«Однажды он прочел, что «любовь» – значит «хотеть касаться». И тогда всё встало на свои места. И собственное неприятие чувств, и страх быть отвергнутым, и опасения о том, что скажут другие. Всё это потерялось на фоне осознания: он хочет касаться Бэкхёна, хочет гладить его нежную кожу, перебирать его изящные пальцы, чувствовать мягкость волос, наслаждаться вкусом манящих губ.
Сомнения в сторону.
– Эй, Бэкхён, я хочу тебя касаться…»
winter_moonlight
Чанёль снял шлем, встряхивая головой, и прошёлся пальцами по волосам, чуть растрепав их. Он с нескрываемым удовольствием оглядел свой корабль, но голос одного из одногруппников рядом заставил его обернуться и посмотреть в сторону ворот, ведущих из ангара.
– Пак, тебе конец…
Настроение моментально испортилось. Можно было догадаться, что отец обязательно явится на его экзамены.
Вздохнув и удобнее перехватив шлем, Чанёль натянул на лицо невозмутимое выражение и направился навстречу седовласому мужчине в форме, что открыто кипел от возмущения.
– Чанёль, что это было?! – не сдержавшись, прокричал тот, быстро приближаясь к парню и недовольно смотря на него. – Я спрашиваю, в этой голове осталась хоть капля рассудительности? Господи, когда же ты научишься разграничивать развлечения и моменты, когда нужно быть предельно собранным?!
– Отец… – парень невольно ослабил замки на горле лётного комбинезона и прижал к груди шлем, останавливаясь перед статным полковником.
– Неужели ты даже на итоговом экзамене не можешь вести себя соответствующе?
– Но я ведь сдал его.
– Ты сейчас издеваешься надо мной?! – изумился мужчина. – Твои преподаватели и экзаменаторы сейчас места себе не находят. Я даже не знаю, как теперь смотреть им в глаза и оправдывать твои взбалмошные действия. Ты что устроил в космосе?! Ты вообще соображал, где находишься?!
– Я всегда соображаю, где нахожусь! – уже возмутился парень, переходя на повышенные тона.
– Учитывая твой последний полёт, я сомневаюсь. Тебе кто позволял вытворять подобные выкрутасы, ещё и на учебном корабле?!
– Я выполнил абсолютно всю обязательную экзаменационную программу!
– Ни кобра, ни сплит не входят в экзаменационную программу. Они вообще не входят в лётный курс школы!
– Я сам их изучил, что здесь плохого?! – психанул парень.
– Чанёль, – мужчина глубоко вдохнул, пытаясь усмирить свой пыл, – в конце концов, ты должен уяснить для себя, что то, чем ты планируешь заняться в будущем – не игры. Ты можешь глупить и развлекаться здесь, на Земле, но там… – мужчина указал пальцем в небо, – мы те, на кого полагаются, как на защитников. Там нет места безрассудству и амбициям. Как только ты садишься за штурвал, единственное, что должно остаться с тобой – это ответственность и мастерство. Но первого у тебя и грамма нет, а второго – ты так и не добьёшься, летая так, как ты делаешь это сейчас, – полковник с укором посмотрел на Чанёля, и тот с трудом сдержал свои эмоции, стискивая руки в кулаки и простреливая отца жёстким взглядом. – Чанёль, я, правда, не знаю, в кого ты такой. Ты летаешь на грани и прекрасно это осознаешь, но по какой-то, известной только тебе, причине, не хочешь понимать, что наша профессия не терпит такого к ней отношения.
– Всё сказал? – тихо поинтересовался парень.
– Чанёль…
– Ещё упрёки будут? – перебил он мужчину.
– Я не знаю, как с тобой разговаривать, – тот прикрыл глаза и устало потёр переносицу.
– Значит, не разговаривай.
– Чанёль…
– Не беспокойся, я не стану просить у тебя рекомендации в Академию космического боя. Думаю, что с твоей же подачи там вряд ли меня теперь кто-нибудь ждёт, – с горечью усмехнувшись, парень обошёл мужчину и направился к выходу из ангара, лишь на мгновение задержавшись и едва повернув голову: – И да, спасибо, что поздравил с окончанием летной школы, – бросил он и быстро пошёл дальше.
Спустя 3 года...
Чанёль приложился губами к бутылке пива и закинул в рот несколько солёных орешков, резво отстукивая под столом ногой в такт громкой музыке.
– Доволен? – громко спросили рядом. – Хотя можешь не отвечать, по физиономии твоей вижу, что доволен, – Чанёль медленно повернул голову и скромно улыбнулся другу. – Но, если честно, я сам всё ещё не верю, что мы прошли с тобой отбор. Пак… Па-ак… – парень протяжно позвал его, медленно растягиваясь в улыбке, – мы официально зачислены в Академию космического боя. Ю-ху!– он закинул голову и рассмеялся. – Господи, кто бы мне сказал это ещё год назад…
– Сехун, я тебе об этом говорил, – Чанёль придвинулся ближе и похлопал друга по плечу. – Год назад, – напомнил он.
– В тот момент я не думал, что ты серьёзно. Все эти разговоры были настолько абстрактными и далёкими, что просто не укладывались в моей голове. К тому же ты сам столько раз упоминал, что эту Академию заканчивал твой старший брат и до сих пор в каких-то вопросах курирует твой отец, что мне казалось, ты и на ракетный залп к ней не подойдёшь.
– Ну, – Чанёль грустно усмехнулся, вновь делая большой глоток, – знаешь, по истечении времени смотришь на многие вещи иначе, – он задумался и вздохнул. – И я думаю… нет, даже уверен, что могу больше, нежели в роли пилота патрульного корабля.
– Кого ты обманываешь? – Сехун скептически глянул на него и отпил своё пиво. – Просто признайся честно, что тебе никогда не были по душе размеренные полеты на этих огромных неповоротливых крейсерах и фрегатах. Тебе хочется скорости и движения, хочется адреналина в крови, – он ткнул в Чанёля пальцем, – и если случится чудо, и ты не вылетишь из Академии в первый месяц обучения, то есть все шансы, что ты всего этого добьёшься.
– Не вылечу, – упрямо пробасил Пак, – вот увидишь. А увидишь обязательно, потому что сам дойдёшь со мной до конца, – он отсалютовал запотевшей бутылкой и улыбнулся, – давай за нас, – Чанёль залпом допил остатки алкоголя, чуть не подавившись, когда его тормознули, налетев на спину:
– Стоп-стоп-стоп! Это кто здесь без меня пьёт за новоиспеченных представителей Академии космического боя? Бармен, а ну-ка, повтори всем нам.
– Крис, – Чанёль рассмеялся, слегка оттолкнув друга. Но тот устоял на ногах и плюхнулся на высокий барный стул рядом, тут же потянувшись за новой порцией пива, что выставил на барную стойку бармен.
– Чего? – Ву сел на стул, закинув ногу на ногу, и крутанулся на триста шестьдесят вокруг своей оси. – Имеем полное право. Мы теперь вообще на многое имеем право, – подмигнул он друзьям, играя бровями. – Вы только посмотрите, сколько готовых мишеней, – парень горящими глазами обвёл глазами бар. – Дамы, да и не только, штабелями должны ложиться к нашим ногам, узнавая, кто мы и где учимся.
– Не знаю, как ты, но у меня и без Академии в этом плане всё обстоит отлично, – усмехнулся Чанёль.
– Давай, расскажи ещё, что ты ни разу не щеголял в своём мундире, чтоб завалить кого-нибудь смазливого, – ткнул его в бок с другой стороны Сехун.
– Да кому это нужно? – возмутился Пак. – Я тебя умоляю, – он демонстративно закатил глаза.
– Тебе напомнить случай полгода назад? – рассмеялся Сехун. – Да если бы не твоя форма и нашивки патрульной службы, только при виде которых девица уже потекла, фиг бы она вообще пошла с тобой.
– Ей просто было лестно, что такой как ты обратил на неё своё внимание, – подхватил Крис, прекрасно видя, как друг заводится. – Спорим, что без формы всё будет печальнее? – он уже даже не скрывал чертей в своих глазах. – Намного печальнее.
– А спорим, – Чанёль поджал губы, чувствуя разгорающееся раздражение, и упрямо посмотрел на друга. – Да хоть сейчас. Хочешь?
– А хочу, – довольно хмыкнул Ву. – На сотню кредитов. Что ты не сможешь переспать с кем-нибудь прямо здесь.
– Так, – Чанёль с грохотом поставил свою бутылку на стол. – Выбирай, – решительно сказал он, сам оглядывая заполненный бар.
– Пятнадцать минут, – подстегнул Сехун, чувствуя закипающий азарт.
– Десять, – с самодовольным видом посмотрел на него Чанёль.
– О, мне это уже нравится! – хохотнул Крис и хлопнул ладонью по дереву барной стойки. – Раз десять, тогда сделаем тебе поблажку и разрешим выбрать самому.
– Запросто, – Чанёль деловито развернулся, рассматривая толпу.
– Может, та рыженькая с внушительным декольте? – шепнул ему на ухо Ву. – Или вон смотри, у дальней стенки, милый блондин…
– Издеваешься, – фыркнул Чанёль, – я там справлюсь меньше чем за пять минут.
– О-хо-хо.
– Тогда, – к его плечу прижался Сехун, – возможно… брюнетка в белой блузке или… – он задумался, – вишнёвый малыш, который мило беседует с барменом в конце стойки?
– Малыш сто процентов ему не даст, – хрюкнул Крис, хлебнув пива.
– Пусть тогда будет малыш, – Чанёль решительно хлопнул по коленям, принимая вызов.
– Ну-ну. Деся-ять, – ехидненько напомнил Сехун, удобнее располагаясь на своём месте, чтобы было хорошо видно.
Чанёль сузил глаза, присматриваясь к своей жертве – и не таких брали голыми руками – и соскочил с барного стула, лишь на мгновение задумавшись. Одёрнул рукава стильной кожаной куртки и тихо пропел: «Мне так одиноко без тебя, малыш, что я готов умереть».
– Эй-эй, мы так не договаривались! – возмущённо спохватился Крис, догадываясь, что сейчас будет.
– Ну, извини, – улыбнулся Чанёль и смело двинулся к музыкальному автомату.
С минуту друзья наблюдали, как он что-то искал и перебирал на мониторе, а потом обернулся к залу, с довольным лицом и микрофоном в руках. Он махнул бармену, чтоб тот прикрутил звук музыки, и глубоко вдохнул.
– Блядь, – вырвалось у Сехуна, – я не верю, что он это сделает.
– Сделает, – простонал Крис и, зажмурившись, ещё и прикрыл глаза рукой. – И я его не знаю.
Микрофон едва пискнул, когда бар окунулся в тишину, и в следующее мгновение из колонок зазвучал старый рок-энд-рольный мотив, а в микрофоне послышался низкий голос Чанёля, который устремил пристальный взгляд на парня у края стойки и запел:
«С тех пор как мой малыш бросил меня,
Я нашёл себе место.
Оно в конце одинокой улицы
В Отеле разбитых сердец». ***
Он призывно улыбнулся и протянул руку в сторону парня. Тот перестал разговаривать с барменом, озадаченно посмотрел на Чанёля и огляделся по сторонам, видимо, чтоб удостовериться, что внимание действительно было обращено именно к нему.
«Мне так одиноко без тебя, малыш,
Мне так одиноко,
Мне так одиноко, что я готов умереть».
Чанёль мягким шагом приближался к нахмуренному незнакомцу, и люди, стоявшие у него на пути, тут же расходились, давая ему дорогу и провожая заинтересованными взглядами.
«И хотя там всегда многолюдно,
Ты легко можешь снять номер
Там, где влюблённые с разбитыми сердцами
Выплакивают своё горе».
Пак подошёл к парню и прикоснулся ладонью к своей груди, с надрывной грустью в голосе продолжая петь, и на очередном припеве к нему присоединились ещё несколько человек, дружно повторяя старые, но оттого не менее известные строчки:
«Мне так одиноко без тебя, малыш,
Мне так одиноко,
Мне так одиноко, что я готов умереть».
Парень невольно улыбнулся, глядя на всю эту картинку, и развернулся к Чанёлю полноценно, складывая руки на груди и давая Паку молчаливое разрешение продолжать этот своеобразный концерт, что тот и сделал, практически на сто процентов уверенный в своей приближающейся победе.
«Там коридорный безутешно плачет,
А регистратор у стойки одет в чёрное.
Они так давно на пустынной улице,
Они никогда не оглянутся в прошлое».
Он улыбнулся ещё шире, когда уже почти половина заведения вторила ему.
«Мне так одиноко без тебя, малыш,
Мне так одиноко,
Мне так одиноко, что я готов умереть».
Чанёль опёрся рукой о барную стойку рядом с незнакомцем, чуть нависая над ним и чувствуя как за его спиной теперь стояла толпа, которая громко пела вместе с ним. Кто-то пританцовывал, кто-то отщёлкивал пальцами в такт, кто-то просто отстукивал мелодию о столы, но всё уже с надеждой смотрели то на Чанёля, то на парня, ожидая от последнего действий, ведь молодой Казанова заслужил похвалы и внимания.
«Хей! Если твой малыш бросит тебя
И тебе будет что рассказать,
Держи свой путь по пустынной улице
К Отелю разбитых сердец.
Мне так одиноко без тебя, малыш,
Мне так одиноко,
Мне так одиноко, что я готов умереть».
… закончил Чанёль и с предвкушением заглянул в глазу парню.
– Однако, – усмехнулся тот. – Благо Элвис почил много столетий назад, и не может слышать данную интерпретацию своего хита, – он смело посмотрел на Чанёля снизу вверх, выжидая время и прекрасно видя нетерпение толпы. – Ну, присаживайся, – парень указал на стул рядом и весь бар шумно засвистел и зааплодировал, одобряя выбор.
– Спасибо-спасибо! – громко поблагодарил всех Чанёль и даже кому-то пожал руку.
– Первый раз вижу, чтоб так клеили, – парень повернулся боком к барной стойке, переглянувшись с барменом, и посмотрел на разместившегося рядом Чанёля. – Давно этим занимаешься?
– Ну… я не знаю… – замялся Пак.
– Видимо, всё же давно, – подсказали ему. – И как успехи?
– Ну, пока не могу сказать наверняка, – Чанёль виновато понурил голову, при этом не прекращая хитро улыбаться. – Скажу завтра утром. Я Феникс.
– Феникс? – озадачился парень. – Твоя мама что, с планеты Эридан [1] и очень скучала по родине?
– Оу, нет, – рассмеялся Чанёль, только лишь сейчас понимая шутку. – Это мои позывные.
– Позывные? – не понял парень, чуть нахмурившись.
– Я пилот. Патрульный. Вернее был им, до поступления в Академию космического боя.
– Ммм… – парень нахмурился ещё больше, возможно даже не представляя, о чём говорит Чанёль. – Это, наверное, хорошо.
– Это просто отлично, – просиял Чанёль.
– Ну, да, – согласились с ним. – Ты только извини, я, конечно, оценил твою попытку, и надеюсь, что твои лётные навыки лучше, чем певческие, но пришёл мой знакомый, так что я должен покинуть тебя, – парень посмотрел поверх плеча Чанёля и помахал кому-то рукой. – Всего хорошего, Феникс. – Он соскользнул со стула и двинулся сквозь толпу к дальнему столику, где его действительно ждал солидный мужчина лет сорока.
– Чёрт, – Чанёль недовольно цыкнул и подставил под щёку руку, наблюдая за тем, как его сорвавшийся улов сел за столик и поприветствовал мужчину. Тот вытащил из принесённой папки какие-то документы и протянул их парню, на пару с ним что-то вычитывая и обсуждая. Чанёль повернул голову и посмотрел на своих друзей, что сидели и ехидно посмеивались над ним, а Сехун в дополнение ещё и развёл руками, насмешливо смотря на него. – Чтоб вас… – фыркнул Пак и, вздохнув, невольно вновь обратил свой взгляд к столику, за который ушел парень.
Пара несколько минут увлеченно разговаривала, но потом парень, видимо, извинившись, поднялся из-за столика и, вскользь мазнув по Чанёлю взглядом, направился в сторону коридора с уборными. Быстро смекнув, что это дополнительный шанс, Пак оттолкнулся от барной стойки и не спеша пошёл за ним, не выпуская из поля зрения чужую спину, скрывшуюся в одном из туалетов.
Улыбнувшись своим мыслям, он медленно приоткрыл дверь и оглядел помещение – к счастью кроме парня, стоявшего возле умывальника, больше никого не было. Чанёль смело вошёл в туалет и приблизился к нему, ловя удивлённый взгляд в зеркале.
– А ты упрямый, – парень вымыл руки, взглянул на своё отражение и потянулся за салфетками.
– Для тебя я могу быть любым. Кем ты только захочешь, – заманчиво прошептал Пак.
– Похвально, – усмехнулся парень и повернулся, опираясь бедром о металлическую раковину. Он был на полголовы ниже Чанёля, но смело смотрел ему в глаза снизу вверх. – И что ты предлагаешь? Упасть прямо здесь на пол?
– Зачем же на пол. Я думаю, что вот здесь, – Чанёль провёл рукой по прилегающей к раковине металлической панели, – тебе будет очень хорошо. Уж я постараюсь, чтобы ты не ушёл отсюда неудовлетворённым.
– Верю тебе на слово, но не сегодня, – парень выкинул использованные салфетки и уже было хотел уйти, но Чанёль преградил ему путь, практически нависая над ним и с чувственностью оглядывая достаточно симпатичное лицо.
– В действительности, – Чанёль немного наклонился, чтобы шептать на ухо, едва касаясь чужих волос, – я здесь с великой миссией.
– Господи… ну и с какой же? – парень чуть отклонился, на мгновение задержав взгляд на губах Пака.
– Спасти тебя от этого старикана, который никогда не сможет дать тебе то, что ты на самом деле хочешь и то, что заслуживаешь.
– А ты сможешь? – бровь незнакомца скептически изогнулась. – В отличие от этого старикана?
– Я сделаю для этого абсолютно всё возможное, и даже невозможное. Ты не пожалеешь.
Парень мягко положил руку на живот Чанёлю и медленно провёл ею до самой груди.
– Значит, ты считаешь, что такой молодой, как ты, будет для меня намного лучшим вариантом.
– Возможно.
– Ну, тогда мы поговорим с тобой, когда ты будешь достаточно уверен в этом, – парень толкнул его, выскальзывая и обходя Чанёля.
– Эй… я уверен…
– Прости, мне завтра на работу, так что счастливо оставаться, – парень мило махнул ему рукой и быстро вышел из туалета.
– А где ты ра… – не успел добавить Чанёль. – Да что ж сегодня за день такой?! – спустя мгновение он психанул, ударив кулаком по стене.
Чанёль простоял какое-то время в полном одиночестве, пока в туалет не зашли другие посетители, и ретировался сам, возвращаясь к друзьям и по дороге уже мысленно готовясь к глупым насмешкам и подколам. Он подошёл к барной стойке и плюхнулся на свой стул между Сехуном и Крисом, ожидая соответствующей реакции с их стороны, но Крис лишь недовольно буркнул, убирая в карман свой коммуникатор, а в следующее мгновение на коммуникатор Чанёля пришло сообщение о переводе на его счёт суммы в размере ста кредитов.
– А… – Пак озадаченно повернулся Крису.
– Малыш сказал, что ты был великолепен, – объяснил Сехун. – Хм… а мы всерьёз думали, что у тебя ничего не получится. Однако можешь, – О растянулся в одобряющей улыбке и похлопал друга по плечу. – Бармен! – окликнул он, – обнови-ка наш заказ ещё раз, у нас появился ещё один повод выпить.
Чанёль растерянно обернулся к столику, за которым ранее сидел парень, но ни его самого, ни его спутника уже не было.
– Кстати, а вы ещё не знаете, кого из инструкторов поставили нам куратором? – отозвался Ву, пригубив новую дозу алкоголя.
– Нет, – пожал плечами Чанёль, возвращая внимание друзьям. – А что?
– Да, просто интересно, кто нам весь курс будет мозги компостировать.
***
– На сегодня всё, – скомандовал мужской голос в переговорном устройстве. – Хорошая работа, Феникс. Возвращайтесь на базу.
– Так точно, капитан, – ответил Чанёль, видя, как один из истребителей пролетел мимо и направился к станции. – База, вызывает Феникс, – обратился он и дождался ответного отклика. – Птенцы возвращаются в гнездо.
– Мамочка уже заждалась своих птенцов, – усмехнулся диспетчер. – Феникс, веди свою стаю к восьмому шлюзу.
Чанёль снизил скорость и посмотрел на приборную панель, проверяя все показатели, а потом поднял голову и огляделся, по привычке пересчитывая истребители, что летели рядом – все были на месте.
– Ребята, идём на базу, – скомандовал Чанёль и вывел свой истребитель вперед. – Наш восьмой. Как поняли?
– Восьмой, – подтвердили остальные пилоты и последовали за Чанёлем.
Он устало вздохнул и поёрзал в своём кресле, краем глаза замечая вдалеке разноцветные разводы Земли, но быстро скорректировал свой маршрут и направился к Луне. Истребитель плавно заскользил, преодолевая километры космического пространства, и уже минут через десять Чанёль подлетел к станции, на мгновение отвлекаясь от сигнальной лампы и с высоты полёта оглядывая строения, расположившиеся на поверхности безжизненной Луны.
Ни одно из специализированных военных заведений не могло похвастаться той материальной базой, что имела Академия космического боя, и целая космическая станция, выстроенная в своё время на спутнике, лишь подтверждала тот факт, что данная Академия была лучшим и ведущим заведением не только в пределах Земного круга, но и прилегающих созвездий.
Старший брат Чанёля закончил эту Академию три года назад, причём с отличием, и Чанёль видел, каким гордым и довольным за своего сына был его отец – также в своё время выходец этой Академии, – и пообещал себе, что даже на парсек не приблизится к Луне, но лишь один единственный разговор год назад смог изменить его решение с точностью до наоборот.
Чанёль облизал губы, только сейчас ощущая, как уже нагрелся воздух в шлеме, и ввёл свой истребитель в шлюз, оказавшись в огромном ангаре. Он посмотрел на направляющую и распределяющую панель, что указывала путь и место посадки, и на тихом ходе направил корабль к нужному месту, где его уже ждали техники. Идеально посадив машину, Чанёль выключил двигатели, подождав их полнейшего отключения, и отстегнулся, наблюдая за тем, как над головой отъезжает фонарь [2] кабины.
– Как полет? – услышал он, как только оказался на земле, отсоединив от комбинезона и стянув с головы шлем, и вдыхая прохладный воздух посадочного ангара.
– Отлично. Без сбоев. Двигатель сегодня мурлыкал как кошечка, – он благодарно похлопал одного из техников по плечу и двинулся дальше, видя, как на соседних площадках сажали свои истребители пилоты из его учебной группы.
Они быстро собрались все перед высокими створками межуровневого лифта и всей шутящей и смеющейся толпой ввалились в него, но тут же шикнув друг на друга и замолчав.
– Добрый день, инструктор Бён, – кто-то в заднем ряду неловко нарушил тишину в кабине, на что получил достаточно скупое «добрый».
Чанёль попытался обернуться, чтобы разглядеть их инструктора, который по новому назначению теперь курировал их курс, но стоящие за его спиной и в достаточной тесноте другие пилоты, не дали такой возможности.
– Вы уже наблюдали за нами? – поинтересовался всё тот же парень.
– Естественно.
– И что скажете?
– Ничего хорошего, – вздохнул инструктор. – У меня есть замечания к каждому из вас, но мы рассмотрим их позже, так что не затягивайте с душем и не опаздывайте на разбор полётов.
– Будет сделано, инструктор Бён, – поникшим голосом ответил парень, видимо уже коря себя за то, что вообще спросил. – До встречи, – добавил он, когда лифт сообщил о нужном уровне и створки раскрылись, выпуская в коридор пилотов.
Чанёль в последний момент обернулся, но лифт почти закрылся, не позволяя рассмотреть лицо человека, прикрытое козырьком кепки с эмблемой Академии.
– Готовьтесь, он раскритикует нас в пух и прах, – кто-то вздохнул и медленно потащился к душевой.
– И раскритикует вдвойне, если мы опоздаем на разбор. Двигайся, – к Чанёлю подошёл Сехун и толкнул его, намекая на то, чтобы он поторопился.
– Он же должен был прибыть на станцию только на следующей неделе, – вспомнил Чанёль, входя в раздевалку.
– Должен был. Да кто же его знает, почему его планы изменились. Хотя, я бы предпочел, да и вообще надеялся, получать по шее неделей позже.
– Ничего, прорвёмся. Ты же отлично летаешь, – подбадривающе улыбнулся Чанёль, открывая свой шкафчик, вытаскивая из него полотенце и начиная раздеваться.
– Это ты так думаешь, – скривился Сехун, – а Бён уже выпустил четыре курса, и два из них были лучшими. Он вроде как знает в этом толк, – вздохнул О.
– Эй, мы, вообще-то, тоже не с улицы пришли и три года в патрульных – это, знаешь ли, не поля на Земле опылять.
– Ребята говорят, что после него ты себя именно так и чувствуешь, – с грустью в голосе сказал Сехун, схватил своё полотенце и быстрым шагом направился в душевую, оставляя Чанёля скептически пялиться на его спину. Но спустя несколько секунд тот спохватился и двинулся следом за другом.
***
– Давайте ещё раз посмотрим на раскладку. Что мы имеем… – Чанёль устремил внимательный взгляд на большой экран, на котором в замедленной съёмке прокручивался их последний полёт. На данной позиции его корабль был лидирующим и именно он выступал в роли ведущего. – Корабли противника находятся вот здесь, – инструктор указал на несколько кораблей, которые на время учений условно считались вражескими, и они летели навстречу, грозясь столкновением. Мужчина остановил видео и изображение замерло. – Вот, смотрите – момент выбора. Вражеский Фил-16 больше рассчитан на оборону и может уйти в любой момент. В вашем же случае – лучше вернуться и спасти самолёт, чем оказаться в плохом положении. Но… – инструктор глянул поверх голов офицеров в лекционной комнате, – инструктор Бён, прошу – ваши замечания, если они есть.
– Есть… – задумчиво протянули с заднего ряда.
– Кстати, лейтенант Пак, хочу обратить ваше внимание на пять секунд вот в этом квадрате, – инструктор вновь указал на экран. – Именно здесь противник мог уложить вас, не задумываясь. Вам нужно было пойти прямо и резко уйти вправо, тогда у вас было бы намного больше возможностей уйти без повреждений. Но вы сделали неправильный выбор, – Чанёль закусил губу и прищурился, пытаясь на экранной сетке просчитать, в какой момент он ошибся, ведь был наверняка уверен, что принял верное решение. – Бэкхён…
– Хочу вернуться на двадцать секунд раньше, – второй инструктор не спеша встал и, пройдя по небольшому ряду между сиденьями, вышел вперёд. – Смотрим внимательно… – он принял у коллеги управляющий планшет и вернул съёмку полёта на нужный момент, взглянув на экран. – Ведущая машина, – акцентировал он внимание, – я почему-то вижу двойной проворот, хотя это последнее, что нужно было сделать. После данного маневра… – Бён подождал, пока видео медленно промотается вперёд, – Фил-16 занял шикарное место у вас на хвосте… лейтенант Пак. – Бён, не выражая никаких эмоций, повернулся и посмотрел прямо на Чанёля, продолжив, – и уже спустя пять секунд навёл на вас ракеты. О чём вы думали в тот момент? – от инструктора за версту веяло холодным недовольством.
Чанёль сглотнул, желая в данный момент лишь одно единственное – провалиться на нижний уровень станции, а лучше вообще с неё испариться, – но взгляд не отвёл, смело встретив его, хотя внутри всё давно перевернулось с ног на голову.
– Чёрт… – послышалось совсем рядом от Сехуна, но в тишине комнаты этот шёпот, скорее всего, расслышал каждый.
– Нет времени думать, – тихо выдавил из себя Чанёль. – Если ты долго думаешь, ты – труп.
– Да, но истребитель стоит пятьдесят семь миллионов кредитов, лейтенант. Это достаточно серьёзная ставка, и весомая потеря для нашего государства, – Бён замолчал и несколько длительных мгновений сверлил его колким взглядом. – Но к счастью, вы оказались правы и шестнадцатый не успел навести ракеты на выстрел, – он отвернулся к экрану, проигрывая видео дальше. – Вот из этой точки Феникс резко ушёл вверх по относительной оси и, оказавшись выше, сумел быстро развернуть корабль и выпустить ракету по противнику. Он победил. Но, я хочу, чтобы вы все запомнили, – он обвёл взглядом аудиторию, – это прекрасный пример того, как делать нельзя, – инструктор многозначительно замолчал, предоставляя остальным присутствующим возможность сделать нужные выводы. – А теперь, идём дальше, – он переключил планшет на следующее видео, полученное с радаров и, сверившись со своими записями, промотал на нужный момент, – на очереди лейтенант Ким. Хочу показать вам со стороны ваш разворот...
Чанёль прикрыл глаза, справляясь с гулом в голове, и чуть съехал на своём стуле, лишь слабо почувствовав, как друг ткнул его в бок локтем.
– Я не знал. Честно, – виновато опустив взгляд в пол, попытался объясниться Сехун.
– Вишнёвый малыш? – сквозь зубы процедил Пак и провёл рукой по лицу. – Зашибись. Он же меня теперь на части разложит.
– Прости.
Чанёль лишь тяжело вздохнул, но когда к нему вновь обратился строгий голос, открыл глаза.
– Лейтенант Пак, а чтобы вы сделали в данной ситуации, будучи ведомым, а не ведущим, и учитывая то обстоятельство, что основной груз именно на вашем борту?
Чанёль поднял взгляд на экран и попытался восстановить в памяти хотя бы кусочек последнего учебного полёта, но под взглядом инструктора Бёна мозги в голове превратились в желе. Вишнёвое желе.
