Нашу веру не сломить

      Ночной Токио поражал своей красотой, особенно тогда, когда сумрак опускался сверху, заставляя его загораться всеми цветами радуги. Неугасающий город, а именно так охарактеризовали бы его те, кто только приехал в Токио. Город, который никогда не спит и не унывает.       Но они были бы не правы, этот город полон тайн и желаний, а также несбыточных надежд, отчаяния и страха. Каждую неудачу, которую не видит никто, видит этот город, каждый провал. Лишь этот город знает о том, какой вы человек на самом деле, даже если больше не знает никто — знает он.       Именно такие философские мысли сейчас крутились в голове у черноволосого крупного парня, на вид которому можно дать лет двадцать, хотя на самом деле он только поступил в академию Фукуда Сого, для того чтобы забрать титул лучшего игрока у Кисе Рёты, вот только он проиграл. Снова. Проиграл этому ничтожному модельке. И теперь Кисе, скорее всего, празднует победу, а он сидит на скамейке с бутылкой какого-то дрянного алкоголя в руках и жалеет себя. — Какой же ты жалкий! — спорить он не будет.       Смысл? Ведь это правда. Он жалок, самому тошно от себя. — Ничтожный.       И снова правда. Чёрт. — Безвольный, бесхарактерный слабак. — А вот это уже слишком. Пусть обзывают его как угодно, но только не слабаком, слабаком он никогда не был и не будет. — Чё ты сказал? — вскинув голову, он слегка поёжился. Это была девчонка, довольно странная девчонка, надо сказать. Платиновые волосы, слишком низкий для девчонки голос, глаза закрывались пиратской шляпкой, талия подчёркивалась белоснежной рубашкой с красивым жабо, поверх которого был накинут чёрный пиджак, внизу была короткая, даже слишком, юбка, а чулки подчёркивали длинные стройные ноги, кроваво-красные перчатки заканчивали экстравагантный образ девушки, а золотой браслет с множеством бриллиантов говорил о её положении в обществе. — Ты из какого цирка сбежала, Белоснежка?       Поднявшись с лавочки, он слегка пошатнулся — всё-таки пить на голодный желудок явно было плохой затеей — и уже хотел было направиться в сторону дома, но нехотя остановился в нескольких метрах от неё, когда та заговорила. — Наверное, из того же, какого и ты, Хайзаки Шого, — напрягшись, парень вскинул голову, слегка поёжившись, наткнувшись на ярко-алые глаза девчонки, что стояла перед ним. Они были пустые. — Боишься меня?       Её ухмылка была ещё более устрашающей, чем он мог подумать; холодок побежал по спине, когда-то давно он уже видел такой взгляд, правда, те глаза были разного цвета, но ощущения от них были такие же. — Девчонку? Серьёзно? — взяв себя в руки, он поспешил натянуть на лицо маску полнейшего ублюдка, которая так хорошо ему подходила. — Может, это ты меня должна бояться, мы с тобой одни в какой-то подворотне, тебя никто не услышит, а я могу сделать всё, что моей душе заблагорассудится! — Я не боюсь тебя, — клыки показались из-под белоснежных губ. — Скорее, у меня есть то, что тебе нужно!       Совершенно неожиданно для самого себя Шого прижал девчонку к стене, а в глазах заиграл недобрый огонёк — предложение звучало уж очень двусмысленно, но в её глазах он не увидел страх, лишь насмешку. — И что же это? — его руки опустились на её талию, и он прижался ближе. — Что ты можешь мне дать? — Титул, славу и отмщение, — её губки слегка задели его ухо, они были ледяные. — Поясни. — Я могу дать тебе титул Поколения Чудес, славу и любовь остальных, а также силу для того, чтобы отомстить Кисе Рёте. — Всего секунда, а он уже готов сказать «да». Лишь при одном упоминании реванша с Кисе. — Как примешь решение, позвони.       Он и сам не заметил, как она вырвалась из его капкана, а в его руки залетела белоснежная прямоугольная бумажка с номером телефона девчонки.       Повернув голову туда, где ещё секунду назад стояла девчонка, он никого не увидел. Лишь резкий запах духов говорил о том, что это не плод его воображения и что она действительно была здесь.       Что ж, ему предстоит выбор. Хотя если девчонка говорила правду, то он готов согласиться уже сейчас…       Отпив остатки алкоголя из бутылки, он кинул её за спину, попадая точно в середину мусорного ведра. Лениво отлепившись от стены, он поплёлся домой. Слишком тяжёлый день. Но лишь сейчас он чувствует усталость и желание наконец-таки оказаться дома, в своей кроватке и желательно без очередного скандала от родителей.