Оргазм повешенного

       В конце марта, на пасхальных каникулах, Гарри поехал домой один: Ремус на несколько дней остался в школе, переживать полнолуние вместе с очередным улучшенным зельем (каждый раз Гарри думал, что они с Северусом стоят на пороге чего-то великого, но каждый раз им удавалось лишь слегка улучшить состав), Сириус разрывался между другом и крестником, и Гарри ответил, что вполне способен несколько дней прожить в особняке один, к тому же Кричер всегда готов побаловать его своим ворчанием и стряпнёй.        Сириус и Ремус вернулись неожиданно. Ранним апрельским утром Гарри спустился в столовую с ощущением неимоверной жажды: всю ночь он читал книги и ел солёные ломтики сыра, из-за которых теперь вся влага из организма бесследно испарилась. Гарри намеревался выпить большой стакан ледяной воды и лечь спать дальше, но, полусонный, остановился на пороге гостиной: Сириус и Ремус тут же вскинули головы и попытались отстраниться друг от друга. Краем глаза Гарри успел заметить, как рука Сириуса, накрывавшая ладонь Ремуса, нервным движением вернулась на пустую фарфоровую чашку.        — С возвращением, — Гарри прошёл по кухне, извлёк из кухонного гарнитура большой стеклянный стакан, после повернулся к холодильнику и достал оттуда бутылку с водой. — Я бы не хотел тревожить вас, если бы не жажда. Ремус, как зелье? Впрочем, я вижу, как ты устал. Уделишь мне несколько минут после обеда?        — Разумеется, Гарри, — Ремус поймал тревожный взгляд Сириуса и коротко улыбнулся.        Казалось, напряжения в кухне не испытывал только Гарри. Он с большой охотой осушил первый стакан и наполнил второй. Утолив жажду, Гарри облокотился о гарнитур и вздохнул:        — Мерлина ради, Сириус, я давно знаю о вас. Может быть, перестанешь быть таким трусом?        Сириус тяжело вздохнул. Ремус не удивился — он догадывался, что Гарри знает. Им давно пора сделать это, но Сириус так берёг своего крестника, что ни о чём подобном даже не желал слушать.        — И давно? — хрипящим голосом поинтересовался Сириус. Он смотрел Гарри прямо в глаза, и его взгляд пришпоривал к месту, сковывая всё тело.        — Достаточно для того, чтобы начать сомневаться, на тот ли факультет тебя отправила Шляпа. Для Гриффиндорца ты поразительно… медлителен. Полагаю, ни я, ни вы не хотите этого обсуждать. По крайней мере, сейчас. Поговорим об этом позже, сейчас я хочу вернуться ко сну.        Гарри отставил пустой стакан на изумрудную стойку и уже выходил из комнаты, как Ремус его остановил:        — Гарри, подожди.        — Да?        — На столе в гостиной лежит письмо для тебя. Оно без обратного адреса.        Гарри медленно улыбнулся и почесал живот. Полы его пижамной куртки на мгновение задрались, и Ремус увидел целую россыпь чужих меток на коже. Гарри поймал его взгляд и пригладил тонкий тёмно-синий шёлк. Сириус ничего не заметил.        — Спасибо.        Гарри вышел из столовой, и Ремус проводил его спину долгим взглядом. Он начинал подозревать, что Гарри со Снейпом занимаются не только зельями, но не мог никак проверить свою теорию. Кроме того, если Сириус узнает, полетят головы: в первую очередь Снейпа, конечно, но также достанется и самому Гарри, и ему, Ремусу: Гарри всегда под боком в школе, а он не уследил. Сириус задумчиво почесал подбородок и положил свою ладонь поверх пальцев Ремуса. Может, он, Ремус, просто ошибся? Мало ли увлечений может быть у мальчика в шестнадцать лет. Он повернул голову в сторону Сириуса и благодарно принял поцелуй в шею. Полнолуния, благодаря новым зельям, проходили всё легче, но после он до сих пор чувствовал себя ни на что не годной столетней половой тряпкой.        — И как я упустил тот момент, когда Гарри начал нас строить? — с усмешкой спросил Сириус.        — Он всегда это делал, просто ты это только заметил, — Ремус прикрыл глаза. — Пойдём отдохнём. Аппарация после полнолуния ужасно выматывает.        Сириус кивнул. Оба покинули кухню, оставив на столе нетронутый заварочный чайник и пару пустых чашек.

∞ † ∞

       В середине мая Гарри понял: пора. Он уже достаточно врос в душу Северуса, они стали теми любовниками, которые ловили движения друг друга, предугадывали желание и успевали исполнить его до того, как второй додумывал его до конца. Гарри воротило от этих мыслей: слишком всё банально и легко у них получилось, Северус даже лишил его удовольствия сломать начальное сопротивление, стерев в крошку стену обороны. Но это отнюдь не меняло того факта, что он продолжал дарить Гарри потрясающий секс. Он словно до сих пор не мог поверить в собственную удачу и каждый раз смотрел на Гарри как на посланца Фортуны, как на желанную награду за все годы одиночества и отречения. Он стал ухаживать за собой, и это касалось не только мытья головы. Он зацеловывал Гарри и дарил ему те ласки, о которых его просили, почти не думая о себе, и один только довольный взгляд любовника мог довести его до исступления.        Удивительно, каким слабым мог оказаться человек, не закалённый любовью. Северус попрал все моральные кодексы, а вместе с ними и школьные законы. Казалось, его ничуть не тревожила противоправная связь со студентом, он ею наслаждался. Возможно, этот человек и не производил должного впечатления, но на самом деле Гарри знал, как легко Северусу давалось игнорировать собственную нравственность. Он никогда не был честен сам с собой и тем более не собирался открываться другим, но всегда знал про свои пороки и научился уживаться с ними. Поэтому Гарри, молодой и красивый, подаривший ему едва ли не первую в жизни ответную ласку, стал так важен. Гарри бросил собаке кость, которой не дорожил, и смог выдать её за сочный кусок мяса, и, что немаловажно, ему поверили именно из-за того, что он сам сумел убедить себя в этом. В необходимости продолжать контакт, когда уже давно мог прервать его.        Гарри всё это понимал. Он позволял любить себя и мастерски играл роль влюблённого подростка. Между сексом и невинными ласками они успевали думать над улучшением состава. Несмотря на то, что дальнейшие исследования не продвинулись с самого апреля ни на йоту, они продолжали думать над этой проблемой. Однако пришла пора положить конец всей идиллии, потому что в июле Гарри исполнится семнадцать и он перестанет быть несовершеннолетним. Посему следовало исполнить последний пункт плана до конца мая.        Гарри шёл в кабинет Северуса с книгами в руках: утром, за завтраком, совиная почта доставила ему несколько заказанных в других странах фолиантов, которые могли бы им помочь. Он собирался просмотреть их вместе с Северусом, а вечером заняться с ним прощальным сексом, намереваясь исполнить свой план в ближайшую неделю. Он уже продумал, как сделает это: попросит Драко занести Северусу в кабинет книги, сославшись на нехорошее самочувствие, и подгадает момент. Учитывая явный интерес Малфоя к своей персоне, тот не откажет Гарри в маленькой просьбе. Последняя часть плана рисовалась едва ли не самой лёгкой из всего уже сделанного.        Удивительно, но самый большой страх вначале внушала мысль о том, что ему придётся лечь в постель с человеком, виновным в смерти его родителей. Ненависть легко поддавалась контролю, Гарри даже научился отключать её в нужные моменты, чтобы ненароком не придушить Северуса в постели голыми руками (пару раз его посещали подобные мысли, но он знал, что никогда не станет убийцей).        Итак, Гарри шёл на прощальный секс, точно зная, что уже на следующей неделе всё закончится. Субботний день плавно перетекал в вечер, довольные походом в Хогсмид студенты разбрелись по территории Хогвартса, радуясь наступающей весне. Даже преподаватели покинули свои кабинеты и прогуливались по окрестностям замка, наслаждаясь пробуждающейся жизнью. Только в подземельях замёрзла вечная стылая зима, до которой не добирался свежий майский ветер.        Гарри зашёл в кабинет. Северус сидел в неизменной позе: склонившись над столом. В этот раз перед ним не лежала кипа бумаг с отчётностью или домашняя работа студентов — он задумчиво листал какую-то книгу и делал из неё выписки в толстый кожаный блокнот. Притворив за собой дверь, Гарри прошёл по комнате и разместил на столе три толстых книги. Северус поднял на него взгляд и ухмыльнулся. Гарри опёрся руками на стол и наклонился вперёд, позволяя себе долгий, крепкий поцелуй с Северусом.        В тот день они хорошенько проштудировали книги. Северус сделал огромное количество выписок в тот же блокнот и пообещал над ними подумать. В голове у него постепенно начал обрисовываться дальнейший план действий. За столько недель простоя они оба пришли в восторг от идеи ухватиться за что-то новое и начали активно обсуждать дальнейший план.        Спустя два часа Гарри отложил все книги и потянулся в кресле, позволяя Северусу как следует рассмотреть его тело. Он медленно встал и начал раздеваться, откладывая вещи на спинку стула. Взгляд чёрных глаз, будто загипнотизированный, следил за ним. Только когда Гарри оказался перед Северусом абсолютно нагим, тот произнёс:        — Пойдём в спальню.        Гарри покачал головой:        — Нет. Я хочу здесь, — он показал на стол позади себя. Желание оказаться прижатым к твёрдому дереву и отдаться Северусу посреди чьих-то домашних работ, чернильниц с перьями, книгами и всего остального невероятно волновала его. Но Северус каждый раз твёрдо стоял на своём, не разрешая Гарри секса в кабинете.        В этот раз Северус тоже покачал головой, и Гарри уже знал, что он скажет:        — Только спальня.        — Ну же, — Гарри повернулся к столу и расчистил руками свободное место. — Я хочу опорочить твою святыню, Северус. Мы занимаемся сексом уже несколько месяцев, не тебе хранить моральные устои, мой профессор.        — Гарри, ты неоднократно поднимал этот вопрос, и мой ответ на него прежний.        — Оставишь меня в одиночестве получать удовольствие, будешь смотреть со стороны? — Гарри скользнул по столу грудью и животом. Он прекрасно знал, как Северус обожает его вид сзади, и как наслаждается редкими моментами, когда Гарри разрешает себя взять. — Один раз, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты не раздевался.        Северус всё ещё стоял в двух шагах и знал, что в очередной раз сдастся: его глаза любовно оглаживали белую кожу поясницы, спускались к ягодицам и ниже, туда, где виднелась поджатая мошонка и напряжённый член. Кончики пальцев ощутили фантомное касание к желанному телу. Гарри приподнялся на локтях и его лопатки, как две пики, натянули нежную кожу спины.        Словно во сне, Северус шагнул вперёд. Он огладил ладонью позвоночник и прижался губами к впадине между лопатками. Гарри застонал и снова опустился на стол грудью, позволяя прохладным рукам оглаживать своё тело.        — Давай, — Гарри повернул голову и принял благодарный поцелуй.        Северус смотрел на Гарри как на благостыню, дарованную свыше. Он высвободил свой член и вошёл в Гарри, наваливаясь сверху приятной тяжестью. Гарри ощутил, как в спину ему упирается цепочка мелких пуговиц жилета Северуса, и протяжно выдохнул. Он сложил руки на столе и опустился на них щекой, взгляд задержался на толстом кожаном блокноте, между страниц которого лежало перо. С его острого конца на стол опустилась капля чернил и мгновенно засохла. Гарри закрыл глаза и полностью отдался во власть Северуса.        Гарри как никогда ждал развязки. Он ощущал Северуса внутри себя и снаружи, его согревшаяся ладонь водила по члену в такт каждому толчку. Идеально. Чётко. Правильно. Вторая рука Северуса придерживала Гарри за талию, время от времени зарываясь в чёрные волосы распростёртого под ним тела. Они оба уже чувствовали, что остались считаные мгновения и уже вот-вот кого-то из них первым захватит оргазм и второй обязательно поспешит следом. Гарри сдавленно выдохнул. Каждая мышца его тела напряглась и отдавала звоном предвкушения. По рваным толчкам он понял, что Северус и сам на пределе. Они приготовились, но на самом краю пропасти их грубо отшвырнуло обратно: дверь в кабинет Северуса открылась, и внутрь вошла Минерва Макгонагалл.        Гарри с ужасом подумал, что забыл бросить на дверь привычные чары. Всё это должно было случиться, но совершенно не так. Одно дело предстать так перед Драко, это было бы слаще вдвойне — поймать на себе жалкий ревнивый взгляд и одновременно поставить точку в конце плана, но совсем другое — твой преподаватель по трансфигурации и правая рука директора.        — Добрый веч… Ради всего святого, — Макгонагалл потрясённо отвернулась. — Немедленно приведите себя в надлежащий вид. Мы идём к директору!        Гарри захлестнула волна злости. По собственной глупости он лишился долгожданного оргазма. Северус выглядел не лучше, но оказался в более выигрышном положении: он был одет, в то время как Гарри пришлось приводить себя в порядок с нуля. Одеваясь, он не смотрел на Северуса, но чувствовал на себе его взгляды. Даже если это случилось немного не так, как он планировал, это всё равно случилось, и отступать он не намеревался.        Пока они шли к кабинету Дамблдора, его терзала незавершённость и пустота внутри. Рядом шёл Северус, но Гарри даже не собирался смотреть на него. Больше нет. Пришло время попрощаться, даже если их прощание так грубо прервали, не дав ему завершиться.        Несмотря на поздний вечер, Дамблдор усталым не выглядел. Он обнаружился в своём кресле и поприветствовал гостей, удивившись наличию Гарри. Он просил Минерву обсудить с Северусом некоторые подробности проведения надвигающихся С.О.В. и Ж.А.Б.А., так как они оба сидели в комиссии, но судя по взволнованному виду Минервы, речь пойдёт явно не о том.        — Что-то случилось, Минерва? Добрый вечер, Северус, Гарри, — Дамблдор встал из-за стола. Его тёмно-красная мантия тут же заблестела серебристыми нитями в свете множества свечей.        — Альбус, нам стоит немедленно связаться с полицейском отделом Министерства.        — К чему такая спешка? Объясните мне.        Минерва сняла с себя остроконечную шляпу и нервным движением пальцев поправила очки. Она, настоящая леди, пыталась подобрать деликатные слова, но Северус перебил её жалкие попытки:        — Так мы не закончим и до сентября. Дело в том, что профессор Макгонагалл вошла в мой кабинет, когда мы с мистером Поттером находились в несколько компрометирующем положении.        Дамблдор нахмурился:        — Что ты хочешь этим сказать?        — Этот мерзавец принудил мальчика к сексу! — Минерва глубоко вдохнула.        — Следите за словами, профессор, — прошипел Северус. — Смею заверить, всё происходило по обоюдному согласию, термин «принудил» здесь не уместен.        Дамблдор покачал головой. Его голубые глаза тускло поблёскивали под стёклами очков. Он вздохнул и подошёл к столу, выискал чистый лист пергамента и взял в руки перо:        — Северус, боюсь, на этот раз я ничем не смогу тебе помочь… Я, как директор, вынужден сообщить об этом инциденте в Министерство, дальнейшее разбирательство лежит на их плечах.        — Да к Мордреду Министерство, директор! Это глупо, в конце концов, мистер Поттер достиг возраста согласия!        — Но не совершеннолетия, — возмутилась Минерва. — Вопрос о согласии здесь довольно спорный.        Дамблдор свернул пергамент в трубочку и вручил Фоуксу. Феникс, вспыхнув, мгновенно исчез. Как только птица растворилась, он подошёл к Гарри и крепко схватил его за руку. Наклонившись, Дамблдор заглянул в зелёные глаза Гарри и спросил:        — Это так, Гарри? Северус говорит правду? Пойми, это очень важно, от твоих слов сейчас зависит его судьба, ты должен понимать, что это очень серьёзно.        Гарри выдержал пронзительный взгляд Дамблдора и медленно покачал головой:        — Боюсь, что нет, профессор. Он… меня заставлял…        — Что за чушь ты несёшь? — Северус изумлённо шагнул вперёд. Он смотрел на Гарри, и его сердце отбивало тревожный ритм. Это крах. Фатум, злой и жестокий, вновь посмеялся над ним. Он почти ничего не понимал, в голове крутилась только одна мысль: предательство.        — Не подходи к мальчику, Северус, — Минерва выставила вперёд палочку.        — Он сам пришёл ко мне за этим, — Северус горько усмехнулся. — Сам попросил меня. Я…        — Это уже не имеет значения, — тихо проговорил Дамблдор. Он выглядел расстроенным и задумчивым. — Разбираться с этим будет Министерство, Северус.        Как только Дамблдор это сказал, из камина, один за другим, начали выходить люди. Высокие и молодые мужчины в тёмно-синих мантиях выстраивались возле камина. Пятым вышел маг в возрасте. Он кивнул Дамблдору и дал указание сопроводить мистера Снейпа в свои покои, чтобы собрать вещи на то время, пока будет идти слушание. Северус повернулся и наградил Гарри долгим горьким взглядом. Гарри выдержал этот взгляд безучастно и сухо, будто не он меньше часа назад скользил по его рабочему столу голой грудью и принимал в себя чужой член. Внутри него всё ликовало. Он смотрел, как Северуса уводят из кабинета, и наконец чувствовал свободу.