Царица. Чародейка из Лукоморья.

— Девчонки, а вам не кажется, что события в последнее время становятся всё запутаннее и запутаннее? — спросила Алёнка, пнув носком камешек, отлетевший на пару метров и ударившийся о жестяной слив. — Ага. — кивнула Варя. — То, вот, сказки перепутались... Помнишь, Маш? — Ага. — кивнула волшебница земли. — Мы тогда всё еле-еле в порядок привели. Теперь, вот, ключи ищем. — Да... — протянула Снежка. — Смотрите, девочки, а там мэр! — Где? — повернулась Маша. Снежка указывала прямо на парк с цветущими вишнёвыми деревьями. — Да~а... Вместе с Еленой. — немного недовольно протянула Варя, сложив руки на груди. — Варь, ну ты чего? — пихнула её в плечо Алёнка. — Представь, как будет круто, если они поженятся! — Нет. — вставила Снежка, подпрыгивая в попытке достать летящий над её головой особо крупный цветок. — Чего? — все три волшебницы повернулись к ней. — Они не поженятся. — неловко пояснила внучка Дела Мороза, цепляя светок в светлых волосах. — Это почему это? — возмутилась Алёнка. — У Елены свой жених есть. — проговорила Маша, опустив взгляд на экран телефона. — Правильно говоришь! — неожиданно раздался обволакивающий густой мужской голос. Волшебница земли почувствовала, как что-то рвануло её назад за плечи. Она вскрикнула и выронила телефон и сумку. Услышав шум, Алёнка Варя и Снежка развернулись. На месте, где всего секунду назад стояла их подруга, осталась лишь поклажа да разбитый смартфон с изумрудно-зелёным корпусом. — Маш? — осторожно позвала Алёнка. Не услышав ответа, повысила голос: — Маш! Ты где?! В ответ – тишина. Сознание медленно заполняла паника. — Маша! — крикнула Варя, заглядывая за угол. — Маш! — Снежка не поленилась заглянуть в канализационный люк. — Маша!!! — раздались над улицей взволнованные голоса юных волшебниц... *** Елена, сцепив пальцы в замок и оперевшись на них подбородком, сидела за столом, задумчиво смотря в никуда. Перед ней лежало пророчество. Ядвига, стоя у противоположного конца стола, заваривала чай. — Елена, тебе сколько сахара? — спросила ведьма, заглядывая в заварник. — Нисколько. И покрепче завари. — А чего так? Неужто с Кощеем поругались? — спросила Ядвига, пытаясь вытряхнуть из опустейшего чайника мокрые листья ромашки и мяты. Придвинув чашку с обжигающе горячим чаем, Елена, слегка поморщившись, буквально одним глотком опустошила её. Ведьма подняла брови, чуть расширила глаза и, присев рядом, приобняла девушку за плечи. — Ну, говори, чего стряслось-то? Елена уронила голову на руки. — Даже не знаю, Рыжик, с чего начать. Беда у меня назревает. А вас я в эту беду втягивать не хочу. — Рассказывай, что у тебя за беда. — потребовала Ядвига. — Иван-Солдат объявился. — с горечью ответила Елена, поднимая голову. — Никак той шутки забыть не может, всё по-серьёзному считает. А у него сам Чёрт в помощниках, договор у них нерасторгаемый. Уж не знаю, чего выдумает. Вас-то жалко, а за Алёнку сердце из груди рвётся. Уж узнает Иван, кем она мне приходится, жизнь на кон поставлю, а заставит меня под венец идти. — Вот беда так беда. — ведьма цокнула языком и постучала пальцами по столу. — В оба теперь смотреть надо! А Василиса-то знает? — Узнает – гнобить себя будет. — безэмоциональным спокойным голосом ответила Елена, глядя в пустую кружку. — Это же она тогда мной переоделась да руку мою Солдату пообещала, коли он перехитрить её сумеет. — Да, ну ребёнком она была тогда, ей весёлым показалось платье твоё примерить. — заметила Ядвига и сморщилась, обжегши язык о горячий чай. — Да, да только на что она, будучи дитём неразумным, надеялась?! — неожиданно ожив, возмутилась Елена. — Ну, кабы не ваша служанка, сложил бы Иван-Солдат голову на плахе. — Ядвига осторожно отпила из кружки. — Надо было его всё-таки казнить. — с огоньком в глазах заявила старшая Премудрая. — Да брось! Неужто Кощей тебя отдаст? — А чего бы и нет? Он про меня за эти полтораста лет и думать забыл! Мертва и мертва, земля пухом! А тут явилась, как Берегиня из Прави... — Елена скрестила руки на груди, задев локтем чашку, упавшую на бок и откатившуюся к самому краю стола. Ядвига подавилась глотком чая и закашлялась. — Ты чего это такое говоришь!? — А что, не уж лгу? — Елена свела брови на переносице. — Я вот, с проблемами явилась, привычный устрой жизни нарушила, с чего б вам радоваться? Ну, признайся, Рыжик, хотя бы себе, не мне – вам не нужно моё воскрешение, былое расположение дел вас вполне устраивало. Правду говорю? Ведьма молчала. — Правду. — наконец согласилась она, тяжело вздохнув. — Да только не потому, что не рады мы тебе. Просто долго, очень долго привыкали к факту твоей смерти. А когда оказалось, что не правда это... Шок, Елена, чистый шок. И за Кощея боялись: смерть-то он свою тебе доверил. — Смерть кощееву я схоронила, да так ладно, что ни книга сказок, ни зеркало пророческое тебе её местонахождения не покажут. — Елена облакотилась на спинку стула. — Столько заклинаний на неё наложила, что хоть всю жизнь ищи, а ни на шаг не приблизишься, даже случайно не наткнёшься. — Ну, хоть за это душа больше болит. — с облегчением вздохнула Ядвига. — А что до Ивана-Солдата... Тут уж решим что-нибудь. Не одна ты больше. — Нет. — Елена отодвинула её руку. — Нет, Рыжик. Из-за меня всю эту кашу заварили, мне её и расхлёбывать. Ты Солдата не знаешь, от него всего, чего угодно, ожидать можно, уж на что Чёрт не ладен. Пострадаю, невелика беда, по официальной версии я давно уже мертва, а если вы... — А теперь меня послушай! — Ядвига развернула её к себе, и встряхнула за плечи. — Ты жестокая и эгоистичная хитра*! Всегда свободно распоряжаешься своей жизнью, добровольно идёшь на верную смерть, никогда не думая о том, что будет с теми, кто привык к тебе! Легко приходишь, легко уходишь, играешь на чувствах, и все с чего-то за благородство это принимают! А Кощей как же? Он же любит тебя по-настоящему! А Алёнка? Она только узнала, что у неё есть крёстная! Ну а мы с Василисой и Котом? Мы без тебя куда денемся? — А не ты ли Кощею говорила, что хлебнёт он со мной горя? — тихо спросила Елена. Ядвига застыла, как громом поражённая. — Давно то было. — так же тихо проговорила она. — Не верила я тебе, уж прости. — Права ты была. — спокойно закончила девушка, вставая из-за стола. — Любовь любовью, да за неё платят кровью. К тем стучит лихо, кто живёт мирно да тихо. Прощавай, подруженька, заболталась я. Тьфу, перехватила жаргон у Агафьи. — сморщилась она. — Да скорого свиданья, Рыжик. Елена исчезла за дверью. Ядвига, подперев щеку рукой, посмотрела в окно. *** Василиса проснулась довольно поздно. Ну, для неё поздно. В десять утра. — Совершенно распустилась... — пробормотала куратор магического колледжа, вставая с кровати и надевая махровые тапочки. Спустившись,она обнаружила, что Елена давно проснулась и уже куда-то пропала. На столе ждал готовый завтрак. Рядом стоял раскрытый ноутбук с колобком на крышке. Взяв в руки тарелку, Василиса заинтересованно опустилась на стул и вперилась в экран. Было открыто сразу несколько вкладок. Девушка наугад нажала на одну из них. Вылетела колонка с видео. — Выпуск сказочных новостей за последний месяц? — недоумённо спросила сама у себя Василиса и спустила видео с паузы. — ... сообщают, что опасный преступник Морок наконец-то пойман и заточён в магическом колледже, в башне Южных Ветров... — раздался с экрана её собственный голос. — В башне Южных Ветров... — как сомнамбула, повторила Василиса — Этого оборотня в школу, к детям?! Да кто бы так поступил?! Она открыла другую вкладку и принялась вчитываться в открывшийся текст. — «...с большим трудом удалось узнать о побеге Морока из подземелий...» — проговорила куратор магического колледжа, внимая привычке читать вслух. — Но зачем это Елене? Чем больше она проводила времени с сестрой, тем меньше узнавала её. Раньше они всегда делились друг с другом своими планами, проблемами и переживаниями, но после начала войны всё кануло в лету. Сейчас у кузины Василисы были собственные хитросплетения, о которых она ничего ей не сказала, и это не могло не беспокоить. Её волновала замкнутость Елены, неожиданная активность Ядвиги и Кощея , всё то, что происходило и никак не желало остановиться. Даже четверо хранительниц города, которых она, к слову, сама и назначила, немного пугали её хотя бы тем, что смогли найти уже два ключа, это при учёте применения всех известных сохраняющих тайну заклинаний. Василиса подпёрла щёку рукой и задумалась на тему того, чем ей придётся заниматься все последующие два месяца. Вчера она явилась к начальству и заявила, что готова подписать заявление об отпуске. В такой же, только бессрочный, она не преминула отправить Кота. Кот Учёный... В последнее время Василису всё чаще одолевали сомнения насчёт того, а не слишком ли жестоко она с ним поступила? Ведь он практически жил своей работой. Царевна прекрасно помнила его ещё котёнком, как искренне он улыбался и радовался, как важничал, когда получил возможность принять пост хранителя, который, как важно считал Кот, должен был достаться ему ещё после смерти Пушкина, но достался Баюну, помнила такое искреннее восхищение ею, её должностью и силой, и видела, каким Кот стал теперь: циничным и заносчивым. «Нет, — решила Василиса, это всё-таки было правильным решением.» Она давно научилась никогда не жалеть о содеянном. Как говорил её покойный дядька, царь Авдей Берендеевич, снявши голову, по волосам не плачут. Неожиданно на ум пришла Берегиня, наверняка от возникшей ассоциации Нави с Правью. «Сталь закалялась в огне. — вспомнились её слова,о которых рассказала Елена. — Её ковал молот. Но только для чего? Для чего её ковали? Что будет, если ответить на этот вопрос?»