и не закрыли. Брюс надевает маску и, нетерпеливо откинув с руки плащ, направляется прямиком в водоворот разгула и дури. Внутри никто даже не обратил на его появление никакого внимания. На шесте в центре сцены вертелась длинноногая смуглая красотка, а люди, столпившиеся вокруг, вопили, бросали ей деньги, обрызгивали шампанским, отпускали грязные шуточки. Брюсу стало тошно и к горлу подступил комок. Злоба стала душить его, но он проигнорировал спонтанный порыв. Он здесь не за этим. - Выпей со мной, карамелечка, а то, мне кажется, становится жарко! – Харли заливисто смеётся, подливая в вино несколько капель из какого-то странного флакона. Что это был за наркотик, Харли не знала. Но на амазонку он действовал каждый раз по-новому. Он то делал её разнузданной и агрессивной, то наоборот - податливой и пассивной. Что бы там ни было, но раз уж брюнетка хранила это у себя в кармане плаща, значит, вещь действительно ценная. Голубоватая жидкость тонкой струйкой опускается на дно бокала. Алкоголь пахнет чайной розой и виноградом. А ещё эдельвейсами.

***

- Поверь, сид, эта идея была меньшим из зол, - наёмник останавливает машину там, куда кивком указывает аль Гул. Парень явно нервничает - за всю дорогу от аэропорта он не проронил ни слова. – Клянусь всеми богами, сид. Ничего ведь не случится, если это будет очередной обман. Девушек, похожих на вашу сестру, тысячи, и это в одном только Готэме, - Инфсульмуду нервно повёл плечами, произнеся последнее слово так, будто оно причиняло ему боль. Дэмиан знал, что сказанное наёмником – чистая правда. Больше четырёх месяцев он гонялся за тенями, но ни одна из них даже отдалённо не была похожа на Валенсию. А настоящая Тень постоянно ускользала от него, и он чувствовал, будто с каждой новой неудачей она отдаляется всё больше и больше. - Это последний раз. Как я и обещал, - Дэмиан нетерпеливо открыл дверцу и, выйдя на свежий воздух, с силой захлопнул её. Возвращаться сюда, спустя столько времени, было странно. Сколько воды утекло, сколько случилось за каких-нибудь два с лишним года. Внутри у парня что-то предательски сжалось. «Лучше бы тебе никогда не рождаться». Хуже и не скажешь. Это место навевало воспоминания – ведь именно здесь Валенсия впервые его поцеловала. Но отчего-то даже эти мысли не радовали. На входе в клуб, Дэми увидел нескольких охранников. Без сознания. - Дело дрянь, сид. Ты уверен, что хочешь войти туда сам? – мужчина нахмурился, оглядывая тела. Живые, но мастерски отделанные. - Да. Вам эти проблемы ни к чему. Слишком много внимания привлечёт компания из пяти человек. В случае чего, прикроете меня. Этого вполне достаточно, - и брюнет прошёл сквозь позвякивающие занавески. Внутри та же духота, гул, голоса, дым, полуголые девушки, снующие между столиками… Но тут его взгляд останавливается на брюнетке, что танцует на столе, перед вальяжно рассевшейся Харли Квинн. Клоунесса подбадривает её, отпуская пошлые шуточки и истерически посмеиваясь. «Приняла на грудь. И видимо, одними коктейлями не ограничилось». Дэмиан презрительно фыркнул. Эта особа никогда ему не нравилась. Но отчего-то её спутница заинтересовала аль Гула. Он приблизился на десяток шагов и застыл – на столе перед ним, виляя бёдрами и сияя своим блестящим костюмом, который мало что прикрывал, стояла Валенсия. Парень потёр глаза – не мираж, самая что ни на есть реальная. Сердце бешено заколотилось, отдаваясь гулом в ушах. - Выпей со мной, карамелечка, а то, мне кажется, становится жарко! – голос клоунессы звучит призывно. Она протягивает девушке бокал, а та, ни на миг не смутившись, принимает его. – Только не забудь поделиться со мной. И ещё, пей помалу, вино всё-таки холодное, - амазонка отпивает треть вина и, плавно опустившись на колени, становится на четвереньки и целует Харли в ответ. По губам течёт тонкая струйка вина, капая Квинн на грудь. Отстранившись от любовницы, девушка становится на колени и выпивает остаток жидкости. Харли победно взвизгивает и буквально стаскивает девушку со стола. Завалив её на диванчик рядом с собой, она продолжает целовать брюнетку, нарочно размазывая помаду и потёки вина. - Валенсия..? Это как вообще понимать? – Дэмиан слышит голос откуда-то слева, и только теперь замечает, что всё это время рядом с ним стоял Бэтмен. Видимо, Брюс был настолько же ошарашен происходящим, что не заметил присутствия сына буквально в метре от себя. Он снимает маску и подходит ближе. Лицо его выглядит угрожающе. Брюнетка вскакивает с места, поправляя одежду. Она смотрит на него удивлённо и пристыженно. – Я так долго искал тебя, а ты…за столько времени даже не удосужилась объявить о себе? Занята была, как я погляжу? - Я, всё не так… - Да брось ты, Брюси. Моя карамелечка…в смысле, твоя дочурка была в надёжных руках. В моих. - Да у тебя совсем ни стыда, ни совести, ни даже страха! Ты хоть понимаешь, на кого ручонки свои распустила? – Брюс был в ярости. - Конечно знаю, сладенький. Мы с твоей дочуркой не чужие же люди. А она так боялась твоего гнева, что не решалась показаться на глаза. И если уж тебя это успокоит, то всё было по взаимообоюдному согласию. Скажи ему, карамелечка! – Валенсия только кивнула, ощущая странное головокружение. Осознание всего происходящего стояло под сомнением – девушке казалось, что всё это галлюцинации, вызванные наркотиком. Но отец выглядел вполне правдоподобно. «Мой отец и в самом деле Бэтмен» - утвердительно подумала брюнетка. - Дэми? – на парня, всё это время стоящего рядом, никто не обратил внимания. Девушка стала терять координацию и, направившись было в его сторону, буквально осела на пол. - Да брось уже этот спектакль! Королева драмы из тебя хоть куда! Только вот мозгов нет совершенно! Ты что же, всю жизнь хотела скрываться вот так, непонятно где и неизвестно с кем? Да ты хоть знаешь, что я пережил за это время? Я места себе не находил, не мог спать, раскаивался в каждом сказанном тогда слове, а ты…недолго же ты страдала, - Брюс молча уставился на сына. Он тоже не мог поверить в то, что видит его перед собой. Но хоть он не единожды представлял себе, с чего начнёт разговор при их встрече, сейчас все слова, как ветром сдуло. То, что он услышал от Дэмиана, было озвучкой собственных мыслей. Валенсия подняла на брата глаза, полные растерянности и страха. - Дэми? Со мной что-то не так… - Если ты имеешь в виду голову, то не могу не согласиться. Кончай придуриваться, встань и поговорим, как взрослые, - девушка делает усилие, чтобы подняться, но едва не падает, успевая опереться руками в пол. - Не могу, - на вздохе отвечает она. – Мне кажется, я умираю, Дэми, - на пол падает несколько мелких капель кровь. Валенсия прикасается к губам, а на руке остаются алые следы. Она с недоумением разглядывает ладонь, поднимает глаза на брата. Лицо Дэмиана бледно и выглядит жутко. Девушка открывает было рот, чтобы что-то сказать, но её глаза вдруг закатываются, и она падает. Парень молниеносно подбегает к ней, поймав сестру буквально на лету. Бережно укладывает на диван, а потом переводит внимание на Харли. Возле шеи клоунессы оказывается лезвие кинжала. - Что ты с ней сделала, идиотка? Говори, не то тебе сейчас кровь пущу! – в глазах парня появляются красные прожилки. Он в ярости - одно неверное слово, и в самом деле, на один труп будет больше. - Я не знаю, честно, я не причём, я бы никогда не причинила карамелечке вред, - девушка быстро тараторит, на глаза наворачиваются слёзы – от обиды и страха. - Я видел, как ты что-то подлила ей, - низким голосом добавляет Брюс, прощупывая пульс дочери. Едва ощутим. – Какой дрянью ты её накачала? - Но она сама говорила, что ей ничего не может навредить! Меня эта хрень вообще не взяла, а её штырило не по-детски! – Харли срывается на визг, когда Дэмиан прижимает холодное лезвие к её горлу. - Дай мне эту срань, живо! – руки клоунессы не слушаются, она дрожащими пальцами ощупывает одежду, а потом извлекает из декольте маленький пузырёк, наполовину полный. Голубоватая жидкость опалесцирует, а Дэмиан, затаив дыхание, отбирает его. – Ты…откуда ты это взяла? - У неё в плаще! Когда мы сбежали в тот день, и я приволокла её сюда, без сознания, пришлось её переодеть, обработать раны. В кармане нашла, случайно. Я ведь не знала, что так будет. Я пробовала это на ней несколько раз, но ничего подобного не было…ай! – на полуслове слышится звук пощёчины. Брюнет зол, но вместе с тем понимает, что это чувство отвлекает от главного. Если Валенсии не помочь, она и в самом деле умрёт. - Ты долбанная идиотка, Харлин Квинзель! Совращать сестру – пол беды, но если с ней что-то случится…я вернусь и порешу тебя, - Дэмиан легко подхватывает брюнетку на руки. Но есть одна проблема. Слышится тихий свист, и путь ему преграждают здоровенные мужланы в чёрном. А позади ещё и отец, объясняться с которым совершенно нет времени. - Суль, пора! – короткий звук рассекаемого воздуха. Всего минута ушла на то, чтобы четвёрка убийц выкосила аль Гулу путь наружу. Наёмник стирает с щеки кровь и вопросительно смотрит на парня. – Не мог же я уйти с пустыми руками, - отвечает он, указывая на девушку. Коротко кивает в сторону отца и Харли. – Разберись с этим, мне нужно спешить. - Слушаюсь, сид, - вдалеке раздаются звуки потасовки, грохот падающей мебели, женские вопли и выстрелы. «Подожди ещё немного, пожалуйста» - мысленно взмолился Дэмиан, выжимая газ. Мотор ревёт, машина мчит по трассе, а невдалеке уже виднеются взлётно-посадочные полосы. Девушка, лежащая на задних сидениях, тихо стонет, поджимая ноги. Лицо её бледно, как смерть.

***

Открыв глаза, Валенсия видит перед собой потолок невысокой, но довольно светлой комнаты. Голова гудит, а тело тяжёлое и мышцы не хотят выполнять приказы её мозга. Из груди вырывается кашель – она до сих пор ощущает запах того вина – чайная роза, виноград, эдельвейсы…Как она сразу этого не заметила? Рядом послышалось шуршание – Дэмиан, всё это время сидевший рядом неподвижно, решился приблизиться. Что сделать сперва? Сказать, как он скучал по ней? Хотел умереть, вспоминая слова, что наговорил ей в тот день? Отругать за безрассудство? Устроить очередную сцену ревности? - Дэми, это и правда ты? – тихий голосок сестры возвращает к реальности. Она делает над собой усилие и улыбается, нащупав рядом с собой его руку. – Я так рада, что ты…нашёл меня. Прости, что заставила… - на полуслове, он наклоняется к Валенсии и буквально стискивает её в объятиях. Пахнет, как и тогда. Волосы такие же мягкие. Лицо выглядит так же безмятежно, а тело так же притягательно, как и раньше. Даже ещё более притягательно. Парень закрывает глаза, вдыхая родной запах, целует ей шею, зарывается носом в густые каштановые локоны. Момент блаженства, а всё остальное теперь не имеет никакого значения. - Я страшно скучал по тебе, Валли. Знаешь, если люди могут умереть от тоски, как по мне, это была бы самая глупая смерть, - брюнет горько улыбается, отстранившись от девушки. Берёт её руку и аккуратно целует. Валенсия проводит пальцами по его волосам, вискам, очерчивает нос, скулы, подбородок. - Выглядишь измученным, - заключает она. – Это всё из-за меня. – Утверждение. Парень едва заметно кивает. – Что теперь будет с отцом? - Суль его не убил, не волнуйся. А в остальном…Думаю, не стоит попадаться ему на глаза ещё лет десять. Старик злопамятен, так что не стоит нарочно его провоцировать. – Девушка улыбается. Как бы то ни было, его она любила так же сильно, как маму и брата. Правда, с Дэми у них была особенная любовь. Или нет? - Думаю, мне стоит привести себя в порядок, - Дэмиан обнимает сестру, но что-то останавливает его от поцелуя. Девушка садится рядом с брюнетом, свесив ноги с постели. Она игриво треплет парня за волосы и, стыдливо прикрывшись одеялом, отнимает от него руку. – Так и будешь тут сидеть? Мне же нужно переодеться и всё такое. – Догадка больно колет под рёбрами. Возможно ли было «забыть» чувства, которые разрушили их отношения с семьёй? Которые привели героев к войне? Валенсия ведёт себя так, будто ничего не случилось. Может, она вовсе и не хотела, чтобы её отыскали? После случившего, было вообще удивительно, что девушка ведёт себя, как ни в чём не бывало. Парень кивает и молчаливо направляется к выходу. Талиса нетерпеливо стучит пальцами, скрестив руки на груди – как же кстати, что она не додумалась порвать связи с Лигой. После того, как Ким провалилась, а их сёстры упустили из виду Тень, женщина была вне себя от ярости. Её крики, наверное, были слышны всему Готэму. «Её больше некуда было спрятать» - повторила мысленно Талиса, прислушиваясь к разговорам аль Гула и Валенсии. Чуть не испугалась. И хоть физическая подготовка не была её сильной стороной, женщина была очень хитра и остроумна. Только бы выждать нужный момент – и дело в шляпе. Тень всё равно будет в её коллекции, пусть бы даже это дело стало последним в жизни Талисы.

***

Валенсия погружается под воду с головой, выпуская пузыри воздуха. Навевает воспоминания – Лоис барахтается в горячей воде, пытаясь убрать руки девушки. Но они держат крепко. Брюнетка выныривает и закашливается. Похоже на какой-то ночной кошмар. «Это не могла быть я...что я вообще делала у Кларка дома? А Лоис...зачем мне понадобилось убивать её? Она ведь...жива, я надеюсь?». В нос и уши забилась вода, а глаза невыносимо режут. Проходящий неподалёку Инфсульмуду прислушивается к плеску воды. - Альзилу? Всё нормально? – мужчина показывается около двери, полуобернувшись в сторону девушки. - А? Да, Суль, просто немного задумалась и наглоталась воды. Ничего страшного, - в ответ он только неодобрительно качает головой. – Погоди-ка, Суль, на пару слов, - наёмник останавливается. Брюнетка садится, облокачиваясь на бортик огромной ванной, в которой, при желании, может уместиться трое человек. Мужчина оборачивается. Валенсия молча поманила его пальцем, как бы желая, чтобы последующий разговор не был никем случайно услышан. – У меня есть к тебе пара вопросов. - Это никак не подождёт? Мне кажется, обстановка немного не подходящая, - девушка только хмыкнула, как ни в чём не бывало, погрузившись в воду. Вынырнув, она шумно выдыхает, и брызги воды попадают наёмнику на одежду и лицо. Но мужчина непоколебим и даже видом не показывает неудовлетворения. – Итак? - Прошла уже целая неделя с тех пор, как я вернулась, - мужчина скрестил руки на груди, предвкушая долгую, бесцельную беседу. Девушка кладёт голову на бортик, вытягивая ноги перед собой, как бы оценивающе осматривает свои ступни, бережно массируя их пальцами. Волосы окутывали амазонку до самых ягодиц, но некоторых прелестей скрыть не могли. - Ты и в самом деле настолько же бесстыжая, насколько и наглая? – Инфсульмуду лишь вопросительно приподнял бровь. Казалось, брюнетку нисколько не смущает его присутствие. При всём при том, что она совершенно обнажённая. Да и к тому же, благопристойной позы не принимает даже во время разговора. В ответ Валенсия недовольно цокает, поворачиваясь к мужчине лицом. Одной рукой она прикрывает грудь, а другой подпирает подбородок, состроив совершенно скучающую мину. – Так-то лучше. О чём, собственно, речь? - Да, неделя прошла, так вот. Всё это время Дэми…то есть, Рас аль Гул, ведёт себя странно. Странно на меня смотрит, почти не разговаривает, а если что-то и говорит, то звучит это как-то двусмысленно. На какие-то мои совершенно невинные просьбы он может обидеться и игнорировать меня весь день. А когда он прикасается ко мне, - девушка осеклась и, прервав рассуждение, освежила лицо водой. – Неважно. Сказанного, думаю, вполне достаточно. У меня такое впечатление, что-либо я чего-то не понимаю, либо не помню, - брюнетка испытующе смотрела на наёмника. Тот устало потёр глаза и, подперев плечом стену, стал ещё ближе к Валенсии. - Думаю, мне всё же придётся это сказать, - устало начал он. – Иначе это никогда не закончится, - было видно, что слова даются ему с трудом. – Рас и ты – брат и сестра, - девушка утвердительно кивнула. Этот факт был неоспорим. И по какой-то причине, именно Дэми был единственным, которого она не забыла, и первым, чей облик всплыл в её памяти, как только она очнулась в убежище Харли Квинн. – Но между вами всё это время были, кхм, непростые отношения. - Так я и знала. Помимо романов с женщинами и постоянных побегов, я успела ещё что-нибудь натворить? – от откровенного признания, брюнет слегка оторопел. Валенсия и правда изменилась. От надменности не осталось и следа. Эта наглость в поведении, скорее, была следствием детской непосредственности. Порой Инфсульмуду казалось, что она вообще не соображает, что делает. Во всяком случае, людей, которых Тень могла бояться, можно было перечесть по пальцам. - Не совсем. Между вами был страстный роман, и достаточно давно, насколько мне известно. Видимо, когда тебя шандарахнуло головой, а может это из-за действия яда, ты забыла об этом напрочь. Хотя, я мало верил в то, что такое вообще возможно стереть из памяти, - мужчина как-то странно посмотрел на неё. Девушка поёжилась. - Не может быть. Я бы обязательно помнила. Наверное, - напрягая память, амазонка старалась поднять из глубины хоть самый незначительный эпизод. - Если не веришь так…Скажи, Альзилу, ты знаешь, какой самый важный орган в теле мужчины? – вопрос явно поставил амазонку в тупик. На лице её появилась хитрая, но неуверенная гримаса. – На моём родном языке он называется «Альбиʹ*». - Альбиʹ? Звучит поэтично. И что же это за…часть? - Это переводится как «сердце», Альзилу. Ты называешь себя «тенью», но в сущности, без неё человек может прожить без труда. Она по пятам следует за ним, но на деле совершенно бесполезна. А вот если бы сердце не прокачивало в теле кровь, человек бы просто не смог жить. Понимаешь? Отними разум, человек продолжит существовать, отними руку, даже две, он сможет прожить. А вырви сердце – и человека не станет. - Спустя несколько минут молчания и усиленного мозгового штурма, девушка изменилась в лице. Инфсульмуду мог поклясться, что впервые видит на её лице стыд. – О чём ты подумала, Альзилу? - Да не важно. Главное, что я поняла – так это то, что всё-таки хорошей было идеей с твоей стороны научить меня языку, - девушка отвела взгляд, забавляясь мокрыми прядями. - Значит, не всё так плохо, - похлопав её по плечу, мужчина направился к выходу. – Может, хоть на немного надменности твоей поубавилось. Да, и ещё кое-что – скажи ему об этом, сегодня же. Пора положить всему край. Я утомился видеть его таким…потерянным. Мальчишка упрям, до сих пор переживает от того, что наговорил тебе в тот день. Винит себя в том, что ты попала в такую переделку. Кто-то же из вас должен быть мудрей, наконец. Не заставляй меня разочароваться в тебе. И да – он просил зайти, как только освободишься. Может, надумал чего. Но ты не рассчитывай на это. Выскажи всё сама. - Суль? – обернувшись на девушку в дверях, наёмник остановился. – Спасибо, что рассказал мне. И прости, если я была несносной. На твоём месте, я бы себя убила, - мужчина только довольно хмыкнул и, утвердительно кивнув, вышел. «На своём месте, я бы тоже от тебя избавился. Но Рас мне нужен живым и полным сил. Вырви Демону сердце – каким бы он не был смертоносным и сильным, умрёт и ничто не сможет ему помочь».

***

- Ты хотел меня видеть? – Дэмиан молча взглянул на сестру, продолжая держать в руках бумаги. С волос девушки ещё стекала вода, одежда прилипала к влажному телу, подчёркивая небольшую грудь, бёдра и ягодицы. Судя по всему, стеснять себя нижним бельём амазонка не стала. Брюнет словно никак не отреагировал. Внутри него всё затрепетало при виде неё, но лицо так же источало холод. - Почему ты в таком виде? – просто спросил он. - Суль сказал, что ты звал меня. Вот я здесь. - Было бы неплохо, если бы ты привела себя в порядок. Выйди-ка, приди в чувства, а потом и поговорим, - он опустил взгляд на страницы. Мысли путались, поэтому прочесть хоть слово, а уж тем более понять, что там написано, было невозможно. - Я недавно вспомнила кое-что, но была не уверена, стоит ли тебе об этом говорить, - интрига в голосе возымела эффект. Оставив бесполезные листы, Дэмиан встал из-за стола, медленно направляясь к сестре. - Вспомнила, значит говори. Вряд ли может найтись ещё хоть что-нибудь, что меня удивит. - У нас ведь с тобой были отношения всё это время, так? – вопрос, озвученный напрямик, ошарашил парня. Он не знал, что ответить, а потому только кивнул. – Мы любили друг друга, и теперь я понимаю, почему ты вёл себя так странно. Но знаешь, я тебя не понимаю, - девушка отошла к окну, прислонившись лбом к стеклу. За окном бесновалась метель. - В каком смысле? - Я призналась тебе в чувствах – ты ответил. Я боялась, что об этом узнают, и не нашла ничего лучше, как прикрыться любовью к женщинам. И незаметно для себя втянулась в процесс. Ты знал об этом – наверняка, или, по крайне мере, догадывался. Терпел, закрывал глаза на мои гулянки и побеги. Ждал, когда я сама изъявлю желание быть с тобой, никогда не давил на меня. Ревновал, где-то в глубине души ненавидел, но продолжал любить. - И продолжаю. - Почему? Разве есть хоть одна причина, по которой можно любить человека, вроде меня? И дело тут даже не в нашем родстве. Я вела себя отвратительно. Ты заслуживаешь совершенно другого, лучшего. Мама говорила, что ты и мизинца моего не стоишь. Да, ты стоишь десятка таких, как я, а то и сотни, - брюнет подходит к ней совсем близко. Амазонка начинает кричать, а голос внезапно надламывается. Если её не остановить, будет истерика. - Достаточно. Я думал обо всём не один раз. Видел всё в тот день, чем ты жила, пока меня не было рядом, и так разозлился, что если бы Диана не вмешалась…я бы убил тебя, - брат отводит взгляд, а девушка только прижимается к нему, нежно касаясь губами шеи. Она запускает руки ему под футболку, лаская пальцами спину, очерчивая выступающие мышцы. Такое сильное, крепкое тело, и какое ранимое сердце. Оно начинает бешено колотиться, а грудь стискивает от болезненных воспоминаний. - Перестань об этом думать. Ты напрягаешься, - брюнетка спокойно стаскивает с него верхнюю одежду, а потом припадает к его губам, и они целуются долго, горячо, языки соприкасаются, а в крови вспыхивает пламя. Круг замыкается, и девушка постепенно забывает лица тех женщин, кто, как ей казалось, был особенно близок и дорог. Блондинки, брюнетки, молоденькие и постарше – их никогда не существовало, всего случившегося с ней никогда не происходило. Парень притягивает её к себе, и, заставив девушку чуть запрокинуть голову, покрывает её шею поцелуями, спускается ниже, оставив пару ярко-красных пятен на груди. Сделано с любовью, ничего не скажешь. - Я ведь не стану больше сдерживаться, ты понимаешь это? – брюнетка кивает, закрывая глаза. Он поднимает её от земли и девушка, обхватив его бёдрами, прижимается как можно ближе. Снова вспышка, сладостью губ жажду утолить уже не выходит. Между их телами не осталось места. Почти не осталось. - Я люблю тебя, Дэми. Всегда любила. И теперь ты от меня уже не избавишься, даже если захочешь, - Валенсия нехотя отстраняется от брата, крепко держа его за волосы на затылке. Зелёные омуты закипают. В них теперь только страсть и решимость. – Я останусь с тобой. На эту ночь и насовсем. - Парень нетерпеливо избавляет возлюбленную от одежды, а потом они на пару скидывают со стола вещи. Каждая мелочь будет мешаться, отвлекать. А этот момент ничто не должно испортить. Валенсия укладывается на стол – дерево на ощупь оказалось приятным, и оно быстро поглотило жар её тела. Девушка закидывает брату ноги на плечи и громко, проникновенно стонет, когда он начинает двигаться в ней. От этих вздохов у Дэмиана по телу пробегают мурашки. Его руки крепко удерживают ей бёдра, а на нежной, гладкой коже остаются едва заметные следы его пальцев. Спустя неопределённое время, сменив положение тел, Валенсия ощущает ногами пол, положив на стол руки. Дэмиан начинает двигаться уже более размеренно, но глубоко, так, что девушка прикрывает глаза, чтобы ничто не отвлекало её от ощущений. - Так хорошо, когда ты во мне… - тихо шепчет брюнетка, а парня это только раззадоривает. Он силой прижимает её щекой к столу, удерживая сестре руки за спиной. Войдя ещё чуть глубже, наваливается сверху, касаясь грудью её спины. Его дыхание опаляет шею и лицо. - Не боишься, что завтра не сможешь подняться с постели? – провоцирует девушку на очередную пошлость, а в это время поднимает её в полный рост, проходится рукой по её груди. Следом Валенсия ощущает во рту его пальцы – ей доводилось творить такое не раз, но ощущение совсем иное, когда всё это делают с тобой. Его рука опускается ниже пояса. От прикосновений вначале становится щекотно и неуютно, но, как только дело приходит к развязке, тело содрогается от волны удовольствия. Брат разворачивает её к себе лицом, нетерпеливо проникнув языком между её губами. Руки его со звонким шлепком опускаются ей на ягодицы. Девушка протестующе мычит, но хватка у брюнета крепкая, не вырваться. – Думаю, стоит продолжить в более удобном месте, не находишь? – девушка в ответ кивает, позволяя взять себя на руки и продолжает его целовать. - Дэми, я хочу ещё ближе… - голос звучит сипло, безумно привлекательно. Парень уже прилично устал, да и его возлюбленная наверняка выбилась из сил. Но эти слова ободряют его, и он входит в неё снова, ощущая, как крепко прижимают скрещенные на его спине ноги Валенсии. – Всё ещё недостаточно близко, Дэми. Возьми меня, ещё глубже, - шепчет, нет, приказывает. Брюнет собирает остатки сил. Амазонка даже сейчас смотрит на него будто с вызовом. Но он-то знает – ещё немного, а потом она будет спать, как младенец. А утром станет жаловаться и бранить его за синяки и засосы на теле. Парень делает ещё один толчок, и брюнетка вскрикивает, её громкое дыхание смешивается со стонами, она рассеянно гладит его по спине, по рукам, запускает пальцы в тёмные, чуть влажные волосы. Дэмиан сбивчиво дышит, руки слегка подрагивают. Он буквально обрушивается на постель, прикрывая глаза. В голове всё ещё слышатся стоны и крики сестры. Даже его имя из её уст звучит как-то по-особенному. Девушка ложится на него сверху, собственнически закинув на парня ногу. – Не уйдёшь, - брюнетка ощущает его поцелуй и обнимает, насколько позволяет обхват руки. Дэмиан же удерживает её бережно, как самое хрупкое на свете существо. Улыбается, проваливаясь в дремоту. - Я и не собираюсь. Я люблю тебя, Валли, - но в ответ он уже слышит тихое дыхание сестры.

***

- Мне очень жаль, Ким. - Нет, постой, Талиса, ты не можешь так со мной поступить! Не надо! – лезвие останавливается всего в сантиметрах от шеи. Девушку бросает то в жар, то в холод. Тело лихорадочно трясёт. - Мы потеряли её, сестра, - сквозь плотно сомкнутые веки, Ким слышит знакомые голоса. Она всё ещё жива. - Что? Повтори-ка ещё раз, - клинок блеснул в руках брюнетки, но близняшки, наблюдавшие, как Талиса меняется в лице, даже не отреагировали на вопрос. – Я сказала – повторить! - Кто-то увёл её у нас из-под носа. Мы всё обыскали, но девчонки и след простыл. Кажется, мы всего на минуту с ней разминулись, - близняшка только молча пожала плечами, когда сестра смолкла. - Ух, какие там жуткие вопли. Такое чувство, что они поубивают друг друга. Безумие, не иначе, а ещё говорят, что у меня не все дома, - крики Талисы, пожалуй, мог бы услышать весь Готэм. Но за шумами взрывов и криков множества людей, вряд ли это было возможно. - Неужели…я и впрямь настолько бесполезна? – Ким оглядывала полупустую, весьма тесную комнатушку. Скорее, она была похожа на палату. Если бы близнецы не явились тогда, сестра бы наверняка прикончила её. Только до той поры, пока им не удастся поймать Тень, она согласилась сохранить Ким жизнь. Мало ли, пригодится для чего. Но как только Валенсия окажется в руках Левиафана, всё кончится. Как и жизнь Тени. Поимка богини – лишь вопрос времени. - Сестра, ты спишь, сестра? – дверь с тихим скрипом отворилась, и в комнату проник яркий столб света. Девушка прищурилась, закрывая лицо рукой. На входе были слышны чьи-то голоса. - Агата? Анна? Что вы здесь делаете? С ума сошли? Если Талиса узнает… - Не узнает, Ким. Она сейчас в Нанда Парбате, если мне не изменяет память, - Анна очаровательно улыбнулась, подойдя к зеленоволосой, а её сестра только кивнула в подтверждение всего сказанного. - Эти люди… - Пробники, которых ты выручила. Спасла от неминуемой гибели, я бы предпочла эту формулировку. Хватит тебе тут прохлаждаться, Ким. Мы уходим отсюда, немедленно. - Левиафан… - …будет нашим, если перестанешь задавать глупые вопросы. Поторопимся. Агата, пойдёшь вперёд. Мало ли, вдруг какой оголтелый захочет нам помешать на пути, - сестра Анны, как отражение в зеркале похожая на неё, скрылась в конце длинного коридора. - Нас, кажется, ждёт тяжёлый день, - заключила Ким, улыбнувшись. - И долгий путь через перевал. Надеюсь, ты не пойдешь на попятную, - в ответ, Ким лишь отрицательно покачала головой и, взяв девушку за руку, последовала за группкой спасённых ею «пробников». Многие люди всё-таки помнят доброту других и готовы за неё отплатить, пусть даже всего единожды.